Daddy Ball: внутри самого известного «противостояния пап» в юношеском бейсболе

Папы приводят своих сыновей в «Baseball Heaven», чтобы те могли почувствовать себя профессионалами. Объект, что расположен на индустриальном участке возле скоростной магистрали Лонг-Айленда, оборудован настоящими «загонами» (bullpens), углубленными землянками (dugouts) и стадионным освещением. По выходным здесь так много машин, что минивэнам приходится нарушать и парковаться на обочинах проезжей части. Отцы толпятся и борются за лучшие места, чтобы записать на видео удары сыновей, зацикливаясь на скорости подачи и бормоча под нос: «Что он делает? Что он делает?». Между играми пацаны гуляют по парковой территории с окрашенными Gatorade-ом губами и неустанно жуют жвачку Big League Chew, а висящие в кафе телевизоры транслируют матчи со всех семи вечнозеленых полей (покрытие там искусственное).

Каждый отец рано или поздно находит дорогу в этот Эдем – и для Бобби Санфилиппо все началось внутри бейсбольной клетки одним осенним днем 2008 года. Санфилиппо вместе с сыном тренировал «свинг», когда к ним подошел худой мужчина в ветровке и выразил восхищение скорости мальчика. Он вручил отцу визитную карточку и спросил, не хотел бы его сын попробовать свои силы в бейсбольной «travel» команде «Инферно». Это будет стоить 1200 долларов и потребует соблюдения весьма жесткого графика, состоящего из сорока с лишним игр в год, некоторые из них в «Baseball Heaven». Это было значительно больше того десятка с небольшим игр, которые они играли в Малой Лиге, но сын Санфилиппо, который обожал бейсбол настолько, что в его комнате висела фреска «Янки Стэдиума», – был в восторге от такой перспективы. Сам Санфилиппо пытался быть «хорошим отцом», делая для сына все возможное, – и участие в travel-команде он рассматривал как еще один способ заставить сына почувствовать себя особенным. Сам он вырос в Бруклине в холодном доме с не менее холодным папой, который владел несколькими барами в восточном Нью-Йорке. Его отец был жестким человеком, не особо заинтересованным в воспитании сына. Когда Санфилиппо было пятнадцать, у отца нашли опухоль головного мозга, но, несмотря на это, за четыре следующих года они так и не смогли наладить отношения.

И Санфилиппо поклялся не повторять ошибок со своим маленьким сыном.

Сыновья вырастают и однажды покидают «бейсбольный рай», а за ними следуют и их отцы. Но Санфилиппо не ушел. За годы, проведенные в «Baseball Heaven», он оказался втянутым в крупномасштабное соперничество с другим отцом по имени Джон Рирдон, ввиду чего таблоиды успели назвать его «Штайнбреннером округа Саффолк», «наглухо больным» и одним из худших отцов в истории юношеского спорта. Спустя девять лет Санфилиппо по-прежнему хранит папку с компроматом на Рирдона, ожидая, когда кто-то позвонит и спросит его версию произошедших событий.

Рирдон тоже не забыл. «Не вижу необходимости скрывать эту историю» – и далее заверил меня, что его семья «периодически смеется над всем этим». И все же он по-прежнему иногда ловит себя на том, что среди ночи гуглит Санфилиппо с его сыном. А сам до сих пор считает Санфилиппо «жалким ослом», а его сына – мусором. И он все еще помнит их последнюю встречу на парковке рядом с бейсбольной площадкой.

«Построй и они придут» – читали в Long Island Business News, пока Энди Боржиа, владелец компании по производству офисных принадлежностей, искал финансирование для нового бейсбольного комплекса стоимостью 8 миллионов долларов. Долгое время бейсбол в Саффолке представлял из себя набор из ворованного мыла для рисования импровизированных разметок и драк в районе двадцати иннингов. Но под занавес 90-х родители хотели больше соревнований и возможностей, за счет которых дети могли бы и чувствовать себя, и играть на приближенном к профессиональному уровню. Когда в 2004 году «Baseball Heaven» открылся – они пришли.

«Место обладало аурой, соответствующей названию», – говорил Винни Мессана, который учился в седьмом классе, когда открылись «Baseball Heaven». «Если вы добились успеха на этом поле – вы добились всего».

Поначалу участие в «Инферно» в «Baseball Heaven» было для Санфилиппо подобно волшебству. Каждый раз, когда он въезжал на стоянку, – его сердце начинало биться быстрее. Этот характерный треск от удара битой, эти аплодисменты толпы. Будь его воля, он бы проводил там каждый летний день. Его сын был так же полон энтузиазма и сразу придумал фирменное скольжение к первой базе вперед головой. «Инферно» разгромил всех конкурентов, – и Санфилиппо довольный притащил домой трофеи своего сына. (Условием участия Санфилиппо в этой статье была анонимность его семьи – сына и жены – в целях избежать осуждения и травли.)

Тренер «Инферно» был склонен к крику, из-за чего часто доводил семилетних подопечных до слез. Родители жаловались на «daddy balls» – явление, когда сын тренера регулярно оказывался в выгодных позициях и бил первым в составе. Новый тренер Рик ДиРокко, возглавивший «Инферно», всячески старался играть роль миротворца и сохранять фановую атмосферу. Однажды, когда между родителями-соперниками вспыхнул конфликт, стремительно переросший в крики и взаимные оскорбления, он попросил тренера соперника помочь. «Не говори, что мне делать», – ответил он, – «Я коп. Я могу тебя пристрелить».

«Baseball Heaven» был частично ответственен в вышеописанном состоянии «накаленности», но то, что по-настоящему создавало уникальный колорит бейсбола Лонг-Айленда – само место. В округах Нассау и Саффолк проживает около 2.8 миллиона человек, большинство из которых – белые и довольно состоятельные люди. У них есть свой собственный диалект – местные произносят название своего дома Лоуунг Айленд – и репутация сомнительных дельцов.

У нескольких отцов-бейсболистов был своеобразный бэкграунд. Один отец, менеджер стейк-хауса Мортон, был участником огромной кардинговой сети, за что ему было предъявлено обвинение. Другой отбивался от обвинений в мошенничестве с ипотекой и обладал воистину грозной репутацией: по слухам, он въехал на своей машине в дом человека, который был должен ему денег (мне не удалось связаться с ним, чтобы это проверить). Позже в YouTube появилось видео, на котором он ожесточенно лупит офисного работника.

У Санфилиппо был свой послужной список правонарушений. В середине 90-х он участвовал в схеме по заманиванию иностранных покупателей для внесения «значительных средств за поставку больших партий сигарет», которые, согласно судебным протоколам, так и не были доставлены («У каждого есть дядя, который знает кое-кого», – говорит он). А в 2007-08 годах он и его жена заплатили режиссеру более 300 тысяч долларов за съемки «Легких улиц», фильма, в котором он представлен, как «бывший член организованной преступной группы», – если отталкиваться от подробностей последовавшего гражданского иска.

«Инферно» хорошо играли, но пропорционально росту конкуренции росли и родительские аппетиты. Если тренер ДиРокко держал на поле игрока, который откровенно «выпадал», а команда проигрывала – родичи впадали в настоящую ярость. В какой-то момент они принялись самостоятельно искать игроков и нашли молодого таланта Джека Рирдона. Но шел он в комплекте вместе со своим отцом – Джоном Рирдоном.

Джон Рирдон был сложен как фуллбэк. Он заливался пунцом, когда злился, а это происходило часто. Рирдон вызвался вести журнал результатов «Инферно», но чаще его замечали у забора, кричащим на малолетних игроков, совершавших ошибки, а чаще всего он срывался на своего сына (Джон отрицал это). Его сын играл значительно лучше, когда отца не было рядом. За несколько лет до того, как Джон присоединился к «Инферно», Министерство Юстиции предъявило Рирдону обвинение в участии в финансовой пирамиде конца 90-х, которая обманула инвесторов на сумму около 45 миллионов долларов. В конце концов Джон признал себя виновным в уклонении от уплаты налогов. Тюрьмы он сумел избежать, однако осадочек остался.

И Санфилиппо, и Рирдон были довольно самоуверенными мужчинами с сомнительным прошлым. Однако у Санфилиппо были обаяние и шарм, – и он был финансово успешным. Он жил в живописном районе в особняке с пятью спальнями, бассейном, личными лужайкой для гольфа и баскетбольной площадкой. Рирдон же колоссально-нравственно страдал в отделе продаж и проживал в скромном доме. Его жизнь пошла под откос после вышеописанных проблем, связанных с участием в финансовой пирамиде. Джон не сумел изменить свою жизнь так, как сумел это сделать Санфилиппо.

Летом 2010 тренеры «Инферно» разослали родителям письмо с печальным содержанием: в команде слишком много игроков. Если кто-то сомневается в собственных способностях и амбициях на следующий сезон, не могли бы они уйти сейчас, дабы избежать процедуры сокращений? Санфилиппо был в замешательстве от настойчивости других родителей, но, с другой стороны, Джек Рирдон полностью затмил его сына на поле, – и отец впадал в ярость от одной только мысли, что его ребенка кикнут, а Джека оставят. Санфилиппо нажал «ответить всем» и дал волю эмоциям. Он пообещал купить команде подарки, а некоторые семьи поименно буквально разгромил. Такой ответ шокировал многих родителей, и тренер ДиРокко понял, что у него нет иного выхода, кроме как попросить Санфилиппо и его сына уйти.

(Санфилиппо отрицает эту версию событий, говоря, что его сына попросили уйти из-за вспыльчивого Джона Рирдона. Однако многие родители действительно помнят о том неприятном письме.)

Уход из «Инферно» мог стать благом для Санфилиппо. Travel-бейсбол в Лонг-Айленде становился все более и более «накаленным». Отцы покупали сыновьям утяжеленные мячи, чтобы укрепить руки, но чаще это приводило к травмам. Дети Лонг-Айленда стали регулярно появляться в приемной «Клиники специальной хирургии» на Манхэттене вместе со своими растерянными отцами, выпаливающими оправдания по типу: «нет, я не позволял ему делать много бросков» – рассказывает Дэвид Альтчек, хирург-ортопед, специализирующийся на операции «Томми Джона», которые проводят, как правило, сугубо профессионалам.

После поражений отцы могли собраться на парковке, чтобы от души поворчать и поматериться. Когда поражений становилось слишком много – они забирали сыновей и уходили в другую команду. Если их ребенок слишком долго сидел в запасе, в то время, пока «посредственный» сын тренера оставался на поле – отцы приходили в ярость. В случаях, когда гнев от «daddy balls» не выплескивался прямо на трибуне или в баре, то отцы приходили на форум «Called Strike Three» – настоящую выгребную яму для эмоциональных родителей-бейсболистов из Лонг-Айленда, обладающий корявым дизайном и неудобным интерфейсом. Модераторы удаляли прямые оскорбления и нападки, посему родители начали давать друг-другу прозвища по типу «Фидель», «Фестер» или «МакСлаймболл». Все писали анонимно.

Санфилиппо с сыном присоединились к команде «Elwood Thunder» – местечковой команде. Это было довольно весело, однако после ухода из «Инферно» у Санфилиппо появилась идея-фикс. Он хотел видеть своего сына в мощном и конкурентоспособном коллективе, поэтому не нашел ничего лучше, как самостоятельно его создать. Он развесил флаеры и дал объявление в «Newsday», чтобы собрать лучших игроков. Помог нарисовать логотип команды – череп со скрещенными битами на фоне. Команду назвал «Long Island Vengeance» («Возмездие Лонг-Айленда, если переводить дословно).

В то время, как другие команды собирали с родителей свыше 2.500 долларов за сезон, Санфилиппо финансировал команду из собственного кармана. Игроки получали бесплатные сумки с изображениями летучих мышей, шлемы с черепами и кроваво-красные джерси. Источник таких финансов был неясен. Санфилиппо говорил, что ему помогали «друзья из Нью-Джерси», которым нравился его сын, а команда не стоила свыше 50 000 долларов за сезон, как об этом позже написали таблоиды. Многие отцы с радостью вписывались в бесплатную возможность играть в travel-бейсбол. «В то время я переживал тяжелый развод, так что для меня это было сродни хоумрану, без шуток», – объясняет Брайан МакГрейди, отец одного из бейсболистов и помощник тренера по совместительству.

У Рирдона тоже были проблемы с деньгами, поэтому, когда он узнал, что появилась полностью финансируемая команда, – он спросил о возможности туда попасть. Но, узнав, что это команда Санфилиппо, сразу же передумал (Санфилиппо утверждал, что сразу после получения письма от Рирдона сообщил тому, что ему не будут тут рады. Как бы там ни было, кто-то из этих двоих точно был серьезно оскорблен).

Ранней весной «Инферно» и «Возмездие» впервые сыграли между собой – и команда Санфилиппо проиграла. Рирдон крикнул из землянки (dugout) десятилетнему сыну Санфилиппо: «Учись играть на своей сраной позиции!».

Это был выходной в честь Дня Поминовения 2012 года. Санфилиппо набрал новых игроков из других команд. У «Инферно» и «Возмездия» был матч-реванш. Игра была до скрежета близкой. Рирдон сидел на ведре и всю игру безостановочно ругался – так агрессивно, что судье пришлось дважды выписать ему предупреждение. «Инферно» был близок к победе, а Джек Рирдон был готов «закрывать» игру. Сын Санфилиппо попал в штрафную с двумя аутами, сделал «полный счет» (full-count), а затем Джек бахнул один раз на низкой высоте. Called strike three. Инферно снова победил.

«Сидеть нахуй, Санфилиппо», – закричал Рирдон десятилетнему мальчику из землянки (dugout), который только что проиграл. Роджер Калиновский, тренер третьей базы, развернулся: «Ты что, ебнулся?», – крикнул он.

Они продолжали ругаться, пока Рирдон не вышел из землянки (dugout) с битой в руках (Рирдон сказал, что он действительно был с битой, но это была шутка). МакГриди увидел, как он замахнулся ею, а потом опустил. Вскоре на поле высыпали тренеры. А спустя некоторое время пользователь под ником “anonymouslongisland” загрузил видео, на котором было засняты дальнейшие события.

«Мой сын плакал – сказал мне Санфилиппо, – почти все в землянке плакали. Это было ужасно. Это было пиздец ужасно». Рирдон, видимо, решил, что именно он будет тем парнем, который будет «бить, когда все беззащитны».

О видео Рирдон говорил: «честно говоря, я себя не узнаю здесь, видимо, тут вылезла та часть меня, которая любит пошутить». Но Рирдон выглядит очень серьезным на видео, которое собрало уже свыше 1.2 миллиона просмотров.

Со стороны «Инферно» тренер ДиРокко решил, что с него хватит – и запретил Рирдону вход в землянку (dugout), так же подчеркнув, что алкоголь на трибунах провоцирует беспредел. И попросил родителей отказаться от красных стаканчиков Solo на трибунах. «Это ведь случайность – с надеждой спросила одна из матерей, – или теперь так будет всегда?».

Санфилиппо сказал мне, что в то лето он больше не думал о Рирдоне. У него было много дел. Он оплатил командный взнос, все перелеты, форму, еду в дороге. Водил команду на игры «Янкиз», где те сидели за домашней скамейкой. «Возмедие» сыграло в тот сезон больше восьмидесяти игр.

Команда превратилась буквально в бенефис Санфилиппо. В августе 2012 он встретил ТВ-продюсера Джона Шредера в закусочной на Манхэттене. Учитывая, что Санфилиппо был желаемым кусочком на ТВ, они скоро договорились снять классный промо-ролик для реалити. Когда Шредер пришел в особняк Санфилиппо на грандиозную вечеринку, подумал, что попал в альтернативную вселенную. Марк Джакоммети, отец одного из игроков «Возмездия», был шеф-поваром в одном из «мест для гурманов», и привез горы куриных крылышек, запеченных зити и сочных стейков. Женщины с длинными ногтями, мужчины в татуировках сидели, сплетничали и ели. А Санфилиппо заплатил парикмахеру, чтобы тот выбрил череп на затылке сына.

График команды был запредельно плотным. «Мы постоянно играли в чертов бейсбол, – говорит МакГрейди, – это было пиздец жестко, братан». Перед турниром Санфилиппо сидел на их кухне вместе с ним и его женой, обсуждая состав, и они знали, что одно неверное слово или движение магнитов на доске – и он вспыхнет. После того, как он уйдет, они зайдут на форум «Called Strike Three» и пожалуются. Но пока он здесь, выдавал чеки и резал стейки, – они не возникали.

Для Санфилиппо его сын играл хорошо и получал удовольствие. Он открыто объяснял телевизионщикам свою мотивацию: «Каждый рассказывает что-то хорошее о своем отце, мой отец то, мой отец это…Хотел бы я сказать о своем так же – говорил Санфилиппо в камеру, – но я знаю, что мой сын сможет это сделать».

В одно июльское утро, когда наступила очередь Джона Рирдона отвозить детей в школу, он заметил на своей улице припаркованный синий мини-купер. Это было довольно необычно – люди редко парковались там. Когда он тронулся, то синяя машина развернулась и последовала за ним и четырьмя его детьми до самого Berr-Intermediate. Рирдон отвел Джека с остальными детьми в школу и вернулся обратно в машину. Синий мини-купер по-прежнему отражался в зеркале заднего вида.

Рирдон поворачивает вправо, потом еще раз вправо, поначалу решив, что он просто параноик. Но машина с лысым мужчиной за рулем продолжала преследовать. На «тупичке» Рирдон развернулся, ожидая поймать мини-купер в «коробочку», но крошечная машина умудрилась ускользнуть. Два месяца спустя Рирдон был на одном из бизнес-ужинов, когда услышал уведомление на телефоне. Он посмотрел вниз:

«Увидимся в Baseball Heaven, ублюдок».

Через три минуты его телефон снова загудел. На этот раз там была фотография его собственного дома с подписью «я тот самый ублюдок из твоих кошмаров».

Затем, через тридцать минут, пришло еще одно сообщение. Размытое от сильного приближения фото его жены. СМС приходили целый день, включив в себя еще два фото его дома. «Думаю, тебе нужен дом получше, неужели ты потратил все деньги на адвокатов, жирный гандон?».

Рирдон думал, от кого приходили эти сообщения. Может, от обманутого инвестора, не получившего свои деньги десять лет назад, кого-то, кто еще продолжает злиться? А может это просто пранк. Джон не сказал об этом своей жене. Не хотел ее беспокоить.

Но сообщения продолжились и на следующий день. С нечеткими и размытыми фотографиями жены, снятых издалека. «Ты даже не заметишь, как это случится» – было написано в одном из них.

Телефон Рирдона загудел вновь. Новое фото: кристально четкий снимок его маленького сына, ожидающего автобус на остановке. С сообщением: «может я заеду за ним на следующей неделе…Когда я закончу, ты переедешь, спи спокойно, ублюдок. Ты даже понятия не имеешь, с кем связался. Передай маленькому Джеку, чтобы он не разговаривал с незнакомцами. Ты, уебок, еще один человек, которого я поимею».

На следующий день Рирдон был на турнире в «Baseball Heaven». Между играми Джек исчез. Рирдон обыскался его на поле, на скамейке, трибунах. Он начал паниковать. Затем он увидел Джека, выходящего из раздевалки. Рирдон бросился к нему и крепко обнял, а сын смотрел на него и спрашивал: «Что случилось, пап?».

Съемочная группа собралась в «Baseball Heaven» днем 21 сентября 2012. Команда «Возмездие» была взволнована – если шоу получит «зеленый свет», то все они получат хорошие деньги. Это был первый «иннинг», Санфилиппо тренировал третью базу, когда один из отцов игроков «Возмездия» прошептал ему через забор, что его ищут детективы.

Санфилиппо увидел, как офицеры блокируют выходы. Когда иннинг завершился, он подошел к главному из них, чье имя Санфилиппо называет не иначе как «МакКлауд или еще какое-нибудь дерьмо». Далее следует рассказ Санфилиппо о произошедшем (полицейский департамент отказался давать комментарии, так как материалы в настоящее время засекречены). «Убери свой чертов микрофон, Санфилиппо» – сказал детектив. Вокруг него стояли трое полицейских в штатском. Они спрашивали, знает ли он о Джоне Рирдоне.

Санфилиппо замолк. Его жена начала вызванивать адвоката. Полицейский развернул Санфилиппо, чтобы надеть на него наручники, пока второй смеялся. «Не нужно делать этого здесь» – взмолился третий, надеясь оградить с два десятка детей от наблюдения за арестом.

«Нет – сказал детектив, – мы с ним прогуляемся.»

Если родители или игроки что-то и говорили, то Санфилиппо их не слышал. Всё заслонил собой оглушительный звон в ушах. Полицейские вывели его из кадра телевизионных камер, а потом и из «Baseball Heaven». Они запихнули его на заднее сиденье машины, застегнув наручники сзади, чтобы он не мог пошевелиться. Санфилиппо испугался. Он утверждал, что его ударили кулаком по ребрам.

В участке полицейский пристегнул наручники к настенному крюку. Санфилиппо попросился в туалет. Офицер еще раз нанес ему удар и оттолкнул стул так, чтобы он не мог сидеть. Санфилиппо пригрозил начать испражняться прямо на полу, если ему не позволят сходить в туалет.

Вскоре Санфилиппо услышал телефонный разговор. «Не волнуйся, Джонни – сказал один из офицеров (Санфилиппо был уверен, что из 3.2 миллионов жителей США по имени Джон, полицейский разговаривал именно с Джоном Рирдоном), – мы разослали всем его ебучую фотографию. Осталось только отправить факс в «Newsday».

Той ночью участковые включили кондиционер и раздали всем одеяла, кроме Санфилиппо. Он замерзал на железной холодной скамейке. Если бы у него был смартфон, то он мог бы прочитать экстренную новость, опубликованную в Newsday: «тренер молодежной бейсбольной команды сталкерил за соперником».

Утром журналисты собрались около Четвертого участка, откуда они могли хорошо видеть, как полицейские выводили Санфилиппо в наручниках. На нем все еще была черная рубашка команды «Возмездие». «Недовольные родители, которые якобы не заставляют свои travel-команды совершать безумные вещи» – сказал Санфилиппо смотря в камеру, намекая на свой отказ Джеку Рирдону присоединиться к «Возмездию» – вот он, бейсбол для вас».

Судья отпустил Санфилиппо и продюсер отвез того домой. Жена была в раздрае, она выпила две дозы ксанакса, чтобы хотя бы чуть-чуть успокоиться. Бейсбол-родители собрались, чтобы «помочь», включая одного из отцов, замешанного раннее в мошенничестве с кредитными картами. Он так параноил, что сжег телефон Санфилиппо на гриле, подозревая, что там спрятанный полицейский жучок.

«Возмездие» заранее запланировало вечеринку у бассейна, и Санфилиппо настоял на ее проведении. Родители притащили еду и торт, украшенный фирменным черепом – логотипом команды. ТВ-команда последовала за Санфилиппо на вечеринку. Вдали от детей, тот сумел выдохнуть и перезагрузиться.

«Вот что я тебе скажу, этот ебучий Джон Рирдон – причина, из-за которой я провел последние двадцать с лишним часов за решеткой, из-за этого, сука, хуесоса – громко говорил Санфилиппо, безумно жестикулируя, – будь он здесь сейчас, я бы ему въебал.»

Родители не знали, что и думать. Многие предполагали, что это розыгрыш. Продюсер Джон Шредер подозревал, что Санфилиппо инсценировал арест, дабы добавить «перца» в готовящийся ролик.

Но по мере развития событий, серьезность происходящего становилась все более очевидной. Детективы отследили продажи телефонных карт в «CVS» нескольких городов. Рирдон приходил в полицейский участок, чтобы посмотреть камеры видеонаблюдения. Поскольку он не мог рассмотреть лица, то позвал еще тренера ДиРокко. Они указали на Санфилиппо, выходящего из магазина с телефонной картой и бутылкой воды в руках.

Рирдон купался во внимании медиа. Он сказал мне, что полиция звонила ему сообщить о данных журналистам указаниях (Они так же передали, что Санфилиппо плакал всю дорогу). Он получил «ордер на защиту» от Санфилиппо. Чем больше Рирдон общался с журналистами, тем стремительнее разносилась история – отец бейсболиста стал подвергаться преследованиями из-за аута (strikeout). «Всё началось со свинга и оскорблений» – писал New York Post. В программе «Доброе утро, Америка» Джордж Стефанопулос после двухминутного отрывка усмехнулся и с вкрадчивой интонацией спросил: «Возмездие на Лонг-Айленде?»

Санфилиппо стал знаменитостью, но совершенно не таким образом, каким он себе это представлял. После его ареста один из отцов на игре начал кричать с трибуны во время атаки «Возмездия»: «Что ты собираешься сделать, а? – он вкладывался в каждое слово – собираешься сфотографировать моего ребенка?».

Called Strike Three утопал в новых и новых злорадных комментариях, измывающихся над богатым отцом, которому «наконец-то урезали крылья». «Я слышал, что недавно с проезжающего мимо кузова упала новая меховая партия. Думаю, Санфилиппо может пойти по магазинам за новым игроком.»

Санфилиппо говорил, что начал переживать за свою безопасность. Он начал замечать автомобили без опознавательных знаков, которые преследовали его, когда он выходил из дома. Его жена была в маникюрном салоне, а полицейский, арестовавший ее мужа, наблюдал за ней через оконное стекло.

«Думаю, нам нужно переехать, – сказал он жене, – они заставят меня исчезнуть, я знаю.»

Санфилиппо заплатил 500 долларов полицейским, чтобы они находились рядом с ним на играх. Ему были необходимы свидетели на случай ложного обвинения в нарушении судебных предписаний не приближаться.

А телевизионщики продвигались в создании промо-ролика. «Я знаю, что могу доверять каждому в этой команде» – говорила жена Санфилиппо.

Но она ошибалась. «Я думаю, что половина поверила в эти обвинения, а половина – нет» – говорил Марк Джакометти, шеф-повар и отец одного из детей «Возмездия». Он не знал, что и думать, но одно было ясно точно: с него достаточно. В мае 2013 Джакометти и еще несколько человек забрали своих детей из команды. Санфилиппо был в ярости. Они ели в его доме, плавали в его бассейне, тренировались за его счет. А теперь они его кинули. Несколько месяцев спустя Санфилиппо увидел Джакометти возле закусочной и изо всех сил старался пройти мимо, чтобы не вмазать ему.

Дело против Санфилиппо выглядело слабым – говорит его адвокат Джеймс О Рурк. И подозрения касательно полиции и Рирдона были не совсем уж беспочвенными. У него были друзья в полиции, и он рассказал мне одну очень пугающую штуку: Джон Рирдон был дальним родственником Джеймса Бурка, начальника полиции округа Саффолк (Рирдон уверял меня, что никогда не видел этого человека). А примерно в это же время Newsday начало писать о коррупции в департаменте.

Санфилиппо взвешивал варианты. Был большой соблазн предстать перед судом – настолько большой, что он купил себе номерной знак (на авто) с надписью «ОТВЕРЖЕННЫЙ». Но хорошая защита вышла бы в 40 000 долларов и даже если бы он выиграл, то его репутация все равно испорчена, а сына унизили. В феврале 2014 года он признал себя виновным по одному из пунктов обвинения в хулиганстве и заплатил штраф 120 долларов. На выходе из суда прыгающего Санфилиппо сфотографировал его друг.

Товарищ Санфилиппо из полиции заверил его, что в полицейском управлении округа Саффолка происходит что-то серьезное. «Дерьмо попадет на вентилятор – утверждал он – устраивайся поудобнее, бери попкорн и наблюдай.»

9 декабря 2015 года. Еще не рассвело, а вокруг одного из домов в деревушке Сент-Джеймс собралось много машин без опознавательных знаков и людей с жетонами ФБР. Начальник полиции Бурк спокойно разговаривал с ними, пока они надевали на него наручники.

Друг Санфилиппо оказался прав. Полицейское управление округа Саффолк было не просто прогнившим – оно вот-вот готовилось стать одним из самых печально известных правоохранительных ведомств во всем США. Позже агенты скажут, что Бурк управлял своим департаментом, словно КГБ. «Лояльные» полицейские, которых Бурк называл «дворцовой охраной», безустанно следили за конкурирующими сотрудниками и преследовали их, а так же устраивали личные вендетты. По утверждению прокуратуры Томас Спотт, близкий соратник Бурка, организовывал свою деятельность так, что это гораздо больше походило на работу криминальной группировки. В декабре 2012 года, спустя несколько месяцев после ареста Санфилиппо, полицейские задержали Кристофера Лёба, молодого героинового наркомана, за попытку взлома машины Бурка. В участке они избили его и угрожали тому ввести «смертельную дозу» и представить это как случайную передозировку. Позже судья установил сумму залога в 500 000 долларов – астрономическую сумму для такого мелкого правонарушения.

Санфилиппо не мог не заметить поразительного сходства со своим арестом: тот же участок, те же пытки на допросе, те же мутные судебные разбирательства.

«С Бурком все в порядке. – сказал Пэт Кафф, бывший командир полиции округа Саффолк, свидетельствовавший против своего опального босса во время судебного разбирательства по делу о коррупции, – Дно пробито. Меня уже ничего не удивит.»

Санфилиппо чувствовал себя оправданным. Однако «дело» продолжало его преследовать. Реалити так и нашло путей для реализации. В 2016 году Санфилиппо пишет мемуары под названием «Called Strike Three» в попытке оправдаться – различные вариации слова fuck там встречаются 93 раза на 182 страницах – но так нигде их не опубликовал. Он думал нанять ReputationDefender, компанию, которая занимается очисткой результатов онлайн поиска, но после отказался от таких затрат.

И все это время, утверждал Санфилиппо, когда его сын усердно работал, развивался и прокачивал свои навыки – тренеры, скауты и журналисты, составляющие различные рейтинги «силы», косо смотрели на него.

В 2017 году, когда сын Санфилиппо учился в десятом классе, команде его школы противостояла школьная команда сына Рирдона. Санфилиппо немного заранее покинул игру, чтобы избежать возможных инцидентов. Однако на парковке он услышал тяжелые шаги позади себя. Как и большинство других моментов этой истории, оба участника помнят его абсолютно по-разному. Но оба сходятся в том, что Санфилиппо обвинил Рирдона в уклонении от уплаты налогов из-за чего они едва не подрались.

Санфилиппо напомнил мне отца моего друга, выросшего в Бруклине, который был непредсказуем во всем, кроме одного – он всегда был на нашей стороне. Мне не хотелось верить, что он отправлял эти ужасные сообщения. Но чем дальше я закапывался в его различные заявления о коррупции, тем меньше получалось ему верить.

Кафф, бывший начальник полиции, сомневался в обвинениях Санфилиппо. «Честно говоря, если бы это было, то я бы что-то об этом слышал» – говорил он мне. Два других высокопоставленных офицера, находившееся в 2012 году в Четвертом участке, так же выразили скепсис относительно подобных заявлений. А сам Санфилиппо отказался связывать меня со своим другом из полиции, который, по его утверждениям, нашел связь между Рирдоном и Бурком. Роб Тротта, детектив на пенсии, ныне член департамента законодательного собрания округа Саффолка и ярый критик своего бывшего места работы, рассказывал мне, как после известия о расследовании коррупции, большое количество заключенных стали регулярно присылать ему письма с «удобными» рассказами, о том, как Бурк и их подставил.

Я узнавал больше не только о прошлом, но и о настоящем Санфилиппо. В 2019 году управляющий по делам о банкротстве пытался взыскать с Санфилиппо три миллиона долларов, которые тот получил от Тимоти МакКалана, одного из основных участников мошенничества с консультированием по долгам с ущербом свыше 107 миллионов долларов. Утверждалось, что Санфилиппо помогал МакКалану скрывать украденные деньги. Дело было прекращено после того, как Санфилиппо согласился дать информацию доверенному лицу.

О'Рурк, адвокат защиты, недавно уничтожил все свои файлы по делу преследования Санфилиппо. А департамент округа Саффолк запечатал все уголовные дела. И получить доступ к ним мог только Санфилиппо, которого я неоднократно просил это сделать. На что получал: «Этого не произойдет. Это останется запечатанным, приятель».

Я встретился с Санфилиппо в феврале этого года. Сейчас он живет далеко на юге (одним из условий было неразглашение его нынешнего местоположения). Он и его жена пересекли мост Вераццано в сентябре в 2019 года – и ни разу назад не оглядывались. Он строит новый дом в тихом и охраняемом поселке. Там будет достаточно места для трофеев десятков трофеев, мячей и прочих сувениров с его «лета» в «Baseball Heavens».

Я заранее прибыл в оверпрайс-закусочную рядом с его домом и забронировал ресторан, надеясь понаблюдать за ним до того, как мы встретимся. Но Санфилиппо сразу узнал меня, когда они проезжали со своей женой на машине для гольфа – «Сразу понял, что это ты, – говорил он мне, пока мои руки хрустели в его железном рукопожатии, – я искал тебя на YouTube».

Санфилиппо с важным видом вошел в закусочную, словно парень, который даже в разгоряченной драке не потеряет самообладания, сел на желаемое место и восхитился собственному везению: «ну это просто ебаная сказка!» – сказал он с бруклинским акцентом довольно громко для расположившихся за соседним столиком южан. Но он был с ними осторожен – знал, что кто-то из них точно уже успел его загуглить. На волнах дружелюбного вайба мы поплыли к его машине для гольфа.

Мы разговаривали часами. Санфилиппо все еще переживал насчет Рирдона, «родительского» предательства и репутационного ущерба, нанесенного ему и семье этим скандалом.

Его сын чувствовал себя предельно хорошо. Санфилиппо гордился молодым парнем, который учится в колледже, играет в бейсбол и избегает неприятностей. В тот день сын звонил ему каждый час, как он всегда делает, когда едет на дальние расстояния.

Санфилиппо поинтересовался есть ли у меня дети. Другие «бейсбольные» родители делали то же самое. Обычно этот вопрос идет сразу за историями о том, что они позволили своим детям играть по сто игр в год, или о количестве купленных за девяносто долларов тренировок ударов, или почему они остались в команде после родительских драк. Таким образом они выясняли являлся ли я таким же, как они, кем-то, кто мог понять это – ныне оглядываясь назад – коллективное безумие.

«Я пытался стать противоположностью своего отца» – объяснял он. Последние годы жизни его отец провел на больничной койке и юному Санфилиппо приходилось работать на заправке, чтобы оплачивать счета.

Санфилиппо извинился и ушел в уборную. Он вернулся с мокрыми глазами, пару раз всхлипнул, а после уставился куда-то вдаль.

Той ночью я сидел в баре и пересматривал видео, на которых его сын бьет «base hits». На следующий вечер, после совместного обеда, Санфилиппо прислал мне фото игровых мячей и пластиковых кубков.

Он все еще не признавал своей вины. Из-за дурной славы спортивные скауты даже не смотрели в сторону его сына. «Я сталкиваюсь с этим почти каждый день – и это пиздец» – говорил он. Но он не может и отрешиться от этого опыта. Те лета были лучшими в его жизни. И воспоминания по-прежнему согревали его сердце. Память может быть темницей, а может быть ярким садом – воспоминания Санфилиппо поселились на полях «Baseball Heaven».

А когда я вернулся в Нью-Йорк, вновь всплыл Джон Рирдон. Он согласился на обед.

Лонг-Айлендский travel-бейсбол сегодня создает странный флер вокруг 2012 года. Здесь существуют не просто команды, а организации. Некоторые берут по 3500 долларов за сезон, плюс еще много-много тысяч за авиабилеты и организацию выставочных матчей со скаутами колледжей на трибунах. Винни Мессана, который помнит день открытия «Baseball Heaven», он тогда учился в седьмом классе – сегодня заведует сайтом Axcess Baseball, сайтом, посвященному бейсбольным командам Лонг-Айленда. На сайте есть рекламные баннеры местных ортопедов, которые проводят операции «Томми Джона» для питчеров, которым едва-едва двенадцать лет.

Baseball Heaven принадлежит Steel Partners, холдинг-компании с годовым доходом 1.6 миллиарда долларов, со своими долями в банковском секторе, обороне и энергетике. Объект имеет новое крытое пространство стоимостью 1.9 миллионов долларов – до ковида оно принимало свыше полумиллиона посетителей в год. Родители платят 13 долларов в год за трансляции матчей и делают скриншоты ошибочных решений судей, которые они потом постят в социальных сетях. Энди Борджия, владелец офисной компании, основавший Baseball Heaven, планирует воспроизвести эту концепцию в Коннектикуте.

Я встретил Джона Рирдона в Mannino’s, что в нескольких минутах езды от Baseball Heaven. Рирдон отрастил козлиную бородку, но все равно сохранял коренастое телосложение и пунцовый цвет лица, которое выглядело, будто вот-вот лопнет. Он вел таблицы – он знал стоимость обучения в элитной спортивной академии, где учился сын Санфилиппо (85 000), где парень играет в бейсбол – даже знал, куда те переехали. Но он наотрез отрицал, что подставил своего соперника или знал Бурка: «представьте, что вы можете безнаказанно арестовывать людей, – говорил он, – было бы нелпохо».

Бейсбольная карьера Джека Рирдона на подъеме. Он занимал шестое место в локальном списке перспективных проспектов и играл в Университете Нью-Хевена. Понятно, что еще рано говорить, но один из его бывших тренеров много рассказывал о его таланте и перспективах заиграть профессионально.

Но в то время, пока Санфилиппо продолжал добиваться финансовых успехов, жизнь Рирдона развернулась в противоположную сторону. Табличка «продается» висит возле его дома. «Хорошее время для продажи» – говорит он мне. Но, по правде, у его семьи большие финансовые трудности. Жена уже второй раз подает заявление о банкротстве. В списке их ежемесячных расходов она указала 400 долларов на бейсбольные мячи для Джека и игры в «travel»-бейсбол.

Я спросил его о финансовых пирамидах – и Джон открыто мне об этом рассказал. Его хороший друг Кенни затащил его туда и некоторое время они думали, что сорвали джекпот. Они вложили миллионы собственных денег до того момента, пока не поняли, что их самих обокрали. А судимость нависала над ним всю дальнейшую карьеру.

Когда у нее диагностировали рак, то он отдавал всего себя, чтобы заботиться о ней. «Хуже всего было на третий год – рассказывает он – потому что они дали надежду, что все будет хорошо». Но рак вернулся. Она умерла в 1991 году. Ей было 24.

Мы заказали обед, но Рирдон едва притронулся к своему бутерброду. Он был очень откровенен. «Ты – не ты, когда играет твой сын. Что-то переключается в твоей голове.»

«У тебя есть дети?» – спрашивает он.

«Мой первенец должен родиться через месяц» – отвечаю я.

Рирдон улыбнулся. «Мне довольно повезло, что Джек поддерживал меня в спортивном плане. Так что надежда еще остается».

Джон и я распрощались на стоянке. Солнце уже садилось, и я поспешил домой к своему будущему ребенку. Через разделительную полосу от меня проносились «отцы». В тот день к их порогу упали доставки Amazon, содержащие внутри бейсбольные биты, мячи, перчатки, шлемы и другие частички разобранного паззла, с помощью которых они смогут попытаться собрать его снова.

Рирдон потерял тех, кого любил, а Санфилиппо любил тех, кого потерял. Жизнь Санфилиппо началась не так, как он того заслуживал, а жизнь Рирдона складывалась не так, как он надеялся. Baseball Heaven – это не история «про эго», нет. И совершенно точно это не история про бейсбол. Это машина времени, черная дыра, одноразовый и поломанный портал в прошлое и будущее, что нуждается в починке.

Санфилиппо и Рирдон разрушили его для себя и друг для друга. И до сих пор не сумели выбраться оттуда. Еще нет.

Солнце село над скоростной автомагистралью Лонг-Айленда. Фанаты разошлись, а ворота закрылись. Вечнозеленая трава посинела. А Санфилиппо и Рирдон в противоположных землянках (dugout) провалились в сумерки. Они алчут того же, чего и мы: оказаться внутри замкнутой коробочки из размеченных на полях линий. И вот нам уже десять лет, мы еще немного косолапые, проигрываем, а человек, которым мы станем через пару десятков лет встает со своего места, складывает руки чашечкой и кричит, что любит нас.

Телеграм-канал

Оригинал текста