Верблюд, солдаты и ассорти "Поминальные".

В обычной жизни суббота считается выходным днем, в армии – это полностью хуевый день. ПХД или парково-хозяйственный день –комплекс мероприятий по клинингу казармы. Сопровождается все действо передвижением тумбочек, кроватей и табуреток, строганины из мыла, пенной вечеринкой и тщательному мытью всех поверхностей. Особые случаи предполагают вынос всего имущества казармы на плац. Это зависит от соотношения настроения ответственного офицера и поведения личного состава. Впрочем, если офицеру ебнет в голову провести ПХД именно таким способом, то так тому и быть. Вдвойне плохо, если расположение находится выше 2 этажа.

В общем, если хотите, чтобы было чисто, то вам нужен не Mr. Proper, а два срочника и прапор. Ну, чтоб солдаты не проебывались! А проебаться от ПХД, да и вообще от службы – это важный навык в армии.

В очередное субботнее утро, каждый из нашей учебной роты продумывал свой личный план по проебу от ПХД. Все старания обломал наш замполит.

«Рота в две шеренги на центральном проходе становись!» – проорал дневальный.

«Сегодня суббота, дорогие мои скауты! А значит это что? Правильно! Полностью хуевый день! Но сегодня именно наша учебная рота удостоилась чести на посещение культурно-массового мероприятия! Где? Правильно, товарищи военные – в городском крематории!» – как тамада зажег наш капитан Поехавший.

Поехавшим мы называли его, потому что мужик помешан на армии, страйкболе, ножевому бою, выживанию, пиротехнике, компьютерным шутерам и прочим подобным вещам. Для него вполне нормально прийти в часть и кидать петарды на кровати спящим срочникам. Удивительно, как после таких выходок никто ссаться не стал. Еще он любил приходить с резиновым ножом, исподтишка вырезал им весь личный состав. Потом на построениях он рассказывал о различных способах казней народов мира. Месье знает толк в извращениях!

Естественно, мы не восприняли фразу про крематорий всерьез. Хотя сжигание трупов, несмотря на всю свою жуть, казалось куда выигрышнее уборки! Да и некоторые вообще не поняли, куда их повезут. Потому что тупо не знали такого слова.

ПХД не начиналось, и все сидели на центральном проходе, уставившись до обеда в выключенный телевизор. Этот ритуал кэп называл – просмотр документального фильма «Негры в шахте добывают уголь». Альфонс Алле и Казимир Малевич оценили бы шутку.

После обеда, вместо возвращения в казарму, нас отвели за ворота части к припаркованным автобусам. Впервые за несколько недель изоляции от мира в войсковой части нас повезли по городу. Напала даже какая-то тоска. Вот еще месяц назад ты свободно гулял и выпивал на улицах этого городка, а теперь такая возможность появится только через год. Я до последнего надеялся, что нас повезут в какой-нибудь зоопарк и кэп утром пошутил. В какой-то степени я не ошибся, ведь на территории крематория нас встретил живой верблюд!

Для некоторых моих сослуживцев этот день был полон открытий. Мало того, что они узнали о новом способе погребения и утилизации трупов, так еще и живого верблюда увидели!

Территория крематория представляла собой небольшой парк. Самое странное, что в нем чувствуешь себя комфортнее, чем в каком-нибудь городском пространстве. Напрягает только повторяющаяся мелодия из сериала «Бандитский Петербург» и чувство присутствия рядом смерти. Под такую атмосферу нас встретила женщина и рассказала об ожидаемой нас развлекательной программе.

«Так, господа военные, мы сейчас проведем вам экскурсию по нашему музею мировой погребальной культуры, а потом милости просим на наш концерт!» – радостно пропела наша экскурсоводка. Все мы очень странно себя чувствовали. Играет скорбная музыка, в здании неподалеку стоит печь, которая может превратить любого из нас в 3кг наполнителя для кошачьего лотка, а тут женщина с улыбкой до ушей зазывает нас на культурную программу на тему смерти. Даже верблюд кажется здесь умиротворенным, будто насмехается над нами!

Что ж, выбора нет. Рота отправилась на экскурсию по музею. На какое-то время мои предубеждения ушли в сторону. Множество экспонатов различных эпох говорят нам, что смерть – это естественный процесс и все мы умрем. Неизвестно где, когда и при каких обстоятельствах. Да, грустно, но что поделать? Остается лишь принять. У катафалка на котором хоронили погибшего губернатора Алтайского края – Михаила Евдокимова понимаешь, что от смерти не спасет ни биохакинг, ни большой кошелек.

Обойдя все экспонаты, нас повели на концерт. На входе в зал каждый зритель получил пожизненный сертификат на услуги крематория и конфеты «Поминальные». Отличный рекламный ход, учитывая, что в помещении сидела целевая аудитория любого похоронного бюро – старики и солдаты.

Некоторые бабушки, увидев нас, начали подкармливать солдат своими конфетами. Сертификатами делиться они не хотели. Им нужнее! А с конфетами было как-то и трогательно, и нелепо. Будто потом мы поедем не в часть, а на фронт.

Концерт был какой-то нелепицей, словно бы сон. Праздничная программа в крематории состояла из черно-белого ассорти поминальных конфет, чавканья срочников, каверов на «Младшего лейтенанта» Аллегровой и других зажигательных песен армейского караоке.

Почему делают они, а противно мне? Мне хотелось гореть со стыда. Впрочем, как раз и место подходящее!