Устами инвестора глаголет истина: Пол Грэм об искусстве, вкусе и Леонардо из Милана 💸

Чтобы делать красивые вещи, нужен хороший вкус.

Когда речь о яблоках, я соглашусь, что вкус — дело сугубо личное. Одним людям нравятся такие яблоки, а другим — такие.

Но искусство — не яблоки. Это вещи, сделанные человеком. Это огромный культурный багаж, и зачастую это еще применение специальных трюков.

Представления большинства людей об искусстве исходят именно из этих внешних факторов, это как пробовать блюдо, в котором перемешаны яблоки и острый перец.

Все, что чувствуешь — это перец. Но есть люди, которые могут различить в этом блюде яблоки.

Это люди, которых нелегко обмануть и которые не просто любят все, с чем они столкнулись в пору взросления.

Если вы найдете людей, которым удалось устранить такое влияние на свои представления, то вы увидите, что им нравятся разные вещи. Но и что они во многом соглашаются. И что они предпочтут купол Сикстинской капеллы чистому холсту.

Красота проста.

Когда вынужден к простоте, обращаешься к реальной проблеме.

Когда не можешь изощряться в форме, остается донести суть.

Красота – первый тест: в вечности нет места для некрасивой математики.

Красота не стареет.

Ведь мода - почти по определению - меняется со временем, и если создать вещь, что будет выглядеть хорошо и в далеком будущем, то ее притягательность будет гораздо больше основываться на благих, вневременных качествах и меньше – на текущей моде.

Красота дает пищу для ума.

В романах Джейн Остин вы почти не найдете описаний, вместо этого ее стиль настолько хорош, что вы сами представляете себе всю обстановку. Также и картина, оставляющая место воображению, захватывает нас гораздо больше, чем та, что точно фиксирует события. Каждый самостоятельно пишет историю Моны Лизы.

Красота нелегка.

В живописи высочайшее место традиционно отводится изображениям людей. Это не случайно – но не по одной лишь причине, что портреты посылают в наш мозг какие-то сигналы, которые не посылают другие картины.

Мы все видели столько людских лиц, что видим малейшую фальшь в портрете.

Если нарисовать дерево и изменить угол наклона ветви на пять градусов, то никто не заметит. Но если поменять угол наклона глаз на те же пять градусов, то разницу заметят все.

Красота выглядит легкой.

Некоторые портреты Леонардо состоят всего из нескольких линий.

Смотря на них, думаешь: стоило бы провести восемь-десять линий в нужном месте – и красивый портрет был бы готов.

Ну да, так оно и есть, но линии-то нужно провести в том самом нужном месте. Малейшая ошибка разрушает рисунок.

Красота подражает природе.

Черпание сюжетов из жизни весьма помогает и в живописи, но суть процесса здесь часто не понимают. Цель ведь не просто сделать слепок реальной жизни.

Смысл рисования с натуры в том, что оно дает художнику пищу для размышлений. Когда его глаза смотрят на что-то, то кисть создает более интересные картины.

Красота - результат многих попыток.

К примеру, когда люди начинают рисовать, они довольно часто отказываются перерисовывать части, которые выполнены неправильно. Им кажется, что имеющийся результат – уже большое везение, и если они станут его переделывать, то непременно получится хуже. Поэтому они убеждают себя в том, что рисунок не так уж и плох, более того, возможно, они так и хотели все нарисовать.

Но это скользкий путь; если и следует что-либо взращивать в себе, так это неудовлетворенность.

Леонардо часто присутствует по пять-шесть попыток провести нужную линию.

В какой-то мере Леонардо изобрел эскиз – для большей свободы в экспериментах.

Учащиеся художественной школы, где я когда-то обучался, больше всего хотели развить свой собственный стиль. Но если вы стремитесь делать вещи хорошо, вы неизбежно станете делать это по-своему, точно так же, как неповторима походка каждого человека.

Микеланджело не стремился рисовать как Микеланджело, он лишь хотел рисовать хорошо и не мог ничего поделать с тем стилем, который у него выработался.

Красота концентрируется во времени пространстве

Нет ничего более мощного, чем сообщество талантливых людей, работающих над сходными проблемами. Гены в этом случае не играют определяющую роль: даже обладай вы полным набором генов Леонардо, ничего не вышло, родись вы не во Флоренции, а в Милане.

В любой момент времени существовало несколько актуальнейших областей и несколько групп, добивавшихся в них великих результатов.

Но практически невозможно достичь больших успехов ни в одной из этих областей, если вы слишком удалены от таких групп.

Этот закон довольно гибок, но обойти его нельзя. (Может быть, вы можете, но Леонардо из Милана не смог).

Красота достигает своей цели.

Вкус — это серия концентрических колец, как круги на воде. Некоторые вещи приятны вам и вашим друзьям, другие — большинству людей вашего возраста, третьи — большинству людей, а некоторые, наверное — большинству разумных существ (что бы это ни значило).

На деле, конечно, все несколько сложнее, потому что в середине пруда разные круги пересекаются. Какие-то вещи особенно интересуют, например, мужчин или людей из определенной культуры.

Если хорошее искусство — это то искусство, которое заинтересовывает аудиторию, то когда вы говорите о «качестве» искусства, нужно сразу сказать — для какой аудитории. Так что же, если кто-то говорит, что такое-то произведение искусства просто хорошее или просто плохое, то это не имеет смысла? Нет, потому что есть и такая аудитория — все люди, каких только можно вообразить. Я думаю, именно об этой аудитории люди говорят, когда замечают, что вот эта работа хорошая: они имеют в виду, что она заинтересует любое человеческое существо.

Не совсем. Для того, что создано природой, это может подойти.

Мне захочется съесть яблоко, которое все население мира посчитало вкусным, или отдохнуть на пляже, который они назвали самым красивым, но идти смотреть на картину, которая победила в голосовании публики — дело рискованное.

Если вы пришли в музей увидеть Мону Лизу, то вы, наверное, будете разочарованы, поскольку она укрыта за толстым стеклом, и вокруг сходящая с ума толпа людей, делающих селфи. В лучшем случае вам удастся разглядеть ее так же, как друга в другом конце комнаты во время оживленной вечеринки. Лувр может заменить ее копией, и никто не заметит. И при этом Мона Лиза — маленькая темная картина.

Если вы найдете человека, который никогда ее не видел, и отправите его в музей, где она висит в ряду других картин с пометкой, что это портрет работы неизвестного художника XV века, этот человек, скорее всего, пройдет мимо, даже не разглядев ее как следует.

Для среднего человека бренд доминирует в оценке искусства. Когда они видят картину, которую узнают по массе репродукций, это настолько сильное впечатление, что они уже не в состоянии оценить ее как картину.

И к тому же есть масса трюков, которые люди проделывают сами с собой. Большинство взрослых, видя некое произведение искусства, беспокоятся, что если им оно не понравится, их посчитают некультурными. Они не просто утверждают, что им что-то нравится: они действительно заставляют себя полюбить то, что они «должны» полюбить.

Красота вызывает сопротивление.

Если вы мечтаете о великих открытиях, то надо не закрывать глаза на те места, где обыденная мудрость и истина противоречат друг другу, а пристально изучать их.