Дальше!
Моя жизнь была полна страшных несчастий, большинства из которых никогда не было
Нет, кое-что умею и много знаю – как гвоздь забить и номер телефона скорой помощи. Но…
Я это всё ненавижу и падаю духом.
Натурально руки опускаются, стоит только потечь крану, взбрыкнуть компьютеру или заныть зубу. В мозгу срабатывает предохранительный клапан, в сердце рождается тошная мука: ну какого-такого хуя? жил-никого-не-трогал, соблюдал договор о ненападении, мирился с несовершенствами системы здравоохранения, уровнем сервиса жилищно-коммунального хозяйства, технологическими недостижениями человечества – и вот тебе пожалуйста…
Вздыхаю навзрыд. Душу́ уныние заскорузлыми пальцами. Переключаю мозговой рубильник, конденсирую сердечную му́ку в ярость благородную…
Кидаюсь в бой. Со страхом и сомненьями.
И – поди ж ты! – враг бежит-бежит-бежит, сто́ит только отложить в сторону духовную жизнь, пасть всем незамутненным своим аристократическим еблом в грязь суеты, вступить в меркантильные человеческие взаимоотношения – променять первородство на чечевичную похлебку, короче говоря.
Позорный быт, униженно виляя хвостиком, отступает на исходные позиции. А я, искря вздыбленной шерстью, порыкивая от избытка чувств, еще некоторое время кружу по квартире или миру, кося лиловым глазом, чего бы тут еще починить-исправить или оторвать нахрен – как тот Никулин с фомкой…
…Медленно затихает пульс. Исчезает дрожь в руках.
Бережно поднимаю распластавшуюся под ногами духовную жизнь, сдуваю копоть, успевшую на ней осесть из дыма пищеваренья и страстей…