Мне суждено умереть
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Глава 59
Оливия Уинстон — единственная и горячо любимая дочь в семье, которой суждено было стать графиней. Однако её отец, беспокоясь о том, как его дочь будет справляться с управлением, привёл в дом мужчину, который даже не был ей родственником. Это стало началом трагедии.
Оливия оказалась в центре внимания, но не как графиня, а лишь по названию. Её предал человек, которому она должна была доверять больше всего — её муж. Для молодой женщины, только что достигшей совершеннолетия, это было настоящей трагедией.
Нет, возможно, я был более жесток.
- Если вы хотите провести остаток жизни в страхе, я вас не остановлю.
Я использовал страх, чтобы заставить ее подчиниться моему плану.
- Наслаждайтесь тем, что, возможно, станет вашим последним днем рождения.
Я без колебаний поднялся, приложив правую руку к груди и слегка поклонившись. Это был благородный жест, который я отрабатывал бесчисленное количество раз. Затем я повернулся, но не собирался уходить. Я лишь надеялся, что она меня остановит.
Я казался ей единственным спасителем в этом особняке, где ей не на кого было положиться.
Как я и ожидал, она остановила меня прежде, чем я сделал шаг.
Когда я с притворной невинностью обернулся, то встретился с её яростным взглядом. Её поведение заметно отличалось от того отчаяния, которое она демонстрировала ранее.
- Можете ли вы гарантировать его успех?
- Я не могу этого гарантировать.
Когда я слегка пожал плечами, она нахмурила брови.
- Что вы имеете в виду, говоря, что не можете гарантировать… Если он не сработает, что будет со мной?
- Они убьют тебя, согласно их плану.
- Что? Тогда в чём разница между бездействием и этим!
Подавленное беспокойство Оливии, казалось, вырвалось наружу, когда она резко
встала и повысила голос. Я просто смотрел на неё не моргая, пока она кипела от
злости. Не дождавшись от меня ответной реакции, она нервно сглотнула.
Ее стройные плечи вздрогнули от моего спокойного голоса.
- Вам нравится играть в азартные игры?
- Почему вы вдруг спрашиваете об этом?
- Вы не можете знать, выпадет ли орёл или решка, пока не подбросите монету.
Мои беззаботные слова, похоже, расстроили её, она крепко сжала веер и сердито посмотрела на меня.
- Ты предлагаешь нам рискнуть моей жизнью?
- Не нужно удивляться. В конце концов, жизнь — это азартная игра. Кроме того, на этот раз на кону и моя жизнь.
- Если мне не удастся спасти вас, я, естественно, тоже умру.
Её и без того большие глаза расширились. Вероятно, она
подумала, что я сбегу, если мы потерпим неудачу. Что ж, хотя смысл
слова «умереть» несколько отличался от того, что она себе представляла, реальность
такова, что если мы потерпим неудачу, ни Симеон, ни я не вернёмся целыми и
невредимыми.
- Так что, даже если у нас ничего не выйдет, я позабочусь о том, чтобы вы не остались одна.
Может быть, это прозвучало слишком похоже на шутку. Выражение лица Оливии дрогнуло, и она неуверенно посмотрела на меня. После долгой паузы, в течение которой она молча размышляла, она наконец тяжело кивнула, словно принимая решение.
- Хорошо. Если мне всё равно суждено умереть… Я доверюсь человеку, который говорит, что готов рискнуть своей жизнью ради меня.
Я осторожно взял её руку и поцеловал тыльную сторону ладони. Я слышал, что так принято выражать благодарность благородной даме, и решил попробовать. Но когда я поднял голову, то увидел, что её бледные щёки покраснели. Она смотрела на меня не мигая, словно заворожённая.
Когда я тихо позвал её, она внезапно очнулась и убрала руку.
Я указал на «Голубую надежду», висящую у неё на груди.
Настороженность, которую мне едва удалось ослабить, вернулась, как только я перешел к делу. Она схватила «Голубую надежду», чтобы защитить ее.
- Это фамильная ценность моей бабушки. Я не могу просто так её отдать.
- Что важнее: фамильная драгоценность вашей бабушки или ваша жизнь? Думаю, мне не нужно объяснять.
Она приоткрыла губы, словно собираясь возразить, но потом замолчала. Немного поразмыслив, она наконец потянулась к шее, чтобы расстегнуть ожерелье. Увидев, что она собирается его снять, я поднял руку в знак вежливого отказа.
Я тихо посмотрел в сторону занавески, и она, слегка дрожа, проследила за моим взглядом.
- Шарлотта скоро будет здесь. Когда она придёт, нарочно разбей чашку и убеги в свою комнату так, чтобы привлечь её внимание.
Шарлотта, увидев разбитую чашку и убегающую Оливию, сразу бы поняла, что та знала о плане убийства и не выпила чай. Как только эта новость дошла бы до Эктора, началась бы охота. Словно кролик, с помощью охотника, заманивает лису в ловушку, лиса же, слишком уверенная в своём статусе хищника, попадается в неё.
Затем три главных актёра должны были собраться на террасе. Оттуда они должны были выйти на сцену «Оливии».
- Когда вам будут угрожать, остановитесь, отдав ожерелье Шарлотте.
- Шарлотте всегда нравились драгоценности, но… если я подарю ей это, она встанет на мою сторону?
- Конечно, нет. Она заберёт ожерелье и всё равно попытается вас убить.
- Тогда почему я должна от него отказываться?
Я твёрдым голосом успокоил её, хотя она всё ещё дрожала от волнения.
- Поверьте мне, миледи. Сегодня вечером владелец этого ожерелья умрёт.
Её рука, крепко сжимавшая ожерелье, задрожала от моего мрачного предсказания. В её глазах появилось сомнение, когда она посмотрела на голубой камень. Она и представить себе не могла, что фамильная драгоценность, подаренная ей бабушкой, станет петлёй, затягивающейся на её шее.
- Если вы будете следовать моим инструкциям, я позабочусь о том, чтобы вам не причинили вреда.
На этом моё влияние заканчивалось. Успех плана зависел от Оливии. Если бы служанка усомнилась в её словах и отказалась от ожерелья, или если бы Эктор внезапно передумал и выбрал Оливию вместо служанки, мы с Симеоном оказались бы в опасности, запертые в «Голубой надежде».
Я осторожно положил руку на её дрожащее плечо. Её кожа была ледяной. Она опустила голову и тихо пробормотала что-то себе под нос.
- С тех пор, как умерли мои родители, я каждый день притворялась. Притворялась, что ничего не знаю, наблюдая, как мой муж пытается меня убить, а горничная подыгрывает ему… Я вела себя как глупая женщина, которой важно только чужое мнение.
- Неужели вы думаете, что я не справлюсь?
Её глаза были налиты кровью, а тело перестало дрожать. Тревога исчезла, уступив место решимости во взгляде. Мои опасения, что она дрогнет перед лицом Эктора, казались необоснованными, учитывая её свирепый вид.
- Тогда я пойду и подожду вас.
Монета вылетела из руки игрока. Я не знал, на какую сторону она упадёт, но одно было ясно.
«Божественное наказание постигнет тех, кто осмелился взобраться на гору, на которую не следовало подниматься».
Я вежливо поклонился и тихо вышел с террасы. Как только я вошёл в коридор, я услышал, как кто-то щёлкает пальцами за лестницей, ведущей в комнату Оливии. Я обернулся, чтобы увидеть, как Симеон выходит из тени.
- Мне удалось её убедить. Теперь нам остаётся только ждать.
Я спокойно объяснил ситуацию, и Симеон удивлённо приподнял бровь.
- Ты, кажется, довольно искусен в общении с женщинами.
- Благодаря твоему искусному соблазнению горничной все прошло гладко.
Я легко подстроился под его игривый тон и ответил, не моргнув глазом. Он усмехнулся, и в его улыбке читалась зрелость, как у взрослого, который не против пошутить с ребёнком. Хотя он и начал подшучивать надо мной, я чувствовал себя единственным, кто ведёт себя по-детски, и решил приложить больше усилий.
- Дай мне несколько советов по ухаживанию за женщинами. Может пригодиться в будущем.
Я легонько постучал его по груди тыльной стороной ладони и первым начал подниматься по лестнице. В коридоре, ведущем к комнате Оливии, стояла мёртвая тишина, большинство слуг были в банкетном зале. Мы встретили лишь несколько человек, но, к счастью, они не выглядели подозрительными. Вероятно, они приняли нас за дворянина и его слугу, направляющихся в гостевую комнату.
Мы без приключений добрались до комнаты Оливии. Я зажег свечи, расставленные по комнате, с помощью спичек, которые украл на кухне. Они слегка осветили ранее тёмное пространство. Однако самым ярким источником света, несомненно, была луна. Я открыл шторы и дверь на террасу, впустив звуки ночного моря и голубоватый лунный свет.
В темноте вокруг было достаточно светло, чтобы не заблудиться. Открыв окно, я без труда вышел на террасу. Когда всё было готово, я уже собирался спрятаться, но тут меня неожиданно позвал Симеон.
Как раз когда я собирался отмахнуться от его, казалось бы, случайного замечания, я вспомнил, что сказал раньше.