Полуночное интервью
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Глава 15
Пока они поднимались в номер, в лифте стояла гробовая тишина. Если бы тишина имела вес, в лифте, возможно, сработала бы сигнализация перегрузки.
Не в силах больше этого выносить, Чон Юн наконец заговорил. Но мужчина рядом с ним продолжал молчать. Его дыхание, наполненное болью, казалось, разрывало воздух. Он прислонился головой к гладкой стене лифта, уставившись в пустоту и погрузившись в свои мысли.
Вскоре лифт звякнул и остановился. Как только двери открылись, Юн Тэрим вышел, и Чон Юну пришлось поспешить, чтобы не отставать.
Только войдя в комнату, он потребовал объяснений.
- Я сержусь не на вас, мистер Со.
Однако он даже не взглянул на Со Чон Юна.
Грубыми руками он стянул с себя пиджак. Проходя по длинному коридору в гостиную, он небрежно бросил пиджак на пол.
Пройдя за ним, Чон Юн осторожно поставил сумку на пол и огляделся. Он посмотрел на пиджак, а затем на Юн Тэрима. Оценив напряжённую атмосферу, он заговорил спокойным голосом:
Юн Тэрим закатал рукава рубашки, и его взгляд стал пронзительным.
- Честно говоря, я не понимаю.
Со Чон Юн посмотрел ему прямо в глаза. Хотя он чувствовал сильное напряжение, исходящее от Юн Тэрима, у него не было причин бояться, потому что он не сделал ничего плохого.
- Зачем так злиться только потому, что я встретился с вашим другом?
- Верно, вы сказали, что он ваш знакомый. Это не имеет значения. Я просто говорю, что странно, что вы так решительно пытаетесь меня спрятать.
- Я не тот, кого нужно стыдиться до такой степени, чтобы прятать. У него нет причин причинять мне вред, так почему же…
- Вы можете просто помолчать минутку? Я сейчас не могу себя контролировать.
- Если мы продолжим разговор, я могу сказать вам что-нибудь неприятное.
Он устало вздохнул. Со Чон Юн молча посмотрел на него. Он изо всех сил старался подавить гнев, и вены на его предплечье пульсировали.
Наблюдая за ним, Чон Юн решил уйти. Оставаться здесь дальше было бы пустой тратой времени.
- Я лучше пойду. Кажется, сейчас неподходящее время для интервью.
Не дожидаясь ответа, Чон Юн повернулся, чтобы уйти. Когда он сделал шаг, его схватили за плечо и заставили обернуться. От неожиданности он широко раскрыл глаза.
- Я правда не злюсь на вас, Со Чон Юн.
Юн Тэрим усилием воли взял себя в руки. Хотя он по-прежнему не улыбался, он выглядел менее сердитым, чем раньше.
- Пожалуйста, подождите всего пять минут. Мне нужно остудить голову.
Затем он взял сумку из рук Чон Юна и поставил её у стены в коридоре.
Между ними повисла тишина. Несмотря на то, что Юн Тэрим сказал, что ему нужно остыть, он просто стоял и смотрел на Со Чон Юна.
Чон Юн, пойманный и неспособный ничего сделать, избегал его взгляда. Его глаза блуждали, пока не остановились на туго затянутом галстуке.
В этот момент Юн Тэрим протянул руку. Его большая ладонь погладила ухо Чон Юна, то самое, в которое шептал Чхве Мён Хван.
Прикосновение больше походило на то, как если бы он стёр с него все следы Чхве Мён Хвана, чем на дразнящее. Большой палец коснулся тонких волосков и хряща его уха.
- Э-э, подождите, остановитесь.
Чон Юн повернул голову, чтобы стряхнуть руку. По коже побежали мурашки. Ощущение было слишком сильным.
Услышав низкий голос над собой, Чон Юн поднял взгляд. Внезапно всё погрузилось во тьму. Юн Тэрим закрыл глаза ладонью.
- Ты сказал, что можешь сделать все, о чем я попрошу.
Его рука полностью закрыла глаза Чон Юну. Знакомый аромат одеколона, смешанный с его естественным запахом, окутал его, и голова закружилась.
Вопрос вернул его к реальности. Не задумываясь, он схватил руку, закрывающую его лицо.
Чон Юн не смог договорить. Лицо Юн Тэрима было прямо перед ним. Он наклонился, чтобы посмотреть Чон Юну в глаза.
Поцелуй? Юн Тэрим обычно так снимает напряжение? Должно быть, есть много людей, которые прибежали бы по его зову, так зачем просить его об этом?
Глядя в потемневшие зрачки Юн Тэрима, Чон Юн понял, что так и есть. И всё же он не мог не спросить снова.
- Давай предположим, что это так.
Ложь. На лице Юн Тэрима не было и следа опьянения. Он и не притворялся пьяным. Это было возмутительно дерзко.
Чон Юн покачал головой. Может, это он был пьян. У него кружилась голова, и ему было трудно ясно мыслить.
Он сделал два шага назад и прислонился к противоположной стене. Его скрещенные на груди руки говорили о том, что он не собирается его останавливать.
Чон Юн неторопливо поднял свою сумку. Пока он надевал ботинки и поворачивал дверную ручку, в голове роились мысли. В затылке закололо. Он был уверен, что Юн Тэрим наблюдает за ним.
Чон Юн замер с полуоткрытой дверью. Это безумие. В его голове зазвенели тревожные колокольчики.
Бледная рука отпустила дверную ручку. Деревянная дверь без колебаний закрылась.
Охваченный сложными мыслями, он обернулся. Юн Тэрим, наблюдавший за ним, быстро сократил расстояние между ними, схватил Чон Юна за подбородок и прижался губами к его губам.
Из-за разницы в росте подбородок Чон Юна был слегка приподнят. Юн Тэрим крепко прижался к нему, используя свою ногу, чтобы поддержать его дрожащие колени.
Он нежно обхватил губами нижнюю и верхнюю губы Чон Юна, слегка посасывая их. Ощущение, когда его сухие губы увлажнились, было настолько приятным, что Чон Юн не смог сдержать вздох.
Их влажные губы приоткрылись и снова встретились. Зажатый между дверью за его спиной и крепким телом Юн Тэрима впереди, Со Чон Юн мог лишь хватать ртом воздух, открывая свои губы навстречу.
Сумка Чон Юна с глухим стуком упала ему под ноги. Его руки, безвольно опущенные, блуждали в воздухе, пока не сомкнулись на собственных штанах.
Юн Тэрим, нежно целовав Чон Юна в губы, посмотрел вниз. Он уверенно взял дрожащую руку и положил её себе на плечо.
Рукой, которой он держал Чон Юна за подбородок, он слегка похлопал его по щеке. Чон Юн был настолько напряжён, что даже Юн Тэрим чувствовал, как напряжены его мышцы от щёк до кончиков пальцев на ногах.
Рука, обнимавшая его за плечи, сжалась. Со Чон Юн выдохнул весь воздух, который задерживал. Крепко зажмурив глаза, он пробормотал:
На лбу Юн Тэрима появилась длинная складка.
Он ни разу не закрыл глаза во время поцелуя. Не желая упустить ни одной детали, он рассматривал Чон Юна во всех подробностях: густые ресницы, дыхание, вырывавшееся из его губ, каждую тщательно вылепленную черту лица.
- Ты слишком драматизируешь ситуацию.
Прижав влажные губы Чон Юна большим пальцем, Тэрим неожиданно снова его поцеловал.
Как будто до сих пор он был снисходителен, Юн Тэрим резко просунул язык между зубами Чон Юна, переплетаясь с его языком.
В одно мгновение их сплетённые тела прижались друг к другу, а их губы слились в поцелуе. Хотя это был не первый их поцелуй, Чон Юн, казалось, забыл, как дышать. Он застыл, в отчаянии крепко сжимая жилетку Юн Тэрима. Дорогая ткань поддалась под его хваткой, и по его спине пробежал холодок. Мысль о том, что он целует Юн Тэрима, снова промелькнула в его голове.
Ему казалось, что он парит между реальностью и нереальностью. Изысканный аромат духов и гладкая ткань костюма, хаотичное переплетение языков и дыханий казалось сюрреалистичным.
Чон Юн застонал, переплетая свой язык с языком Юн Тэрима, решив принять то, что уже произошло, и списав это на алкоголь.
Смешанная слюна была пропитана вкусом алкоголя - вина, коньяка и мороженого. Он никогда не думал, что ваниль может быть такой невероятно сладкой. Сладость вызвала новую волну опьянения.
Когда он открыл рот, Юн Тэрим снова страстно поцеловал Чон Юна, как будто пытаясь излить свой гнев. Он наслаждался раскрасневшимся лицом Чон Юна, словно это было произведение искусства, и с упоением ласкал его сладкие, нежные губы.
Их влажные губы несколько раз соприкасались под разными углами, и каждый раз это сопровождалось влажным звуком. Не успел он опомниться, как Со Чон Юн прижался к Юн Тэриму и ответил на поцелуй.
Юн Тэрим, на мгновение отстранившись, с долгим вздохом позвал Чон Юна. Когда Чон Юн медленно поднял веки, Юн Тэрим наклонился и прошептал ему на ухо:
- Тогда нам, вероятно, следует остановиться.
Его предупреждающий голос был таким же сладким, как и его поцелуи.
Возбуждение между их переплетёнными ногами было ощутимым. Чон Юн сглотнул скопившуюся во рту слюну, не зная, чья она - его или Юн Тэрима.
Ковёр в коридоре под ногами казался зыбким болотом. Или, скорее, это было из-за того, что его ноги подкашивались.
Сделав несколько шагов, он больше не мог идти и на мгновение прислонился к стене. Со Чон Юн вытер вспотевшее лицо и попытался успокоить тяжёлое дыхание.
- Хаах, что это было? Я сумасшедший?
Он всё ещё не мог поверить в то, что только что сделал. У него покалывало кончики пальцев на руках и ногах, а на голове выступили капли пота.
Аромат духов Юн Тэрима остался на ладони, которой он прикрывал рот. Этот запах проник в него, когда он схватил Тэрима за одежду и шею.
Он энергично потер губы тыльной стороной ладони. Это не помогло бы забыть о том, что он сделал.
Он просто слишком хорош в поцелуях.
Чон Юн зажмурил глаза и покачал головой, чтобы избавиться от оставшихся воспоминаний.
Даже если это было из-за алкоголя, это была ошибка. Он не сопротивлялся и ответил ему. Было бы всё по-другому, если бы он был трезвым? Самым большим препятствием было то, что он не мог этого гарантировать.
- Я, должно быть, сошел с ума.
Со Чон Юн, крепко сжимая в руке ручку своей сумки, снова что-то пробормотал. Он оттолкнулся от стены и расправил ссутуленные плечи. Его лицо всё ещё горело, но он старался держаться, притворяясь, что всё в порядке.
Чон Юн прошёл по длинному коридору и вошёл в ожидающий лифт.
Он никак не мог уснуть. Чон Юн открыл ноутбук, чтобы сосредоточиться на рукописи и избавиться от навязчивых мыслей.
Писательство, начавшееся как способ отвлечься, пошло лучше, чем он ожидал. Бассейн, как место для отдыха, качественный ужин, который пробудил его аппетит, лаунж-бар, который стал идеальным завершением прекрасного дня, сладкое ванильное мороженое, Юн Тэрим, который его порекомендовал, сердитый Юн Тэрим, Юн Тэрим, который его поцеловал.
Посмотрев какое-то время на мигающий курсор, Со Чон Юн отложил ноутбук на кровать и пошёл в ванную умыться. Повторив это ещё раз пять, он наконец смог закончить черновик своей статьи.
Некогда тёмная комната постепенно наполнялась светом. Не успел он заметить, как за окном взошло солнце. Чон Юн, чьи налитые кровью глаза были воспалены, выглянул в большие окна. Он остался на сутки, как и обещал, и никто не будет возражать, если он сейчас же отправится домой.