Тающий шоколад
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Том 3. Экстра 6.3. Не конец
Ошеломлённый Хи Су крепко прикусил губу и закрыл глаза. Длина была подобрана так идеально, что вибратор вибрировал в самом точном месте. Но, к счастью, дрожь была недолгой. Вибратор, проработав около 5 секунд, вскоре затих, словно ничего и не было.
Но не успел Хи Су выдохнуть с облегчением, как с очередным шлепком по ягодицам вибратор снова заработал. Зачем, зачем он снова бьёт? Шин Гён прояснил Хи Су, не понимавшему происходящего, реальность его положения.
Мужчина, ласково позвавший Хи Су, поцеловал его в позвоночник и нежно помассировал его сжатые ягодицы. Не зная, когда последует следующий удар, Хи Су одновременно испытывал и страх, и предвкушение. Его щёки уже покраснели, и он, не зная, что делать, издал стон. Глядя на него, Шин Гён улыбнулся и объяснил:
- Если будешь говорить по-человечьи, будешь наказан вот так.
Едва он невольно ответил, как тот взмахнул рукой. Глядя на дрожащего Хи Су, Шин Гён сказал с заботой:
- Нужно говорить на кошачьем. Если из клетки послышится человеческий голос, все же очень удивятся.
Лицо Хи Су исказилось от ужаса. «Что он сказал...?»
- Ладно, теперь залезай. Хозяину нужно на работу.
Хи Су с потрясённым выражением лица переводил взгляд с Шин Гёна на клетку. Он не мог в это поверить. Неужели... нет. Этого не может быть. Но, судя по колёсикам внизу клетки, казалось, что этот самый день настал.
Когда он замешкался и не двигался, Шин Гён нахмурился и дёрнул за поводок. Ощущение натянутой металлической цепи заставило Хи Су с плачущим выражением лица сделать шаг.
- Не должно быть слишком неудобно.
«Тогда заходите сами, господин председатель...» Расстроенный Хи Су открыл рот, но тут же закрыл его. Шин Гён был сумасшедшим. Не в своём уме.
Под предлогом, что он принял сэндвич и улыбнулся, Шин Гён собирался раздеть его догола, надеть на него ошейник, прицепить сзади кошачий хвост и взять с собой в офис. Неужели он совершил такую уж большую ошибку? Хи Су почувствовал некоторую несправедливость.
«Так что, мне нужно было умереть с голоду?»
Конечно, от одного дня голода не умрёшь, но до того, как он съел сэндвич, Хи Су чувствовал такую сильную голодную боль, что ему показалось, будто он умирает, отсюда и такая обида. Самый главный принцип Шин Гёна - хорошо питаться, но при этом он говорит, что лучше голодать, чем принимать еду от других? Хи Су ворчал про себя, взращивая дух сопротивления, и решил, что после наказания устроит голодовку. Конечно, это было обещание, которое он не сдержит.
Пока он в душе ругал Шин Гёна, дверца закрылась. Была ли клетка сделана на заказ, но прочная пластиковая конструкция была достаточно большой, чтобы Хи Су мог сидеть, согнув спину, или лежать. К тому же, внутри лежала та самая ортопедическая подушка из кабинета, так что не было особого дискомфорта. Однако Хи Су беспокоило наличие вентиляционного отверстия в верхней части клетки.
К счастью, перед выходом из дома Шин Гён накрыл клетку большим куском ткани. Но тревога не утихала. Уверенность, что Шин Гён не позволит никому увидеть его в таком виде, и страх, что если ткань уберут, кто угодно сможет увидеть его голым с кошачьим хвостом, напряжённо боролись.
Когда они выходили из прихожей, ехали на лифте, спускались в подземную парковку и грузили клетку в машину, та сильно гремела, и каждый раз это сопровождалось прерывистой вибрацией. Это было самой большой проблемой.
Хи Су стиснул зубы на ортопедической подушке и сжал кулаки. Каждый раз, когда дразнящее удовольствие омывало его, он был готов сойти с ума. Быть голым на людях и возбуждаться в такой ситуации - это было просто нелепо. Но, как ни странно, производительность вибратора была убийственной...
«Извращенец... психопат... настоящий негодяй...»
Ругая Шин Гёна, Хи Су прикоснулся к своему пылающему лицу. Хвост под его изогнутой спиной дёргался, задевая стенку клетки. Он чувствовал, как внутри становится влажно. Сухое возбуждение постепенно превращалось во влажное наслаждение.
«Нет, так нельзя. Мы же на улице... Одного извращенца в 4300-й комнате вполне достаточно! По крайней мере, я буду жить достойно...»
Хи Су не хотел становиться тем, кто кончает на улице, и поэтому повторял это снова и снова. Но он не мог победить своё от природы чувствительное тело.
Стон удовольствия просочился сквозь стиснутые зубы. Надеясь, что этот звук не слышен снаружи, Хи Су напряг ягодицы и терпел.
У Шин Гёна не было машины, в которую поместилась бы такая большая клетка. Похоже, этот извращенец даже взял машину напрокат специально для этой своей выходки. Это была не очень роскошная машина, и качество езды было отвратительным, так что Хи Су приходилось всё время подёргивать ягодицами и сдерживать звуки, пока машина была в движении.
Прошло минут десять, и, наконец, с ощущением, что тело кренится в одну сторону, вибрация кузова прекратилась. Осознав, что они наконец прибыли в офис, Хи Су вдруг почувствовал, как подступает обида, и сглотнул слёзы.
Сидя в одиночестве, он вспомнил все те суровые наказания, которые получил от Шин Гёна. За последние несколько лет такого не случалось ни разу. Поэтому он забыл, но теперь, вспоминая, понимал, что тогда его отругали так сильно, что слёзы были выжаты досуха.
Причины, по которым тот его ругал, были разными: он оставил дверь открытой, хотя ему раз тридцать говорили закрывать её; он ел печенье в постели, хотя было запрещено, и крошил; он пил много алкоголя, хотя ему велели пить немного... И каждый раз, когда Шин Гён его ругал, он успокаивался, только увидев слёзы Хи Су.
«Может, поплакать заранее?» - подумал Хи Су и попытался вызвать в памяти грустные воспоминания. К сожалению, слёзы не пошли. И именно такие попытки Юн Хи Су были причиной того, что Шин Гён применил столь жёсткие меры. Котёнок, которого хозяин только баловал, постепенно начал забираться ему на голову, и наконец хозяин получил шанс исправить эту дурную привычку.
Потерпев неудачу в выдавливании слёз, Хи Су тяжело вздохнул и сжался. В этот момент послышался звук открывающейся двери багажника.
- Мы почти на месте. Потерпи ещё немного.
Шин Гён, опустив клетку на землю, слегка приподнял накинутую на неё ткань и сказал это. Услышав эти слова, Хи Су надул губы и уставился куда-то в потолок, где, как он предполагал, находился Шин Гён. Но даже в таком положении он не раскаивался, а лишь испытывал растущее сопротивление, и он сам подумал, что, видимо, пришло время получить нагоняй. К тому же...
«Неужели я слишком привык к Шин Гёну?»
Тот факт, что 28-летний взрослый мужчина, раздетый догола, с отвратительным хвостом сзади, запертый в клетке и отправляющийся на работу, вместо того чтобы чувствовать человеческое унижение, вызывал у него лишь лёгкое раздражение - мол, «зачем ты так перегибаешь палку?» - говорил о многом.
Похоже, он уже привык к извращенчеству Шин Гёна. Прилипнув к ортопедической подушке, Хи Су нелепо усмехнулся и пошевелился.
- Здравствуйте, господин председатель.
Снаружи доносились звуки приветствий Шин Гёна с сотрудниками. К счастью, рядовые сотрудники не спрашивали, что это такое, у председателя правления, который для них был как бог. Однако, когда они проезжали через вестибюль с неровным полом, и клетка грохотала, Хи Су пришлось кусать губу и сдерживать стоны. Он пытался отвлечься на боль, щипая себя за бедро, но это не особо помогло. Просто было приятно и больно одновременно.
- Хи Су, не смей пахнуть спермой на улице.
В тот момент, когда Хи Су, снова вздрогнув от поездки в лифте, ощутил острый приступ удовольствия и тихо задышал, дверь закрылась. Шин Гён наклонился и прошептал это.
Хи Су скривился. «Он что, думает, я такой же извращенец, как он?» - подумал он, в то же время украдкой убирая руку, которая тянулась вниз. Он ведь не собирался трогать свой член...
Др-др-др-др - Шин Гён, выйдя на 17-м этаже, где находился кабинет председателя, поволок клетку в свой офис. Именно тогда начали появляться люди, которые могли бы поинтересоваться, что это за клетка.
- Здравствуйте, господин председатель.
Услышав голос Ким Джиён, Хи Су съёжился. Длинный хвост неестественно изогнулся, и от этого толчка вибратор завибрировал. Напрягая все мышцы тела, Хи Су начал считать: один, два, три, четыре, пять. Через 5 секунд вибрация прекратилась.
Он выдохнул и закусил губу. Осознание того, что Ким Джиён находится прямо рядом, пугало его: а вдруг она услышит звук вибрации?
- Мне ничего не передавали, эта клетка - ваша личная вещь? Хотите, я уберу её на склад, пока вы работаете?
Послышался голос Ким Джиён, обнаружившей клетку. Хи Су, которому не оставалось ничего, кроме как смущаться в одиночестве, прячась в темноте, представил себе Шин Гёна.
Вспомнился тот безупречный, безукоризненный костюм, который он видел утром. Рубашка с едва уловимым голубоватым оттенком, тёмно-синий галстук, который он ему подарил, и закрепляющая его заколка. Надетый поверх тёмно-серый костюм почти не блестел, отчего выглядел невероятно элегантно, а через широко расстегнутый пиджак, сидевший на широких плечах Шин Гёна, угадывались очертания упругих грудных мышц.
Хи Су представил, как этот псих, застёгнутый на все пуговицы и с затянутым галстуком, озаряет свою аскетичное лицо ослепительной улыбкой. При мысли о его лице, мягко качающем головой со словами «всё в порядке», сердце забилось чаще. Казалось, Шин Гён с каждым днём становится всё привлекательнее.
Пока влюблённый Хи Су, представлял себе своего возлюбленного по ту сторону ткани, Шин Гён, пройдя мимо Ким Джиён, направился в кабинет председателя. Хи Су услышал звук открывающейся и закрывающейся двери, а затем скрежет колёс по твёрдому каменному полу, отличавшемуся от коридорного. Наконец, с грохотом и вибрацией вибратора клетка дёрнулась. Едва он успел предположить, что её подняли на верхний уровень сплит-уровня, как покрывало с клетки убрали.
Шин Гён, встретившись с Хи Су взглядом через маленькую щель в вентиляционном отверстии, задал этот вопрос. Хи Су, лишь слегка подняв глаза, кивнул. Тогда Шин Гён с непостижимой улыбкой какое-то время смотрел на него сверху вниз, а потом открыл замок на двери клетки и сказал:
«С ума сошли?» - эти слова подступили к самому горлу, но ему удалось сдержаться и закрыть рот. Шин Гён, словно не считая один недосказанный иероглиф человеческой речью, наклонил голову и посмотрел с одобрением.
Хи Су покачал головой из стороны в сторону, показывая отказ. Он не мог сидеть снаружи в таком виде, не зная, когда кто-то может открыть дверь и войти. И, словно угадав его беспокойство, Шин Гён вскоре нажал кнопку вызова и сказал:
- Директор Чэ, зайдите, пожалуйста.
Приятный голос позвал Чэ Бомджуна. Вскоре послышался стук в дверь, а затем голос вошедшего Чэ Бомджуна.
- Доброе утро, господин председатель. Вы звали?
- Доброе утро. Подтвердите, что сегодня нет никаких встреч.
Хи Су, находясь по другую сторону стола, понимал, что тот его не увидит, но на всякий случай прилип к ортопедической подушке и затаил дыхание.
- Да, встреч на выезде нет, запланирована одна встреча во второй половине дня. Кроме этого, осталось только провести финальную проверку проекта в Самчхон-доне.
- Тогда до 9:30 пустите всех, кто должен что-то согласовать, а после этого никого не впускайте, пока я не позову. Это касается и вас, начальник Чэ.
Послышался голос Чэ Бомджуна, неохотно ответившего и замявшегося. Когда он так тянул, всегда говорил что-то раздражающее... И в этот момент Бомджун с подозрением спросил:
- Вы слишком заботливы, директор Чэ.
Рука Шин Гёна скользнула по открытому вентиляционному отверстию. Поглаживая клетку, как будто это животное, он тут же ответил со смешком в голосе:
В ответ на это послышался глубокий вздох Чэ Бомджуна. Наступила короткая пауза, и Бомджун проговорил с раздражением:
- Котёнок... Ну да, конечно...
- Нет. Никаких, совсем. Какие могут быть проблемы... Я пойду.
Хи Су, съёжившийся в клетке, почувствовал, как у него загорелись уши. Судя по реакции Чэ Бомджуна, тот точно сразу догадался, что он внутри. «Надеюсь, он не знает, что я раздет...» Молясь об этом, Хи Су обхватил голову руками. Мысль о том, что появился человек, знающий об этом безумном поступке, начала вызывать у него чувство стыда.
После того как Чэ Бомджун ушёл, Шин Гён, щёлкая мышкой, начал работать. Все это время Хи Су лежал на ортопедической подушке как мёртвый. Только после половины десятого, когда Чэ Бомджун принёс планшет и папку с документами, положил их на стол и ушёл, Хи Су высунул голову из открытой дверцы.
Он поднял глаза и увидел, что Шин Гён открыл планшет и просматривает отчёт. Заметив, что Хи Су высунул голову, тот, протянул руку и погладил его взъерошенные волосы.
Молча принимая эти поглаживания, он почувствовал себя так, будто и вправду стал кошкой, и настроение стало странным.
- Никто не войдёт, так что можешь выйти.
Шин Гён сказал это, глядя на нахмурившегося Хи Су. Но, как ни крути... Было неловко сидеть голым, с хвостом в заднице, в месте, которое даже не дом. Хи Су, испытывая досаду от невозможности высказаться, вздохнул, покачал головой и лёг на ортопедическую подушку.
Та подушка обычно лежала в домашнем кабинете, и её недавно заменили, потому что Хи Су пролил на неё мороженое. Подушка цвета слоновой кости была пышной, без единой вмятины, и её приятная, мягкая текстура удобно облегала тело.
Когда усердно работаешь, а потом внезапно перестаёшь что-либо делать, становится очень скучно. Подумав, Хи Су высунул голову из клетки. Когда торчала только голова, а тело не было видно, было немного менее стыдно. Лёжа на ортопедической подушке, подняв колени, чтобы хвост не касался стенки, он смотрел на Шин Гёна вверх ногами.
С виду его красивое лицо, ничуть не похожее на психопата или извращенца, было полно серьёзности. Хи Су потянулся, потрогал его лодыжку и зевнул.
Он усердно учился и в университете, но с тех пор, как стал секретарём, у него не было ни одного дня такого спокойного отдыха. Даже по выходным, если это не свидание, он не мог вздремнуть, потому что изучал инвестиции, необходимые для работы. Хи Су знал, что Шин Гён, казалось, гордился им, но иногда бросал на него недовольные взгляды.
«Это что, не наказание, а награда...?» Как раз когда Хи Су, моргая сонными глазами, думал об этом.
- Какая же у тебя счастливая судьба.
Шин Гён, улыбаясь, посмотрел вниз, порылся в кармане пиджака и достал пульт. «Чёрт...» Хи Су с выражением, с которого мгновенно слетела вся сонливость, уставился на этот маленький пульт.
- ...Нет, господин председатель...
Он не мог не знать, что это. Он думал, что вибрация работает только при движении, но дотошный Шин Гён также имел при себе средство, чтобы включать вибратор по своему желанию. Шин Гён улыбнулся, приподняв одну бровь, на невольно сорвавшиеся с губ Хи Су торопливые слова.
Прежде чем он снова стал его ругать и нажал на пульт, Хи Су крикнул первым:
Как ни крути, он не мог целый день не произносить ни слова и заниматься этим. У него уже чуть ли не плесень во рту не завелась. Хи Су торопливо бросил вступление и затем принялся бормотать наскоро придуманные отговорки.
- Г-говорят, и собака, живя при школе, через три года стихи читает...
Хи Су действительно не хотел, чтобы его анимализировали. Как там это называется специальным термином... Зооморфизм? Что-то вроде притворства милым, чтобы стимулировать материнский инстинкт... Короче, был такой термин. В любом случае, если бы это была случайная шутка, ещё куда ни шло, но он не хотел серьёзно это утверждать, однако, чтобы справиться с психопатом, который слишком погружается в свою роль, ему пришлось закрыть глаза и назвать себя кошкой.
- Я-я уже восьмой год ваша кошка... Так что, думаю... можно бы... и человеческую речь... позволить...
Это было слишком рискованно? Хи Су, чьё лицо стало ярко-красным, украдкой открыл глаза и поднял голову. Он думал, что Шин Гён, возможно, смеётся над ним, но, неожиданно, тот смотрел на него с серьёзным выражением лица.
Значит, обычно он не выглядит умным? Это задело его самолюбие, но Хи Су изо всех сил старался улыбаться и смотреть на него. Можно говорить по-человечески? - двигая бровями вверх-вниз, он передал этот намёк, и вскоре Шин Гён, расхохотавшись, кивнул.
- Ладно, с этим я могу смириться. Нельзя же восьмой год подряд не уметь говорить.
- Но моя кошка не настолько умна, чтобы так бегло говорить по-корейски.
«А я умный!» - Хи Су с надутым видом бросил на Шин Гёна сердитый взгляд. Тот, не обращая внимания на его взгляд, снова поднял планшет и сказал, словно приказывая Хи Су:
- Говори, как кошка, малыш. Ты же умеешь мяукать.
Откуда же берутся такие вкусы у Шин Гёна? Хи Су никак не мог этого понять. Как бы он его ни любил, но разве можно хотеть слышать, как отслуживший в армии мужчина нарочно мяукает? Не в силах поверить в происходящее, Хи Су пошёл на отчаянный шаг.
Взгляд, оторвавшийся от планшета, стал холодным. Хи Су, выдержав молчание Шин Гёна, вскоре отвернулся от его взгляда, лёг и, опустив голову, извинился. «Я виноват...» В ответ вместо слов «ладно» последовала минута вибрации.
Пока Хи Су кряхтел, сдерживая стоны, Шин Гён снова погрузился в работу. Поскольку вибрация была долгой, Хи Су подумал, что этот извращенец собирается устроить ему в офисе весёлую жизнь, но, к его удивлению, похоже, это было не так.
Хотя Шин Гён мог продолжать мучить его с помощью пульта, он не проявлял к этому особого интереса и был полностью поглощён работой. Так что Хи Су мог провести время в относительном комфорте, пусть и с небольшой долей стыда. Пока он не двигался и не вёл себя нагло по отношению к Шин Гёну, вибратор не срабатывал. Хи Су лежал в оцепенении, наблюдая за тем, как мужчина работает, и проводил время, пощипывая его за лодыжку.
Но через два часа ему стало скучно. Поскольку в клетке приходилось сидеть сгорбившись, каждый раз, когда он переворачивался на бок, придавленные к полу части тела начинали болеть. Какой бы мягкой ни была подушка, она не могла быть удобной, как кровать. В конце концов, Хи Су, потихоньку высвобождая верхнюю часть тела, вскоре выбрался из клетки.
Позвав его и потянувшись, Хи Су увидел, как Шин Гён молча протянул руку. Подхваченный за талию, он послушно забрался на его бедро. Во время движения вибратор сработал, и он непроизвольно возбудился, но, думая, что нельзя пачкать костюм Шин Гёна, Хи Су стиснул зубы и терпел.
- Почему вы меня не наказываете?
И, обняв его, спросил об этом.
За грех продажи души за сэндвич на него надели ошейник, и, в отличие от ожиданий, что его будут мучить до слёз весь день, всё было терпимо, кроме небольшого смущения. Казалось очевидным, что Шин Гён приготовил пульт, чтобы мучить его, но он только вертел его в руках, не используя. Поэтому на удивлённый вопрос Хи Су Шин Гён дал загадочный ответ.
Стук - рука, опустившая планшет, погладила ягодицы Хи Су. Потянув за белый хвостик, торчащий между двумя белыми и мягкими половинками, он почувствовал, как тот напряг ягодицы и застонал. Шин Гён послушал, как Хи Су кряхтит и тяжело дышит, а затем сказал:
Как и предполагал Хи Су, Шин Гён не собирался оставлять его в покое за то, что тот продал душу за какой-то сэндвич. Он привёл его сюда в таком виде с твёрдым намерением научить его больше никогда не принимать еду от других, кроме себя.
Но, глядя на Юн Хи Су с покрасневшими щеками, с хвостом, послушно лежащего и бездельничающего, у него возникло много мыслей. Хотя глазами он смотрел на планшет, в голове он непрерывно перебирал прошлое. «Что, если бы я приручил Юн Хи Су, когда впервые встретил его восемь лет назад?»
Это было бы не так уж сложно. Приручить одинокого двадцатилетнего наивного ребёнка по своему вкусу даже сейчас не казалось чем-то особенным.
Сначала он бы лелеял его так, чтобы Юн Хи Су чувствовал себя безмерно любимым, затем придирался бы к его мелким ошибкам, забирая эту любовь, и, наконец, каждый раз, когда тот слушался, одаривал бы его большей привязанностью, чем вначале... Юн Хи Су, вероятно, сдался бы легко.
Какие же милые вещи он бы делал каждый день, чтобы его баловали? Шин Гён, представляя себе такого Хи Су, вдруг почувствовал на себе взгляд и повернул голову.
Он увидел Юн Хи Су с недовольным выражением лица, изо всех сил старающегося разглядеть его. Прозрачные зрачки беспрестанно двигались, пытаясь понять его. Шин Гён, встретившись с ним взглядом, улыбнулся.
«Да, действительно бесполезных.»
Если бы он приручил Юн Хи Су таким образом, тот никогда бы не понял его. Он, несомненно, полюбил бы того милого Юн Хи Су всем сердцем, но Юн Хи Су, не понимающий его, явно не любил бы его так сильно.
Шин Гён стёр образ послушного Юн Хи Су и покачал головой. Всё-таки Юн Хи Су, который любил его, был гораздо лучше.
- А теперь... может, получишь наказание?
Похоже, сегодняшняя затея была ошибкой. Шин Гён, не чувствуя ни капли вины перед Чэ Бомджуном, отодвинул планшет и документы подальше. Шлёп - оставляя следы на белой коже, он начал готовиться исправить привычку Хи Су нарушать обещания и продавать свою улыбку за сэндвич.
- Хх, а, погоди, здесь, в офисе, господин председатель!
Хи Су вздрогнул, глаза его покраснели, когда он закричал, но Шин Гён сделал вид, что не слышит, и закрыл ему рот. Вокруг разливались влажные, липкие звуки, а приглушённый гул вибрации продолжался бесконечно.
Это был идеальный роман с мужчиной, каким его представлял Шин Гён.