Лес заблуждений
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Глава 26
Даже после того, как Урим устроился на работу, он продолжал жить тенью Хэсу. Даже на расстоянии они крепко держались друг за друга, и время текло гладко. До тех пор, пока не появился тот, кто вверг Урима в отчаяние - его отец.
- Пришло сообщение от отца. Говорит, раз я уже работаю, значит, у меня должны быть деньги… Просит прислать ему немного…
Несколько раз Урим мрачным тоном рассказывал новости об отце, а потом пропал на несколько дней. Хэсу без предупреждения поехал к нему домой. Увидев Хэсу, молча ждущего его дома, Урим немного удивился, но ничего особенного не сказал. Хэсу долго стоял рядом с ним, пока тот, выйдя на улицу, без остановки курил одну сигарету за другой. Пока кончики пальцев, сжимавших сигарету, не покраснели от ледяного ветра, Урим наконец заговорил.
- Просит быть поручителем для какого-то бизнеса.
- Ни разу не помог, ни с алиментами, ни с чем... Серьёзно, как человек может быть таким?
Урим поморщился и тяжело вздохнул. Он наклонил голову и с раздражением провёл рукой по волосам, с них осыпались тёмно-серые частицы пепла.
- И что ты собираешься делать? Сделаешь, как он просит?
- ... Поручителем я не буду. Подумаю, может, возьму больше работы на выходных, чтобы собрать хоть какие-то деньги. Где там деньги, что мама откладывала...
Смысл был ясен: если не дашь, он будет продолжать донимать. Урим, не договорив, затянулся так глубоко, что щёки втянулись. Уставшее лицо и глаза, полные беспокойства. Это было то самое выражение лица, что было у Урима в детстве, когда он волновался перед операцией.
До сих пор ровные эмоции внезапно выплеснулись наружу. Все печали, тревоги и мысли Чин Урима должны были принадлежать лишь Квон Хэсу. Снова появилась помеха. Хэсу незаметно скривился и закусил нижнюю губу.
- Ах, серьёзно, твой отец... Во что он превратился.
- Может, лучше бы его вообще не было.
Из уст Урима, всегда терзаемого лишь чувством вины, наконец вырвались слова, полные упрёка в чужой адрес. Возможно, это были те самые истинные чувства, что он так долго скрывал и подавлял. Хэсу, опустивший взгляд, резко поднял глаза.
Урим вздрогнул, когда Хэсу, широко раскрыв глаза, спросил его. Урим нерешительно пошевелил губами, затем стряхнул пепел с сигареты.
- ...Не знаю. Раньше я думал, что ничего не поделаешь, ведь он всё же отец... Но теперь, когда он постоянно так себя ведёт, я его ненавижу, он мне противен. Мне будет грустно, если он исчезнет, но... я бы хотел, чтобы он не выходил на связь...
Урим, выпуская дым, низко опустил голову. Достаточно было одного слова - «помоги». Он мог дать денег или же избавиться от человека по имени «отец». Но в конце концов Чин Урим не дал никакого ответа и не протянул руку.
Время, которое они могли проводить вместе, и так сократилось, а Урим ещё и подрабатывал по вечерам в будни и по выходным. Именно по этой причине Хэсу сам вышел на отца Урима. Ему не нравилось, что время, которое Чин Урим должен был посвящать ему одному, отнималось кем-то другим.
Он без лишних раздумий нашёл отца Урима и договорился о встрече. На условиях: он предоставит деньги, а тот больше не будет выходить на связь с Уримом. Вероятно, отец Урима клюнул на это. Наверняка он подумал, что, если как следует подергать этого богатого парня, можно выжать из него ещё больше. Это была именно та реакция, на которую рассчитывал Хэсу.
Местом встречи было назначено безлюдное, укромное место, куда не долетают чужие взгляды. Чтобы добраться туда, нужно было долго ехать по извилистой дороге вдоль водохранилища. Подразумевалось, что нужно было ехать на машине, но, раз речь шла о получении денег, он наверняка приедет один. Проблема была в том, что у отца Урима уже была судимость за аварию в состоянии алкогольного опьянения, и его права были аннулированы, но не было никаких причин заботиться о том, каким способом он доберётся.
Хэсу, находившийся на месте встречи с полуночи, то и дело поглядывал на время.
Время встречи уже давно прошло - больше часа назад. Его равнодушный взгляд упал на сумку, доверху наполненную деньгами.
Перекинув сумку обратно на плечо, он сел в машину. Выехав из переулка, где горели лишь редкие фонари, он на приличной скорости поехал вверх по извилистой дороге. Даже увидев на полпути, что путь перекрыт полицейскими и машинами скорой помощи, Хэсу не проявил ни малейшего интереса. Хотя он знал, что машина, в которой ехал отец Урима, могла упасть в водохранилище.
В ту ночь существо по имени «отец», так долго мучившее Урима, исчезло из этого мира. Урим, проснувшись и узнав о смерти отца, уставился на Хэсу, который только что вошёл в дом.
Его светлые глаза быстро окинули Хэсу взглядом. Увидев, что тот одет в уличную одежду и от него пахнет ночным воздухом, Урим побледнел.
Дрожащие зрачки и губы, будто не знающие, что сказать. Теперь, наконец, всё существо Чин Урима полностью принадлежало ему.
Урим не стал отрицать, лишь дрожал. Поэтому Хэсу не оставалось ничего другого, как мягко улыбнуться и обнять его за плечи. Добавив слова, что были для него подобием утешения.
- Теперь тебе не придётся видеть кошмары, верно?
Так и прошла та безмерно спокойная ночь.
До ушей родителей это должно было дойти - вопрос был лишь во времени. Сначала они в ярости кричали, неужто он действительно убил человека, но, выслушав историю, надолго замолкли. Возможно, они ломали голову, как любым способом избежать вовлечённости в это дело.
Хэсу пришлось пройти через несколько допросов на том основании, что отец Урима попал в аварию по дороге на встречу с ним. Но у Хэсу не было ни малейшего умысла или желания его убивать. Это было очевидно. Ведь Квон Хэсу и не думал убивать того мужчину. Он всего лишь хотел передать деньги мужчине, донимавшему его друга, и тихо закрыть этот вопрос.
Взамен на то, чтобы дело замяли, отец предложил ему войти в руководство компании. Сказал, что уж лучше держать его в поле зрения, чем позволять ему беспокойно шалить где-то в тени.
Как и ожидалось, когда он вёл себя нормально, приводя обычные причины, его не запирали в загородном доме. Хэсу, даже не понимая чёткого определения «нормальности», начал жаждать обычной жизни.
Тем временем лес Чин Урима пропитался волнами Квон Хэсу, а море Квон Хэсу колыхалось под сенью густого леса Чин Урима. Они переполняли друг друга. Урим отчётливо понимал, как назвать это чувство, но Хэсу всё ещё не осознавал его.
Лишь теперь он начал понимать «необходимость» этих чувств. И лишь к тому времени, когда кровь, что текла из запястья Хэсу, окончательно остановилась, а Урим привык ходить на собственных ногах.
Поняв одну из сорванных масок Квон Хэсу, Урим смог наконец упорядочить свои смятенные чувства. В нём родилась уверенность: даже если причина перемен в поведении Хэсу заключалась лишь в желании полностью обладать Чин Уримом и обрести стабильность, даже если это была не та же любовь, что испытывал он сам, он верил, что Хэсу, раз уж его сердце изменилось, не так легко откажется от Урима.
Тем не менее, Урим не сразу принял признание Хэсу. Потому что нельзя было допустить, что эти чувства - всего лишь жалость к Квон Хэсу. Это было бы слишком несправедливо по отношению к Хэсу, и, даже если бы они снова стали друзьями, жалость могла бы остаться.
Урим, больше кого бы то ни было желавший, чтобы их отношения изменились, на этот раз был крайне осторожен. Наверное, потому, что вторым человеком был Квон Хэсу.
Он столкнулся с Хэсу, который только что вышел из лифта. Урим заглянул в пустую кабину лифта и поправил ремень сумки на плече.
Галстук был тем, что Урим лично выбрал для него сегодня утром. Цвет, который подчёркивал очарование Хэсу, и без того обладающего мягкой внешностью. Стоило лишь слегка отвести взгляд от аккуратно закреплённого галстука, как становилась заметна посадка рубашки, обрисовывающая его стройный силуэт. Поскольку из спорта Хэсу упорно занимался только плаванием, его плечи были очень широкими. Плечевой шов рубашки был туго натянут, но к талии ткань слегка морщилась.
Пока Урим медленно оглядывал его, от длинных ног до туфель, подобранных в цвет галстука, Хэсу, засунув руку в карман, приблизился к самому носу Урима. В отличие от опрятного и мягкого наряда, его наклонённая голова была склонена с насмешливым видом.
- А, в Хвасон, - с опозданием добавил Урим.
Выражение лица Хэсу, который шевелил одной бровью, наконец смягчилось.
Тянув слова, Хэсу покачал головой, а затем внезапно протянул руку. И, словно поймав на крючок, одним движением схватил Урима за запястье.
Из-за довольно сильной хватки он не мог высвободить схваченную руку. Хэсу и глазом не повёл, видя смущение Урима. Он лишь притянул его запястье прямо к своим глазам. Его тёмный, глубокий взгляд был устремлён на точку прямо под тыльной стороной руки Урима.
- Кажется, я могу тебя подвезти.
«Не понимаю, почему это простое действие - узнать время - заставляет меня так нервничать». Урим украдкой покосился, снова и снова проверяя, что в коридоре никого не было.
Когда он спросил о причине, взгляд Хэсу слегка поднялся. После недолгого раздумья последовал беззаботный ответ:
- И место присмотрю, и баллы заработаю. Ну, совмещу приятное с полезным?
С лёгкой ухмылкой он положил руку Уриму на плечо. Поскольку их тела не соприкасались близко, это выглядело просто как дружеский жест, обычный для близких друзей. Они уже почти пошли, как вдруг открылась дверь служебного лифта.
- А? Вы куда-то направляетесь?
Это были господин Чхон и другой сотрудник. Увидев Хэсу, господин Чхон тут же сдавленно кашлянул и отвел взгляд. Его глаза устремились на руку Хэсу, лежавшую на плече Урима. Урим притворно напрягся и взглянул на запястье Хэсу. Часов по-прежнему не было, но, к счастью, шрамов внутри видно не было.
- Я ненадолго в Хвасон, - неловко улыбаясь, ответил Урим и попытался слегка вывернуться, чтобы выскользнуть из объятий Хэсу. Но рука на его плече сжалась сильнее.
- А я - на выходной, - с насмешливой улыбкой добавил Хэсу.
- Присматривайте за компанией.
- Да, конечно. И вы, господин начальник отдела, будьте осторожны.
Не сумев как следует попрощаться, Урим позволил Хэсу вести себя за руку. Пока они заходили в лифт для руководства, он чувствовал, как затылок горит под чьим-то взглядом. Наверное, это был взгляд господина Чхона.
- Не хочу. Там же он только что был.
Хэсу прошипел что-то непонятное и даже начал тихо насвистывать. Поддаваться непостижимым эмоциям для него не было чем-то новым. Урим лишь покорно следовал за ним, делая всё так, как хотел Хэсу.
Пунктом назначения был каток. Они устроились в одном из углов трибун. Во время перерыва в тренировках Урим встречался со спортсменами, которых курировала компания, и проверял, какое именно снаряжение, выданное компанией, им требуется. Хотя это можно было бы согласовать и через тренеров команды, Уриму было гораздо комфортнее обсуждать всё лично.
В пустом ледовом зале слышен был лишь быстрый свист коньков. Тренеры и инструкторы, собравшиеся в центре дорожки, кричали в сторону спортсменов, набирающих скорость.
- Так, со следующего поворота - рывок! Сила бёдер!»
Слушая их ободряющие возгласы и хлопки, казалось, будто появляются силы, которых не было. Урим провожал взглядом группу спортсменов, быстро мчавшихся по кругу, и вдруг осознал, что место рядом с ним было непривычно тихим. Наконец он отвёл взгляд и посмотрел рядом: Хэсу сидел, подперев подбородок, без какого-либо интереса. Похоже, Урим слишком увлёкся тренировкой, забыв о человеке рядом, и он смущённо продолжил объяснять:
- …Вон там установят голографическое табло. Во время соревнований оно будет показывать происходящее в реальном времени, в остальное время - демонстрировать продукцию компании и рекламировать спортсменов.
Хотя этот вопрос уже был согласован с самим Хэсу, тот, как всегда, не утруждал себя запоминанием. Он сидел, положив локоть на бедро скрещенной ноги, и выглядел совершенно чуждо на фоне оживлённой атмосферы катка. В его глазах не было ни искорки жизни, а на лице читалась лишь скука.
- Видимо, тебе всё ещё не особо интересно.
Хэсу лишь слегка повернул голову и уставился на него. Его пустой взгляд словно спрашивал: «О чём ты говоришь?»
- У тебя и раньше было такое выражение лица.
- Даже когда мы приходили сюда вдвоём, ты даже ногой не дёргивал. Заказал дорогие коньки, а даже не надевал их.
Коньки Хэсу до сих пор отчётливо сохранились в памяти. Дизайн, шрифт, которым было выгравировано имя, цвет шнурков — всё. Раз они всплывают в памяти даже спустя столько времени, возможно, они были для Урима объектом зависти. Конечно, тогда он не смел и мечтать о них, так что даже желания примерить их не возникало.
Хэсу, молча перебирающий воспоминания, наконец разжал губы.
- Наверное, это было что-то вроде неприятия.
- То, чего я хотел, - это не бегать в этой обуви с опасными лезвиями.
Когда Хэсу выпрямил спину, его присутствие ощущалось гораздо весомее, чем раньше. Хотя вокруг никого не было, они сидели так близко, что их плечи и локти почти соприкасались.
- Когда тебе, ничего не зная, вручают что-то хорошее, думают, что это всё. Я всё время, пока их заказывали, твердил, что это не то, но они так и не поняли до конца.
Решать что-то с помощью денег было давней привычкой родителей Хэсу. Что ж, для семьи, где деньги лились рекой, это было естественно. Они постоянно меняли машины, как перчатки, подстраиваясь под изменчивые вкусы Хэсу. И так с тех пор, как он был двадцатилетним студентом.
- То, чего я хотел, - это парень, который бегал бы в этих коньках.
- Если бы я тогда так сказал, смог бы я это получить?
Тихий шёпот коснулся уха Урима. Хэсу протянул руку и обхватил спинку кресла, на котором сидел Урим. Возможно, из-за того, что у кресла была низкая спинка, тело Хэсу наклонилось к нему слишком близко.
Звук коньков, режущих лёд, больше не долетал до него. Лишь тепло близкого тела, тень, падающая на него, и звук дыхания завладели всеми его чувствами.
- Что бы стало с нами, Урим? Тебе не интересно?
Хотя эти слова звучали так, будто с ним обращались как с куклой, Урим почувствовал не раздражение или страх, а удовольствие. Возможно, это тоже ненормальная реакция… Но когда он вообще был в здравом уме рядом с Квон Хэсу? Урим сжал онемевшую, покалывающую руку.
Фииит! Свисток, возвещающий конец заезда, наполнил каток. Одновременно волна возбуждения захлестнула всё его тело.
Да, вот это чувство. Каждый раз, когда Квон Хэсу направлял на него свою странную жажду обладания, его охватывало это возбуждение. Которое в конечном счёте переросло в чувство под названием «любовь». И всё это время он изо всех сил прятал его под именем «дружбы».
Он чувствовал, как от охватившего его до кончиков волос трепета мелко дрожат губы.
- Что ж, нынешние отношения тоже не так уж и плохи.
Взгляд Урима надолго задержался на улыбающемся лице Хэсу, который пожал плечами. Возможно, то, что осталось в сердце Чин Урима, - это не коньки с выгравированным именем Хэсу, а просто сам Квон Хэсу. Тот отпечатался там так глубоко, что уже невозможно было забыть, кому он принадлежит.
Хотя этот разговор мог бы показаться кому-то странным, в ходе того короткого диалога Урим ясно осознал: в конце концов, мы живём с мыслями, которые другие не в состоянии понять. Мы не можем друг без друга. И в центре этих отношений — не Чин Урим, а Квон Хэсу.
А значит, именно Чин Урим не должен устанавливать критерии «обычной жизни».
Урим смог уйти с работы лишь далеко за вечер. Поскольку при выездах часто случалось задерживаться допоздна, он не придал этому особого значения, но сегодня с ним был Хэсу, и он невольно беспокоился.
- Прости, что заставил так долго ждать.
Хэсу, сидевший на скамейке у входа на каток, протянул руку. На этот раз Урим сразу понял, что это жест, означающий «покажи время». Вместо часов на запястье он включил экран телефона и показал ему. Хэсу прищурился, проверяя цифры.
Коротко кивнув, он встал, отряхнулся и пошёл впереди. «Неужели он ждал больше получаса, даже не пользуясь телефоном, просто сидел спокойно? А ведь он тот, кто не выносит скуки».
- Что ты делал? Мог бы отдохнуть в машине.
- Просто ждал. Я, оказывается, довольно хорошо ничего не делаю.
Конечно, Квон Хэсу говорил о времени, что провёл, сложа руки и ожидая, но Уриму вспомнился тот особняк, где они были в прошлый раз. Ему привиделся образ Квон Хэсу, запертого в том пространстве, где сверкали лишь взгляды наблюдения, и ждущего, когда откроется дверь.
- …Может, поужинаем, прежде чем вернуться?
Изначально он планировал заехать в офис, закончить дела и тогда уже уйти. Думал поужинать где-нибудь рядом с работой, но слова сорвались с губ импульсивно.
Согласие, данное так сразу, заставило Урима поспешно покопаться в памяти. Вспоминая рестораны, которые рекомендовали тренеры и инструкторы, он сел в машину.
Ужин оказался намного лучше, чем он ожидал. Казалось, даже привередливый Хэсу остался доволен. Будто жалея, что на этом всё заканчивается, Хэсу первым предложил выпить чаю и повёл его в ближайшее кафе.
Поскольку в их отношениях появилась определённость, настало время сообщить об этом Хэсу. «Если твоё предложение всё ещё в силе, я сделаю, как ты сказал. Давай дадим нашим отношениям, скрывавшимся под именем дружбы, новое имя. Давай я буду ориентироваться не на себя, а на тебя. Возможно, так будет менее шатко, чем сейчас».
Но, как ни странно, слова не шли с губ. Может, из-за прошлого опыта, когда, выразив переполнявшие чувства, он сталкивался с холодным отказом? Вспоминалось холодное лицо Хэсу, что игнорировало его чувства под предлогом дружбы, и Урим просто не мог заставить себя быть откровенным.
- У тебя такое лицо, будто хочешь что-то сказать.
Тот, кто обычно притворялся ничего не понимающим, когда это было нужно, с одного взгляда прочитал его мысли. Урим принялся теребить уже остывшую чашку. Он не представлял, с чего начать. Пока он беззвучно шевелил губами, раздался стук пальцев по столу, словно стучащий в дверь. Тук-тук. Взгляд Урима непроизвольно последовал за этим движением.
- Кажется, я заработал немного очков.
На его гладких, приподнятых губах играла красивая улыбка.
- Не обращай внимания на то, что думают другие. И не нужно чувствовать себя виноватым.
- Просто та самая «обычная жизнь», о которой говорят люди, отличается от того, чего хочу я.
Слова, будто заглянувшие в самую душу, лились непрерывно. Тук-тук. Сердце начало учащённо биться. Всё вокруг затихло, как в момент рывка к финишной черте, и слышен был лишь громкий стук собственного сердца.
- Если ты будешь делать, как я говорю, мы сможем держаться друг за друга вечно.
Хотя он всегда притворялся ничего не понимающим, Квон Хэсу яснее кого бы то ни было понимал истинные чувства Урима. Чин Урим хотел не просто привязанности Квон Хэсу - он хотел завладеть всем его существом. И в то же время он сам хотел принадлежать Квон Хэсу.
Выходило, если он будет ориентироваться во всём на Хэсу, то сможет получить те отношения, о которых так мечтал.
От волнения у него свело желудок, а руки стали ледяными. Но когда он встретился с этими чёрными глазами, в которых отражался только он, его уверенность лишь крепла.
Ответ прозвучал так охотно, словно он, действительно, был готов согласиться на что угодно. Но сможет ли Квон Хэсу пообещать и это? Ведь это был способ доказать ту самую обыденность, которую он так жаждал, доказательство для родителей, что он живёт нормальной жизнью. Стиснув зубы, Урим наконец заговорил после долгой паузы.
- Не встречайся больше с другими. Я не знаю, сколько у тебя было свиданий до сих пор...
- Но брак, помолвка... Я тоже не хочу, чтобы тебя забрали такими вещами.
Коротко хмыкнув, Хэсу с нечитаемым выражением лица лишь покачал головой. Было сложно понять, согласие это или замешательство.
- Выходит, ты предлагаешь стать такими отношениями, где можно просить о подобном?
После слов Урима воцарилась долгая пауза. Не желая выдать дрожь в руках, он нервно теребил кружку. Так прошло ещё несколько мгновений гнетущей тишины.
Урим кивнул, всё ещё напряжённый. Возможно, для Хэсу это было трудным обещанием. Ведь это было связано с его родителями и работой в компании. Но он не сожалел, что высказался. Хотя бы раз он хотел оказаться на весах вместе с жизнью Квон Хэсу.
- Я уж подумал, ты попросишь о чём-то серьёзном.
Стена под названием «обычная жизнь», что так долго сдерживала Квон Хэсу, дала трещину. Теперь его ждала жизнь, состоящая лишь из его собственных желаний и воли. И в центре этой жизни будет Чин Урим.
Напряжение разом ушло, и он непроизвольно вздохнул с облегчением. Увидев реакцию Урима, Хэсу широко раскрыл глаза, затем улыбнулся и склонил голову. Его взгляд был смесью любопытства и лёгкого недоумения.
- Я всегда такой, когда дело касается тебя.
Хэсу провёл рукой по губам, глядя на то, как Урим приходил в себя. Хотя он и прикрывал лицо большой ладонью, смех было не скрыть.
- Не думал, что ты так это воспринимаешь. Для меня это просто то, что все делают, обычное дело.
- …Но обычно люди не считают это просто «делом».
Поскольку они выросли в разных мирах, их разговор не мог не идти немного вразрез. Но, по крайней мере, атмосфера вокруг темы свиданий, которая больше всего беспокоила Урима, наконец разрядилась. Перебирая остывшую чашку, Урим осторожно задал вопрос:
- А сколько у тебя было этих «свиданий»?
Хэсу, покусывая нижнюю губу, мычаще протянул: «М-хм…»
- Три? Хотя свиданием это сложно назвать - просто выпили чай в компании и разошлись.
Он вспомнил, что в последнее время председатель часто вызывал Хэсу. Три из тех были разговорами о браке с подходящими кандидатурами. Пока Чин Урим украдкой заглядывал в пустой кабинет директора, выслеживая следы Квон Хэсу. Возможно, это был мир, о котором такой обычный человек, как Урим, никогда бы и не узнал, если бы Хэсу сам ему не рассказал.
- Ничего серьёзного не обсуждалось, а в последнее время всё снова затихло.
- Может, потому что я снова устроил скандал.
Хэсу отодвинул свою кружку в сторону. Движение было очень небрежным. Поскольку чай был недопитым, жидкость чуть не расплескалась, когда кружка сдвинулась. Но единственным, кто обратил на это внимание, был Урим.
- Что? Есть что-то ещё, о чём хочешь спросить?
Хэсу, положив обе руки на стол и наклонившись вперёд, спросил с блестящими глазами. На его лице было на редкость радостное выражение. Видимо, этот разговор его очень заинтересовал. Урим поднёс чашку к пересохшим губам. Когда тёплая жидкость прошла по горлу, напряжение немного ослабло.
- А если... они снова заговорят? Если, пока мы встречаемся, тебя снова куда-нибудь пригласят... Я не думаю, что выдержу это.
Желание, чтобы Квон Хэсу жил обычной жизнью, было искренним. Поэтому до сих пор он помогал ему, подсказывал, как поступать, исправлял его поведение, улаживал слухи. Он также понимал, что если их отношения разовьются, они станут далеки от обычных пар, которых он знал.
И всё же Урим хотел позволить себе быть жадным. Всего лишь раз. Даже если это были критерии Квон Хэсу, которые другим было трудно понять. Более того, возможно, для Квон Хэсу обыденность заключалась лишь в том, чтобы быть рядом с Чин Уримом. Он снова и снова находил оправдания своей жадности.
- Идти вразрез с ожиданиями семьи - это то, что у меня получается лучше всего.
- Если им это действительно понадобится, они разберутся сами, как-нибудь.
Пожимая плечами с улыбкой, он на мгновение выглядел как в детстве. Та зловеще-сияющая улыбка. Урим невольно опустил взгляд к запястью Хэсу. Он долго смотрел на запястье, из которого больше не текла кровь. Тук-тук. Он не мог понять, отчего так учащённо билось его сердце: от того, что всколыхнулись прошлые воспоминания, или от ожидания, что, возможно, он сумеет заполучить Квон Хэсу.
- Чувства, которые Чин Урим испытывает ко мне. Не прячь их.
Взамен я отдам тебе то же самое.
Квон Хэсу сейчас говорит, что хочет научиться любить. Что будет верить так, как его научат.
«Даже если это окажется заблуждением, я поверю, если ты назовёшь это любовью».
Тепло тела Хэсу полностью накрыло его мелко дрожащую руку. Осознавал ли он, что одного этого тепла, касающегося его руки, было достаточно, чтобы перехватывало дыхание?
Теперь больше невозможно скрывать свою жажду. Так же, как Хэсу хотел полностью завладеть Уримом, Урим тоже хотел полностью подчинить его себе. Всё в Квон Хэсу было создано его руками, поэтому даже влюблённость должна была быть вылеплена им. Мгновение, о котором он лишь мечтал, наконец настало.
Урим тихо пошевелил губами. Не верилось, что настал день, когда он произнесёт эти слова.
- Хэсу, тебе нужно просто продолжать делать то, что ты делал всегда.
- Ага. Потому что это... не сильно отличается от тех чувств, что есть у меня.
От возбуждения его голос и губы мелко дрожали. Отбросив чужие взгляды, чужие мерки, осталась лишь жажда, обращённая друг к другу. Хэсу, молча слушавший Урима, наконец рассмеялся.
- Если бы мы жили, как все, я бы никогда этого не узнал.
«Какое счастье, что теперь ты знаешь». Волны, порождённые его низким голосом, щекотали сердце.
Когда улыбка расплывалась по его мягкому лицу, столь не соответствующему его резкому характеру, исходящее от него тепло ощущалось ещё ярче. Это была теплота, которую он проявлял только перед ним.
Урим был готов поставить всё на это тепло. В сердце Хэсу, не способном чувствовать ничего к чужим эмоциям, он взрастит любовь.