Мне суждено умереть
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Глава 133
Это был единственный шанс объясниться, но слова не шли. После всей той лжи, которую я без колебаний говорил, почему сейчас? Почему я медлю? Пока я стоял как вкопанный, Симеон грубо схватил меня за воротник.
- О чём ты думал, когда велел мне идти вперёд? Ты собирался бросить меня, если что-то пойдёт не так?
Его кулак, прижатый к моему подбородку, слегка дрожал.
- Скажи что-нибудь, - потребовал он.
Не в силах встретиться с ним взглядом, я отвел глаза.
- Я планировал последовать за тобой.
- И как именно ты собирался усмирить монстра, который не может умереть?
- Я не смог бы его усмирить… но, по крайней мере, смог бы выиграть немного времени. В любом случае…
- Не оправдывайся тем, что «я не могу умереть». Это разлом.
Его холодный голос прорвался сквозь мое неубедительное оправдание.
Он был прав. Я тоже это знал. Если бы мы не выбрались из разлома в течение 72 часов, наши тела начали бы распадаться и стали бы частью «Божественной Комедии». Но в тот момент это был лучший выбор, который я мог сделать. Долгое время я считал себя не более чем хвостом - чем-то, чем можно пожертвовать, чтобы защитить его.
- Я просто хотел, чтобы ты выбрался оттуда целым и невредимым, Симеон.
Услышав моё тихое признание, Симеон горько усмехнулся.
- Ты сам сказал, что мы отправимся в ад вместе. Это значит, что мы уйдём вместе.
- Что? Ты думал, я буду плакать у твоей могилы и благодарить тебя за то, что ты пожертвовал собой ради меня?
Его голос, напряженный от сдерживаемых эмоций, лишил меня дара речи.
- Я просто… - пробормотал я, сжав кулаки и опустив голову.
Наконец, Симеон ослабил хватку на моём воротнике. Я вызывал у него отвращение? Это было бы неудивительно. Я опустил голову, не желая видеть смирение на его лице. Но потом я ощутил тяжесть на своём плече. Осторожно подняв голову, я увидел, что Симеон уткнулся лицом в моё плечо.
- …Симеон? - я замер, едва успев произнести его имя. После долгого молчания он пробормотал себе под нос:
- Разве мы не можем как-нибудь придумать, как выжить вместе?
У меня упало сердце. Я не ожидал от него таких обнадеживающих слов. Я всегда считал, что он, как и я, цепляется за жизнь из чистой необходимости. Неужели он изменился? Неужели он нашёл причину продолжать жить? Тем временем я всё ещё сидел на месте, давно отказавшись от любых планов по выживанию.
- Если я действительно важен для тебя, то не отказывайся от себя - не ради меня.
- Пожалуйста, - его низкий, искренний голос сдавил мне грудь. Что можно сказать человеку, который просит тебя жить ради него? В моей голове промелькнула тысяча ответов, но я выбрал самый трусливый.
Симеон отверг это без колебаний.
И я выбрал следующий, самый трусливый ответ.
- ...Я буду стараться изо всех сил.
Этого было достаточно для него. Симеон тихо вздохнул и притянул меня к себе.
Его тепло проникало в меня, но где-то глубоко внутри я ощущал ледяную боль - вероятно, это была моя совесть.
Я слегка похлопал его по спине и с отработанной улыбкой высвободился из его объятий.
- Спасибо, что спас меня. Благодаря тебе мы так далеко продвинулись…
Постойте, где мы? Оглядевшись, я наконец-то понял, где мы находимся. Симеон ответил на мой невысказанный вопрос.
- Если мы благополучно пересекли границу, то это четвёртое кольцо ада: Жадность.
Ад для тех, кто одержим богатством. И всё же здесь было странно тихо и чисто.
Полы и стены были полностью выложены белым мрамором, как в галерее. Вдоль широкого коридора стояли бесчисленные мраморные статуи, каждая из которых изображала человека. Их одежда и внешний вид различались, словно они принадлежали к разным эпохам.
Больше всего выделялись предметы, которые они держали в руках. Некоторые статуи сжимали в руках богато украшенные драгоценности, такие же ослепительные, как «Голубая надежда». Другие держали в руках груды золотых монет.
- Интересно, сколько всё это будет стоить, - пошутил я, рассматривая особенно блестящий камень. Симеон крепко сжал моё плечо, его прищуренные глаза молчаливо спрашивали: «Ты серьёзно?»
- Шучу, - сказал я со смехом, отступая от статуи. - Я не настолько жадный.
Словно в доказательство своих слов, я оглянулся на изумруд, который держала статуя. Его размер напомнил мне о том, чем восхищался Рафаэль.
- Очень жаль, что Рафаэля здесь нет, чтобы увидеть это.
Я машинально потянулся к драгоценному камню.
Статуя, держащая изумруд, резко подняла голову, и её пустые белые глаза уставились на меня. Я застыл, когда лицо статуи исказилось в злобной гримасе, словно говоря: «Как ты посмел тронуть то, что принадлежит мне?»
Вздрогнув, я отдёрнул руку, и статуя перевела взгляд на драгоценный камень, а на её лице появилась довольная улыбка.
- Что за… он что, только что сдвинулся?! — пробормотал я.
- Они не статуи. Они грешники.
Грешники полностью превращались в камень. Это объясняло отсутствие смотрителей вроде Оливии на втором этаже или монстров на третьем. Я застыл в центре коридора, боясь, что если прикоснусь не к тому, к чему нужно, то превращусь в одну из них.
В дальнем конце коридора была лестница, на вершине которой располагался грубый каменный постамент с массивным рогом.
- Это «Рог изобилия». Мистический артефакт, - ответил Симеон.
- Он приносит богатство или что-то в этом роде?
- Прикоснись к нему, и все, что ты пожелаешь, будет появляться бесконечно.
- Всё что пожелаю? Бесконечно?
Моё любопытство разгорелось. Симеон понимающе усмехнулся, увидев мою реакцию.
- Но всё это ненастоящее. Через три дня это превратится в грязь.
Артефакт казался одновременно невероятным и опасным. Симеон рассказал историю о ювелирном магазине, весь товар которого превратился в грязь.
Если это было не по-настоящему, то мне было неинтересно. Я начал искать путь на следующий уровень. Однако каждый коридор заканчивался стеной. Даже поднявшись по лестнице к «Рогу изобилия», я не нашёл выхода.
- Пути нет, - сказал я разочарованно.
Симеон, следовавший за мной, объяснил:
- Согласно «Божественной комедии», путь открывается, когда трогают рог и льётся золото.
- Тогда я сделаю это, - вызвался я.
- Тебя все равно не волнует богатство.
Покорно вздохнув, Симеон уступил.
- Хорошо. Но не трогай ничего, что создает рог.
- Конечно. Подделки меня не интересуют.
Я уверенно положил руку на рог. Появилось слабое свечение, и стена за пьедесталом растворилась, открыв тёмную бездну. Путь на следующий уровень открылся на удивление легко.
Я вытянул шею и посмотрел в кромешную тьму.
Путь на следующий этаж был открыт. Неужели это было так просто?
- Хм. Это было разочаровывающе, - заметил я.
- Это хорошо, - ответил Симеон.
Разве не говорилось, что из него сыплется золото? Однако было слишком тихо, чтобы это было правдой. Мне стало любопытно, что же там появилось, и я заглянула в рог. То, что я увидела, заставило меня застыть на месте.
Внутри было не золото и не драгоценности - это была фотография.
Эта фотография… Она пожелтела от времени, но люди на ней хорошо видны.
На фотографии мужчина в смокинге, широко улыбаясь, с любовью смотрел на женщину, стоящую рядом с ним в окружении лепестков цветов. Её лицо было скрыто пылью, но ошибиться в том, кто это, было невозможно.
Человек, который казался счастливее всех на свете, был моим отцом.
Когда Симеон приблизился, я достал фотографию из рога. Несмотря на пожелтевшие края, фигуры были чёткими.
Я оцепенел. Никогда не думал, что увижу свадебные фотографии своих родителей, ведь в мире не существовало их совместных снимков. Особенно мамы. Хотя мы были семьёй, у меня не было ни одной её фотографии. В лучшем случае, у меня была её игрушка, которую она подарила мне, когда я был совсем маленьким.
- Я никогда не видел её раньше.
- Нет, я имею в виду любую фотографию моей мамы.
Единственным напоминанием было письмо.
Я уставился на покрытое пылью мамино лицо и пробормотал:
- Соседи говорят, что я очень похож на свою маму.
- Должно быть, она была очень красива.
Слова вырвались у меня без малейшего колебания, и я не смог сдержать смех.
Раньше, когда я смотрел на своё отражение, то сразу узнавал её, но теперь всё превратилось в какое-то расплывчатое пятно. Я так сильно скучал по ней, что за эти годы забыл её черты. Моё лицо сильно изменилось, и в нём не осталось ничего, что напоминало бы о ней.
Если я смахну эту пыль, смогу ли я увидеть лицо своей мамы? Действительно ли я похож на неё, и именно поэтому папа часто грустно улыбался, когда смотрел на меня? Если я ещё немного потру, то, возможно, смогу увидеть её лицо. Я протянул руку, словно загипнотизированный, но Симеон быстро схватил меня за запястье.
- Не надо, - мягко предупредил он.
- Я знаю, - ответил я, моя рука дрожала.
- Как ты думаешь, она тогда улыбалась?