Проекция
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Том 8. Экстра 6.6. Летний сон
«Ты молодец. Ты усердно учился три года. Было бы странно, если бы ты совершил ошибку после такого упорного труда. Я знал, что ты получишь высший балл. Я это знал.»
Перед тем как выйти из дома на выпускной, Чхон Седжу достал из ящика бережно хранившееся письмо. То самое, что Седжин написал ему в ноябре прошлого года, когда он получил высший балл на экзаменах.
«Когда ты станешь студентом, наверное, будешь так занят, что даже домой не сможешь приезжать? Но я-то не против, а вот Хе Ин может расстроиться... Так что лучше заходи хотя бы раз в неделю. Или даже два! Хе Ин ещё в том возрасте, когда нужна забота, понимаешь? Если будет особенно напряжённое время, сессия или что-то такое, я сам могу приглядеть за ней, так что не переживай.»
В последних строках угадывалось, как Седжин, боясь, что после поступления в университет они реже будут видеться, пытался скрыть свою досаду. И всё же по-взрослому предлагал присмотреть за Хе Ин, с которой едва был знаком. Сердце Чхон Седжу сжалось от этого контраста, и он не удержался - прижал губы к строчкам, выведенным рукой Седжина.
Сладким дням студенческих свиданий пришёл конец. Теперь их пути неизбежно разойдутся: Седжин останется здесь, а Чхон Седжу переедет в общежитие Корейского университета, чтобы сократить время на дорогу.
Грусть съедала его, но по выходным он всё же сможет навещать Седжина. Этого достаточно. Лишь бы знать, что с ним всё в порядке - большего он и не просил.
Коротко вздохнув, Чхон Седжу повернулся. Мельком взглянув на своё опрятное отражение в зеркале посреди просторной гостиной, он сначала зашёл к монахине, а затем направился в школу. Как староста выпускников, он должен был заранее встретиться с учителями - дел предстояло много.
В его школе каждый год были абитуриенты, поступавшие в Корейский университет, но Чхон Седжу стал первым, кто набрал рекордные баллы на сложнейших вступительных и поступил в медицинскую школу при том же университете. Бесспорно, сегодняшний выпускной был его триумфом.
- Да, немного длинновато. Сможешь выучить? Седжу, если не получится, можно просто прочитать по бумажке.
- Ой-ой, только когда Нобелевскую премию по медицине получишь, не забудь свою учительницу, ладно?
Прибыв в школу, он получил окончательный вариант поздравительной речи, завершённый в последний момент. Обменявшись с учительницей парой шутливых фраз, Чхон Седжу тут же начал заучивать текст. Закончив, он вернулся в класс, где уже собравшиеся одноклассники радостно его встретили.
- Эй, Чхон Седжу пришёл! Давайте сфотографируемся!
- Давай! Как будем фотографироваться?
Он оставил на память последние мгновения с друзьями, радовавшимися своему взрослению. Они сделали сотни фотографий за 20 минут, и когда он обернулся, то увидел, что за пределами класса собрались и другие друзья, которые его знали.
- Чхон Седжу! Сфотографируйся со мной!
Будто на встрече с фанатами. Хоть это и утомляло, Чхон Седжу с улыбкой фотографировался с каждым. Когда всё закончилось, было уже десять.
Наконец они поднялись в актовый зал, и вскоре началась церемония. С самого начала Чхон Седжу, находившийся в первых рядах, удостоился нескольких наград, не успев даже вернуться на место в классе 3-2. Он принял поздравления от председателя студсовета Хо Уджина, а по просьбе директора произнёс напутственную речь для младших классов, поделившись секретами своего успеха.
Когда он, совершенно вымотанный, наконец спустился с трибуны, церемония уже подходила к концу.
Вдалеке он заметил монахиню, священника и детей из приюта, аплодирующих ему. Чхон Седжу небрежно помахал им рукой, затем оглядел зал.
Зная, что будет много людей, он заранее сказал Седжину, что тому не обязательно приходить. Но Седжин всегда поступал наперекор, и, как и ожидалось, он пришёл в аккуратно надетой школьной форме и поношенном пальто поверх неё.
Было видно, что, несмотря на холод, он хотел выглядеть официально и потому отказался от пуховика. Эта трогательная внимательность к деталям растрогала Чхон Седжу. Когда их взгляды встретились, его грудь наполнилась теплом. Ему захотелось немедленно броситься к нему.
- …Желаем вам светлого будущего.
Едва прозвучали последние напутственные слова директора и завершился прощальный гимн выпускников, Чхон Седжу покинул своё место. Он развернулся и быстро направился к Седжину.
К его умилению, Седжин держал в руках маленький цветок. Его бледные щёки порозовели от холода. Красная роза, которую он с капризным видом протягивал, будто не придавая этому значения, была прекрасна, как его губы. Чхон Седжу улыбнулся от удовольствия, принимая цветок.
Цветок не пах, но казалось, что Чхон Седжу опьянел от самой нежности этого жеста. Он наклонился, погрузив лицо в лепестки, затем поднял взгляд, лукаво улыбаясь.
Но Седжин, который только что смотрел на него, вдруг опустил голову и стоял, глядя молча на свои ноги. Чон Седжу, почувствовав недоумение, позвал его:
Ответа не последовало. Лишь через мгновение Седжин резко провёл ладонью по щеке и поднял лицо. Когда их взгляды встретились, сердце Чхон Седжу будто провалилось в пропасть.
Маленькое лицо было мокрым от слёз. Глаза покраснели, прозрачные веки наполнились влагой. Казалось, что из плотно сжатых губ, чтобы не издать ни звука, вот-вот потечет кровь. Квон Седжин плачет? Неожиданность заставила обычно невозмутимого Чхон Седжу растерянно схватить его за плечи.
- Почему ты плачешь? Я что-то сделал не так?
Седжин не смог продолжить - только крупная слеза скатилась по щеке.
Это была школа, из которой он только и хотел, что уйти. Ему казалось, что он тратит время впустую, ничего не изучая и ничего не приобретая, и лучше бы бросить ее. Однако, после встречи с Чон Седжу, школа приобрела для Седжина другое значение.
Теперь это было место, куда они шли вместе, где они встречались. Даже находясь в разных классах, сам факт, что они были под одной крышей, заставлял Седжина любить школу.
Боясь, что Чхон Седжу сочтёт его ленивым дураком, он перестал дремать на уроках. Он начал впитывать знания. Он не стал вундеркиндом, но постепенно что-то понимал.
В последнее время у него даже стали появляться вопросы, которые хотелось прояснить. В такие моменты он, не в силах сдержать нетерпение, тут же раскрывал учебник - и незаметно для себя погружался в учёбу. Благодаря этому его оценки улучшились. Поднявшись с 21-го на 17-е место в классе, Седжин даже удостоился похвалы от матери, Ким Хёнён: «Ты меня радуешь».
Все эти изменения произошли благодаря Чхон Седжу. Они были вызваны теми маленькими, сладкими угощениями, которые он дарил безвозмездно.
Седжин не мог представить школу без Чхон Седжу. Дорога туда без него казалась невыносимо одинокой. Учёба дома в одиночестве - нестерпимо тоскливой.
Он не хотел расставаться с Чхон Седжу. Не хотел отпускать его. Зная, что это абсурд, он всё равно готов был упрямиться. С трудом сдерживая рыдания, Седжин поднял на него заплаканные глаза и спросил:
Слёзы капали на его детски пухлые щёки. Впервые он плакал перед ним. Дрожащие зрачки, покрасневшие веки, мокрые от слёз щёки, пылающая шея.
Чхон Седжу одновременно жалел его до щемящей боли в груди и радовался так сильно, что сердце колотилось. Ему нравилось, что Седжин плачет из-за него. Но всё же… такое выражение лица он хотел видеть только наедине.
Чтобы остановить слёзы, Чхон Седжу произнесло со смешком:
- Может, и правда не стоит? Отменить поступление, два года остаться на второй год и выпуститься вместе с тобой?
Хотя это Седжин просил его не выпускаться, на эти слова он снова замотал головой. Казалось, он бормотал: «Не надо…»
Его откровенность, его неумение скрывать привязанность - всё это было до безумия мило и трогательно. Грудь переполняло так, что хотелось осыпать его поцелуями, но вокруг было слишком много людей. Чхон Седжу сжал кулаки, разжал и обнял Седжина. Притянул к себе, стараясь не выглядеть слишком фамильярно, и нежно погладил по спине.
- Ладно, я не пойду в университет. Тогда перестанешь плакать? Позвоню потом и откажусь от поступления.
Твёрдый тон заставил Седжина снова замотать головой. Его маленькое лицо уткнулось в грудь Чхон Седжу. От умиления сводило сердце. Так и хотелось подразнить его. Чхон Седжу поднял руку, погладил его по затылку и прошептал на ухо:
- Нет, не пойду. Не хочу видеть, как ты плачешь.
- Когда ты плачешь, мне так и хочется целовать тебя - пробормотал он тише, и Седжин широко раскрыл глаза, оттолкнув его. Брови дёрнулись вверх, он заёрзал, словно злясь, и сжал кулаки.
На этот возглас Чхон Седжу лишь усмехнулся и пожал плечами. Вытирая Седжину слёзы, он сказал мягко, будто никогда и не шутил:
- Ну наконец-то перестал. Не плачь, мне же больно.
Седжин стиснул губы, видя, как тот с напускной серьезностью прикладывает руку к груди, будто от раны. «Вечно он дурачится! Кому-то тут грустно и обидно до смерти, а он - такой невозмутимый.»
Остатки слёз мгновенно высохли, уступив место вспышке раздражения. Седжин надул щёки и бросил на Чхон Седжу сердитый взгляд. Но тот, как всегда, лишь умилялся его реакции. С улыбкой погладив Седжина по голове, он окинул взглядом место, где стояли воспитанники приюта и Хе Ин, и прошептал:
- На улице холодно, иди домой. Мне сейчас нужно кое-куда зайти, так что не могу пойти с тобой. Но вечером ненадолго забегу к тебе. Договорились?
В его ворчливом тоне чувствовалась досада от предстоящей разлуки. Чхон Седжу задержал на нём взгляд, затем, с безумной ухмылкой, крепко обнял и развернулся.
В следующий раз он придет в школу, скорее всего, только на выпускной Седжина. Чхон Седжу усмехнулся, представив двадцатилетнего Квон Седжина ростом 168 см с букетом цветов. «К тому времени мы наверняка успеем сделать куда больше, чем просто целоваться»
Да. До того момента он всё ещё наивно полагал так. Чхон Седжу даже представить не мог, что Седжин когда-нибудь перерастёт его.
Квон Седжину - 19, Чхве Седжу - 21.
В тот год, когда Чхон Седжу исполнилось 19, он собрал оставшиеся в приюте вещи и 2 января переехал в новый дом вместе с Хе Ин. На сэкономленные стипендии, академические гранты и деньги, заработанные на дорогостоящих репетиторствах в перерывах между учёбой на первом курсе, он снял небольшую квартиру с двумя отдельными комнатами, гостиной и кухней.
Он выделил комнату Хе Ин, и у него тоже появилось своё личное пространство. Однако вскоре его комната превратилась в общую с Седжином. Всё произошло естественно: когда Чхон Седжу был занят, Седжин приходил и заботливо присматривал за Хе Ин, пока однажды не остался насовсем.
Во время семестра Чхон Седжу жил в общежитии, но на каникулы возвращался домой, и все трое проводили лето и зиму вместе под одной крышей. Ким Хёнён, у которой по рекомендации Чхон Седжу обнаружили рак поджелудочной железы, когда Седжину было 18 лет, и которая успешно прошла лечение, также иногда навещала их дом. Они вчетвером жили как одна семья.
Так пролетело время, и наконец Седжин стал совершеннолетним. Перед началом семестра Хе Ин уехала в путешествие с друзьями из церкви. Впервые за всё время Чхон Седжу и Седжин остались одни на всю ночь.
День, когда он наконец сможет воплотить все те желания, что терзали его с момента знакомства с Седжином, до последней капли.
Чхон Седжу потерял рассудок в тот же миг, как Седжин переступил порог дома. Он ждал этого момента так долго, что даже от одного прикосновения к нему голова шла кругом. Но для обоих это было впервые, и особенно не хотелось причинять Седжину боль, поэтому Чхон Седжу изо всех сил сдерживал себя.
Под предлогом просмотра фильма они ушли в комнату после ужина, проведённого в напряжённой атмосфере.
Сели рядом на кровать, открыли ноутбук. Изображение с проектора, который он специально установил, залило белую стену. Это был романтический фильм, который Седжин давно хотел посмотреть.
Сюжет оказался настолько приторным, что граничил со скукой. Чхон Седжу не мог сосредоточиться - впервые в жизни он полностью потерял концентрацию, слыша только тихое дыхание Седжина рядом.
Тот, однако, погрузился в просмотр. По тому, как он не реагировал на прикосновения, стало ясно, что фильм его увлёк. Но вдруг на экране появилась сцена с поцелуем, и атмосфера мгновенно переменилась.
Учащённое дыхание заполнило тишину между ними. Ладонь, сжимавшая банку пива, вспотела. Чувствуя, как влага проступает на коже, Чхон Седжу медленно повернул голову.
Но Седжин, который, казалось бы, должен был смотреть фильм, смотрел прямо на него. В тот миг, когда их взгляды встретились, тела слились в порыве, и уже нельзя было сказать, кто сделал первый шаг.
Небрежно поставленная банка пива опрокинулась. В воздухе повис терпкий запах, как вдруг напряжённые тела мгновенно прижались друг к другу, а губы беспорядочно разомкнулись и сомкнулись вновь.
Они целовались жадно, их рост оказался почти одинаковым. На самом деле Седжин был чуть-чуть, совсем немного выше, но Чхон Седжу отказывался признавать этот факт. Для него они были одного роста.
Седжин вырос уже давно. В 18 лет, во время летних каникул после второго класса старшей школы, он немного подрос, а затем за несколько месяцев резко вытянулся. Похоже, слова «расти быстрее» сработали слишком хорошо. Чхон Седжу не мог отделаться от мысли, что тот станет ещё выше.
Но что поделать. Как бы то ни было, Седжин оставался Седжином. Даже если мужские черты стали более выраженными, его милое лицо, глаза и губы не изменились. Его капризный характер тоже остался прежним, поэтому Чхон Седжу по-прежнему воспринимал его как того, кто намного младше и меньше. Это означало, что он собирался уложить его под себя.
Но что-то пошло не так. Чхон Седжу растерянно смотрел на Седжина, который, оседлав его, настойчиво пытался раздвинуть его ноги.
- Почему ты… всё время пытаешься оказаться сверху? Седжин-а… Кажется, мы что-то перепутали.
Он попытался рассмеяться, делая вид, что всё под контролем. В ответ Седжин лишь покраснел до кончиков ушей и наклонил голову.
- Что… перепутали? Аа… Всё правильно.
Услышав это, Седжин перестал снимать его одежду и скривился. Его реакция ясно говорила: «О чём ты вообще?» Неужели… Серьёзно? Во рту пересохло.
Когда Седжин хныкал и упрашивал, сопротивляться было бесполезно. Победить его не получалось, и Чхон Седжу приходилось покорно уступать позицию. Но сдаваться так легко он не собирался. Сколько же он ждал этого момента...
- Подвинься. Я покажу тебе правильную позицию.
Чхон Седжу игриво улыбнулся и провел рукой по талии Седжина. Тот, весь раскрасневшийся от прикосновений, облизнул горящие губы и заморгал в замешательстве. Каждый раз, когда его алый язык скользил по губам, внизу живота всё сильнее пульсировало. Терпеть больше не хотелось.
Как раз в тот момент, когда Чхон Седжу уже собрался сам скорректировать их положение, Седжин, тяжело дыша, спросил:
- ...Ты что, хотел быть сверху?
С самой первой встречи с Седжином у Чхон Седжу была только одна мысль. Даже когда тот начал стремительно расти, даже когда его глаза оказались выше - он думал лишь об одном.
Представить себя снизу, стонущим под ним, он не мог даже во сне. Ему хотелось спросить: «Это ты, такой мелкий, собирался меня трахнуть?» - но Чхон Седжу лишь напряжённо улыбнулся. Сейчас было время уговаривать Седжина, а не затевать детский спор.
- Ты такой красивый... Конечно, да.
Он продолжил, соблазнительно прищурившись:
- Я сделаю тебе приятно. Без боли, Седжин-а.
Но выражение лица Седжина оставалось недовольным. Надув губы, он слегка приподнялся и откинул волосы. В отличие от их первой встречи, его тело теперь было телом взрослого мужчины - изящным, но с чёткими, сильными линиями.
Его подбородок был изящным, но линия челюсти, идущая к ушам, стала чёткой и мужественной. Подтянутое, широкое тело. Трапециевидные мышцы переходили в выразительные плечи с мощным изгибом. Даже без массивной мускулатуры одни лишь очертания его фигуры ясно говорили: он - взрослый мужчина. Это зрелище потрясло Чхон Седжу.
«Когда он успел так измениться?»
Глядя на Седжина, Чхон Седжу вдруг осознал, что до сих пор воспринимал его как 17-летнего.
Конечно, он замечал, что тот вырос. Он прекрасно видел разницу. Но стоило ему увидеть то самое милое лицо или услышать капризный голос и в его сознании Седжин неизменно возвращался в 17. Лишь сейчас он по-настоящему осознал, что перед ним - взрослый мужчина.
Но Седжин уже давно смотрел на него тем же взглядом. Взглядом, пропитанным первобытной жаждой.
Наконец заговорил Седжин, до этого молча наблюдавший сверху. Его гладкие губы дрогнули, а рука, лежавшая на талии Чхон Седжу, медленно поползла вниз. Без тени сомнений он схватил его возбуждённый член, стонавший в тесных штанах, и, покраснев, продолжил:
- Всё время, пока рос... я только и думал о том, как войду в тебя...
Большая ладонь крепко сжала его член. Впервые за три года Седжин трогал его так откровенно.
Гладкий, лишённый волос ствол был твёрдым от возбуждения. Казалось, это должно было причинять боль, но Чхон Седжу не чувствовал ничего, кроме жара.
В его глазах был только Седжин, смотрящий на него обжигающим взглядом. Непривычный образ возлюбленного, перешедшего на грубоватый тон, не смущал - напротив, возбуждал.
Седжин облизнул губы. Проведя тыльной стороной ладони по своим пылающим щекам, он медленно опустился ниже, пока их лбы не соприкоснулись. Сквозь кожу передавался жар. Тёплое дыхание, вырывавшееся из приоткрытых губ, окутало Чхон Седжу.
Затуманенные глаза дрожали прямо перед ним. Голос, ставший томным и сладким, звучал почти жалобно. Чёрт... Чхон Седжу, чувствуя его член, давящий на свою промежность, выдохнул прерывисто.
Это было лишь предположение, но ему казалось, что у Седжина член больше. С каких пор? Необъяснимое возбуждение расслабило его тело. Вскоре из его груди вырвался сдавленный голос:
Но это не означало, что он уступал из-за размера. Его мечте не суждено было сбыться. Картина, где он обнимает крошечного Седжина, давно стёрлась. Даже если бы он прижал его сейчас, то не увидел бы того, чего ожидал.
Поэтому ему вдруг захотелось увидеть разные выражения лица Седжина, который незаметно стал взрослым мужчиной. Маленького Седжина под собой он представлял много раз, но Квон Седжина, прижимающего его - не видел даже во сне...
Разобравшись в своих чувствах, Чхон Седжу без сожалений прошептал: