Красный особняк
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Глава 30. Шрам, оставшийся на левой руке (1)
Чхон Рим остановился перед лифтом, чтобы нажать на кнопку 21-го этажа. Он хорошо помнил номер, но его палец словно одеревенел. Пока он медлил, дверь лифта закрылась, как будто лифт потерял терпение. Было уже поздно, и лифт, которым больше никто не пользовался, долго оставался в подвале.
Чхон Рим сжал и разжал руку, нахмурившись. Он вспомнил тонкую руку, которую крепко сжимал. Нескольких дней должно быть достаточно. Нет, для Ким Сон Гёна хватило бы даже половины дня. Короткого заключения должно быть достаточно, чтобы изменить его поведение.
Вот так вырос Чхон Рим, и все вокруг него жили так же. Он не знал, было ли это ненормально или что в этом плохого.
Но почему же он чувствовал себя так неуютно, как будто в его груди что-то застряло? Он жил без совести или сочувствия, так почему же сейчас он чувствует себя виноватым?
Чхон Рим откинул голову назад и глубоко вздохнул.
Ким Сон Гён, беззвучно рыдающий. Ким Сон Гён, хромающий на раненую ногу, которого тянут за собой. Ким Сон Гён с изуродованными ступнями. Ким Сон Гён, запертый в убогой и тёмной комнате.
На ум приходят его прищуренные глаза и уголки рта, изогнутые среди взъерошенных волос. В этой маленькой голове было так много информации о Чхон Риме. Возможно, Сон Гён знал о нём больше, чем он сам.
Он был хитрым мерзавцем, который называл его братом только тогда, когда ему было удобно. Иногда казалось, что он предпочитает наркотики и секс самому Чхон Риму.
Даже если ты сумасшедший, почему ты меня не вспомнил? Тогда я бы не сделал этого с тобой. В конце обвинений в адрес Сон Гёна из горла Чхон Рима вырвался тихий смешок и он пробормотал с болезненным выражением лица:
- Ах… Черт возьми, я не могу этого сделать.
Он нажал на кнопку «Открыть» и стремительно выскочил из лифта. С этого момента всё стало очень важным. Он завёл машину и поехал, шины с лёгким скрипом зашуршали по дороге. Прошло всего лишь около 30 минут с тех пор, как он запер Сон Гёна в номере 422. Это было слишком мало времени, чтобы изменить его поведение.
Но, возможно, этого будет достаточно. Возможно, Ким Сон Гён, который всегда был послушным и сосредоточенным на Чхон Риме, уже оценил ситуацию. Теперь у него не было шансов забыть о Чхон Риме. Возвращаясь в Красный особняк, Чхон Рим обдумывал свои действия и ускорил шаг.
Резко затормозив, он направился к особняку. Грубо распахнув стеклянную дверь, он вошёл в коридор. По той же дорожке, по которой он вёл Ким Сон Гёна, он теперь бежал один.
Он прошёл мимо магазина, который первым пришёл ему на ум, когда он вспомнил о Ким Сон Гёне. В воздухе витал слабый запах плесени.
Несколько лампочек в коридоре не работали, возможно, перегорели. Ориентируясь по быстро мигающему свету и синему свету аварийного выхода, он поднялся по лестнице. Когда он ступил на потрескавшиеся, осыпающиеся ступени, вокруг него посыпалась белая пыль.
На втором этаже он достал ключ. К широкой стороне ключа была прикреплена этикетка с надписью «422», но цифры, написанные маркером, были слишком потертыми и старыми, чтобы их можно было отчетливо разглядеть.
Трудно описать бурю эмоций, охватившую его. Это была смесь тревоги, облегчения и непривычности. Он крепко сжал ключ, к которому обычно старался не прикасаться. Его не беспокоил металлический запах, который останется на его ладони.
Когда он вставил и повернул ключ, раздался щелчок. Был ли это звук отпирания или повторного запирания? Прошло меньше 30 минут; будет ли Ким Сон Гён все еще там, или он снова убежал? Его сердце бешено колотилось. Когда он повернул дверную ручку, она подалась плавно, без сопротивления. Губы Чхон Рима медленно изогнулись в улыбке.
Он осторожно потянул дверь на себя. Изнутри вырвался знакомый, но незнакомый запах. Он отличался от запаха плесени или бедности.
Резкий запах вызвал у него учащенное сердцебиение. Он не слышал, чтобы его сердце билось так громко с тех пор, как стал свидетелем смерти своего отца.
Чхон Рим стремительно распахнул дверь. Ветер трепал его волосы, но густой, липкий, рыбный аромат становился все более сильным.
Его зоркие глаза быстро осмотрели комнату 422. В помещении было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Даже пол, на котором раньше был хотя бы квадрат лунного света, теперь был полностью черным. Прищурившись, Чхон Рим начал искать Ким Сон Гёна.
Наконец, он заметил фигуру, скрючившуюся под окном. Его было трудно узнать, потому что рубашка не была такой же белой, как раньше. Чхон Рим вошел в комнату 422, оставляя следы своих ботинок на линолеуме. Квадрат света на полу был заполнен не лунным светом, а кровью.
Кровь залила рубашку, линолеум и даже обои. Запах крови был настолько сильным, что вызывал головную боль. Сон Гён лежал лицом вниз, повернувшись к входу. Чхон Рим чувствовал, что задыхается.
Наблюдал ли он за дверью, пока не закрыл глаза? Чхон Рим опустился на колени и поднес руку к носу Сон Гёна. Он услышал слабое дыхание. Сорвав наволочку, он плотно обернул ею руку Сон Гёна. Кровь продолжала течь, покрывая руку Чхон Рима. Его влажные руки начали дрожать.
Как бы громко он ни кричал, ответа не последовало. Несмотря на то, что лето закончилось, лоб и спина Чхон Рима были мокрыми от пота.
Закрепив тонкую руку, он поднял Сон Гёна на руки. Неся обмякшее тело, он побежал по окровавленному линолеуму. Липкий звук крови преследовал его. Убедившись, что Сон Гён еще дышит, он бросился вниз по аварийной лестнице. Это был самый быстрый шаг, который он когда-либо делал.
Он не мог вспомнить, как добрался до отделения неотложной помощи. Все это время он крепко сжимал мокрое запястье Сон Гёна. Кровь продолжала капать даже после того, как пропитала наволочку.
С каждым взглядом на Сон Гёна, сидящего на пассажирском сиденье, его лицо становилось всё бледнее. Губы посинели, утратив свой обычный цвет.
Чхон Рим почувствовал то же самое ощущение беспомощности, которое испытал, когда умер его отец. Дыхание стало затруднённым. Даже спустя столько времени, несмотря на свой возраст, он всё ещё был слаб и не мог противостоять страху перед смертью.
Несколько врачей и медсестёр работали над спасением Сон Гёна, который находился в критическом состоянии из-за сильной потери крови. Ему потребовалась срочная операция и переливание крови. Поскольку у Сон Гёна не было документов, удостоверяющих личность, или опекуна, Чхон Риму пришлось согласиться на экстренную помощь.
После этого он долго сидел перед операционной. За это время его охватили гнев и отвращение к самому себе. У него не было времени вытереть окровавленную рубашку и руки. Прохладный воздух в больничном коридоре на рассвете усиливал его беспокойство.
Только услышав, что Сон Гён нуждается в наблюдении в отделении интенсивной терапии, он осознал где находится. Весь в крови, он чувствовал себя так же, как несколько лет назад, когда боролся за жизнь.
Он посмотрел на свои дрожащие руки. Его левое запястье, обычно украшенное часами, было обнажено и опухло. Было ли это беспокойством? Между засохшей кровью Ким Сон Гёна виднелись неосознанные царапины.
- Сумасшедший, - пробормотал он. - Сумасшедший ублюдок.
Не довольствуясь тем, что забыл обо мне, ты пытался уйти из жизни в одиночестве? Ты говорил, что никуда не уйдешь, но теперь ты стремишься покинуть этот мир навсегда? Ты утверждал, что тебе больше некуда идти, но, возможно, ты хотел вернуться к своим родителям после смерти? Ты сумасшедший!
Я должен был догадаться об этом по тем глупым вещам, которые ты говорил мне каждую ночь. Чхон Рим продолжал проклинать Сон Гёна, который вышел из-под его контроля. Его волосы были в беспорядке. Как и у Сон Гёна, времена Чхон Рима стремительно менялись.
Чхон Рим уставился на операционную налитыми кровью глазами. Он никогда не смирится со смертью Ким Сон Гёна.
Чхон Рим оставался там, пока кровь Ким Сон Гёна не засохла на полу. Его запястье с внутренней стороны было поцарапано и кровоточило, но беспокойство, которое он испытывал, было нелегко контролировать.
Наступило утро. Ему пришлось некоторое время бродить, не помня, где он припарковался. Его машина, небрежно припаркованная почти на клумбе, представляла собой жалкое зрелище. Когда он открыл водительскую дверь, до него донесся запах крови. Она пропитала пол.
Трясущимися, покрытыми кровью руками он поднял с пола телефон. Несмотря на ранний час, на экране было несколько пропущенных вызовов. Хотя номер не был сохранён, он знал, кто это был. Перезвонив, он закрыл водительскую дверь. Его беспокоило, что он так надолго покинул больницу, и ему не терпелось вернуться.
Звонок сопровождался громким шумом и грубым голосом. Один из немногих людей, с которыми стоит иметь дело.
- Старик и его банда найдены, - произнес он.
- Где? - устало спросил Чхон Рим, нахмурив брови и напряжённо сжав пальцы.
- В Чангвондоне. Они переезжали из гостиницы в гостиницу, но позавчера собрали вещи и уехали. Мы сможем найти их, если обыщем окрестности.
- Найди его. Узнай адрес и пришли его.
Наконец, след старого шарлатана был найден. Чхон Рим надеялся решить проблему до того, как Сон Гён придет в сознание, хотя и не был уверен, что это возможно. Подошвы ботинок Чхон Рима все еще были покрыты запекшейся темной кровью, когда он возвращался в больницу.
Прошло много времени, прежде чем Сон Гёна перевели из отделения интенсивной терапии в отдельную палату. По словам медсестры, он время от времени открывал глаза, но вскоре засыпал снова. Он никогда не открывал глаза, пока Чхон Рим был рядом.
Однако всё было хорошо. Пока он продолжал дышать, всё было хорошо. Когда медсестра сообщила, что у Сон Гёна повреждены связки и в его левой руке не будет той силы, Чхон Рим просто кивнул. Он почувствовал облегчение от того, что это была не его правая рука, потому что единственное, что, казалось, нравилось Сон Гёну, — это делать заметки ручкой.
- Я вернусь через три часа. Пожалуйста, позвони мне сразу, если он проснётся, - сказал Чхон Рим медсестре.
- Да, не волнуйтесь и езжайте, - ответила медсестра.
После того как Сон Гёна перевели в отдельную палату, Чхон Рим почти жил там. Он всегда был рядом, опасаясь, что Сон Гён может проснуться, если он уйдёт, но сегодняшний день был исключением. Он даже нанял сиделку.
Он получил информацию о местонахождении доктора-шарлатана. Обычно он мог поручить это своим бестолковым приспешникам, но решил отправиться туда лично. Было кое-что, о чём он хотел спросить с глазу на глаз.
Чхон Рим поехал по адресу, который получил в СМС-сообщении. Несмотря на то, что машина всё ещё была испачкана засохшей кровью, он не возражал.
Машина подъехала к захудалому району, который находился в стадии реконструкции, и там царил хаос. Чхон Рим припарковался перед зданием, которое, если присмотреться, с трудом можно было принять за мотель.
Это было странно. Место находилось недалеко от Красного особняка и казалось хорошо спрятанным. Но если они сбежали из Красного Особняка, зачем оставаться так близко?
Чхон Рим вошел в полуразрушенное двухэтажное здание, неся тяжелую сумку, которую он забрал из палаты 109 больницы. Он толкнул дверь из матового стекла, перекинув сумку через плечо. Старик, сидящий на пластиковом стуле, повернул голову. Телевизор ревел так громко, что у Чхон Рима заболели уши.
- Нужна комната? Стоит 30 000 вон за ночь.
Чхон Рим наполовину прикрыл одно ухо и грубо кивнул. Старик медленно встал, зашел за прилавок, похожий на прилавок небольшого магазина, и надел очки. Он водрузил их на нос и начал проверять ключи.
Ключи были в небольшом контейнере по порядку. Не хватало только одного ключа — того, что был нужен Чхон Риму. Казалось, что все остальные комнаты были свободны, так почему старик не торопился? Чхон Рим почувствовал, что его терпение на исходе.
Чхон Рим с нетерпением положил на прилавок пачку наличных. Старик, взглянув на купюры, протянул ему ключ, и Чхон Рим, схватив его,
направился к лестнице. Хотя снимать комнату было не обязательно, это могло бы
заглушить любой шум, который он мог бы произвести.
Он отпер ключом комнату № 201. Внутри он обнаружил только кровать, телевизор и
небольшой холодильник. Первым делом он проверил окно. Железные прутья преграждали выход.
Убедившись, что пути к отступлению нет, Чхон Рим направился в комнату 206, в конце
коридора. Он приложил ухо к двери, но не услышал ничего. Неужели они все еще спали в
середине дня? Он постучал в дверь кулаком. Бах, бах. Звук эхом разнесся по пыльному
коридору. Бах, бах.
- Кто это? Чего ты хочешь? - раздался голос.
Голос не принадлежал старому доктору. Это был, скорее всего, один из головорезов,
которые часто появлялись рядом с ним. Чхон Рим сбросил сумку с плеча и громко крикнул:
- Я сын владельца мотеля. Ты собираешься платить или как?
- Что? Платить за что? - послышался испуганный голос с другой стороны двери, и
послышались шаги. Чхон Рим схватился за ручку своей сумки и начал слегка покачивать её взад-вперёд, продолжая притворяться сыном владельца мотеля.
- Если вы не заплатите, вам придется уйти.
- Разве доктор уже не заплатил?
Тихий разговор достиг ушей Чхон Рима, и ему показалось забавным, что они все еще
называют этого человека «доктором». Через некоторое время дверная ручка со
щелчком повернулась, и Чхон Рим уперся ногой, чтобы дверь не открылась полностью.
Дверь приоткрылась, и появилось знакомое лицо — мужчина, который избил Сон Гёна и
отнес его родителей в комнату 109. Когда Чхон Рим просунул сумку в дверную щель,
он отпустил ручку, и сумка с глухим стуком упала на пол.
- Какие деньги... черт возьми.
Мужчина попытался захлопнуть дверь, но застрявшая в проеме сумка затруднила это. После нескольких попыток закрыть дверь, он начал толкать ее, но нога и тело Чхон Рима не позволили.
Когда мужчина обернулся, чтобы крикнуть внутрь, Чхон Рим убрал ногу и широко распахнул дверь. Затем он ударил мужчину локтем в челюсть, отчего тот пошатнулся. Без
колебаний Чхон Рим ударил мужчину ногой в живот, и тот упал. Затем он затолкал
сумку внутрь и вошел в комнату сам. Он спокойно запер дверь, присел на корточки и
сел на сумку.
- Взгляните на всех вас, вы так хорошо выглядите!
В комнате находились четверо: доктор-шарлатан, головорезы и женщина средних лет. Они в шоке смотрели на Чхон Рима. В такой маленькой комнате находились четыре человека, и мысль о том, чтобы провести здесь хотя бы десять минут, была невыносима.
Женщина, взволнованная, поспешно встала и попыталась открыть окно, но оно было надежно закрыто решеткой.
- Позволить своим пациентам умирать, пока вы здесь развлекаетесь?
- Как вы...?… Я имею в виду, нет, это не так… Я просто ушел, потому что жить там было невыносимо. В чем проблема? Почему вы последовали за мной?
- Конечно, там невыносимо. Так почему же вы не убежали подальше? Кто-то поддержал вас?
Доктор-шарлатан нервно провел рукой по редким волосам. Чхон Рим повернулся к нему и спросил:
- Близнецы сказали вам бежать?
Молчание мужчины и опущенные глаза выдавали его беспокойство.
- Они обещали тебе поддержку, если ты убежишь? Пообещали место позже? Дали тебе денег? Эти люди решают проблемы не словами, а наличными.
Взгляд Чхон Рима окинул маленькую комнату. Он заметил небольшую сумку и быстро догадался, что в ней, вероятно, находятся деньги. Один из головорезов незаметно встал перед ней.
- Близнецы приказали найти меня?
- Они — просто кучка шутников.
Хотя Чхон Рим не дал прямого ответа, он понял, что близнецы, похоже, знали о плане побега шарлатана. Вместо того чтобы наказать их, они предпочли закрыть глаза на это. Они прекрасно знали, что отец Сон Гёна находится в больнице. Несмотря на своё высокое положение, близнецы всё равно оставались негодяями.
- Я здесь не для того, чтобы забрать твои деньги.
- Но мне любопытно, почему ты сбежал.
- Ты думаешь, мы не заметили, что ты перекрыл нам поставки наркотиков? Даже тот искалеченный наркоман догадался об этом и был убит. Ты думал, мы не заметим, что ты пытаешься уморить нас всех голодом?
Этот хромающий наркоман проявлял раздражающую проницательность, когда был трезв. Он заметил, что запасы наркотиков уменьшаются, и начал расследование, что вызывало у Чхон Рима беспокойство. Хотя главной причиной было нападение на Сон Гёна, избавление от наркомана было приятным дополнением. Возможно, это заставило шарлатана тоже заподозрить неладное.
- Ах, так ты сбежал, потому что понял это?
Чхон Рим рассмеялся и расстегнул молнию на своей сумке, открывая хирургические инструменты, которые он взял из палаты 109. Он взял все, что мог, включая антисептики и бинты. Шарлатан с любопытством посмотрел на сумку, гадая, зачем Чхон Рим её принёс.
- Я здесь не из-за денег. Мне нужен врач.
Чхон Рим наклонил голову и улыбнулся. Несмотря на его дружелюбное поведение, доктор оставался настороже. Чхон Рим ногой отбросил сумку подальше в комнату.
- Нужно использовать это. Потому что это для кое-кого из Красного особняка.
Шарлатан поправил очки. Это объясняло наличие хирургических инструментов. Но кто из Красного особняка? Его подозрительный взгляд не отрывался от Чхон Рима.
Чхон Рим пнул по ногам человека, сидящего на полу.
Выражения лиц женщины и другого бандита стали странными. Неужели Чхон Риму
действительно был нужен врач для проведения операции?
Большинство жителей Красного особняка не могли обратиться в больницы, так как у них не было ни документов, ни денег, ни страховки. Поэтому они были вынуждены обращаться к шарлатану, чья лицензия была аннулирована. Несмотря на плохую гигиену, палата 109 была единственной больницей в особняке. Операция стоила дорого, и доктор, чувствуя наживу, начал заикался.
- Операция стоит дорого. Для кого она будет проводиться?
Чхон Рим глубоко вздохнул и вынул руку из кармана. Взгляд доктора проследил за его рукой. Внезапно он заметил что-то блестящее в руке Чхон Рима.
Доктор вскрикнул, но Чхон Рим действовал быстрее, чем бандит, лежащий на полу. Кровь начала растекаться по грязной майке бандита, когда нож повернулся в его животе.
С хлюпающим звуком нож был извлечён. Хотя лезвие было не длиннее пальца, рана была неглубокой, но всё ещё обильно кровоточила из перекрученной плоти.
- Так сколько сколько стоит операция? - спросил Чхон Рим, швыряя нож в сторону двери и вытирая окровавленные руки о нижнюю рубашку бандита.
- Сумасшедший ублюдок! - в ответ прозвучал крик.
Бледный доктор лихорадочно открыл свою сумку. Когда он не смог найти то, что искал, то вытряхнул её содержимое на пол.
- Почему вы не проявляли такой заботы о пациентах? - задал вопрос Чхон Рим.
- Черт, эй, быстро принеси полотенце! - последовала срочная команда, и один из головорезов бросился в ванную. Чхон Рим недолго наблюдал за происходящим, а затем отвернулся. Позади себя он услышал крики агонии и неистовые звуки оказания первой помощи. Он пнул окровавленный нож.
Покинув комнату 206, Чхон Рим спустился вниз, где старик увлеченно смотрел борцовский матч по телевизору. Из динамиков доносились громкие удары и треск, когда рестлеры яростно сражались на ринге.
- Ты же знаешь, что всё это подстроено, - произнес Чхон Рим, обращаясь к старику.
Старик бросил на него взгляд. Чхон Рим пожал плечами и, наклонившись к стойке, спросил:
- Дедушка, можно воспользоваться твоим телефоном?
Старик кивнул. Чхон Рим набрал три цифры, не обращая внимания на то, что его пальцы были все еще испачканы кровью.
- Кого-то ударили ножом, у него сильное кровотечение. Адрес...
Он оглядел пространство вокруг стойки, не потрудившись запомнить название этого захудалого мотеля.
- Дедушка, как называется это место? - вновь обратился он к старику.
Старик мгновенно отреагировал, подтверждая, что за деньги можно купить любое сотрудничество.
- Мотель Дэбок, - произнес он.
- Да, мотель «Чангвондон Дэбок». Я передам трубку владельцу.
Чхон Рим положил трубку на стойку, позволяя неистовым звукам рестлинга просачиваться сквозь нее. Он слышал настойчивые голоса из трубки, но старик оставался поглощенным телевизором. Все было подстроено — матч и ситуация.
Чхон Рим припарковал свой автомобиль недалеко от мотеля и, облокотившись на руль, стал наблюдать за тем, как подъезжают полицейские и скорая помощь. Вероятно, врач без лицензии всё ещё пытался зашить рану, но они не позволили бы ему продолжать работу.
Он посмотрел на свои наручные часы. У него ещё было время до перерыва, который, как он обещал сиделке, наступит через несколько часов. Отсутствие звонка означало, что Сон Гён ещё не проснулся.
Убедившись, что окровавленного доктора ведут в полицейскую машину, Чхон Рим завёл двигатель. Он решил разобраться с этим человеком позже. Нужно было сделать много подготовительных шагов, чтобы осуществить задуманное должным образом.
Его следующей целью был брат-близнец, который, вероятно, облизывал губы, обдумывая свой следующий план. За рулём окровавленной машины он направился к высокому зданию.
- Босса сейчас нет дома, - сказал ему помощник.
Примерно в это время он, вероятно, либо играл в гольф, либо расслаблялся в сауне, поскольку большую часть дня делал вид, что занимается бизнесом. Не обращая внимания на протесты помощника, Чхон Рим вошёл в кабинет генерального директора.
Комната была обставлена с роскошью, как и подобает тому, кто любит товары высокого класса. Однако всё это было лишь маскировкой. Гюрим и Сурим были всего лишь головорезами, которые использовали перевозку предметов роскоши для контрабанды наркотиков.
Чхон Рим с силой швырнул табличку с именем Гюрима в стеклянный шкаф, разбив его. Ещё несколько ударов, и всё содержимое, включая дорогие напитки и сигары, высыпалось наружу. Чхон Рим продолжал крушить всё вокруг. Пол быстро пропитывался оранжевой жидкостью.
- Что вы делаете? - воскликнул помощник, открывая дверь и ахая при виде хаоса. Его взгляд в страхе метался по комнате.
Не обращая на него внимания, Чхон Рим провёл рукой по столу, и вазы, вода и цветы полетели на пол. Он раздавил упавшие цветы ногой, откинул назад свои растрепанные волосы и пристально посмотрел на мужчину.
- Как далеко отсюда мой брат? - спросил он.
- Позвони ему. Скажи, что его брат с нетерпением ждёт его.
Несмотря на то что служба безопасности уже была вызвана, потребуется некоторое время, чтобы привести всё в порядок. Ассистент, поморщившись, взглянул на Чхон Рима, тот достал из ящика жёлтый конверт. Ассистент даже не попытался остановить Чхон Рима, когда тот снова подошёл к столу.
Чхон Рим забрался на стол и с силой ударил по люстре, разбив её на мелкие осколки. Стеклянные брызги посыпались на пол, а люстра, уже наполовину сломанная, закачалась, словно маятник. Он бросил табличку с именем на залитый осколками пол.
Отряхивая руки, Чхон Рим встал из-за стола. В его руках был острый осколок разбитой вазы, и он выглядел весьма угрожающе.
Небрежно покинув кабинет генерального директора, он похлопал помощника по плечу конвертом:
Сидя на диване в приемной, Чхон Рим обмахивался рубашкой, всё ещё держа в руке осколок. Его угрожающее поведение не оставило ассистенту иного выбора, кроме как подчиниться.
- О, - раздался мягкий голос Чхон Рима, заставив помощника остановиться и обернуться.
- Убедись, что в нём много льда.
Ассистент передал распоряжение охране и направился в комнату отдыха, чтобы приготовить кофе.
Чхон Рим с наслаждением потягивал кофе, удобно устроившись за низким столиком. Его поза выражала ленивую безмятежность, как будто он отдыхал перед входом в магазин Красного особняка. Он слегка постукивал ногой, погруженный в изучение бумаг, извлеченных из конверта. Каждый раз, когда он встряхивал пластиковый стаканчик, лед внутри мелодично позвякивал.
На столе было разбросано еще несколько чашек с кофе, которые Чхон Рим отверг. Он придирчиво их осматривал, нюхал, делал глоток или даже просто оценивал цвет, прежде чем потребовать переделать. Только после того, как помощник сходил в кафе на первом этаже и принес ему еще одну чашку, Чхон Рим немного успокоился.
- Ах, у меня заканчивается время, — сказал он, с сожалением глядя на наручные часы. Три часа, о которых они договаривались, почти истекли, и он задавался вопросом, где же тот человек, чья клюшка для гольфа стала причиной задержки. Покачав головой, он сделал последний глоток кофе.
Вскоре лифт открылся, и из него вышли двое крепких мужчин. Чхон Рим хихикнул и помахал им рукой.
- Генеральный директор слишком надолго покидает свой пост, да? Думаешь, компания сможет так работать? — произнес он с усмешкой.
- Какое-то время ты вел себя тихо, а теперь доставляешь неприятности? — ответил один из мужчин с ноткой упрека.
Чхон Рим пожал плечами и открыл пластиковую крышку, чтобы бросить в неё лёд. Он громко затрещал, словно хищник, грызущий кости.
Гюрим, отпустив персонал, сел на диван напротив Чхон Рима. Лицо его брата было бледным, а шрам на нем, казалось, светился в полумраке. Некоторые люди, потеряв родителей, могут сойти с ума и даже порезать себе вены, но даже когда его брат впадал в ярость, его лицо всегда оставалось невозмутимым.
- Ты что-то сделал со своим лицом? С таким лицом ты мог бы сойти за гангстера.
- Просто скажи мне, почему ты выкинул этот трюк.
Гюрим толкнул Чхон Рима в голень, намекая, что ему следует убрать ноги со стола, но Чхон Рим лишь пошевелил пальцами.
- Я внес свой вклад, пытаясь помочь своим братьям. Мне было наплевать на какой-то гольф-курорт. Но я и с этим старался преуспеть.
После смерти их отца собственность на имущество и землю Красного Особняка перешла от Гюрима к Чхон Риму, когда он достиг совершеннолетия. Такова была воля их отца, и к тому времени близнецы начали ввязываться в более крупные предприятия, потеряв интерес к Красному Особняку.
Арендная плата от жильцов Красного особняка приносила стабильный доход, но само здание создавало проблемы с точки зрения имиджа. Близнецы решили, что лучше продать особняк по высокой цене и создать новое, чистое на вид пространство, которое упростит их незаконные сделки.
Чхон Рим, не имея особых амбиций или желаний, согласился на их план. Близнецы были его единственной семьёй.
-Зачем ты копался в кабинете своего брата, как крыса, создавая такой беспорядок? Что ты хочешь получить?
Чхон Рим сделал всё, что должен был, но что он получил взамен? Они утверждали, что хотят, чтобы он жил нормальной жизнью, но их действия говорили об обратном. Возможно, они всегда видели в нём лишь пьяницу и наркомана, полезного только для подписания контрактов.
- Или мы снова говорим об этом ублюдке?
Чхон Рим громко рассмеялся, услышав резкий тон брата. Гюрим просто уставилась на испачканную рубашку Чхон Рима, на которой были пятна крови.
- Почему ты защищал этого шарлатана? Ты наградил его деньгами за хорошо выполненную работу? Поблагодарил его за то, что он убил для тебя отца того мальчика из магазина?
Гюрим, осмотревшись, заметил знакомый конверт. Это был договор купли-продажи особняка и земли, который Чхон Рим оставил у него. Теперь, когда условия были согласованы с мистером Кимом, Чхон Риму оставалось лишь подписать документ. Узнав документ, Гюрим стиснул зубы.
- Это наказание. Ты изменился после того, как оставил этого ублюдка рядом с собой. Ты знаешь об этом? Нам следовало просто убить его тогда.
Его братья снова замышляли отобрать то, что принадлежало ему. Они дали денег доктору, который бросил отца Ким Сон Гёна, велев ему спрятаться. Они пытались сломить Ким Сон Гёна и свести его с ума, стремясь в конечном итоге разлучить его с Чхон Римом. На этот раз они использовали другую тактику, но, как всегда, это не помогло.
Чхон Рим вздохнул, в его смехе слышалось разочарование.
- Это твои проблемы, брат. Ты делаешь мне только хуже.
Наконец, он убрал ноги со стола и наклонился вперёд, упираясь локтями в бёдра, чтобы продолжить.
- Когда мы были детьми, когда я плакал, желая увидеть мать, которую даже не помнил, ты давал мне деньги. Мне не нужны были эти деньги.
- А когда умер папа, я дрожал как идиот, и ты дал мне часть денег на похороны. Миллион вон ребёнку!
Если вспомнить его детство, то оно всегда было связано с деньгами. Делал ли он добрые дела, хулиганил или просто бродил вокруг, ненавидя Красный особняк, — деньги всегда были наградой. Но ему нужно было место, где его блуждающее сердце могло бы успокоиться. Никто не мог дать ему этого.
- Мне нужен был кто-то, кто был бы рядом со мной, а не тот, кто думает, что деньги решают все.
Вот почему он контролировал окружающих, держа их в поле зрения. Ему нужен был кто-то, кто подходил бы ему, даже если бы ему пришлось его заставлять.
- Мне нужен был кто-то, кто следовал бы за мной и делал то, что я хочу. Кто-то, кто не сравнивал бы меня с деньгами. И вот почему я выбрал его.
Он никогда не встречал никого настолько подходящего, как Ким Сон Гён. Пока не умер его отец, всё было идеально.
После смерти родителей Ким Сон Гён был в состоянии глубокого шока. Это произошло по вине сбежавшего доктора и его братьев, которые позволили ему уйти. Опять же, по вине его братьев.
- Но ты использовал деньги, чтобы все испортить. Ты неизменно ужасен.
Чхон Рим снова взглянул на часы. До окончания отведенных трех часов оставалось примерно полчаса. Он начинал беспокоиться. Он снял часы и небрежно бросил их на стол.
Вокруг его запястья, ранее скрытые ремешком часов, виднелись старые шрамы и красные отметины. Если не присматриваться, их было трудно заметить, но рельефные шрамы выделялись на его коже. На теле Чхон Рима их было больше: некоторые остались после драк, но большинство он нанес себе сам.
Гюрим, не отрывая взгляда, смотрел на запястье своего брата. Чхон Рим, словно ощутив его внимание, вытащил лист бумаги. Это был договор купли-продажи здания Красного особняка и прилегающей земли, которые он продавал мистеру Киму. С подписью Чхон Рима у Красного Особняка появится новый владелец.