История случайной любви / История непреднамеренной любви
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Том 4. Глава 16
Закончив запись, Ли У Ён спустился на парковку. Обнаружив машину, криво припаркованную в углу, он тихо улыбнулся.
Видя, как нетипично для Ин Сопа была припаркована машина, он подумал, не приспичило ли тому в туалет. Он подошёл к машине сбоку. Ин Соп, который, как он думал, пошёл в туалет, спал на водительском сиденье.
Ли У Ён было собрался постучать по стеклу, но остановился и просто смотрел на профиль Ин Сопа. Даже через стекло его сердце ныло и сжималось от нежности. Одного лишь взгляда было достаточно, чтобы вызвать щемящее чувство в груди.
Он провёл пальцем по стеклу, повторяя контуры лица Ин Сопа. Когда палец коснулся области губ, Ин Соп, словно по волшебству, открыл глаза.
Прямо как принцесса, разбуженная поцелуем принца, честное слово.
Ли У Ён усмехнулся и постучал по стеклу машины. С жужжащим звуком стекло опустилось.
- Господин Ин Соп, вы долго ждали?
- Вы выглядите уставшим. Давайте сегодня поедем домой пораньше и отдохнём. Обещаю, и пальцем не трогать.
Хотя он знал, что это обещание, которое он не сможет сдержать, Ли У Ён всё же сказал это. Но ответа от Ин Сопа не последовало.
- Почему ты опять зовёшь меня так трагически? Хочешь попросить о чём-то ещё?
- Сказали, что скоро будет… Простите.
Ин Соп моргнул. Даже моргание давалось ему с трудом - веки поднимались всё медленнее. Решив, что тот очень устал, Ли У Ён подумал, что сегодня ему стоит самому сесть за руль.
- …Водительское сиденье… сильно испачкалось…
- Испачкалось не водительское сиденье, а заднее. Ничего, потом отдадим на мойку.
Чхве Ин Соп смотрел на Ли У Ёна затуманенным взглядом, затем слабо улыбнулся.
- Не знаю, поверите ли вы… но это так.
- Я тоже хочу сказать тебе это… но скажу, когда точно пойму, что чувствую.
Произнося это, Ли У Ён прижал ладонь к груди. Услышав признание Чхве Ин Сопа, его сердце начало ныть ещё сильнее, чем раньше.
- Даже если это похожее чувство… я не против.
- «Похожее чувство»? Ха-ха-ха.
Ли У Ён протянул руку, чтобы погладить щёку Ин Сопа, но, ощутив холод, словно от куска льда, замер и лицо его застыло.
Только тогда он взглянул на тело Ин Сопа, прислонившееся к сиденью. Кровь, обильно залившая пространство ниже пояса, скопилась на сиденье. В шоке Ли У Ён распахнул дверь водителя.
Тело Чхве Ин Сопа бессильно рухнуло на него.
- Что это такое! Ин Соп, погоди, что это?!
С парковки донёсся звук сирены. Ли У Ён наконец понял, что имел в виду Чхве Ин Соп, говоря, что машина скоро приедет.
- Ин Соп, Ин Соп. Что с тобой? Блять, кто это сделал… Подожди. Ин Соп!
Ли У Ён, хватая его за плечи, кричал. Ин Соп моргнул. Ему хотелось видеть лицо Ли У Ёна дольше, но глаза были слишком горячими, и взгляд снова и снова затуманивался. Он хотел улыбнуться, но лицо его не слушалось.
- Чхве Ин Соп! Ин Соп! Эй! Чхве Ин Соп! Открой глаза! Чёрт, Ин Соп!
Ли У Ён кричал, выкрикивая его имя. Ин Соп положил свою руку поверх его руки, сжимавшей его плечо, и прошептал: «Люблю вас». Он подумал, что, возможно, лишь пошевелил губами, и неясно, были ли слова услышаны, а затем закрыл глаза.
Звук сирены приближался, но в уши Ин Сопа больше не доносилось ничего.
Лица директора Кима и менеджера Ча, сидевших перед операционной, были мрачными. На табло перед операционной горела лишь надпись «Идёт операция», и никаких новостей пока не было.
Хотя все беспокоились об Ин Сопе, который находился внутри и переносил сложную операцию, директора Кима больше всего заставлял нервно ерзать на месте Ли У Ён, сидевший рядом.
Услышав новости и примчавшись в больницу, директор Ким стал свидетелем этой сцены. Ли У Ён, весь в крови, буйствовал как одержимый.
Зрелище было пострашнее любого фильма ужасов. Когда врачи объяснили, что пациент может умереть от шока из-за большой потери крови, у У Ёна просто поехала крыша. Он схватил первый попавшийся предмет и принялся резать себе запястье, выкрикивая: «Тогда возьмите мою кровь!» У всех, кто это видел, лица побелели от ужаса. Пока медсёстры и врачи пытались схватить его за руки и остановить кровотечение, он продолжал буйствовать, и брызги крови, хлеставшие из его запястья, размазались по белым больничным стенам.
Ему вкололи три дозы седативных и снотворных, чтобы успокоить. Получив дозу, от которой обычный человек отключился бы, Ли У Ён всё ещё неистово кричать, пытаясь добраться до Ин Сопа. Двое санитаров, директор Ким и менеджер Ча, с трудом уложили его на койку. Вскоре он уснул под действием лекарств, и директор Ким подумал, что с имиджем Ли У Ёна покончено.
Но проблема была в том, что для самого У Ёна на этом всё не закончилось. После разговора с прибывшими полицейскими директор Ким и менеджер Ча сидели перед операционной, как вдруг появился У Ён. Увидев его босым в коридоре, директор Ким, без всякого преувеличения, чуть не потерял сознание от страха.
Сказав это, Ли У Ён сел рядом с директором Кимом. Ни директор Ким, ни менеджер Ча не могли найти в себе сил приказать ему вернуться в палату.
Так прошло три часа, а они всё ещё не могли покинуть коридор перед операционной. С каждым вздохом У Ёна они вздрагивали и ёжились. Особенно директор Ким, которому отчаянно хотелось в туалет, но он из последних сил терпел, не зная, что У Ён может выкинуть в его отсутствие.
У Ён, чьё лицо за несколько часов осунулось, спросил это, уткнувшись в ладони. Директор Ким замешкался, а затем посмотрел на менеджера Ча. Тот спокойно начал объяснять:
- Преступницу ещё не поймали, но на ноже, найденном в машине, остались отпечатки пальцев, так что, говорят, скоро схватят. Говорят, не волнуйтесь…
Ли У Ён поднял голову. В его глазах стоял ледяной холод.
- Не волнуйтесь? Говорят, не волнуйтесь?
- Нет, я имею в виду, что так говорят, конечно, мы все должны волноваться за господина Ин Сопа. Чтобы операция прошла успешно, все вместе будем волноваться…
- Волноваться? По-вашему, я сейчас здесь сижу и просто волнуюсь?
- Моё сердце будто сгорает, и с каждым вдохом кажется, будто кто-то вонзает нож в мою голову… Разве это те чувства, что зовутся просто «волнением»?
- Думаете, если я лягу, во мне что-то изменится?
Ли У Ён снова сложил руки и уткнулся в них лицом. Ему казалось, что он умрёт. От мысли, что он, возможно, больше никогда не увидит Ин Сопа, его руки дрожали.
На этот раз ему в самом деле пришлось коснуться руками крови Чхве Ин Сопа. Как он ни пытался убедить себя, что всё будет хорошо, воспоминание о липкой крови, пропитавшей сиденье машины, не давало отпустить ужас.
«Если бы я знал, что так будет, я бы никуда его не отпускал. Если бы знал, я бы сказал, что на следующей неделе мы улетаем в Америку. Если бы знал, я бы сказал, что люблю его... что я тоже люблю его так же, как он меня...»
...Неужели его чувства такие же? Неужели Ин Соп смотрит на него с тем же чувством, будто каждую клетку его мозга срезают лезвием бритвы? ...Он надеялся, что нет. Он надеялся, что это не так. Он надеялся, что Ин Соп не испытывает этого чувства, когда сердце будто жгут огнём и даже дышать трудно.
Ли У Ён жадно глотал воздух. Он хотел прямо сейчас войти туда и проверить, в порядке ли Чхве Ин Соп. Он хотел обнять Ин Сопа и крикнуть ему, чтобы тот поскорее открыл глаза. Желание убедиться, что с Чхве Ин Сопом всё в порядке, сотрясало всё его тело. Он покрылся холодным потом, пытаясь сдержать его.
Он провёл ладонью по лицу. Даже глядя на часы, он не мог понять, сколько времени прошло. Каждый раз, когда он слышал тихий звук, его слух обострялся: не плач ли это Ин Сопа оттуда, изнутри?
- У Ён-а… иди отдохни. Пожалуйста. А то ты и сам рухнешь.
Директор Ким осторожно взял его за плечо. Каким бы скверным парнем У Ён ни был, видеть его в таком жалком состоянии из-за другого человека было очень неприятно.
- Но мы не знаем, когда закончится операция…
В этот момент дверь операционной открылась, и вышел уставший врач. Трое поднялись с мест и подошли к нему.
Пока они спрашивали, Ли У Ён молча стоял и ждал слов врача.
- Что ж, критический момент миновал, но вы знали, что у пациента изначально было слабое сердце?
Когда Ли У Ён ответил, директор Ким и менеджер Ча с удивлением посмотрели на него.
- Объясню проще: из-за того, что функция сердца изначально была слабее, чем у других, риск был очень высок. У таких людей при шоке то, что обычный человек может выдержать, может привести к мгновенной смерти на месте… Но, к счастью, сейчас он в безопасности. Пока он находится в палате, но нужно постоянно наблюдать за ним, и какое-то время ему категорически нельзя перенапрягаться. Категорически.
Врач с силой произнёс слово «категорически» и тяжело вздохнул. Полностью истощённый долгой операцией, он попрощался и ушёл.
У директора Кима подкосились ноги, и он опустился на место. Менеджер Ча тоже кивнул: «И правда». Только Ли У Ён стоял перед дверью операционной, пристально глядя на закрытую дверь.
- Теперь не волнуйся так. Операция прошла успешно, теперь главное - восстановление…
- Врач сказал, что при шоке он может умереть на месте.
- Это лишь означает, что такая возможность есть. Врачи всегда любят говорить о наихудшем сценарии.
Ли У Ён опустил голову. Слова о том, что подобное может повториться в будущем, вонзались в его сердце острее, чем факт того, что Ин Соп выжил.
Постояв молча ещё некоторое время, Ли У Ён, казалось, наконец принял решение и позвал директора Кима.
От голоса менеджера Ча Ин Соп моргнул. Возможно, действие анестезии ещё не прошло, его глаза двигались вяло.
- Всё в порядке. Твои родные уже едут.
«Родные? Что он имеет в виду?»
- У Ён связался с ними, сейчас они уже в пути. Не волнуйся, Ин Соп.
Ин Соп огляделся. Увидев белые стены больничной палаты, он наконец подумал: «А, я выжил».
- Тебе, наверное, ещё хочется спать, анестезия не до конца отошла. Поспи ещё.
- У Ён с директором поехали в полицейский участок.
- Говорят, поймали ту, что тебя ударила. Не волнуйся. У Ён ушёл, только убедившись, что с тобой всё в порядке, так что, думаю, ничего не случится. …Наверное.
Менеджер Ча тепло похлопал его по плечу и поправил одеяло. Ин Соп закрыл глаза. Прошло неизвестно сколько времени, когда он услышал приглушённые знакомые голоса.
Открыв глаза, он увидел там лица, которые так хотел видеть.
- Питер! Что всё это значит? Кто посмел тронуть нашего сына... Мама, я твоя мама. Узнаёшь меня?
- Мы не для того летели на самолёте сюда, чтобы это слышать. Не извиняйся, просто думай о том, чтобы поправляться.
Когда мама погладила его по лбу, глаза Ин Сопа наполнились слезами. «Это правда мама, моя любимая семья сейчас рядом со мной.»
Мать и отец по очереди поцеловали его в лоб. Отец вышел из палаты поговорить с врачом, и в комнате снова стало тихо.
Мать осталась рядом, держа его за руку. Ощущение тепла и покоя, которое пришло просто от того, что она держит его за руку, было чем-то, чего он не испытывал так давно.
Ин Соп закрыл глаза и вскоре его дыхание стало тихим и ровным. Когда он осознал, что чья-то осторожная рука гладит его по волосам, всё вокруг уже погрузилось во тьму.
«Кто это? Рука больше и шире, чем у мамы… Кто это так нежно меня касается?»
Он попытался открыть глаза, но из-за действия лекарств и сонливости даже это было нелегко. Рука, гладившая его волосы, медленно перешла к щеке и лбу.
От тепла этой руки, касавшейся его с такой тоской, у Ин Сопа резко сжалось сердце. «Это он. Это он сейчас меня трогает.»
«Нужно открыть глаза и сказать ему, что я в порядке.»
Его нежный голос прозвучал в темноте.
- Вот как всё обернулось... и всё потому, что я не могу отпустить тебя...
Он хотел спросить, что это значит, что он имеет в виду.
- Если я сейчас буду держать тебя возле себя, то лишь для удовлетворения своей собственной жажды, зная, что это плохо для тебя. С жестоким умыслом.
Услышав эти слова, он подумал, что все его поступки, что он крутился рядом с Ли У Ёном, тоже были совершены с умыслом. Предвидя, что может влюбиться, он сознательно шёл на это, принимая последствия.
- …Не волнуйся ни о чём. Всё будет хорошо.
Его голос, произносящий эти слова, звучал так хрупко, словно вот-вот оборвётся, и даже с закрытыми глазами Ин Сопа охватил страх.
Мягкие губы коснулись его лба. Казалось, одного прикосновения было недостаточно, и вскоре их тепло коснулось его губ, а затем исчезло. От этого эфемерного, нежного ощущения у Ин Сопа сжалось сердце, и он захотел обнять его, но не мог пошевелить даже кончиками пальцев.
«Нельзя же так. Ведь я в порядке, нужно ответить ему, чтобы он не волновался. Нужно успеть сказать ему до того, как он уйдёт, прежде чем он выйдет из палаты. Нужно открыть глаза…»
В уплывающем сознании Ин Соп с тоской услышал звук закрывающейся двери палаты. Следующий раз он пришёл в себя лишь два дня спустя.
Вплоть до самой выписки Ли У Ён так и не навестил его. Глядя на горшок с цветком, стоявший у больничного окна, Ин Соп понял, что слова, сказанные им той ночью, были прощанием.
- Ну что ж. Будь здоров. Неприятно, что всё так закончилось.
Менеджер Ча, пришедший проводить, похлопал Ин Сопа по плечу.
- Всё в порядке. Мне лишь жаль, что я причинил столько хлопот. Не счесть, сколько раз вы приезжали в больницу…
- Питер! Иди скорее. Пора уже заходить.
Услышав, как легко английская речь слетает с губ Ин Сопа, менеджер Ча с лёгким раздражением цокнул языком. Хотя он уже много раз видел это в больничной палате, он не мог избавиться от чувства неловкости и странности.
- Итак, когда вернёшься в Америку, что будешь делать дальше?
- Сначала хочу отдохнуть и всё обдумать.
- А в Корею больше не вернёшься?
На этот вопрос Ин Соп слегка расширил глаза и неопределённо промямлил: «Ну, кто знает…». Позже, подслушав перешёптывания медсестёр, Ин Соп узнал, что Ли У Ён снова устроил переполох.
Горячие новости пронеслись по миру шоу-бизнеса. После нападения сталкера на менеджера Ли У Ёна в обществе стали громче звучать призывы к пересмотру законов о сталкерах. Хотя и появились тёплые статьи о том, как Ли У Ён умолял врачей, рыдая, спасти жизнь своего менеджера, оказавшегося в опасности из-за него, на этот раз, возможно, из-за того, что было слишком много свидетелей, ходили и мрачные слухи. Поскольку Ли У Ён в тот день буйствовал в совершенно невменяемом состоянии, медсёстры меж собой перешёптывались, что его одного вида достаточно, чтобы пробежали мурашки.
Ли У Ён так и не появился в больнице до самой выписки Чхве Ин Сопа. Понимая, что это означало, Ин Соп не мог легко сказать, что вернётся в Корею.
- Даже если не для работы, просто приезжай в гости. Если приедешь и позвонишь мне, я и спать уложу, и накормлю. Какое-то время… я ведь буду менеджером Ли У Ёна, так что ожидаю щедрых бонусов.
Выражение лица менеджера Ча, говорившего это, было очень сложным. Ему было грустно отпускать Ин Сопа, но он также радовался бонусам, и в то же время он был в отчаянии от перспективы работать с Ли У Ёном - его чувства не могли не быть противоречивыми.
Господин Ким, который поздно примчался в аэропорт, помахал рукой и подошёл.
- Вы же заняты, зачем приехали.
Он слышал, что у директора Кима сегодня важное производственное совещание, и он, возможно, не сможет приехать.
- Как бы то ни было, раз ты уезжаешь, я должен был прийти. Но где же этот сукин сын Ли У Ён, он опять не пришёл?
При словах директора Кима лицо Ин Сопа потемнело. Он думал, что У Ён хотя бы сегодня, в последний день, придёт проводить его, но его так и не было видно.
- …Он же занят, - менеджер Ча толкнул директора Кима в бок, давая ему знак.
- А, точно. Точно. Сегодня у него что-то с японцами, то да сё, он сказал, что занят.
Зная, что всё это - оправдания для него, Ин Соп заставил себя улыбнуться и кивнул.
- Ладно. Береги себя. Когда будешь в Корее, обязательно свяжись.
Ин Соп почтительно поклонился им. У директора Кима навернулись слёзы, и он быстро отвернулся, вытирая их рукой. У менеджера Ча покраснел кончик носа, и он молча похлопал Ин Сопа по плечу.
- А, вот ещё. Я хочу кое о чём попросить.
Чхве Ин Соп поднял горшок с цветком, стоявший у его ног, и протянул его менеджеру Ча.
- Не могли бы вы передать это господину Ли У Ёну?
Тот, кто принёс Кейт в палату, определённо был Ли У Ён. Ин Соп хотел оставить хотя бы это рядом с Ли У Ёном. Он планировал передать её лично, если бы Ли У Ён пришёл сегодня, но теперь волей-неволей пришлось отдать её менеджеру Ча. Передавая Кейт, Ин Соп оставил наставления, которые не смог сказать Ли У Ёну напрямую.
- Поливайте раз в три дня, и поставьте её там, где хорошая вентиляция… И ещё, если слишком сильно мучить её руками, она умрёт, так что скажите, пусть не злоупотребляет … Хотя, вряд ли он будет трогать.
- Ладно. Раз в три дня. Вентиляция. Не мучить. Понял.
Менеджер Ча взял горшок и кивнул. Ин Соп поклонился им обоим и направился к выходу на посадку, где ждали его родные. Зная, что после прохождения контроля он уже не сможет выйти, он с сожалением несколько раз оглядывался.
Ли У Ёна, как и ожидалось, не было видно. Оставив в душе сожаление, он прошёл с родителями через контроль. Поскольку компания забронировала для Ин Сопа и его родителей билеты в первом классе, они смогли занять свои места раньше других.
Когда Ин Соп сел у окна, его мать достала плед и накрыла ему колени. Прогремело объявление о взлёте, и самолёт медленно покатился по взлётной полосе. Услышав гул двигателей, он вспомнил человека, который держал его за руку под этим пледом, и его глаза снова покраснели.
- Тебе грустно уезжать из Кореи?
«Не знаю, грустно ли мне от того, что я уезжаю из Кореи, или от того, что не увидел Ли У Ёна.» Ин Соп никак не мог понять, почему Ли У Ён отправил его в Америку, даже не повидавшись.
«Может, он устал от меня? Сказал ли я что-то, чего не должен был?… Возможно, мои слова о любви стали для него обременительными. Я сказал их, думая, что умираю, собрав всю храбрость, но если бы знал, что так выйдет, лучше бы промолчал.»
- Ах, точно. Твой друг попросил передать тебе это.
Мать достала из сумки маленький блокнот и протянула его Ин Сопу. Его глаза расширились от удивления, когда он увидел знакомый блокнот.
- Какой друг? Кто тебе его дал?
- Кажется, Филиппом представился. Сказал, что работает с тобой. Подошёл и отдал, пока ты разговаривал.
- Куда ты! Самолёт уже в воздухе!
- Мне нужно. Я даже не попрощался с ним.
- Сейчас ты всё равно его не увидишь. Питер. Если захочешь приехать, ты всегда сможешь это сделать.
Услышав слова матери, Ин Соп бессильно опустился в кресло. «Когда же он пришёл? Где он был?… И почему не попрощался со мной… негодяй.»
Глядя, как самолёт удаляется от аэропорта Инчхон, Ин Соп мысленно осыпал Ли У Ёна всяческими ругательствами.
«Бессердечный тип. Говорил, что без меня не сможет жить, что попадёт в психушку, негодяй, негодяй, который даже не принёс в больницу корзину фруктов, негодяй… Отвратительный тип.»
Убедившись, что мать заснула, Ин Соп, сдерживая слёзы, открыл блокнот, переданный Ли У Ёном. Внутри были аккуратные записи обо всём, что касалось У Ёна, которые он делал всё это время. В тот миг, когда он увидел их, все мысли сплелись в клубок, и слёзы, которые он с трудом сдерживал, хлынули потоком. Вытирая их тыльной стороной ладони, он вдруг заметил нечто странное.
Под списком любимых CD Ли У Ёна и заметками об интересующих его авторах был нарисован красный вопросительный знак. Ин Соп начал заново внимательно читать записи в блокноте.
Имя одного из авторов в блокноте было обведено красной ручкой, и рядом стоял вопросительный знак. Чхве Ин Соп не мог не знать, что этим «кем-то» был сам У Ён.
Он перевернул страницу. Там были аккуратно перечислены любимые блюда Ли У Ёна и рестораны. Также виднелись следы тщательных раздумий о том, какую выпечку выбрать в какой день недели. И снова красной ручкой были перечёркнуты несколько ресторанов. На названиях выпечки тоже стояли крестики и кружочки.
Он перевернул ещё страницу. Всё было так же. Все собранные им сведения и материалы об У Ёне были испещрены красными пометками.
Это были не длинные предложения или слова, а просто отметки «нравится» или «не нравится», но они были тщательно проставлены на каждом пункте. Ин Соп сначала подумал, не очередная ли это шутка У Ёна, но, зная, что тот не стал бы тратить время на такие пустяки, продолжил перелистывать страницу за страницей.
Вдруг зажатый в середине листок бумаги выпал. Ин Соп развернул упавший на колени листок и прочитал его. Это был контракт. На сроке действия последнего подписанного ими контракта У Ён подчеркнул дату красной ручкой.
«…Неужели он требует компенсацию за расторжение контракта?»
Ин Соп уже хотел убрать контракт, как заметил что-то лежащее под ним и ахнул.
Это была фотография. Та самая фотография Ли У Ёна в переулке, которую он спрятал в потайном кармашке блокнота.
«Ли У Ён… Ли У Ён знал, что у меня есть эта фотография? С каких пор? Почему он ничего не сказал? С каких пор… Зачем он вернул её мне? Что, если я использую её для чего-то плохого? Это значит, что он доверяет мне? О чём он думает…»
«…Не понимаю. Я совершенно не могу угадать мысли этого человека.»
Ин Соп перестал пытаться понять, что в голове у Ли У Ёна.
- Зачем ты отдал эту фотографию, ха…
Ин Соп ещё раз проверил, не смотрит ли кто-то вокруг, и осторожно поднял фотографию кончиками пальцев. Ли У Ён на фото стоял с бесстрастным лицом. Сначала он казался ему очень пугающим на этом снимке, но теперь в нём ощущалась привычность.
- Люди… невероятно адаптивные существа.
Восхищаясь собственной способностью к адаптации, Ин Соп внимательно разглядывал фотографию. В тот же миг он заметил автограф в углу.
Вернуть такую фотографию с автографом… Это так похоже на Ли У Ёна.
Ин Соп, тяжело вздохнув, попытался сложить фотографию, чтобы вложить её обратно в блокнот. Именно тогда он заметил короткую записку, оставленную Ли У Ёном на обороте. Он перевернул фотографию и развернул её. Элегантный почерк, выведенный красной ручкой, врезался ему в глаза.
Этой одной фразы Ин Сопу хватило, чтобы понять смысл, с которым Ли У Ён передал ему блокнот.
«Я даю тебе отпуск, отдохни и возвращайся.»
«Срок нашего контракта — ещё тридцать лет впереди.»
«Пожалуйста, и впредь угадывай мои привередливые вкусы.»
Смех вырвался наружу. Каждый раз, когда он смеялся, рана на спине ныла и болела, но он не мог остановиться. Вскоре по его лицу разлились горячие слёзы.
Осознавая, что сообщение Ли У Ёна означало не конец, а новое начало, Ин Соп мог спокойно откинуться на спинку кресла.
Это было начало долгого путешествия.