Ароматная ночь
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Том 2. Глава 12
Дверь во двор была закрыта, но не заперта, и на первом этаже никого не было.
Ю Вон вдруг вспомнил случай месяц назад: он думал, что здание пусто, но внезапно вернулись псы, убирающие подъездную дорогу. Возможно, Ким Унхак устроил то же самое сегодня. Осторожно открыв дверь, он увидел Ынсана, полулёжащего в водительском кресле. Тот курил, опустив стекло, и, заметив Ю Вона, высунулся.
Ынсан вышел из машины и направился к задней части фургона. Мельком увидев, что дверца холодильного отсека приоткрыта, Ю Вон понял его замысел. Оглянувшись, он быстро последовал за ним.
Ынсан, стоя у открытой дверцы, кивнул внутрь. В его взгляде, скользящем по напряжённому Ю Вону, читался интерес. Тот забрался внутрь, озираясь, а Ынсан, закрывая дверцу, предупредил:
- Прячься получше. Накройся чем-нибудь.
Едва он закивал, дверь захлопнулась. Так Ю Вон остался один в ледяном холодильном отсеке.
Когда замок щёлкнул, внутри не осталось ни лучика света. Пространство было непроглядно тёмным и холодным.
«Спокойно...» Сглотнув, Ю Вон сделал шаг вглубь. На ощупь внизу он нашёл большой брезент - видимо, для укрытия овощей. Накинув его на себя, он прислонился к дальней стенке.
Глубоко дыша, он почувствовал, как машина дёрнулась и тронулась. В темноте, пока пространство вокруг него качалось, внезапно накатила тошнота. Затаённые страхи медленно вылезали наружу.
Он думал, что если ему удастся выбраться с горы, то только собственными силами. Он не мог и представить, что с чьей-то помощью это окажется так просто. Поэтому он чувствовал тревогу и страх. Сердце бешено колотилось при мысли, не причинит ли мужчина вред Ким Унхаку, Ёджуну или Сехёну.
Но каждый раз, когда его охватывало желание выпрыгнуть из машины ради их безопасности, он вспоминал почти стёршийся в памяти образ матери и брал себя в руки. Главное - её безопасность. Главное - существование Со Кён Ёна, угрожающего её покою. Это было приоритетом. В конце концов, и Ким Унхак, и Сехён были частью этой горы. С ними всё будет в порядке. Даже если мужчина узнает, что Ким Унхак помог ему, что невнимательность Сехёна выпустила его - ничего страшного не случится.
...Он мог только на это надеяться.
Машина тряслась на горной дороге. Из-за высокого кузова его бросало, как на аттракционе. Снизу раздавался стук камней. В голове стучало: тук-тук-тук - бешеный ритм сердца.
От напряжения сводило живот. Кто-нибудь остановит машину? Раскроют дверь и вытащат его? Страх - всё, что он мог чувствовать. Всё время спуска его преследовал ужас: вот-вот в темноте вспыхнут серо-голубые глаза, выследят его.
Тряска прекратилась, машина поехала плавно.
Покинули эти густые, непроницаемые леса, где не было ни дорог, ни просвета.
Тошнота, невыразимые эмоции. Всплывали и исчезали лица. Казалось, мужчина, душивший его столько раз, вот-вот появится перед ним. По какой-то причине хотелось плакать.
Вместо этого он глубоко вдохнул и зажал рот, задыхаясь. Некогда было предаваться чувствам. Лучше подумать о следующем шаге.
На трассе вентилятор холодильника остановился. Возможно, из-за жары внутри стало чуть теплее, и Ю Вон, под брезентом, смог наконец ясно обдумать план.
Первым делом, как только он выйдет из машины, нужно позвонить. Позвонить матери, сказать, что с ним всё в порядке, предупредить, чтобы она не слушала Со Кён Ёна, какие бы угрозы он ни сыпал. Если тот попробует шантажировать её, мол, «если ты не придешь, я заберу твоего сына» - она должна знать, что этого не случится.
Он чувствовал себя последним человеком на земле. С зимы до нынешнего дня - полгода потерь.
Как ни крути, кроме звонка матери, делать было нечего. Не было дома, куда можно вернуться, никого, кто мог бы помочь. С Со Кён Ёном разберётся тот мужчина...
Внезапно он замер. В тот же миг перед глазами всплыли десятки набросков.
Если он, Го Сан Гён, разозлится из-за его побега и причинит вред матери?
Мужчина уже знал о её существовании. Из их разговоров он понял, как сильно Ю Вон её любит.
Бледный, Ю Вон перебирал в памяти его поступки. Улыбки, которыми тот его одаривал. Поцелуи сквозь пелерину. Рука, ведущая его через лес. Нежный поцелуй в лоб. Все эти жесты и действия пронеслись в голове. Хотя в большинстве дней мужчина обращался с ним как с никчёмной шлюхой, было и много других моментов.
Но ярче всего - те дни, когда жестокость заставляла спрашивать: «Зачем ты так со мной?» Вспоминая слёзы, он понимал: мужчина хотел не только подчинения, но и чтобы Ю Вон стал таким же, как он. Поэтому вручил ему нож и подтолкнул к убийству.
Ю Вон пришёл к выводу: тот мужчина хотел завладеть его телом, душой, разумом - полностью завладеть «Со Ю Воном». Другими словами, он вряд ли просто забудет о нём только потому, что тот исчез.
Значит, он может использовать мать как приманку, чтобы выманить его. Или выместить на ней злость.
Он столкнулся лицом к лицу со страхом, прятавшимся за спиной. Ледяной пот пробежал по позвоночнику, дыхание перехватило. Ю Вон схватился за голову, задыхаясь.
Нет, не может быть. Мать не имеет к этому никакого отношения. Он не станет так поступать. Он изо всех сил старался отогнать дурные мысли, но тот уже заставил его выплачивать долг, которого не было. Гарантий не существовало.
Когда мысли зашли так далеко, разум помутнел. Ю Вон вскочил в движущейся машине, сбросил брезент и начал бить в стену.
- Остановитесь! Пожалуйста, остановите! Выпустите меня… Я хочу вернуться!
Бам-бам! Он колотил в стену, умоляя остановиться. Умолял вернуть его на гору. Это казалось ошибкой. Если он исчезнет, мужчина может жестоко наказать его мать.
Лучше бы остался. Если бы просто слушался его, ничего бы не случилось. Может, он смог бы уговорить его не позволить Со Кён Ёну найти её. В конце концов, это он дал ему так много дынь. Он несколько раз уговаривал встать на его сторону. Если пообещать покорность, возможно, он согласится.
Он не знал, сколько они проехали. В темноте время текло неощутимо - могло пройти и десять минут, и целый день. Надеясь, что прошло не так много, он бил в стену. Бах-бах! Руки онемели, горло разрывалось, но он кричал Ынсану:
- Я вернусь! Отвези меня обратно!
В момент этого вопля машина резко затормозила. Ю Вон, не успев удержаться, рухнул на пол. Тело ударилось о поддон - адская боль.
Не в силах говорить, он только хрипел, когда вдруг хлоп! - дверь кабины захлопнулась, и раздался звук отпирающегося холодильника. С трудом поднявшись, он пополз на звук.
Дверь со скрипом открылась, хлынул белый свет. Глаза заболели от резкости. Он застонал, зажмурился, но дверь уже распахнулась, и солнечный свет ослепил его. На фоне стояла чёрная фигура.
В его голосе сквозило раздражение. Ю Вон с трудом открыл глаза. Ынсан стоял перед ним с конфетой во рту.
- Я… хх… отвезите меня обратно…
- Я хочу вернуться… на гору. Если вам некогда… просто покажите дорогу… я сам дойду…
Ынсан, цокая языком, проигнорировал его слова и шагнул внутрь. Увидев сброшенный брезент и остановившийся вентилятор, он вздохнул, затем схватил Ю Вона за руку и посадил. Щёлкнул пальцами перед его лицом:
- Я в себе…! Если я сбегу, если сбегу… нельзя. Поэтому…
- Нет, нет, нет. Ты не в себе.
Ынсан повертел его лицо, осматривая. Лоб был в ссадинах - возможно, от падения.
- Синяк будет, - цокнул он языком, затем взял Ю Вона за подбородок, заставляя смотреть на себя: - Меня видишь?
В голове Ю Вона была лишь одна картина: Го Сан Гён, хватающий его мать. Что, если он уже отдал приказ привести её, заметив его исчезновение? Желудок горел, во рту пересохло.
Но, несмотря на его отчаяние, Ынсан не шелохнулся. Прищурился, смотря сверху вниз с тем же «он не в себе», затем достал телефон.
Он звонил по несохраненному номер. Может, мужчине? Предал Ким Унхака? Подозрения росли. Когда Ю Вон с дрожащими губами уставился на него, Ынсан сморщил нос и включил громкую связь. Ту-туруру… - вскоре кто-то ответил.
Это был голос Ким Унхака, но не тот, что знал Ю Вон. На том конце - холодный, безразличный тон.
- Нет. Доехали почти до конца, а он внезапно захотел назад.
Голос, звавший его, отличался от того, каким Ким Унхак говорил с Ынсаном. Услышав эту доброту, Ю Вон немного пришёл в себя. Что Ким Унхак поставил на кон, чтобы отправить его сюда? На какой риск подставил Ёджуна?
«Сам не понимал, зачем сказал такие слова. В замешательстве перед глазами всё поплыло. Ха-а, ха-а…» - Ю Вон судорожно задышал, и Ынсан цокнул языком, словно ожидал этого.
- По-моему, ему не хватает кислорода.
- Не городи чепухи. Ю Вон, ты в порядке?
- В по-порядке… хе-е… в порядке…
- Ты пробыл там почти два часа. Это из-за напряжения. Глубоко вдохни. Медленно.
Два часа. Он даже представить не мог, что прошло так много времени. Должно быть, он покинул Чонсон. Ю вон почувствовал, как в темноте медленно растворяется образ того мужчины, и начал глубоко вдыхать и выдыхать. Ынсан молча ждал, давая ему прийти в себя.
- Что значит «вернуться назад»? Почему ты так подумал? Для этого есть причина?
Вместо категоричного отказа Ким Унхак спросил Ю Вона о причине. В постепенно проясняющемся сознании он с трудом различал следы навязчивых мыслей, заполонивших его разум. Мама… Да, всё из-за мамы.
- Он… он может сделать что-то плохое маме. Поэтому… я беспокоился…
- Мама? Ты говоришь о Ю Джинхи?
- Да, да… Поэтому я подумал… что надо вернуться…
- Тебе не о чем волноваться. Я ручаюсь всем, что у меня есть. С твоей матерью ничего не случится. Даже не думай об этом.
Унхак резко окликнул его, затем ненадолго замолчал. В его последующих словах звучала твёрдая уверенность.
- Нынешняя гора создана мной, начальником Пэк и генеральным директором. Тогда мы дали друг другу обещание. Поверь мне. Всё будет хорошо. Тебе не о чем беспокоиться.
Спокойный голос Унхака постепенно унял дрожь. Зрение наконец прояснилось, и он разглядел освещённое внутреннее пространство холодильной камеры. Паллета, лежащая на полу, и человек, присевший перед ним на корточки. Ю Вон повернул голову и посмотрел наружу.
Вдоль дороги тянулись деревья. Это была тихая обочина. Вдалеке виднелись верхушки зданий, словно напоминая, что город не так уж далеко.
Он выбрался из владений Го Сан Гёна - того звероподобного мужчины. В тот миг, когда он своими глазами убедился в этом, сердце дрогнуло, и слёзы хлынули из глаз. Дрожащим голосом Ю Вон спросил у Ким Унхака:
- Почему… Почему вы мне помогаете?
- Я не понимаю. Вам ведь всё равно, останусь я там или нет. Вам незачем было выпускать меня…!
Он знал, что у Унхака нет причин отвечать за поступки того мужчины. Знал, что Унхак не такой, как тот человек или Пэк Джешин. Слова, которые он твердил себе, чтобы держаться, теперь впивались в сознание, как раны.
- Почему вы это делаете, почему...
Его голос оборвался, переходя в рыдания. Чувство вины и благодарности давило на плечи так сильно, что даже просто сказать «простите» или «спасибо» казалось невозможным.
- Простите… хы-ы… простите… Ёджун… хы-ы… а я… простите…
Унхак молча выслушал его извинения. Он ждал, пока Ю Вон выплачет свою горечь, и заговорил лишь тогда, когда тот немного успокоился.
- Человек, который родил Ёджуна, был примерно твоего возраста.
Не муж, а дитя. Именно так Унхак назвал отца своего ребёнка.
Слёзы капали из его широко раскрытых глаз. Эта внезапная история резанула по сердцу, словно ножом.
- Я просто не хочу, чтобы с тобой случилось то же самое.
Больше он не находил слов. «Спасибо» застряло в горле - казалось, произнести это было бы неправильно.
Унхак горько усмехнулся, слушая, как Ю Вон, словно преступник, повторяет одно лишь «простите».
- Я делаю это для собственного спокойствия, так что не извиняйся.
- Ю Вон. Всё в порядке, правда.
Голос Ким Унхака звучал ровно, без тени колебаний. И от этих простых слов, сказанных с невозмутимостью глади озера, где-то в глубине Ю Вона, в самой ноющей части груди, разлилось теплое успокоение.
«Всё хорошо, Ю Вон. Всё будет хорошо».
Когда маленький Ю Вон пугался бесчинств Со Кён Ёна и зажимал уши, его мать всегда утешала его именно так, ласково приговаривая. Одной этой фразы хватало, чтобы страх исчез. Всё действительно становилось лучше.
Тревога, терзавшая сердце, вмиг растворилась, и перед глазами остался лишь туманный луч надежды, что всё наладится. Дыхание, прежде прерывистое, выровнялось.
- Будет. Поэтому не оглядывайся назад и иди, Ю Вон. Живи тихо, не привлекай внимания. Через несколько месяцев всё успокоится.
Глаза мгновенно снова наполнились слезами. Он хотел сказать столько всего - поблагодарить, сказать, что никогда этого не забудет, пожелать счастья Ёджуну. Но этого не произошло.
- Нам пора прощаться. Береги себя.
Спасибо. Прежде чем слова успели сорваться с губ, на экране всплыло уведомление о завершении звонка. Ю Вон, с мокрыми от слёз щеками, беспомощно посмотрел на человека перед собой, но тот лишь пожал плечами.
- Если он сам прервал связь, сегодня больше звонить нельзя.
- Не усложняй. Я всё равно не буде ничего ему передавать.
Лицо Ю Вона, искажённое рыданиями, выражало муку. Ынсан, видя его страдания, резко хлопнул в ладоши и повысил голос:
- Эй, возьми себя в руки! Думаешь, Унхак вызволил тебя, чтобы ты теперь вот так разнюнился?
Это были жёсткие, но нужные слова - именно то, что требовалось Ю Вону в его смятении.
Да, он был прав. Раз сам Ким Унхак сказал, что всё будет хорошо, можно больше не тревожиться. Даже если другим верить было нельзя, Унхаку - можно. А значит, можно доверять и Ынсану, которому Унхак поручил это дело.
Как и сказал Ким Унхак, ему нужно было уйти отсюда.
Стиснув зубы, Ю Вон наконец поднялся с места. Следуя за человеком, вышедшим из машины, он ступил на землю и вдохнул воздух, пропитанный солью. Похоже, они были где-то у моря.
- Я остановлюсь здесь. Дальше - твои проблемы.
Ынсан подвёл Ю Вона к правой стороне машины и, протянув руку, указал вдаль. Там сверкало ослепительное море. Под палящими лучами солнца, падавшими на голову Ю Вона, оно переливалось тысячами бликов - прекрасное, сияющее море.
- Спускайся туда и иди направо. Просто иди прямо, следуя вдоль берега.
- Нужно добраться до провинции Кёнсан, так что часов шесть. Нет, пожалуй, дольше. По главным дорогам ходить нельзя.
Произнеся это, Ынсан раскрыл ладонь перед лицом Ю Вона. Проведя пальцем от основания ладони к кончикам, он пояснил:
- Влияние Сан распространяется только до Канвондо. В Кёнсан эти псы не сунутся просто так. Не смогут безнаказанно рыскать повсюду. Так что иди вдоль моря, спускайся вниз. Не выходи на главные дороги, просто иди по берегу. Главное, выберись из Канвондо.
Эти слова означали, что они всё ещё были в Канвондо - там, где доставала рука того мужчины. Ю Вону казалось, они уже далеко уехали…
Сама мысль о том, что он всё ещё стоит на земле Канвондо, вызывала страх: а вдруг ему не удастся уйти от него? В прошлый раз, когда он был в церкви, за тем мужчиной следовало бесчисленное множество громил. Если они выйдут на его след…
Ынсан, стоявший перед ним, ответил твёрдо. Ю Вон поднял голову.
- Ты там застрял, вот и заблуждаешься. Эти ребята живут, как звери - у них есть свои территории. Выйдешь за границы - и силы их иссякнут.
Ю Вон успокоил встревоженное сердце и прямо посмотрел в глаза Ынсану. Тот объяснял с серьёзным выражением лица:
- Спускайся вниз и иди в Ульджин. Там садись на автобус до Тондэгу, а в Тондэгу пересядь на автобус до Инчхона. Потом перебирайся на электричке. Твоя конечная цель - только Сеул.
- Такого, как ты, в провинции сразу заметят. Особенно если ты бета. Так что пробивайся в Хондэ или Мапо - туда, где полно молодёжи, и цепляйся за жизнь изо всех сил. Понял?
Он кивнул, запоминая маршрут, но Ынсан, кажется, всё ещё не был уверен, что Ю Вон всё усвоил.
- Ни в коем случае не садись на прямой автобус до Сеула. Эти псы сразу подумают, что ты направился туда. Так что даже не приближайся к Сеульскому вокзалу, Йонсану или автовокзалу Каннам. Доберись до Инчхона и только там пересаживайся на электричку. По возможности двигайся в час пик. Понимаешь, о чём я?
- Я просто передаю тебе слова Унхака. Так что доверься и следуй им. Не сомневайся.
Ю Вон не мог думать ни о чём, кроме благодарности - к Ынсану, который, не имея с ним ничего общего, всё же рисковал, чтобы помочь, и к Ким Унхаку, который продумал весь этот план вместо беспомощного Ю Вона.
Ю Вон обдумал слова Ынсана и посмотрел на путь, по которому предстояло идти. Его глаза, ещё недавно полные слёз, теперь были ясны и твёрды.
- Тогда возьми. Больше у меня нет, так что растяни как сможешь.
Ынсан достал из кошелька купюры и протянул их. По странному совпадению, это было пять банкнот по 50 тысяч вон. Ю Вон осторожно принял их, и тут же на его голову опустилась кепка - та самая, что до этого носил Ынсан.
- Пока не выберешься из Канвондо, не попадайся людям на глаза. Понял?
Хотя они впервые заговорили сегодня, Ынсан, казалось, уже примерно понимал ситуацию Ю Вона. Его забота тронула до глубины души. Кивнув, Ю Вон поднял глаза и встретился взглядом с Ынсаном. Его глаза были странно знакомыми, возможно, потому, что он часто видел их с третьего этажа.
- Забудь всё, что видел и слышал на горе, и живи своей жизнью.
Ю Вон понял, что он имел в виду. Стиснув губы, он вместо слов благодарности просто поклонился Ынсану.
«Давай больше не встретимся» - словно сказал этот жест. Ынсан шлёпнул по кепке на голове Ю Вона и первым ушёл. Вскоре его машина умчалась по дороге, исчезнув из виду.
Ю Вон остался стоять на месте, отчаянно глядя в небо. Солнце середины лета, уже после сезона дождей, было безжалостно палящим, но теперь оно больше не могло обжечь его.