Мой прекрасный маньяк
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Том 1. Глава 1.4. Дурак
Габриэлю снился кошмар. Шумные, влажные сцены мелькали быстро, и вот он уже был придавлен огромным валуном. Грудь сдавило так, что дышать стало трудно.
Габриэль открыл глаза. То, что его промокшее от пота и остывшее тело снова согревалось, было точно не из-за солнечного света. В дом Габриэля солнце не проникало.
Большой чёрный комок шерсти, распластавшийся на его груди, издал странный звук. Габриэль стал толкать навалившуюся на него тяжёлую задницу. Это существо, не умеющее определять время по часам, будь то будний день или выходной, ровно в шесть утра всегда вело себя так.
- Мр-р-р. - противное создание снова заворчало. Вместо того чтобы слезть, кот перевернулся и встретился с Габриэлем взглядом. Пара жёлтых глаз медленно закрылась и открылась. Чуть выше, между ними, виднелся тусклый след, похожий на молодой месяц.
«Там, где когда-то был третий глаз.»
В Аркхеме такие рождались часто. Трёхглазые кошки, собаки с перьями... Иногда даже люди. От мелких аномалий вроде лишних пальцев до крупных - затрагивающих всё тело.
Гипотез было много, но причина оставалась неясной. Кто-то винил проклятия, кто-то - грязный воздух, а кто-то списывал на невезение.
Ещё несколько десятилетий назад в ту же категорию попадали женщины-альфы и мужчины-омеги. Потому что они были нетипичными. В обществе их пренебрежительно называли «уродами». Уроды считались символом неудачи, с ними обращались как с отбросами.
Хотя внешне он казался бетой, что избавляло от странных взглядов. Его рост, телосложение, сила и регенерация намного превосходили средние показатели беты-мужчин.
Он распознавал феромоны носителей, но не поддавался их влиянию. И если только не желал сильно - его собственное тело не испускало феромонов. Он редко шёл на это сознательно, потому что его запах был ужасен. Холодный, горький аромат напоминал операционную или запах лекарств.
Мр-р-р-р-р. Кот издал странный звук и затрясся. Было непонятно, все ли кошки такие, или это из-за его уродства. Сначала Габриэль подозревал болезнь лёгких - даже достал старый стетоскоп, но лёгкие кота оказались в норме. Как и его привычка тереться головой обо всё подряд - оказалось, не из-за кожной болезни.
Габриэль поднял кота и спустил его с кровати. Жестом выпроводил его до лестницы, затем закурил. Распахнув окно, он выпустил дым в густой туман, где тот мгновенно растворился.
Морщась от влажного ветра, Габриэль вскоре спустился на первый этаж. Поднял газету у входа и, шлёпая босыми ногами, направился на кухню. В кастрюле остывал суп с галетами, увядшими овощами и курицей.
Он разлил его на две тарелки: одну поставил на стол, другую - на пол. Пока он листал «Ежедневную криминальную хронику» и ел бледный бульон, у его ног кот жевал куски курицы. Габриэль отметил в уме одну примечательную новость:
«Два неопознанных тела найдены в нищем районе Мизер».
Не так далеко от его дома. Стоило лишь перейти реку Керон, протекавшую через Самнерс, - и он на месте. Значит, следовало начать с участка в том районе.
Хоть и воскресенье, для Габриэля это был такой же рабочий день. Люди не переставали умирать из-за «святого воскресенья», а вскрытия распределялись по принципу «кто первый успел».
Тем не менее, дела шли немного лучше, чем обычно. Если бы он оставался в торговой компании Рунгена, пришлось бы ехать к нему домой днём и заниматься с его вторым сыном, готовящимся к поступлению в университет. Конечно, бесплатно, но теперь, после увольнения, это его не касалось.
Кот, вылизавший тарелку дочиста, начал тереться о ногу Габриэля. Моргая, он беззвучно открывал и закрывал рот, словно пародируя курение.
Габриэль поставил тарелки в раковину и начал готовиться к выходу. Сначала нужно было купить сигареты, которые он не смог приобрести вчера.
На Беркель-стрит, чуть позже 7 утра, висел белёсый туман. Но в отличие от Фимбл-стрит, здесь перед каждым домом пышно цвели розы, а сами здания были крупнее. Нигде не было видно нищеты или ветхости - от тротуаров до крыш.
Дойдя до 58-го дома, Габриэль постучал в калитку для прислуги. Вскоре служанка Энн открыла дверь.
- Молодой господин Габриэль, вы пришли!
Девушка его возраста, вытирая руки о фартук, радостно улыбнулась. Всё ещё «молодой господин». Габриэль махнул рукой на исправления и спросил:
- Хозяин в кабинете. Ждал вас с прошлого вечера. Ничего не случилось, надеюсь?
Случилось слишком много. Но Габриэль молча покачал головой и последовал за ней внутрь. Поднявшись по лестнице для прислуги, они оказались у кабинета.
- Хозяин, молодой господин Габриэль здесь.
Энн поклонилась и отступила. Габриэль открыл дверь. У окна нервно прохаживался мужчина средних лет с сигарой в зубах. На подоконнике в пепельнице догорали несколько окурков.
Едва дверь закрылась, Клорин зашептал. Габриэль сделал несколько шагов вперёд, бесстрастно глядя на него.
- Если уж кого и заподозрят, так это вас раньше, чем меня.
- Всё равно, всю ночь ты не приходил...
Он провел рукой по налитым кровью глазам. Габриэль протянул конверт.
Он отложил сигару, подошел к столу и начал рыться в ящике. Послышался щелчок заводного механизма, и вскоре из потайного сейфа появилась пачка сигарет. Клорин подтолкнул её к Габриэлю.
Пока он пересчитывала купюры, Габриэль проверил количество сигарет. Ровно на месяц. Чтобы проверить состав, он наугад вытащил одну и закурил. Клорин, убрав деньги, тяжело вздохнул.
- Ты говорил, что головные боли участились, так что в этом месяце я немного увеличил долю крови. Но если что-то будет не так - немедленно приходи. Понял? Чёрт, я не хочу волноваться из-за этого.
Он колебался, затем понизил голос:
- Слушай. Есть терапевт, который специализируется на носителях. Уважаемый в академических кругах, но вместо больницы или профессуры он стал личным врачом знатной семьи. Тот, кто дорожит репутацией больше денег. Недавно встретил его на конференции...
Выпуская дым, Габриэль прервал его. Он схватил его за плечи:
Привычка хватать за плечи с порога была именно тем, что Габриэль ненавидел. Легко убрав его руку, он встретился с ним взглядом с каменным лицом.
- И что, собираетесь распускать слухи? Что несчастный гений Генри Валентин пытался переделать своего омегу-сына в бету, но умер, так и не добившись успеха? И что сын стал наркоманом, который умрёт, если хоть день не покурит?
- Я пытаюсь спасти тебя! Я всего лишь аптекарь, который кое-как имитирует и корректирует рецепт твоего отца. Но даже в этом случае есть предел моей способности предсказать его действие!
Конечно, лекарство Клорин отличалось от отцовского. Препарат отца был красным и имел вязкий металлический привкус, а у Клорин он был белым и просто горьким. Даже после тщательного анализа и попыток воссоздать состав. Но Клорин вряд ли искренне о нём беспокоиться.
- Просто скажите честно, что не хотите нести финансовые потери от производства лекарства.
Габриэль холодно смотрел на него. Ключевой компонент этого странного препарата - очищенная кровь монстров. Из-за тайного производства источники были незаконными, а цена - заоблачной.
- Кто это пригрозил раскрыть университету, что я омега, когда я впервые пришёл просить о лекарстве? И потребовал 500 фунтов взамен? Мне тогда едва исполнилось двадцать. Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как похоронили родителей.
Мужчины-омеги вышли из категории «уродов» лишь несколько десятилетий назад. Медицинские заключения и культурные представления не всегда совпадали - раскрытие могло бы нанести удар по репутации. Возможно, Габриэль не закончил бы учёбу под ещё большими насмешками и дискриминацией.
Если бы он сам не начал шантажировать Клорин в ответ.
Аркхемское королевство и по сей день допускает наследование трона только бетами. Считается, что лишь те, кто способен сохранять рассудок и рациональность, достойны престола. Даже сейчас, когда черты носителей ослабели, а их способности и безумие смягчились, это правило остаётся.
Но пока действует закон о наследовании, исследования трансформации несут риски, сравнимые с подставлением шеи под топор перед власть имущими. И Клорин был одним из всего двух людей, кто хотя бы примерно знал состав лекарства.
- Об опасных экспериментах отца или моей природе - и двух знающих уже более чем достаточно. Вы, хваставшийся быть единственным другом отца, тоже изменились, едва задумались о деньгах. Какая польза от всей вашей репутации и почёта, если доверять вам всё равно нельзя?
- Мы договорились. Делим риски пополам - значит, и расходы на лекарство пополам. Не требуйте от меня большего.
Когда он закончил, лицо Клорин побелело. Он не мог смотреть ему в глаза, уставившись в стол.
Клорин, казалось, хотел что-то сказать, но в итоге сдался. Вскоре он беспомощно пробормотал:
Его внешне слабый вид вызывал не сочувствие, а лишь раздражение. Габриэль посмотрел на докуренную сигарету. Голова была яснее, чем утром, - видимо, лекарство всё же работало.
Убрав пачку в карман, Габриэль вышел из дома Клорин. До следующего месяца он не увидит его снова.
Воздух в морге был холодным и влажным. Тусклый свет газовой лампы расплывался в сырости молочными разводами. В этом свете Габриэль разглядывал тело, вскрытие которого только что завершил.
Как он узнал из утренней газеты, когда он прибыл в участок Мизера, в морге уже было два тела. Пока он собирался осматривать их по очереди, констебль спешно вкатил третье.
Инцидент произошёл во время утренней службы в церкви Мизера. Присутствовало около тридцати прихожан. В момент, когда все пели гимн, через высокое окно пролился луч света. Верующие, размышлявшие о благодати богини в этом сиянии, увидели, как с колокольни неподалёку падает человеческая фигура.
Крики смолкли, орган умолк. Священник, прервав службу, велел завесить окна и вышел. Вскоре он вернулся в чёрной рясе поверх белого облачения - снял его, чтобы накрыть тело. С печальным лицом он перекрестился и сказал:
- Да упокоит богиня его душу. Нужно вызвать констеблей.
Личность ещё не остывшего тела установили быстро: в пальто нашли удостоверение, да и свидетелей хватало. Причина смерти тоже была очевидна.
При первой встрече с трупом Габриэля рвало до потери сознания, но спустя годы он уже мог думать так. Давно привык к металлическому запаху крови.
Констебль, намазавший под нос ароматическим маслом и всё равно зажимавший нос, смотрел на Габриэля с измученным лицом.
Габриэль побрызгал водой на тело, зашитое после вскрытия. Делая вид, что не замечает, как констебль отшатывается, он резиновой перчаткой тщательно протёр запачканную кожу.
- Таум Броди, мужчина, бета, 34 года. Время смерти - примерно час назад, что совпадает с показаниями. Место - колокольня церкви Мизера. Причина - падение, характер - самоубийство.
Габриэль начертал заключение на бланке вскрытия. Констебль скептически наморщил лоб:
- Но почему на найденном теле не было ни капли крови?
- Что было, когда я вскрыл живот? Кровь хлынула, заполнив и переполнив это ведро.
- Кожа человека прочнее, чем кажется, и рвётся нелегко. Но удар передаётся внутрь, из-за чего кости сломались, а органы разорвались. Типично для падения.
- А возможность, что его оглушили и сбросили с колокольни?
- Следов насилия или наркотиков нет.
- Ах, голова болит... Кому взбрело в голову самоубийство в церкви в воскресное утро?
Габриэль молча сжал губы. У него не было права сомневаться в смерти. Констебль, радуясь окончанию вскрытия, продолжал болтать сам с собой:
- Знаешь, сколько прихожан упало в обморок и отправилось в благотворительную больницу? Как минимум одну из старух скоро привезут сюда
Он хихикнул. Габриэль молча сменил затупившееся лезвие скальпеля. Констебль, подняв бланк вскрытия, бросил на него взгляд:
- Хотя бы предсмертную записку оставил - не было бы столько хлопот. Хотя, конечно, он же неграмотный. Ладно, дальше расследовать нечего. Разберёшься с остальным?
- Да. Только выйду перекурить.
- Дай-ка и мне сигарету. В пальто?
- Сигарету, которую ты трогал этими руками? Нет уж, меня уже тошнит. Иди давай, только руки помой.
Констебль, брезгливо морщась, вышел. Хорошо, что так вышло.
У Габриэля были и обычные сигареты. Однажды он запаниковал, когда констебль попросил одну, сразу отказал и работа встала. Конечно, это была дешёвая марка, но даже их было жалко.
Дверь ненадолго приоткрылась, и послышалось, как констебль радостно кого-то приветствует. Судя по тому как он кланялся, это, должно быть, был начальник участка.
Он пройдёт прямо в кабинет пить виски. Когда тот работал по воскресеньям, от него всегда пахло дорогим виски.
Габриэль снял окровавленные перчатки и фартук. Снял даже душную маску и тщательно вымыл руки дезинфицирующим средством. Он уже собирался открыть дверь морга, взяв портсигар, когда...
У железного стула у двери сидел кто-то. Увидев Габриэля, он встал - мужчина лет тридцати с небольшим в чёрной рясе. Габриэль сунул портсигар в карман.
- Да пребудет с вами богиня. Мартин Беккер, настоятель церкви Мизера. Вы ведь коронер Валентин?
- Да, я Габриэль Валентин. Я слышал, вы уже дали показания. Вы ждали меня по какой-то причине?
- У бедного Таума не было семьи. Я беру на себя сопровождение до крематория.
Он улыбнулся печально. Его лицо было бледным, выражение - мягким. Габриэль кивнул.
- Это милосердно с вашей стороны.
- Не только с моей. Покойный господин Валентин. Благодаря основанной им благотворительной больнице многие бедняки получили шанс на жизнь. Особенно дети.
Произнося последние слова, он сиял не скрываемой радостью. Габриэлю пришлось поддержать разговор, хоть тема была неприятной.
- Видимо, вы очень любите детей.
- Конечно. Наблюдая за ними, я сам многому учусь. Взрослые утратили дыхание богини, но дети сохранили его в полной мере.
- Вам тоже стоит как-нибудь прийти в нашу церковь. Каждый вечер в восемь там открывается маленькая школа. Учителей всегда не хватает.
Так предыдущие слова были лишь прелюдией к приглашению на службу. Габриэль привычно приподнял уголок рта.
- Если дети узнают, что я коронер, они будут меня бояться. И другие прихожане тоже.
- В объятиях богини нет места отвержению.
Мартин протянул обе руки. Габриэль инстинктивно отшатнулся, но тот накрыл своими руками его ладони. В отличие от Габриэля, он был в перчатках, но это не делало ситуацию менее неловкой. Габриэль не смог вырваться и лишь смотрел на него с неловкостью.
- От меня пахнет дезинфицирующим средством.
Мартин сохранял безмятежную улыбку, игнорируя уклончивый отказ.
- Рясы чёрные именно затем, чтобы на них не было видно грязи. Да благословит вас богиня, господин Валентин.
Как только руки освободились, Габриэль коротко попрощался и прошёл мимо.
Он давно не сталкивался со священниками. Время на молитвы - это деньги, а пожертвования - расходы. В воскресенье он работал, а не ходил в церковь.
К тому же его работа редко пересекалась со священниками. Обычные священники не ступали в такие шумные и грязные места, как участок. Даже если бы их прихожанин свалился с колокольни, они содрогнулись бы, но не пришли бы забирать тело.
Мартин Беккер был редким исключением. Но это не значило, что Габриэль собирался посещать церковь Мизера.
Он быстрым шагом вышел из участка. Стена рядом была его привычным местом для курения. Переулок, усыпанный окурками, был тёмным и безлюдным даже днём.
Сначала он не планировал вдыхать препарат. Тогда он просто глотал таблетки. Но в общественной жизни приём лекарств неизбежно привлекал внимание - ненужное внимание.
К окончанию университета Габриэль внешне стал курильщиком. Тогда он впервые осознал: нет потребности, более общепринятой и понятной, чем желание курить.
Даже тот вечно недовольный констебль беспрепятственно отпускал его под предлогом перекура. Во многих отношениях сигареты были удобнее и правдоподобнее таблеток.
«Хотя на всякий случай я припрятал аварийную таблетку».
Он сделал потайные карманы в каждой паре брюк и тщательно их зашил. Кончиками пальцев он нащупал очертания таблетки, которую ещё не приходилось использовать, и зажёг сигарету. Только собрался затянуться, как что-то вспорхнуло и полетело к нему.
Ворон. Обычный ворон, каких полно по всему Аркхему.
Ворон, бесстрашно подбежав, склонил голову, разглядывая Габриэля. Видимо, удивлён: пахнет смертью, но он жив. Габриэль сделал шаг назад, но ворон раскрыл клюв.
- Габриэль Валентин? Валентин?
Из него вырвался явно весёлый мальчишеский голос. Рука Габриэля с сигаретой застыла. Что за...
«Так вот как это работает? Ошеломляюще.»
«Значит, виноват тот, кто не спросил».
Говорящий ворон - насколько далеко простирается его здравый смысл? Голова пульсировала, хотя он даже не успел закурить. Габриэль встретился с вороном взглядом.
Ворон гордо прокричал, расправив крылья, и продолжил:
- Понедельник, 9 утра, Роквелл-стрит, 221, Мидская страховая компания, первый этаж, отдел специального набора.
С каждым словом он мотал головой из стороны в сторону.
- Не нужно повторять. Я понял.
Говоря это, он не мог понять: понимает ли его ворон или просто воспроизводит запрограммированную информацию? Судя по тому, как он замолчал, похоже на первое. Ворон уставился на Габриэля.
- Первый этаж, Пабло, ищи Пабло. Проводит.
Взмахнув крыльями, ворон быстро исчез из поля зрения. Габриэль тупо смотрел на серое небо. Он даже не мог представить, что ждёт его с завтрашнего дня.
Хотя прежде чем отправиться в невообразимые места, ему предстояло зайти в самое обычное и банальное.
В понедельник утром Габриэль бросил заявление об уходе на стол в кабинете директора. Объяснять что-либо он не хотел. Никто в этой компании никогда ничего ему не объяснял - зачем ему что-то говорить?
К тому же он был немного уставшим после переезда прямо перед работой. Причина переезда была простой: даже под защитой Теневой Гвардии оставаться в том же доме с подозрительными преследователями казалось безумием.
Дом на той же улице ничем особым не отличался. Просто был немного старее, грязнее и дороже.
Оставив всю чужую мебель, он собрал немногочисленные вещи, и кот мгновенно вцепился в его ногу, взобрался на спину и свесился с плеча, издавая странные звуки.
Габриэлю пришлось идти к новому дому с чёрным котом на шее, как в шарфе. Даже в прохладное утро по шее струился пот.
Не успев привести себя в порядок, он сразу поехал в офис, так что брюки и даже верхняя одежда были покрыты шерстью. Постучав по воротнику пальто, он потянулся к ручке двери кабинета и в затылок ему ударил крик:
- Думаешь, с твоей дурной репутацией коронера найдёшь работу кроме этой? Неблагодарный! Как ты можешь так безрассудно себя вести!
Рунген, раскрасневшись, сердито посмотрел на него. Габриэль ответил бывшему работодателю:
Затем без сожалений вышел из кабинета. Закрывая дверь, он пропустил мимо ушей слова вроде «не жди, что тебя примут обратно» или «придётся ползать на коленях и умолять». Разные взгляды и шёпот кольнули его в спину.
Пока он спускался по лестнице, доносились приглушённые крики. Выйдя из здания, Габриэль услышал, как его зовут:
Обернувшись, он увидел Итана, который выбежал за ним и стоял, запыхавшись.
- Как можно просто уйти, ничего не сказав? Мы так ни разу и не пообедали вместе... Ты же обещал.
Он говорил с обиженным выражением лица.
- Что за новая работа? Когда ты решил сменить её? Или, может, теперь будешь работать только коронером? Ты уезжаешь из Самнерса?
Торопливые вопросы сыпались без перерыва. Кто его послал - Рунген или другие? Неважно.
Вместо обычной улыбки Габриэль просто пристально смотрел на него. Тогда Итан с тревожным лицом достал из кармана визитку, что-то написал на ней ручкой и протянул.
- Мой домашний адрес. Если понадобится помощь - приходи, ладно? Я помогу чем смогу. Или, если не сможешь приехать, хотя бы отправь телеграмму.
Он настойчиво протягивал визитку. Его лицо выглядело почти отчаянным.
«Сколько он выиграет в пари, если я приду к нему домой?» Габриэль отбросил бессмысленный вопрос и взял визитку.
Габриэль не ответил и повернулся спиной. Повозки суетливо сновали вокруг. В основном это были тележки со стройматериалами для реконструируемого центрального собора Блауина, грохотавшие так, будто вот-вот раздавят мостовую. Бумажка в руке Габриэля порвалась и была раздавлена колёсами, рассыпавшись без следа.
- Сударь, свежий букет всего за пенни! Подарите любимому человеку!
- Сегодня вечером на сцену выходит «Звезда Самнерса»! Прочтите анонс заранее!
Дети кричали так громко, что звук рвущейся бумаги едва воспринимался как шум.