Я стал рабом мужчины, которого бросил
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Экстра 10
После окончания бала император, еле волоча усталое тело, вернулся в свои покои. За ним, как всегда, следовали двое мужчин, словно тени. Ноксу было одновременно смешно и досадно видеть их упорство - они продолжали стоять на своих местах, хотя знали, что доброго слова не дождутся.
Но ему ли говорить. Как только Нокс снял пиджак от парадного костюма, Рондер, как и полагалось, подхватил снятую одежду. Халид стоял у двери, молча наблюдая за ними. Это был предел дозволенного для него. Сторожевой пес, которому не разрешалось приближаться без разрешения.
- ...Ничем не отличался от обычного.
Нокс усмехнулся в ответ на невозмутимый голос Рондера.
- Удивительно, как ловко ты лжёшь с таким выражением лица.
Рондер, пойманный на лжи, предпочел промолчать. Видимо, решил, что лучше держать рот на замке, чем говорить очевидную неправду. Какой же он умный и одновременно раздражающий. Нокс встал лицом к Рондеру, жестом показывая, чтобы тот расстегнул пуговицы на его рубашке.
Обычно император предпочитал справляться с такими мелочами сам, но на этот раз он позволил Рондеру помочь. Тот слегка вздрогнул, но тут же, сделав вид, что ничего необычного не произошло, начал аккуратно расстегивать замысловатые пуговицы. По дрожащим кончикам пальцев было ясно, как он напряжен, но выражение лица оставалось бесстрастным. Нокса это порой даже забавляло.
- ...Говорили, что, возможно, будет политический брак.
- Ожидали, что Вы и сегодня заберете принцессу с собой, но, увидев, что отпустили ее к семье, начали спорить...
Нокс, уже догадываясь, о чем шли споры, переспросил:
- ...Разделились на тех, кто считает, что влюбленный мужчина не захочет отпускать женщину ни на минуту, и тех, кто увидел в этом проявление глубокой привязанности и уважения к ее семье.
- Вечно ты говоришь самые скучные вещи.
Пальцы Рондера расстегнули последнюю пуговицу рубашки. И в этот момент Нокс понизил голос до шепота:
- Может, займемся чем-то поинтереснее?
Его темно-зеленые глаза в полумраке комнаты казались почти черными, а их разрез мягко сузился. Рондер хорошо знал это выражение - так он выглядел, когда задумывал что-то. Халид, наблюдавший за ними, стиснул зубы.
Ваше Величество, сегодня Вы устали...
Две руки императора мягко обхватили запястья Рондера, только что освободившиеся от расстегивания рубашки. Приблизившись к его лицу, Нокс прошептал:
- Ты что, собираешься игнорировать «просьбу» императора?
Рондер слегка прикусил нижнюю губу. На мгновение его взгляд дрогнул, но почти сразу он ответил:
- Если это приказ - этого достаточно.
- Я же сказал «просьба», Рондер.
Впервые за долгое время он назвал его просто по имени, как друга. Плечи Рондера напряглись. Хотя он провел рядом с ним годы, этот тон был для него новым. Ощущение, будто в знакомом лабиринте появился неизведанный проход.
Нокс снова мягко произнес его имя, звучавшее теперь нежно, словно он вел за собой ребенка, ищущего ответ. И от этого голоса Рондер очнулся. В настроении императора явно произошли перемены.
«Что могло изменить его настроение...»
После того как он стал императором - нет, возможно, даже раньше - ничто не вызывало в нем особого интереса. Разве что Халид Виа...
- Что-то произошло между вами и принцессой?
Рондер был проницателен, и это означало, что он хорошо понимал свое место. Теперь он стал незаменимой фигурой рядом с императором, но в обычное время повлиять на его настроение было сложно. Однако на этот раз император улыбнулся, словно подтверждая догадку.
Император, вернувшийся к своему безупречному виду, словно никогда и не пытался его соблазнить, сказал:
Скинув рубашку, он протянул руку. Рондер, делая вид, что ничего не происходит, накинул на его плечи халат и отступил назад. Император небрежно завязал пояс и отдал приказ:
- Завтра утром разберитесь с этим как следует. Чтобы мне не пришлось вмешиваться.
Двое мужчин, не знавшие, что произошло между ним и принцессой, молча ждали продолжения.
Его улыбка стала еще шире. Лунный свет, лившийся из окна, озарил края его волос темно-зеленым отблеском.
- Я дам вам настоящую награду.
Рондер и Халид невольно затаили дыхание, а затем, стараясь сохранить невозмутимость, медленно выдохнули. Ощущение, будто они попали в железные тиски. Нокс направился к кровати и легким жестом показал, что они могут уходить.
Рондер, напрягшись от этого жеста, быстро ретировался из спальни. Халид Виа, упрямо пытавшийся остаться, тоже покинул покои императора.
- Сегодня тебе ничего не светит.
Халид упрямо молчал, несмотря на бормотание Рондера. Если Нокс говорит в таком тоне значит, точно что-то произойдет. Они были готовы к этому с тех пор, как согласились помочь принцессе, но момент оказался неожиданным.
- Нужно проследить, что они задумали.
Халид, стоявший в коридоре, взглянул в окно.
Луна склонилась, тихая ночь прошла...
Маккеб Хейдва был найден мертвым.
Дворец пришел в смятение после смерти второго принца Хейдвы. Иностранные гости и аристократы, приехавшие на бал, получили приказ оставаться в отведенных для них покоях, а доступ в его резиденцию был ограничен - только для уполномоченных лиц.
- Вчера вечером он точно без проблем удалился в спальню, - дрожащим голосом доложил слуга принца Маккеба.
Рондер, внимательно изучивший его лицо, отвечавшее на вопросы дворцового следователя, внутренне вздохнул. Этот человек явно не был причастен.
«Раз сделка была между Его Величеством и принцессой, то, скорее всего, это её рук дело.»
Он скользнул взглядом на Халида, стоявшего позади, в тени. Тот, похоже, думал то же самое - в его взгляде на слугу не было ни капли интереса.
Поскольку у слуг не было явного мотива, да и улик не нашли, их решили пока отпустить.
- Кстати, а где принцесса? - тихо спросил Халид у закончившего допрос следователя.
- Услышав новость, она упала в обморок и до сих пор не пришла в себя, - ответил дворцовый следователь.
- Да, так что, вероятно, какое-то время...
Халид резко развернулся. Казалось, он жил бездумно, но если дело касалось Нокса - он знал всё. Принцесса была женщиной, к которой император проявил интерес, так что он прекрасно знал, где она находится.
Однако, к их удивлению, допрашиваемый слуга с тревожным выражением лица поспешно последовал за ними.
- В-Ваша светлость! Принцесса ещё не замужем! Как можно так бесцеремонно навещать молодую особу в таком состоянии...!
На первый взгляд, казалось, он беспокоится о репутации принцессы, но в его тоне явно сквозила нотка беспокойства человека, скрывающего что-то. Рондер вздохнул и покачал головой. Если бы слуга обратился к нему, а не к Халиду, он, возможно, ответил бы в рамках приличий, но...
Вместо ответа раздался оглушительный звук удара. Слуга рухнул на пол, а Халид, не обращая внимания, зашагал вперёд. Рондер, не зная, хорошо это или плохо, лишь махнул рукой ошеломлённому следователю, и они последовали за Халидом.
Покои принцессы находились далеко от дворца принца. Служанки, словно охраняя её, суетливо сновали у дверей, очевидно предупреждённые о ситуации.
- В-Ваша светлость! Принцесса ещё не пришла в себя!
- Она даже не успела привести себя в порядок!
- Нельзя показывать принцессу в ночном одеянии!
Они отчаянно сопротивлялись, как генералы перед лицом врага, но...
Против рыцарей, вызванных Халидом, у них не было шансов. Служанки кричали о несправедливости, но никто не мог остановить Халида Виа, ведущего себя как отъявленный негодяй. Более того...
«Император подготовил всё, так что я могу действовать свободно.»
Наконец, они смогли открыть дверь в комнату, где толпились люди. За ней виднелась кровать с балдахином. Была ли её болезнь настоящей или притворной - неизвестно, но мельком можно было разглядеть принцессу, всё ещё лежащую без сознания.
Халид без колебаний подошёл к кровати и резко отдернул полог. На мгновение он замер, молча глядя на юную принцессу, лежавшую на постели.
Его голос не выдавал эмоций, но в нём чувствовалась тягучая горечь. Из-под растрёпанных волос виднелись раскрасневшиеся щёки.
На лице девушки виднелись свежие кровоподтеки, словно появившиеся всего несколько часов назад, а лицо и платье были в крови. Её прекрасное лицо было настолько опухшим, что её было трудно узнать... Нельзя было даже солгать и сказать, что она просто потеряла сознание.
- Немедленно вызовите лекаря, - сказал Рондер следователю, войдя на пару шагов позже и оценив ситуацию.
Следователь с ещё более растерянным видом поспешно вышел, а Рондер, встав напротив Халида, осмотрел принцессу, не понимая, в обмороке она или при смерти.
Это было не похоже на последствия пощёчины. Судя по кровавым пятнам, проступившим через платье, под одеждой картина была ещё хуже. Кроме того, область вокруг рта была неестественно красной. Губы разбиты? Ненадолго задержав взгляд на них, Рондер нахмурился и осторожно приоткрыл ей рот.
Внутри у неё были мелкие осколки стекла. Одного этого было недостаточно, чтобы точно понять ситуацию, но раз император велел разобраться, значит, они справятся. Пока Рондер размышлял, Халид, не отрывая взгляда от принцессы, наклонился.
Сняв свой плащ, он укрыл им принцессу и поднял её на руки. В этом дворце, где все лишь пытались скрыть её травмы, провести нормальное расследование было невозможно - смена места была правильным решением.
«И когда он успел научиться думать?»
Рондер прищурился, наблюдая, как Халид выходит из комнаты с принцессой на руках.
Служанки, скованные рыцарями, переглядывались с испуганными лицами. Было ясно, что что-то пошло совсем не так.
Принцессу немедленно перевезли в императорский дворец - только там она была недосягаема для посторонних. Новости о смерти принца и тяжелых травмах принцессы быстро распространились, вызвав переполох среди знати.
- Говорят, император даже не открывает ворота дворца.
- Дворцовые слуги не смеют и дышать.
Но реальность была иной. Принцесса, получив лечение, благополучно пришла в себя - просто об этом ещё не сообщили внешнему миру. Император, словно демонстрируя нежелание вмешиваться, заперся в своём кабинете, оставив наедине с очнувшейся принцессой лишь Рондера и Халида.
Принцесса, схватившись за голову, села. Она морщилась, оглядываясь по сторонам. Даже очнувшись в незнакомой комнате, на её лице читалось облегчение.
Услышав голос Халида Виа, она резко подняла голову. Увидев, что рядом с ней не император, а два герцога, она надула щёки с явным недовольством. Было удивительно, что после всего случившегося она могла выражать такие эмоции.
Формально герцог империи стоял выше принцессы небольшого королевства, но грубый тон Халида заставил Рондера едва заметно улыбнуться. Видимо, принцесса ему категорически не нравилась. И, судя по тому, как она резко отвернулась, чувство было взаимным.
- Теперь расскажите, что произошло.
Принцесса, которая только что обменивалась с Халидом колкими взглядами, услышав спокойный голос Рондера, на мгновение опустила глаза, словно вспоминая произошедшее, и кивнула.
Её голос звучал тихо, и было трудно поверить, что это та самая окровавленная девушка. Она больше напоминала монаха, завершившего свою миссию, чем жалкую жертву. Лечение затянуло все раны, но они помнили осколки стекла, застрявшие у неё во рту.
Произнеся это, Розанна широко улыбнулась. Эмоция, наполнявшая её лицо, была счастьем.
- Его Величество дал мне два флакона.
- В одном был яд, в другом - противоядие.
- Яд, убивающий, если не принять противоядие в течение трёх часов.
- Даже контакт с кровью отравленного смертелен.
Принцесса размышляла. Спровоцировать брата, который приходил в ярость при одном её виде, было нетрудно, но проблема заключалась в наказании, которое могло длиться вечность. У неё было только три часа, чтобы принять противоядие и выжить.
Она разжевала маленький стеклянный флакон во рту. Стекло впивалось в плоть, рот наполнялся кровью, а противоядие стекало в горло вместе с ней.
Розана подумала так, закрывая пылающее лицо руками и падая. Перед глазами постепенно темнело. Сейчас она ползет по дну, но когда она снова откроет глаза, все будет иначе.
Двое мужчин, понявшие всю ситуацию, переглянулись. У них возник вопрос к императору, который подготовил всё это без их ведома. Он не из тех, кто легко сочувствует. Своих он защищал безоговорочно, но к чужим был холоднее льда.
По мнению Рондера, принцесса не была чем-то особенным. Будь то императорская семья, королевская или знать - все они, будто доказывая голубизну своей крови, были жестоки.
Неожиданно быстрее сориентировался Халид. Принц мёртв, принцесса едва выжила. Указать на убийцу здесь, где собрались только люди второго принца, будет непросто, но Халид знал этот метод. Если нужно защитить настоящего преступника - достаточно создать другого.
Граф Амондри, прибывший как глава делегации, был объявлен виновником. Халид лично дотащил его до тюрьмы, и с этого момента никаких доказательств уже не требовалось - он мгновенно стал преступником.
Граф «признался», что по чьему-то приказу пытался убить и принца, и принцессу, но умер при загадочных обстоятельствах, не успев назвать заказчика. Так печальный инцидент с гибелью второго принца завершился куда быстрее, чем ожидалось.
Дворяне верили, что графа подослал первый принц, а правда осталась тайной всего четырёх человек.
Империя великодушно предложила ухаживать за принцессой до её полного выздоровления, сохраняя таким образом хорошие отношения с королевством. Для первого принца это даже было выгодно - главный соперник погиб на территории империи, что не так уж и плохо.
- Да, похоже, вы справились хорошо.
Нокс обратился к двум мужчинам, явившимся с докладом о смерти графа. На мгновение он отвлёкся от документов, сняв очки с переносицы. Гладкая серебряная оправа с лёгким щелчком скрылась в футляре.
- Всё прошло чище, чем я ожидал.
Рондер ответил сдержанно. Дело удалось завершить быстро, но это в основном заслуга Халида. В отличие от Рондера, который даже в срочных случаях следовал процедуре, Халид лично вмешался, разрывая в клочья всё, что попадалось под руку.
«Герцог Империи рвёт людей на части.»
- Убить графа было правильным решением. Лучше убить, чем оставлять в подвешенном состоянии.
- Ведь я тот, кто «остался в подвешенном состоянии».
Император Нокс усмехнулся и поднялся с места. До сих пор он не выходил из кабинета, пока дело не было завершено, но сегодня почему-то просматривал документы в спальне. Сквозь расстёгнутый халат виднелась кожа, ещё влажная после недавней ванны. Оба мужчины сознательно опустили взгляд.
Нокс отложил документы, которые упорно изучал, и встал.
- Слухи о связи с принцессой, кажется, поутихли, раз я даже не навещал её.
Рондер запнулся и замолчал. Нокс естественно продолжил за него:
- Подумали, что императору с двумя любовниками-мужчинами вряд ли захочется заводить женщину.
Вместо ответа они лишь чуть ниже склонили головы. Нокс усмехнулся и сменил тему.
- Нет, правильнее сказать: один любовник и один фаворит. Забавные термины для того, кто даже не женат.
Нокс тихо рассмеялся и сел на кровать. Казалось бы, простое действие, но в нём была особая атмосфера, заставляющая мужчин напрячься. В конце концов, Нокс обычно даже не приближался к кровати, если не собирался спать.
Он удобно устроился, опершись руками на край кровати.
Громко прозвучал звук сглотнутого кем-то сухого кома в горле. Может, это сделали оба. Нокс не чувствовал необходимости что-то добавлять. Разве что сказать пару слов для этих перепуганных мужчин.
По его голосу, прозвучавшему как приказ, двое мужчин нервно сжали кулаки и медленно сделали шаг вперёд. Он наблюдал, как эти крупные, хищные мужчины двигались осторожно, словно новорождённые детёныши. Его расслабленно скрещенные бёдра обнажились, и когда они приблизились, Нокс без колебаний протянул руку.
Как пёс, лижущий руку хозяина, они не могли отказаться от его прикосновения.
Они не могли ни понять, ни прочитать его мысли, но были бессильны перед ним.
Император задал неожиданный вопрос, всё ещё протягивая руку. Они не решались коснуться его пальцев, опустившись перед ним на одно колено, и задумались над его словами. Их поза, стоящие на коленях в раздумьях, напоминала охотничьих собак, замерших в непонимании команды хозяина.
- ...Само то, что Вы проявили интерес к делу принцессы, было странным.
Первым ответил Рондер. Нокс с лёгкой улыбкой коснулся его подбородка. Тело Рондера, до этого неподвижное, дёрнулось от прикосновения.
Пальцы Нокса медленно скользнули вдоль линии его челюсти. Рондер на мгновение стиснул зубы от щекотливого ощущения. Ему было трудно сосредоточиться между поиском ответа и вниманием, прикованным к этим касаниям. Он сглотнул и наконец открыл рот:
- ...Потому что она нашла способ.
Она просила о помощи, но в итоге получила от него именно способ. Если бы не это, он не дал бы ей ничего. Нокс убедился в этом - в её готовности принести жертву и принять её полностью.
Рука, скользившая по линии подбородка, переместилась к мочке уха, лаская нежную кожу. Этот жест, наполненный сексуальным подтекстом, был таким непривычным, что тело Рондера постепенно напряглось до предела. Было жалко смотреть на его напряженное тело.
В тишине комнаты, где слышалось лишь дыхание, тёмно-зелёный взгляд Нокса скользнул по кончикам волос Халида, стиснувшего губы. То ли он молчал из-за своей глупости, то ли...
Голос Нокса прозвучал мягче, чем когда-либо, произнося его имя. Рондер поднял взгляд и встретился с ним глазами. Тёмно-зелёные зрачки по-прежнему светились чуждым блеском.
- Быть любовником не только в слухах - возможно, не так уж и плохо.
Рондер понял скрытый смысл этих слов. С того момента, когда его тело и душа были разорваны в клочья и полностью разрушены - нет, с того самого дня, когда он бросился вперёд, - он провёл черту и никого за неё не пускал. Даже Рондера, который служил ему верой и правдой.
Возможно, последним, кто переступил эту черту, был Халид в детстве. Но это осталось в невозвратимом прошлом. В конечном счёте, это означало одно: теперь никто не мог войти. Поэтому даже такая малость, возможность ступить за черту, когда он разрешал, была достаточной, чтобы утешиться.
Раз он позволил, значит, можно не сдерживаться. Дрожащими руками Рондер обнял его. Было желание прикоснуться губами, прижаться телом, но чаще всего ему просто хотелось крепко обнять без всякого умысла. В такие моменты он пристально смотрел на полумесяцы от ногтей, оставшиеся на ладонях от крепко сжатых кулаков.
Нокс, спокойно наблюдавший за обнявшим его Рондером, то ли понимая его чувства, то ли нет, равнодушно запустил пальцы в его короткие волосы и начал медленно гладить.
Гладкий халат мягко соскользнул, и два голубых глаза, стоя на коленях, смотрели на обнявшихся мужчин.