Лес заблуждений
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Глава 19
Примерно полтора часа назад кто-то пришёл в кабинет директора. Это был не сотрудник из другого отдела, да и одежда не походила на обычного служащего. Возможно, это была деловая встреча по другому вопросу, но что-то странно беспокоило Урима.
Может, потому, что визит затянулся слишком долго. Работая, он то и дело поглядывал в сторону кабинета директора и не мог сосредоточиться.
Кто бы это мог быть? Взгляд, что то и дело наблюдал сквозь щели в жалюзи, тоже внезапно прервался. Курсор, перемещавшийся по ячейкам и выдававший символы, теперь мигал на одном месте.
Урим бессмысленно уставился в экран и лишь при появлении уведомления о новом письме наконец пришёл в себя. Как раз когда он потянулся к мышке, чтобы кликнуть, он увидел, как открылась прочно закрытая дверь кабинета директора. На лице женщины, вышедшей первой, не было особых эмоций. До такой степени, что невозможно было представить, о чём они говорили всё это долгое время.
Вышедший следом Хэсу, засунув руки в карманы, что-то сказал ей. Женщина кивнула и сделала первый шаг, а Хэсу пошёл рядом. Они направились к лифту. Несмотря на исходящую от них сухую атмосферу, они выглядели довольно гармоничной парой.
Хэсу, слегка склонивший голову, слушая женщину, внезапно поднял взгляд. Взгляды Урима, наблюдавшего за ними поверх невысокой перегородки, и его встретились в одно мгновение. Нужно было сделать вид, что это случайность, и спокойно отвести взгляд, но его сознание было похищено медленно ползущим вверх уголком губ Хэсу, словно тот этого и ждал. Их спутанные в воздухе взгляды так и не разъединились.
Это была без сомнения улыбка, предназначенная ему. Урим наконец поспешно отвернулся. Он чувствовал, как его уши пылают, но лишь глубже опустил голову, прячась за перегородкой. Его собственное поведение вызывало у него отвращение.
«Даже если это и заблуждение, раз уж ты сказал, что это любовь, я поверю».
Целый день он только и делал, что пережёвывал эти слова, не мог собраться с мыслями, а теперь ещё и подглядывал, и попался. Урим, яростно кусая нижнюю губу, выпрямил спину. Затем, собравшись с духом, то и дело улетавшим в коридор, он изо всех сил попытался сосредоточиться на экране.
Неизвестно, сколько это продолжалось. Отправив письмо и откинувшись на спинку кресла, Урим вдруг осознал, что из кабинета директора не доносится музыка, которая обычно должна быть слышна. Он резко повернул голову, наблюдая за кабинетом за стеклянной стеной. За приподнятыми на ладонь жалюзи не было видно ни единого силуэта.
«Неужели он ещё не вернулся? Может, это была не просто проводы, а они вместе ушли? Настолько особенный человек?» Сколько Урим ни напрягал память, это не был кто-то, с кем он сам был знаком. Раз Хэсу говорил о смотринах, возможно, это та самая кандидатка? Должно быть, это самое вероятное предположение.
Урим, бессмысленно уставившийся на неподвижные жалюзи, встряхнулся и поднялся с места. Затем направился в туалет в конце коридора. Бесцельно мыл руки снова и снова, настораживаясь каждый раз, когда слышал звук лифта.
Он пришёл в себя, лишь когда тыльная сторона ладоней начала гореть от холодной воды. Ведь если он будет здесь дежурить, Квон Хэсу от этого не вернётся раньше, и даже если он спросит, кто та женщина, Хэсу вряд ли сразу же скажет.
Урим стряхнул мокрые руки, словно сбрасывая с себя остатки сомнений. Его шаги, тяжело ступавшие по направлению от туалета, вдруг резко остановились.
- А... с какого момента ты здесь стоишь?
Хэсу, прислонившийся к стене и скрестивший руки, ухмыльнулся. После случившегося на крыше улыбка Квон Хэсу тоже слегка изменилась. Со стороны, возможно, она казалась прежней, но Урим отчётливо это улавливал.
Значит, он стоял здесь с самого момента, когда Урим зашёл в туалет. Смущённый Урим беспричинно провёл ладонями по брюкам.
- ...Почему ты не внутри, зачем ты здесь...
Не дав ему закончить, Квон Хэсу выпрямился. Затем, без лишних слов, схватил Урима за запястье и быстрым шагом поволок за собой. Как только тепло его тела коснулось руки, с которой ещё не сошла прохлада, Урим почувствовал, как тает.
Бам. Они вошли в запасной выход, куда почти не ступала нога человека. Урим по привычке быстро окинул взглядом пространство, где эхом отдавались их шаги. Но Хэсу, похоже, и не думал проверять окружение.
- Старшая дочь директора больницы Суон.
Взгляд Урима, устремлённый на лестницу, ведущую наверх, переместился на Хэсу. Стоя спиной к свету, его лицо было окутано размытой тенью.
Он говорил о том самом человеке, который не выходил из головы Урима и вызывал в нём жгучее любопытство.
- Она хорошо знакома с моим братом. Изначально речь шла о смотринах, но с их стороны отказали, сказав, что будут заняты до следующего года.
От этого потока объяснений Урим не только не почувствовал облегчения, но, наоборот, удивился. Он даже подумал: «Зачем он вдруг говорит мне всё это?»
- Она зашла ненадолго, раз уж пришла повидаться с братом. Пришла и говорила только о работе.
Обычный Квон Хэсу всегда опускал подобные подробные объяснения. Его позиция была: «А что ты будешь делать, если узнаешь, кто это?»
Хэсу тихо рассмеялся, словно находя забавным его растерянное выражение лица. Затем медленно протянул руку. Прямой палец дотронулся до его мочки уха и отступил.
- Разве не поэтому ты так пристально смотрел?
Читать мысли другого без просьбы с его стороны было для Квон Хэсу бесполезным занятием. Но на этот раз он сам заглянул в душу Урима и даже любезно всё разъяснил. Эта внезапно изменившаяся манера поведения вызывала растерянность и заставляла сердце бешено колотиться.
- Когда начинаешь пытаться, оказывается, это не так уж сложно.
Урим, смотревший на его дрожащие губы, медленно поднял голову. Размытая тень ничуть не изменилась, но, странным образом, зрачки Хэсу виделись отчётливо. В его всегда лишь тёмных и глубоких, будто затянутых пеленой, глазах забурлили волны. Миг был мгновенным, но несомненным.
- Что мои чувства - заблуждение и фальшь.
От этого он путался ещё сильнее. Правда ли Квон Хэсу познал чувство любви? И действительно ли он, Урим, является тем самым объектом? Сможет ли тогда Чин Урим в конце концов изменить Квон Хэсу? И не окажется ли это вновь жестоко оборвавшейся мечтой?
«Не обычным чувствам, о которых ты мне рассказывал, а моим чувствам.»
В конце концов волны взметнулись так высоко, что затмили солнце. Ощущение, будто оказался в заточении в пространстве, отрезанном со всех сторон тёмными тенями, куда не долетает ни единый звук. Урим знал, что вот-вот эти высокие волны накроют его, но не мог найти способа выбраться отсюда.
Было ли это из-за случившегося на крыше или из-за тех двух дней загадочного отсутствия - точно неизвестно, но Квон Хэсу определённо изменился. Словно своими действиями опровергал указание Урима не путать дружбу и любовь.
Когда Урим, закончивший сверхурочные, вошёл в подземную парковку, раздался гудок, словно его ждали. Урим, копошившийся в карманах в поисках ключей от машины, повернул голову на звук, и шум раздался снова. Это была незнакомая машина.
Но вскоре он понял, что это одна из машин, пылившихся в гараже Квон Хэсу. Квон Хэсу куда чаще других испытывал скуку и пресыщение. За последние несколько лет он сменил несколько десятков машин, и те, что ему хоть немного нравились, он гонял пару месяцев, а потом закидывал на склад. Эта машина была одной из них.
Урим, немного помедлив, развернулся и направился к машине. По мере того как он сокращал расстояние до водительского места, окно плавно опустилось.
- Все из команды ушли раньше. Начальник отдела Чин задержался допоздна?
Ближе к концу рабочего дня из кабинета директора не доносилось ни звука музыки. Урим думал, что Хэсу, конечно же, ушёл домой, и недоумевал, почему он всё ещё дежурит на парковке.
- Я думал, ты ушёл. Ходил к брату Хэджуну?
Хэсу положил руку на полностью опущенное стекло. Затем наклонил голову и встретился с ним взглядом.
- А вариант, что я тебя ждал, ты даже не рассматриваешь?
Ладонь, сжимавшая ключи от машины, вспотела. Предложение поехать на одной машине, должно быть, подразумевало и совместную поездку на работу завтра. Хэсу, заметивший нерешительность Урима, потрогал свой лоб с пластырем.
- Я, хоть и выгляжу так, всё же пациент. Нельзя слишком долго находиться на улице.
Урим, было шевельнувший губами, чтобы что-то ответить, в конце концов покачал головой. Затем направился к пассажирской двери. Глядя на Квон Хэсу, он иногда поражался. Тот говорил, что ему трудно понимать людские сердца, но как же ловко он умел находить уязвимые места.
Несмотря на пластырь на лбу и мелкие синяки с ссадинами, внешне он выглядел, как всегда, безупречно. И осанка тоже была безупречной, но Урим знал. Знал, что Хэсу уже довольно долгое время нестабильно держится изо дня в день.
- Тогда иди домой пораньше и отдохни. Или хотя бы в больницу сходи.
Самовольная выписка из больницы тоже, по правде говоря, не давала ему покоя. Результаты обследования не показали ничего серьёзного, но кто знает, когда могут проявиться последствия. Урим продолжал украдкой поглядывать на Хэсу и после того, как они выехали с парковки.
- Ощущение, что тебя бьют в спину, так себе, знаешь ли.
- И к тому же, я ждал именно Чин Урима. То, что я сказал ранее, - не шутка.
Его движения, пожимающие плечами и поворачивающие руль, были беззаботными. На правой руке по-прежнему не было часов. После выписки из больницы Хэсу всё время ходил так. Стоило лишь слегка закатать рукав, и шрам стал бы виден...
- Урим, ты склонен слишком не доверять моим словам.
Шрам на внутренней стороне запястья. Это была отметина, которую кто угодно мог с первого взгляда распознать без особых сомнений.
Урим осторожно протянул руку. В тот момент, когда он в достаточно медленном темпе, чтобы Хэсу успел заметить, собирался потянуть рукав чуть ниже, Хэсу разом схватил его руку. Сжал её в мгновение ока и потащил к своим губам, словно собираясь поцеловать пальцы. Как раз в этот момент машина сбросила скорость на светофоре. Урим попытался силой высвободить руку, но не мог вырваться из хватки Квон Хэсу. Кончики его пальцев ощущали тёплое дыхание.
- Может, если я их поцелую, ты поверишь?
От этих тёмных зрачков, прикованных исключительно к нему, всё его тело будто сковало. Он едва пришёл в себя от дыхания, разливавшегося между суставами его пальцев.
- Не управляй машиной одной рукой. Опасно.
Тук-тук. Его бешено колотящееся сердце - было ли это от страха или от волнения, он не мог различить. Урим снова напрягся и поспешно отдернул схваченную руку. На этот раз Хэсу легко отпустил её и тихо рассмеялся. Он наклонил верхнюю часть тела, словно уткнувшись головой в руль, и ещё долго вздрагивал плечами. В ситуации не было ничего смешного. Урим мог лишь молча наблюдать за необъяснимыми эмоциями Квон Хэсу.
- Ах, когда ты делаешь такое выражение лица, ты прямо как в детстве.
Боясь, что дыхание, оставшееся на его пальцах, испарится, Урим быстро сжал руку в кулак. Пока он был занят успокоением своего встревоженного сердца, Квон Хэсу невозмутимо продолжал говорить. Прислонившись к рулю, он повернул голову и устремил на него взгляд.
- Когда я хватал тебя и умолял не идти на тренировки, говоря, что мне больно, ты всегда делал такое глупое выражение лица.
- И что в этом было глупого? Я же беспокоился о тебе.
- Но на самом деле мне не было больно, а ты так наивно верил.
Он не мог этого не знать. Когда Урим сблизился с друзьями из спортивной команды, Хэсу всегда притворялся несчастным. Когда Урим увлекался тренировками, он чаще жаловался на боль и приставал к нему. Когда они оказывались в ситуации, где не могли видеться ежедневно, он постоянно получал большие и маленькие травмы. Возможно, с тех самых пор Квон Хэсу делал всё, что мог в своём возрасте, чтобы привлечь его внимание. А он, зная обо всём этом, тешил себя глупым чувством превосходства.
- ...Я знал, что тебе не больно.
Сзади раздался звук клаксона. Светофор, кажется, переключился, но машина не двигалась с места. Несмотря на оглушительные гудки, Хэсу и глазом не моргнул. В отличие от шумной улицы, в машине царила тихая, долгая пауза. Спустя долгий миг тишины послышался тихий голос.
- Нет никого, кто знал бы меня лучше, чем ты.
От уверенных слов Хэсу Урим с силой надавил на внутреннюю сторону своего запястья. На запястье Квон Хэсу, примерно в этом месте, тоже должен остаться шрам. Показывая ту рану, он, вероятно, хотел сказать: «Не забывай». Не забывай причину, по которой юный Чин Урим смог выстоять. Не забывай, кто держит инициативу в их отношениях. Не забывай, что значит, когда Квон Хэсу находится рядом с Чин Уримом. Казалось, это горячее напутствие впитывалось в самую глубину его кровеносных сосудов и разливалось по всему телу.
Странно скрипевшие отношения постепенно снова начали сходиться. Было ли это потому, что они с Квон Хэсу похожи, или потому, что он инстинктивно подстраивал всё под Квон Хэсу?
В дом Хэсу он входил и выходил, как к себе домой, но сегодня почему-то витало беспричинное напряжение. Приём еды, приготовленной Хэсу, и неторопливый просмотр фильма, чтобы скоротать время, тоже были обычным делом по выходным. Но сегодня даже фильм не шёл. Урим, положив руку на спинку дивана, украдкой поглядывал на профиль Хэсу, который бесстрастно смотрел на экран.
«Ты же говорил, что чувства не нужно оценивать головой. Как выучил, так и поступай. Как сердце подсказывает. Ведь ты сам так велел.»
Эти слова без конца звенели у него в ушах. Возможно, это был шанс полностью обрести Квон Хэсу, которого он до сих пор тайно желал. Но был ли это путь, который сделает Квон Хэсу счастливым? А что насчёт него самого? Сможет ли он не быть раненым, глядя на лицо Хэсу, имитирующего любовь, и наблюдая за его пустыми действиями, прикрытыми именем любви? Жажда и совесть бесконечно сталкивались.
Просторное помещение, где кое-где горел лишь рассеянный свет, казалось особенно душным. Облизав губы и так и не сумев сосредоточиться, Урим тихо поднялся. Хэсу, невозмутимо смотревший на телевизор, резко схватил его за запястье.
В поле зрения Урима, который незаметно переводил взгляд, попала его сумка. Он вспомнил о сигаретах и зажигалке в переднем кармане. Стоило подумать об этом, как желание закурить стало невыносимым.
- На перекур. Досматривай фильм.
Хэсу, спокойно моргнув, медленно отпустил его руку. Затем пристально уставился на то, как Урим пошёл за сигаретами, пересек гостиную и направился к балкону с бассейном. Из-за этого пристального наблюдения каждое его движение - покачивание рук взад-вперёд, напряжённые уголки губ, бегающий взгляд - всё казалось ему неловким.
Щёлк. Урим закрыл дверь и направился к перилам. Из-за того, что в последнее время все были заняты, бассейн был совершенно сухим, и следов чьего-либо присутствия не было видно. Но на круглом столе по-прежнему стояла пепельница.
Она, несомненно, была приготовлена для него. Каждый раз, сталкиваясь со следами своего присутствия в пространстве Квон Хэсу, его сердце начинало неудержимо трепетать. От ощущения, что их жизни полностью проникли друг в друга. Урим, зажав фильтр между губ, глубоко вдохнул.
Квон Хэсу, сам не прикасаясь к сигаретам, всегда выходил следом за ним, когда тот курил. И на этот раз было то же самое. Скрип. Из-за плавно открывшейся двери появился длинный и чёткий силуэт.
- Чин Урим, тебе так не идёт быть заядлым курильщиком.
Урим размахивал рукой, разгоняя белый дым, который сам же и выпускал. Хэсу, наблюдавший за ним, прищурив один глаз, вплотную придвинулся к нему. Стоило Уриму отступить на шаг, как он снова сокращал дистанцию, отступал - сокращал. Возможно, потому что тот был довольно крупным, любое его движение ощущалось весомым присутствием. После нескольких бессмысленных перетягиваний каната Урим сдался.
- Не прижимайся. Тебе же не нравится запах табака.
Хэсу наклонился и уткнулся лицом в плечо Урима. Растрёпанные волосы распространили аромат шампуня, от которого на мгновение помутилось сознание. Сжимая фильтр так, что тому грозила участь быть разгрызенным, Урим зажмурился и вновь открыл глаза, пока зрение не заволокло белым.
Безразлично бросив это, Хэсу положил обе руки на перила. Похоже, он собирался ждать, пока Урим не докурит сигарету. Урим, сжав фильтр пересохшими губами, сделал глубокий вдох. Давящая боль в груди, должно быть, была от того, что он слишком резко вдохнул.
Никакого диалога не было, лишь изредка раздавался звук выдыхаемого дыма. Ситуация не была опасной, но то, как Квон Хэсу то и дело поглядывал вниз за перила, почему-то заставляло его нервничать. «Нужно сделать всего несколько затяжек и идти внутрь». В тот миг, когда Урим так подумал, губы Хэсу медленно разомкнулись.
- Допустим, гипотетически... что есть человек на другой стороне Земли, который живёт точно такой же жизнью, как ты. Если бы можно было переложить на него все несчастья, воспользовался бы ты такой возможностью?
- Просто мысли вслух после фильма.
Хэсу беспечно пожал плечами. Последовав его взгляду, Урим смутно разглядел телевизор в гостиной. Из-за того, что он остановился на сцене взрыва машины, экран был залит лишь алым светом. Разве в фильме было такое? Он не слишком сосредотачивался, но вспомнилось, что там постоянно что-то взрывалось и раздавались выстрелы. Хотя вопрос и вызвал недоумение, привычка Урима была такова, что он не пропускал мимо ушей даже малейшие вопросы Хэсу.
- Ну не знаю. Вряд ли я бы стал делать нечто подобное.
- Нужно испытывать некоторую боль, чтобы чему-то научиться, и если кто-то будет несчастен вместо меня... Разве это не вызовет чувство вины?
Это нельзя было назвать полностью искренним ответом. Скорее, он был ближе к подходящему ориентиру для Квон Хэсу. Словно зная это, Хэсу уставился на Урима тёмным, пустым взглядом. Они простояли так какое-то время, глядя друг на друга с лицами, не выражавшими никаких эмоций.
- Это несчастье, когда ничего не чувствуешь, и сколько ни заполняешь - ничего не заполняется... его я бы сбросил первым
Урим, честно говоря, удивился. Парень, который всегда только и делал, что выставлял себя жертвой, ссылаясь на свою врождённую природу, впервые отталкивал от себя саму эту роль.
- Теперь мне стало интересно, что же такое настоящая «искренность».
Когда Хэсу говорил, что ему что-то интересно, Урим всегда изо всех сил старался помочь ему это понять. От мелочей вроде соблюдения незначительных правил до того, что нужно для установления и поддержания связей с людьми. Чтобы, пока Хэсу движется вперёд, на нём не было ни пылинки.
Те же чувства вызывала и «искренность», к которой Хэсу наконец проявил интерес. С детства Урим демонстрировал её всем своим существом. Через свою страсть к спорту, через свою слепую привязанность к Квон Хэсу. Он думал, что за десятки лет она так и не достигла Хэсу...
Следует ли ему утешаться тем, что, как всегда, Хэсу ищет ответы не через других, а через него? В сердце Урима, густо затянутом лишь жгучим желанием, даже проблеск надежды, просачивающийся внутрь, вызывал осторожность.
Урим затянулся последний раз и поспешно раздавил окурок.
Хэсу не стал его останавливать, хотя видел, что тот торопится. Такая мелкая и односторонняя привычность была для них обоих естественна.
Проходя мимо высохшего бассейна, Урим задал короткий вопрос: «А ты сейчас не плаваешь?». Он хотел просто сменить тему, но Хэсу, понимал он это или нет, лишь пожал плечами, потирая область лба с пластырем, вместо того чтобы ответить.
Войдя в гостиную, Хэсу первым делом взял пульт и выключил фильм. Затем он толкнул Урима в спину, направляя его к ванной. После чего быстро принялся наводить порядок на диване. «Неужели он уже собирается спать?» Урим, собиравшийся поискать пластырь, почти что под нажимом направился в ванную.
Едва вымывшись с навязчивым желанием смыть запах табака, Урим столкнулся с силуэтом, поджидавшим его.
В отличие от Урима, вздрогнувшего от неожиданности, Хэсу с невозмутимым лицом протянул руку. Его взгляд медленно скользнул вслед за большой ладонью. Движение, приближавшееся так близко, словно собираясь заключить его в объятия. Урим непроизвольно сглотнул.
Легкий толчок. Рука, коснувшаяся щеки Урима, потянулась к выключателю в ванной. За спиной Урима мгновенно воцарилась тьма.
Он почувствовал силу, схватившую его покрасневшие кончики пальцев, которые он несколько раз тщательно намыливал. Не успев даже смутиться, он, ведомый рукой Хэсу, стряхнул с себя налипшую темноту. Хэсу, ведя Урима, направился в свою комнату. Его шаги казались почему-то даже немного оживлёнными.
Но тогда он прижмётся слишком близко. И если уснёт так, то получится, что они закроют глаза в одной постели. Когда Урим, весь напрягшись, переспросил, шаги Хэсу резко остановились.
- А что? Мы же всегда так делали.
Хэсу уставился на Урима, словно спрашивая, в чём проблема. Выражение его лица было не сердитым или недовольным, а по-настоящему заинтересованным.
Квон Хэсу, должно быть, отдавал себе отчёт в том, что произнёс нечто похожее на признание, в том, что Чин Урим от этого сбит с толку, и даже в том, что ярлык «друзей» висит на волоске. Но до того, что ложиться в одну кровать в такой неопределённой ситуации - это неловко, его мысль не доходила. Чтобы объяснить ему, почему то, что они обычно делали без проблем, сейчас вызывает неловкость, потребовались бы долгие разъяснения.
- Кровать узкая. Тебе будет неудобно.
Урим привёл самую простую из возможных причин, которая могла бы показаться убедительной. Но, как и ожидалось, на Квон Хэсу это не подействовало.
- Ты когда-нибудь видел, чтобы мне было неудобно?
Чётко ответив, Хэсу снова потянул Урима за собой. В конце концов, они переступили границу спальни Хэсу. Урим остановился перед книжной полкой, которая была заполнена лишь с одной стороны. Хэсу, опустившись на одно колено, принялся изучать полку. Его лицо было серьёзным, словно он рассматривал витрину бутика.
Поскольку он по-прежнему не отпускал его запястье, Уриму оставалось лишь безучастно стоять позади, словно охраняя его. Вытянув указательный палец, Хэсу медленно провёл им по корешкам книг, бормоча названия одно за другим. Большинство книг, которые Хэсу собирал с детства, были о море. Казалось, его привлекали его бездонность и та изменчивость, что могла в мгновение ока изменить свой облик.
С точки зрения Урима, Квон Хэсу был похож на море. Возможно, Хэсу и сам понимал это, поэтому и был очарован морем.
Хэсу с довольно невинной улыбкой поднял одну книгу. На квадратной обложке была изображена парусная лодка в море. Это была сказка о маленьком ребёнке, который путешествует по всему миру на парусной лодке. История, не имевшая ни капли реализма, была ему уже так хорошо знакома после сотен прочтений, что отпечаталась в памяти до мельчайших деталей.
Кто-то, возможно, нашёл бы эту ситуацию утомительной. Читать одну и ту же книгу сотни, тысячи раз, день за днём объяснять очевидные вещи. Но для Урима это было смыслом существования. Единственной причиной, позволявшей ему оставаться рядом с Квон Хэсу.
Едва Урим дал своё согласие, Хэсу резко поднялся. Затем подвёл его к большой кровати. Передав Уриму книгу, Хэсу привычно устроился и указал на место в глубине кровати. Словно говоря: «Быстро занимай своё место». В руке Урима по-прежнему была детская сказка. Как ни смешно, но без неё у него не было бы права лежать рядом с Хэсу.
Урим с неохотой медленно сел на кровать. Прислонившись спиной к мягкой подушке и накрывшись одеялом, он почувствовал, как Хэсу прильнул к нему всем телом. Несмотря на то, что тот был гораздо крупнее и ощущалось внушительное давление, в такие моменты Уриму всегда казалось, будто он видит того самого маленького Квон Хэсу. Тот так крепко обнимал его за талию, прислонившись головой к его груди, что Уриму казалось: Хэсу отчётливо слышит, как бешено колотится его сердце.
От напряжения кончики его пальцев похолодели. Окоченевшими пальцами он раскрыл толстую обложку сказки. Начало всегда было одним и тем же.
«Что же там, за тем широким синим морем?»
Детский наивный вопрос вызывал рябь и в сердце Урима. Что же там, за той глубокой, тёмной душой Квон Хэсу? Подобно главному герою сказки, отправившемуся в путешествие на собственноручно построенной лодке в поисках ответа, Урим тоже бросил своё тело в тёмные, бездонные воды.
«Что же там, за тем широким синим морем? Коко смотрел на накатывающие белые волны и размышлял».
Ведь он тоже верил, что настанет день, когда он, подобно главному герою, в конце концов обретёт ответ и вернётся домой.
Лишь после пятого прочтения книги Хэсу наконец уснул. Поза была неудобной из-за того, что тот крепко обнимал его за талию, но Урим не стал высвобождаться. Он лишь смотрел сверху на Хэсу, уснувшего, прислонившись к его груди.
Тук-тук. Его сердце по-прежнему бешено колотилось. Заснул ли Квон Хэсу под этот неспокойный ритм? Урим, осторожно проводя кончиками пальцев по заклеенному пластырем лбу, медленно изменил положение. Прямая переносица, щека и губы, испускающие тёплое дыхание. Дрожащей рукой он медленно ощупал тепло Хэсу, а затем обнял большое тело, прижимавшее его к себе.
Лишь тогда тревога, мучившая его, словно лёгкая лихорадка, казалось, пошла на убыль.
Он даже не знал, когда уснул. Помнил, как обнимал Хэсу и прислушивался к его ровному дыханию, а потом вдруг оказалось, что он удобно лежит, тщательно укрытый одеялом. Того, кто всю ночь прижимался к его груди, видно не было. Урим, потрогав пустое место рядом, сел.
Детская книга, что накануне вечером увлекла их обоих в глубокое и безбрежное море, теперь аккуратно стояла на своём месте. Движения Урима, потиравшего уставшие глаза и собиравшегося проверить время, замерли. Он вспомнил, что телефон всё ещё в гостиной. «Наверное, за ночь никто не писал». С трудом подняв своё странно ослабевшее тело, он выбрался из кровати.
Гостиная, всегда такая холодная и безжизненная, была залита длинными полосами голубоватого света. Прохладный ветерок наступающего рассвета, когда солнце только начинало вставать, лениво втекал внутрь. Издалека донёсся звук плещущейся воды. От неожиданного присутствия Урим глупо моргнул. Яркий свет внезапно больно ударил в глаза, и он быстро прикрыл их рукой, прежде чем повернуть голову.
Свет шёл из-за полуоткрытой двери на балкон. Это было отражение от переливающейся воды, наполнившей бассейн.
Переливающиеся волны были похожи и на цвета занимающейся зари, и на бушующее море. Урим, заворожённо смотревший на воду, поспешно опомнился и сделал шаг вперёд. Как он и предполагал, Хэсу плавал в воде.
Услышал ли он его под водой или почувствовал присутствие, но Хэсу, глубоко погружённый в воду, резко выпрямился. Вокруг него взметнулись бурные потоки. Струи воды, окутывавшие всё его тело, обрушились вниз, создав довольно громкий шум.
- Твоя рана на лбу ещё не зажила!
Первым, что привлекло внимание Урима раньше, чем большое тело, покрытое шрамами, была рана на лбу. Она ещё не зажила, и воде нельзя было позволять попадать туда. Осматривая лоб с непрозрачным пластырем, Урим поспешно схватил лежащее рядом полотенце.
С мокрыми волосами, зачёсанными назад, Хэсу широко шагнул, рассекая воду. К тому времени, как он достиг края бассейна, Урим тоже наклонился и развернул полотенце. С волос Хэсу капала вода.
- Всё равно лучше подождать, пока немного заживёт.
Пусть он и тщательно наклеил водонепроницаемый пластырь, но всё же лучше не делать ничего лишнего, чтобы не усугубить. Вообще-то он всегда был чувствителен к травмам, но когда дело касалось Хэсу, его нервы обострялись особенно. Слабости Чин Урима были всего лишь удобным средством воздействия для Квон Хэсу, а вот слабости Квон Хэсу становились изъянами и для самого Урима.
- Разве ты не хотел посмотреть, как я плаваю?
Урим не мог оторвать взгляд от его лица, сияющего невинной улыбкой, пока он говорил это. Это была всего лишь отговорка, чтобы сменить тему. Но реакция Хэсу, который не то что не пропустил её мимо ушей, а тут же претворил в жизнь, была одновременно и незнакомой, и смущающей.
Вода, перелившаяся через край, уже успела намочить босые ноги Урима. Хэсу, положивший руки на край бассейна, мягко потянул руку Урима, сжимавшую полотенце. Запястье стало влажным, но Урим мог лишь безучастно следовать за его рукой.
Он почувствовал под пальцами мягкую текстуру влажного пластыря, покрывающего раненый лоб. Было ли это потому, что и кончики пальцев, и схваченное запястье, и обе ступни стали мокрыми? Ему казалось, будто всё его тело тает в воде.
- Я как раз собирался выйти. Тебе ведь нужно позавтракать и на работу.
Хэсу прижал губы к тыльной стороне ладони Урима. Было так сыро, что он даже не почувствовал прикосновения. Хотя видел это собственными глазами.
Хэсу, опираясь на край бассейна руками, тут же выбрался из воды. Струи хлынувшей воды намочили его одежду.
- Что, ждёшь, чтобы я вытер тебя?
Его голос, хоть и смешался с шумом воды, было слышно отчётливо. Прямо как Квон Хэсу, который ежедневно включал музыку так громко, что было слышно даже в коридоре, но при этом его собственный голос всегда различался идеально.
Окоченевшей рукой Урим протянул толстое полотенце. От Хэсу, сидевшего на краю, исходила прохлада. В тот миг, когда он осознал, что они стоят почти вплотную, почти касаясь плечами, Хэсу, снова зачёсывая мокрые волосы, криво ухмыльнулся.
Он пробормотал это достаточно громко, чтобы было слышно, и поднялся. Струйки воды, стекавшие по всему его телу, упали на пол. Пока Урим безучастно смотрел на разбивающиеся капли, Хэсу уже умчался прочь. Оставив после себя лишь мокрые следы.
Следы, отпечатавшиеся на полу, казалось, вот-вот исчезнут, и Урим тоже поспешно поднялся и шагнул вперёд. По следам, оставленным Хэсу.