Лес заблуждений
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Глава 1
Урим, сосредоточенно следивший за спортсменом, стремительно скользящим по льду, с опозданием поднял голову.
- Я ненадолго съезжу в Чамшиль. Тренер сказал, что срочно.
Урим достал наушники и внимательно выслушал объяснение, а затем тихонько усмехнулся.
- Да-а, и снова вызвали группу захвата.
Вид того, как он качает головой, бормоча что-то про «нынешних детей и их жуткий переходный возраст», вызвал у Урима странное чувство жалости.
Урим кивнул и взмахнул рукой, мол, давай, быстрее. Затем снова вставил наушник и уставился в экран. Он уже сотни раз пересматривал запись юношеского чемпионата - снова и снова. На экране ребята, ровесники тех лет, когда он сам закончил карьеру, мощно скользили по льду, не зная усталости.
- Сила есть. На короткие дистанции пойдёт.
Взгляд Урима уже давно был прикован к одному спортсмену. Не отрывая глаз от экрана, он записал имя игрока и поставил рядом звёздочку.
С тех пор, он снял коньки на которых стоял с 7 лет, Урим переключился на спортивный маркетинг. Даже бросив легкую атлетику, он не мог думать ни о чём, кроме спорта. В начале, когда у него не было опыта, он брался за любые дисциплины, но теперь вкладывал всю душу в зимние виды - те, что любил и ценил больше всего. Во многом это было благодаря заботе директора Квон Хэсу, который возглавлял отдел спортивного маркетинга.
Он нажал пробел, остановив видео, затем стрелку влево, чтобы отмотать на 30 секунд назад. Снова запустив запись, Урим пристально следил за одним особенно миниатюрным спортсменом, переводя взгляд вслед за его движениями. Тот, держа руки за спиной, уверенно проходил поворот, явно стараясь избежать столкновений.
В этот момент телефон завибрировал, экран загорелся.
Квон Хэсу: «Что там так увлечённо разглядываешь?»
Квон Хэсу: «Зайди ко мне на минуту.»
Урим тут же поставил видео на паузу, как только прочитал сообщения, и украдкой повернул голову, бросив взгляд сквозь стеклянную стену. Щель между слегка раздвинутыми жалюзи аккуратно сомкнулась.
Обычно Урим не отвлекался от монитора, даже если к нему обращались, но для одного человека делал исключение.
Кабинет исполнительного директора располагался напротив отдела спортивного маркетинга, через коридор. Близко - само собой, но хуже было то, что одна из стен маркетингового отдела была полностью стеклянной, так что из кабинета директора отлично просматривалось всё, что происходит внутри. Коллеги жаловались, что чувствуют себя как под микроскопом, но Уриму, наоборот, нравилось. Ведь если директор мог наблюдать за отделом, то и он сам время от времени мог присматривать за кабинетом директора.
В углу открытой приёмной сидела секретарша. Из-за закрытой двери доносилась довольно громкая музыка. Никто не стал его останавливать, когда он подошёл к кабинету, и Урим, усмехнувшись, произнёс:
- Сегодня рождественские песни?
- Зимнее настроение - это всегда хорошо.
Он улыбнулся секретарше в ответ и слегка сжал кулак. Если тут так шумно, услышат ли стук? Но, как ни странно, стоило ему постучать и тут же последовал ответ.
«Что ж, неудивительно. Даже если бы музыка гремела так громко, что болели уши, я бы всё равно узнал голос Хэсу.»
Внутри кабинета директора всё было как обычно. Под оглушительные звуки несезонных рождественских песен Хэсу полулежал в кресле, закинув ноги на стол. «Только что подсматривал за мной через щель в жалюзи, а теперь ведёт себя так, будто вообще ничем не интересуется.» Лениво перелистывая документы и постукивая носком ботинка, он поднял взгляд. Когда наши глаза встретились, в его тёмных, мерцающих зрачках на мгновение будто вспыхнул огонёк.
Хэсу, не меняя позы, лишь протянул руку и взял пульт. Только тогда оглушительная музыка резко оборвалась.
- Когда же я смогу менять своё настроение в тон музыки?
Во внезапно наступившей тишине только его бормотание продолжало гудеть в воздухе. Видимо, он не чувствовал ни капли того волнения, что должны нести эти рождественские песни. Тем не менее, его идеально чистые ботинки покачивались в такт, будто всё ещё ловили ритм. Урим задумчиво наблюдал за этим движением, пока Хэсу не щёлкнул пальцами, привлекая его внимание.
- Кто-кто. Опять просит, чтобы ты его курировал.
Хэсу небрежно потряс документом, который держал в руке. Там было досье спортсмена. На фото - лицо, знакомое Уриму.
Этот спортсмен с самого начала находился под опекой Урима, и его затяжной спад из-за травмы напоминал Уриму его собственное детство, отчего сердце невольно сжималось. Хотя Урим даже не был сотрудником агентства, он навещал спортсмена в больнице почти каждый день, и между ними возникло некое доверие. Теперь, при повторном заключении контракта, спортсмен поставил условие - чтобы курировал именно Урим.
Хотя в этом не было ничего необычного, Хэсу почему-то скривился и цыкнул языком.
Бумага в его руке затряслась сильнее, чем раньше - настолько, что вокруг пальцев даже пошли складки на бумаге.
Урим фыркнул, отвечая на эту нелепость. Но на лице Хэсу не отразилось никаких эмоций.
Хэсу убрал ноги со стола, встряхнулся и поднялся. Движения были совершенно естественными. Сделав несколько широких шагов своими длинными ногами, он наклонил голову. Затем уставился на Урима тем самым пронзительным взглядом. Его глаза, будто наблюдающие за реакцией, были черны и глубоки.
Фраза звучала как вопрос, но ответ был уже предопределён. Оба хорошо знали этот формат диалога. Урим лучше кого бы то ни было понимал, что нужно отвечать в таких случаях.
- Спросил бы что-нибудь другое. Ему всего двадцать один год.
Разница в возрасте больше десяти лет, да и спортсмен, преодолевший долгую травму, только сейчас начал показывать себя. К тому же, он был мужчиной. Разговоры о симпатиях здесь казались нелепыми и неловкими.
- В любом случае, это проблематично. Два раза подряд прикреплять одного и того же спортсмена.
Хэсу, сидя на краю стола, протянул руки и сжал плечи Урима. Наклонив корпус вперёд, он сократил дистанцию между ними. Обычно его лицо находилось выше, но сейчас их глаза оказались почти на одном уровне.
- У нашего менеджера Чина и так много работы, да и обо мне нужно заботиться.
Его чёрные туфли приблизились, почти касаясь кроссовок Урима, создавая лёгкое, но ощутимое давление.
- Просто прикрепи его. В соцсетях о нём хорошо отзываются, результаты на соревнованиях тоже неплохие. Если он удачно выступит в отборочных…
Тихий, но твёрдый голос, словно успокаивающий ребёнка, прервал его. Хэсу, оборвав его, сжал плечи Урима сильнее и притянул его к себе. Расстояние между ними сократилось настолько, что они могли слышать дыхание друг друга.
Хотя Урим знал, что это просто невинный тактильный контакт, он невольно огляделся. Убедившись, что дверь плотно закрыта, а окна полностью скрыты, он снова повернул голову и теперь расстояние между ними стало ещё меньше. Настолько, что было трудно охватить друг друга одним взглядом.
- Если у этого парня к тебе появится хоть капля интереса, мне это будет очень неудобно.
- Это работа. Мы спонсируем спортсменов не для романтических игр, верно?
Слова затихли. Это было принуждение, замаскированное под косвенное убеждение. Урим понимал, что это не тема для разговора между обычными друзьями или коллегами, но никогда не задавал вопросов. Потому что слова Квон Хэсу почти всегда звучали именно так.
- …Я же говорю, тут не о таком речь.
Жгучий, настойчивый взгляд был не столько неловким, сколько странно возбуждающим. Для Урима этот упорный взгляд всегда был таким - чем дольше длился, тем приятнее, чем настойчивее, тем сладостнее становилось это странное возбуждение. То чувство подъёма, которое он испытывал, когда медаль касалась шеи, не исчезло даже после ухода из шорт-трека - благодаря Квон Хэсу оно продолжало жить.
- Тогда давай втроём поужинаем. Хочу сам посмотреть и решить.
Кончиком туфли Хэсу легко ткнул Урима в лодыжку. Без какого-либо нажима - просто коснулся и отстранился. Но Урим знал: когда Квон Хэсу что-то не нравилось, он всегда касался его травмированных лодыжки или колена. Словно напоминая, кто именно благодаря ему зажили его раны.
Тихое волнение внутри переросло в неконтролируемый всплеск эмоций. Хэсу, мечтавший о такой же обычной жизни, как у всех, вряд ли мог ревновать к другому мужчине. Наверное, это просто глупые дружеские переживания. Но иногда Урим намеренно воспринимал его слова по-своему. Он опустил голову ещё ниже, чтобы скрыть предательски дрогнувшие уголки губ.
Во время психотерапии ему не раз давали один совет: не ставить знак равенства между спортом и Квон Хэсу. Говорили, что заменять утраченную мечту, на которую он смотрел всю жизнь, обычным человеком - слишком опасно.
Но Урим не мог согласиться с этим. Отношения между Квон Хэсу и Чин Уримом строились на взаимопонимании, которое другим было не так просто постичь. К тому же, он никогда и не ставил Хэсу и спорт на одну чашу весов. Скорее, благодаря Хэсу он заполнял пустоту, оставшуюся после ухода из спорта. Разве не лучше наполнять сердце тем, кто всегда рядом, вместо того чтобы лелеять несбыточные цели или негативные эмоции?
Вскоре после этого совета Урим прекратил терапию. И до сих пор жил, сделав спокойную жизнь Хэсу своей целью. Без тени сожаления.
- Но что, если я замечу хоть малейший намёк на что-то странное?
Мягкий, почти сладкий голос с едва скрытой остротой проник в самое ухо. Знакомый трепет пробежал от кончиков пальцев ног, заставив Урима сжать кулаки.
- Нельзя же бить его, да и ломать ноги спортсмену - тоже.
Кто бы мог подумать, что за обходительным директором скрывается такая жестокость. Что у этого вежливого и доброго ко всем Квон Хэсу есть такая сторона - наверное, это тайна, которую знает только Чин Урим.
Урим испытывал странное удовлетворение от своего положения. Даже если кто-то назвал бы эти отношения опасными.
- В таком случае можно просто прикрепить другого менеджера. Без драк и переломов.
Пряча дрогнувшие уголки губ, Урим сделал вид, что говорит равнодушно. Хэсу, не моргая, слушал его, затем несколько раз кивнул.
Хэсу, скрывавший антисоциальное расстройство личности, даже очевидные вещи должен был осознавать через обучение. Только так он мог хоть как-то существовать среди людей. И весь этот процесс проходил рядом с Чин Уримом. Что, в сущности, означало: всё в Квон Хэсу начиналось с Чин Урима.
Уголки губ Хэсу плавно поползли вверх. Это была улыбка, от которой любой прохожий обернулся бы. Только тогда на лице Урима тоже естественно расцвела улыбка.
- Да, это просто. Если будет сложно - я помогу.
Хэсу, будто удовлетворённый, кивнул и пару раз хлопнул Урима по плечу. Затем развернулся и кончиком указательного пальца начал ворошить разбросанные по столу документы. Затем он нажал кончиками пальцев на профиль игрока и притянул его к себе.
- В общем, выбирай дату. Меню тоже на усмотрение менеджера Чина.
Хэсу согнул и разогнул пальцы, затем средним слегка ткнул в фото спортсмена.
- Пришли мне сообщение. И не вздумай через секретаршу.
Хэсу до крайности не любил, когда Урим добирался до него через кого-то. Поэтому, если сотрудники других отделов общались с ним исключительно через секретаршу, Урим мог беспрепятственно входить в кабинет директора в любое время.
После ухода из шорт-трека Урим провёл несколько лет, поглощённый операциями и реабилитацией. Прошло уже больше пятнадцати лет с тех пор, как он наконец собрался и начал жить обычной жизнью. Но, несмотря на такой долгий срок, Чин Урим оставался для Квон Хэсу особенным. Единственный друг - эта роль приносила с собой всё больше контроля и вмешательства с каждым днём, но Урим, наоборот, дышал полной грудью именно благодаря этим ограничениям. Возможно, им предстояло прожить всю жизнь в таких отношениях, но для обоих это было скорее желанным исходом.
- Ты сегодня занят? Что ты смотрел такого интересного?
- Мониторил. Помнишь, был национальный юношеский чемпионат?
Он кивнул, делая вид, что понял, но на самом деле Хэсу, скорее всего, не имел ни малейшего представления, о каком соревновании речь. Вполне возможно, он до сих пор не отличал конькобежцев от шорт-трекистов. Не испытывая никакого особого интереса ни к спорту, ни к менеджменту, Хэсу тем не менее настоял на том, чтобы возглавить отдел спортивного маркетинга. Благодаря этому отдел разросся, и Урим смог занять своё место.
Хэсу растянул губы в улыбке. На его лице не было ни тени неловкости или стыда за своё незнание.
- Было бы здорово, если бы менеджер Чин Урим объяснил мне всё по ходу просмотра.
Причина, по которой ничего не смыслящий в спорте Квон Хэсу выбрал этот путь, была проста, потому что Чин Урим занимался этим делом. Каждый раз, когда Урим осознавал, что оказал такое влияние на жизнь Хэсу, его накрывал неконтролируемый прилив удовольствия.
Урим проверил, плотно ли закрыты жалюзи на окне. Если раздвинуть деревянные планки, сразу же открывался вид на рабочие места первого отдела маркетинга. Особенно хорошо было видно его собственное место - во главе первого отдела. Иногда он ощущал на себе тот же колкий взгляд, что и раньше, и понимал, чьи это глаза.
- Что, хочешь смотреть один? Я мешаю?
- Нет. Я быстро принесу ноутбук - давайте смотреть здесь.
Хэсу кивнул и развернулся на месте. В углу кабинета стояло точно такое же кресло, как у него самого. Оно предназначалось для Урима - на случай, если они будут вместе смотреть записи или иногда обедать, заказав еду с доставкой. Ведь он был единственным в компании, кто мог сидеть с Квон Хэсу на равных.
Стоило ему выйти из кабинета и сделать несколько шагов, как он сразу же оказался в рабочей зоне первого отдела маркетинга. Один из менеджеров, только что снявший тонкую куртку и перекинувший её через спинку стула, указал на пустое место и спросил:
- Уехал в Чамшиль. Позвонили из команды Духи.
Менеджер пробормотал что-то про то, что даже вовремя наступивший переходный возраст - уже удача. Поскольку и тот спортсмен, и этот сотрудник казались Уриму одинаково юными, его ворчание выглядело скорее забавным. Урим усмехнулся и взял ноутбук.
- Менеджер, вы тоже уходите? Сегодня мне одному охранять офис?
Сотрудник, оглядев пустующий кабинет, уныло опустил уголки глаз. Как назло, остальные члены команды ушли помогать с подготовкой к соревнованиям, которые организовывал соседний отдел.
- Я буду в кабинете директора, мониторю записи.
С ноутбуком в одной руке он уже собирался пройти мимо сотрудника, как вдруг ощутил колкое дуновение воздуха, коснувшееся щеки. Это было что-то более навязчивое, чем просто чувство, что за тобой наблюдают.
- А, точно! Менеджер, директор сменил причёску, да? Во втором отделе с утра весь чат взорвался.
Сотрудник прикрыл рот руками, понизив голос до шёпота. И не только этот молодой сотрудник - практически все в компании интересовались Хэсу. Его часто сравнивали с актёром из-за изысканной внешности, к тому же он происходил из хорошей семьи. Высокий рост и мягкая манера речи выделяли его даже среди других руководителей. Начальник, который никогда не злился и при этом щедро тратил деньги - почти идеал.
Хэсу всегда обращался на «вы» даже к младшим по возрасту подчинённым, а когда заговаривал с ними, наклонялся, опускаясь до уровня их глаз. Начальник, с которым все хотели сблизиться, объект всеобщего восхищения.
- Просто подравняли, наверное. И вообще, на мой взгляд, ничего не изменилось… Не заметил разницы.
Никто не знал, что за этим скрывались годы тренировок и точный расчёт. Ведь место рядом с тем, кто притягивал все взгляды, было дозволено только Чин Уриму.
- Наверное, вы слишком часто его видите, поэтому не замечаете.
Каждый раз, когда кто-то упоминал об их близости, Урима охватывало странное чувство гордости. Ведь другим это место было недоступно.
Новая прическа, которую Хэсу сменил на выходных, тоже была выбрана по рекомендации Урима. И не только она - во всем, что касалось одежды или аксессуаров, Хэсу всегда предоставлял право выбора Уриму. В свою очередь, каждая личная вещь, касавшаяся Чин Урима, тоже находилась в руках Квон Хэсу. Получалось, что с головы до ног они держали друг друга в своих руках.
- Если бы директор чаще ходил по коридору, мне бы и коррекцию зрения делать не пришлось.
Урим улыбнулся, легонько ткнул стул сотрудника и прошел мимо. Он чувствовал на себе темный взгляд, сопровождавший его движения, но делал вид, что не замечает. Казалось, навязчивое внимание быстро заполняло пустующий уголок его души.
- Да-да, как только остальные вернутся, я вам сообщу.
Урим направился прямо через коридор в кабинет директора. Хэсу, приоткрывший жалюзи одной рукой, медленно выпрямился. Похоже, он даже не пытался скрыть, что не смог дождаться этих нескольких минут, пока Урим ходил за ноутбуком.
Урим, прекрасно зная, о ком говорит Хэсу, переспросил, притворяясь невежественным. Губы Хэсу дернулись в ответ.
Бросив это с сарказмом, он одним движением выхватил ноутбук из рук Урима. Когда он развернулся и отошел, знакомый аромат мелькнул у самого носа.
- Ничего особенного не говорили. Но если куда-то идешь, должен предупредить.
- Разве это обязательно? Ты же начальник.
Казалось бы, обычный вопрос и ответ, но для Хэсу не существовало ничего обычного.
Хэсу ответил неохотно, но тут же кивнул.
На почти пустом столе, где лежало лишь несколько документов, теперь стоял ноутбук. Движения Хэсу, подключавшего зарядку, были уверенными - видимо, он уже привык, ведь не раз вызывал Урима в кабинет под разными предлогами.
Вообще, Хэсу редко появлялся в офисе, но когда приходил, всегда находил повод вызвать Урима: то с пустяковым вопросом, то просто молча прислониться к его плечу и отдохнуть. Все зависело от его настроения.
- Начнем с предварительных заездов?
- С того места, где ты остановился.
Два человека, сидящие в роскошных кожаных креслах, уставились в монитор. Урим нажал кнопку воспроизведения, и запись продолжилась.
- Посмотри на этого парня. Он недавно начал заниматься, но у него хорошая сила и скорость.
Квон Хэсу подпер подбородок и равнодушно уставился в экран. На самом деле ему было совершенно неинтересно, но он делал вид, что слушает Урима - просто потому, что это говорил он. Если бы Урим предложил добавить этого спортсмена в список спонсируемых атлетов, Хэсу тут же подписал бы документы.
Именно в таких вопросах Хэсу особенно уважал мнение Урима. Он лучше всех знал, что тот находит удовлетворение в том, чтобы помогать другим спортсменам достигать мечты, которую самому ему пришлось оставить, - поддерживать их, создавать условия, в которых они могли бы полностью посвятить себя спорту. Конечно, это было не сочувствие, а лишь понимание, но Урим знал: для Хэсу это и есть предел заботы.
- Я думаю съездить на одну из его тренировок. Личное впечатление - совсем другое дело.
Удивленный таким спокойным ответом, Урим нажал паузу. Даже когда видео остановилось, Хэсу продолжал смотреть на экран тем же равнодушным взглядом.
- Если там появится директор, это создаст напряжение. Это работа господина Чхона, так что можно поехать с ним.
- Разве у меня на лбу написано «директор»? Какая разница?
Квон Хэсу с первого взгляда выглядел как человек, занимающий высокое положение. Несмотря на врожденную вежливость и скромность, в нем чувствовалась привычка держать людей на расстоянии и управлять ими.
- Что, боишься, что менеджер Чхон снова сделает что-нибудь неприятное, если я пойду?
Чхон был единственным в отделе спортивного маркетинга, кто открыто проявлял враждебность к Хэсу. Хотя он долгое время работал бок о бок с Уримом и прекрасно знал об их близких отношениях, это не мешало ему вести себя так. Очевидная зависть и ревность, но факт оставался фактом: это раздражало. Сам Хэсу, казалось, вообще не замечал этой враждебности.
Когда Урим замялся с ответом, Хэсу толкнул его плечом. Урим отклонился назад, и Хэсу, будто только и ждал этого, тут же обхватил его за плечи, снова сократив дистанцию между ними. Его губы почти коснулись уха Урима.
Хотя вокруг никого не было, Хэсу прошептал так тихо, будто боялся, что их услышат. Теплое дыхание заставило ухо Урима слегка зачесаться. Но он не отстранился, лишь потрогал мочку уха.
Урим покачал головой в ответ на этот настойчивый шепот.
Когда Урим в сердцах сказал, что ненавидит отца и хотел бы, чтобы тот исчез из его жизни, Хэсу ответил точно так же. Тогда Урим принял это за обычное утешение, но меньше чем через месяц он получил известие, что отец погиб в несчастном случае. Хэсу был рядом, когда раздался тот звонок.
«Неужели это ты?» - он не произнес это вслух, но Хэсу, словно прочитав его мысли, лишь усмехнулся. А затем обнял дрожащего Урима.
«Больше никаких кошмаров, правда?»
Тот шёпот, казалось, до сих пор звенел у него в ушах.
Конечно, Урим не думал, что Хэсу лично убил его отца. Были неопровержимые доказательства: отец, как обычно, сел за руль пьяным и мчался по опасной дороге в тёмное время суток. Но в тот день Урим понял две вещи: при Хэсу нельзя легкомысленно бросать слова на ветер, и этот человек не знает ни угрызений совести, ни чувства вины - если у него есть цель, он не остановится ни перед чем.
Поэтому даже на такие, казалось бы, небрежно брошенные фразы нельзя было соглашаться так легко.
- Убирать? Да о чем ты. Не надо.
Рука на плече Урима сжалась сильнее. От их тесно прижатых тел исходил приятный аромат. Постепенно кровь начала приливать к лицу, и под левым глазом зачесалось. Урим, потирая шрам, неловко сменил тему:
- Сначала уточню даты тренировок.
Хэсу приподнял бровь, уставившись прямо в его губы. Он явно ждал другого ответа.
- Не люблю неопределённости. График можно подогнать.
Он даже не знал имени спортсмена. Наверняка не понимал, сколько кругов осталось до конца заезда. Но Квон Хэсу, казалось, был доволен уже тем, что получил твёрдое согласие на совместную поездку - уголки его губ поползли вверх.
По телу Урима пробежала дрожь, но он почти не двигался. Ему не хотелось вырываться из этих объятий.
Поверх пальцев Урима, лежащих на клавиатуре, легло тепло руки Хэсу. Запись гонки продолжилась.
- Вот, посмотри на этого спортсмена. Не самый крупный, но в контакте не проигрывает.
- Если на виражах он не опирается на руки и выдерживает такой натиск, значит, у него мощные бёдра.
Хэсу покорно кивал, слушая объяснения. Хотя Урим знал: стоит ему отвернуться и всё будет забыто. Этот человек не держал в памяти то, что не считал важным лично для себя.
Когда-то такое отношение даже задевало Урима. Ни тени желания понять, лишь снисходительная поддержка спортсменов, словно подачка - всё это раздражало. Но для него было важнее другое: чтобы ни у кого больше не повторилась его собственная история.
Чин Урим так и не смог добиться своего, но нельзя допустить, чтобы это случилось с другими. Поэтому раз за разом он терпеливо объяснял Хэсу одно и то же.
Люди называли это неспособностью отпустить. Иногда Урим сам путался: держится ли он за спорт - или за Квон Хэсу.