Ароматная ночь
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Том 2. Глава 8
Ю Вон украдкой огляделся, затем незаметно завернул оставшуюся ложку риса в салфетку. Хоть никто на него не смотрел, он всё равно чувствовал себя вором. «Ну, это же не страшно. Я просто делюсь своей едой.» Успокоив себя, он быстро собрал поднос и направился на третий этаж.
Войдя в комнату отдыха, он увидел ту самую птицу, сидящую на подоконнике и будто ждущую его.
Он подошёл и поздоровался. Птица, внимательно наблюдавшая за ним, засеменила по подоконнику. Теперь она даже не улетала, когда он открывал окно. Перемена, произошедшая за несколько дней.
Видимо, когда Го Сан Гён её выкармливал, она привыкла к людям. Или, может, с наступлением жары ей просто лень охотиться - так или иначе, она всё чаще прилетала сюда за едой.
После сезона дождей снова наступила жара. Даже здесь, в Канвондо, летнее солнце раскалило деревянный подоконник.
Собираясь положить комочек риса, Ю Вон вдруг обеспокоился за лапки птицы и быстро направился к кулеру. Набрав прохладной воды в стакан, он плеснул её на подоконник - как вдруг снизу раздалось ругательство.
Что? Испуганно выглянув, он увидел Го Сан Гёна внизу. Похоже, вода попала прямо на него. Их взгляды не встретились, но Ю Вон всё равно почувствовал, что его поймали. Торопливо развернув салфетку, он положил рис на подоконник.
- Ешь быстрее. Страшный старик идет.
Он зашептал, подгоняя птицу, но та сегодня почему-то медлила. Наклонив голову, она смотрела на Ю Вона. Тот нервно оглянулся и снова поторапливал её:
- Тебя могут наказать. Ешь скорее...
Ещё секунду назад никого не было, но внезапный голос заставил Ю Вона вскрикнуть от испуга. Птица, конечно же, улетела, а от его резкого движения рис рассыпался за окно.
Схватившись за бешено колотящееся сердце, Ю Вон обернулся - мужчина стоял позади, появившись бесшумно. Несмотря на жару, он был облачён в пёструю рубашку, волосы аккуратно уложены. Их взгляды встретились, он опасно усмехнулся, затем прижался вплотную, положив голову ему на плечо.
- Чёрт, теперь ещё и птенцов опекаешь.
Не нужно было слышать пропущенную часть фразы, чтобы понять намёк. Казалось, он до сих пор не забыл, как Ю Вон отдал дыню Ким Унхаку. Ю Вон сглотнул.
- Кого жалко? Где ты ещё найдёшь тварь, которой живётся лучше, чем этой птице?
- Птенцов много, а на улице жара, им ведь нужно охотиться...
- А твоя жена тоже на жаре деньги зарабатывает. В этих горах нет никого несчастнее меня.
Серьёзно? Ю Вон, ошеломлённый, невольно скривился, глядя на него. Их взгляды встретились - серо-голубые глаза были в сантиметре от его.
Го Сан Гён усмехнулся, будто задетый. Ю Вон поспешил исправить мимику, но было поздно. Мужчина фыркнул, затем широко раскрыл рот и впился зубами в его щёку, царапая кожу до слёз.
- Конечно. Я же укусил, чтобы было больно.
«Какой же ты мерзавец.» Пока Ю Вон ругал его в душе, мужчина отстранился. Ю Вон обрадовался, что тот уходит, но вместо этого Го Сан Гён положил руку на его плечо и потянул за собой. Пришлось последовать.
Раз его не было в столовой, Ю Вон подумал, что тот ушёл. Видимо, он поел раньше и занялся делами. Лучше бы не плескал воду. Он вздохнул про себя.
Мужчина шёл легко, ведя Ю Вона за собой. На улице жара обрушилась на них сильнее, чем из открытого окна. Духота. Утренний дождь лишь повысил влажность. Казалось, это уже не Канвондо.
Они направились по тропе - той самой, по которой Ю Вон гулял с Ким Унхаком.
После «гона» он не выходил из здания. Земля под ногами казалась чужой после долгого перерыва. Ю Вон шёл за мужчиной, прислушиваясь к хрусту гравия под шлёпанцами. Они молча двигались вперёд, и он думал, что они дойдут до конца тропы и вернутся обратно. Но когда тропа стала перекрыта, мужчина развернулся и посмотрел на него.
За тропинкой виднелась горная тропа. Толстые корни деревьев преграждали им путь.
Неохотно покачав головой, он увидел, что протянутая рука не исчезла. Подняв взгляд, он встретил холодный взгляд с приподнятой бровью - «У тебя есть выбор?»
Мужчина хотел держать его за руку. Мысль, что отказываться нельзя, заставила Ю Вона протянуть ладонь. Его пальцы переплелись с горячей рукой.
Го Сан Гён замедлил шаг, будто учитывая шлёпанцы Ю Вона. Это тоже было неловко, но некогда было смущаться - тропа становилась сложнее.
Но мужчина шёл уверенно, несмотря на скользкие и опасные участки, даже в туфлях. Его крепкое тело, казалось, не знало усталости. «Хорошо, что взял его за руку», - подумал Ю Вон, следуя за ним.
При этом он продолжал внимательно осматриваться. Это был отличный шанс изучить местность - позже это могло помочь при побеге.
Чем больше он смотрел, тем больше замечал приметных деталей: каменные плиты, выглядывающие из земли, брошенная техника. Он запоминал всё, шаг за шагом.
Наконец они вышли к знакомой церкви. Воспоминания о том, что произошло внутри, заставили его желудок сжаться. Глотнув, Ю Вон искоса посмотрел на мужчину.
В отличие от него, с лбом, мокрым от пота, мужчина не проявил ни капли усталости. Он стоял перед церковью, разглядывая белое здание. Внезапно Ю Вон вспомнил, как тот молился, опустив глаза, и невольно спросил:
Память, видимо, подводила. Мужчина замер, погружённый в мысли. Десять? Одиннадцать? В конце концов он пожал плечами.
Хоть он и не ответил, но по пробормотанным цифрам можно было понять - Го Сан Гён посещал церковь с самого детства.
«Как человек без родителей мог ходить в церковь?»
«Может, он вырос в детдоме? Но если бы его воспитывали монахини, вряд ли он стал бы таким.» Ю Вон отбросил мысли и осмотрел здание.
- Здесь ты можешь орать сколько угодно - никто не услышит.
Сердце ёкнуло от неожиданности. Учащённый ритм отдавался в груди. Ю Вон испуганно посмотрел на мужчину.
Но Го Сан Гён смеялся. Ухмыляясь, он поймал его взгляд и снова расхохотался.
Напряжение, взметнувшееся, как пламя, тут же улеглось, сменившись раздражённым вздохом. «Какой же он ребёнок.»
Нормальный человек не стал бы так шутить. Но Го Сан Гён с самого начала не был нормальным, поэтому Ю Вон вздохнул и отвернулся.
- Блядь, вот это лицо! Это всё ты виноват.
- Ты же сам просишь, чтобы тебя дразнили.
Неся этот бред, Го Сан Гён лениво шагнул вперёд. Ю Вон уставился на его затылок, исчезающий в полуоткрытых дверях церкви, затем скривился и последовал за ним.
Не веря своим ушам, Ю Вон переспросил. Мужчина резко остановился и обернулся. Без колебаний он протянул руку и щёлкнул по надутой щеке.
- Ты такой чертовски раздражающий, когда что-то говоришь.
«Неужели у меня так всё на лице написано?» Забыв, что мужчина перед ним, Ю Вон потрогал своё лицо. Но кожа была лишь слегка влажной от пота, мягкой и гладкой - никакой гримасы.
Он скривился, и мужчина снова рассмеялся. Ю Вон нахмурился.
- Блядь, ты такой милый и глупый. Это смешно
«Смешно - это ты.» Только что он ругал его за птицу, а теперь, видимо, в прекрасном настроении, смеялся. «Что ему так нравится?» Скоро он опять начнёт придираться из-за своего плохого настроения. Ю Вон недовольно закатил глаза.
Го Сан Гён ещё раз потрёпал Ю Вона по щеке, затем развернулся. Направляясь к алтарю, где когда-то изнасиловал его, он заговорил. Его голос разнёсся по сырому воздуху церкви:
Его тон был необычайно безразличным. Ю Вон переспросил:
- Мой третий «отец» странно верил в Бога.
- Вы же говорили, что у вас нет родителей.
Было ли это просто оправданием его мерзкого характера? Ю Вон скривился. Мужчина дошёл до алтаря и, глядя на плиту с едва заметными следами, пробормотал:
- Людей, которых я называл отцами, было трое. Но родителей «как таковых» - не было.
Может, его усыновляли? Если ему пришлось сменить трёх отцов - это объяснимо. Кто захочет принять такого ребёнка?
- В этих горах нет никого несчастнее меня.
«Но утверждать, что он самый несчастный здесь, из-за этого - нелепо.»
Го Сан Гён был тем, кто мог разрушить чью-то жизнь одним словом или жестом. Ю Вон стал жертвой этой силы, и теперь мужчина стоял перед алтарём, где жестоко изнасиловал его.
«Зачем он привёл меня сюда? Шутка, брошенная здесь, казалась лишь отвратительным издевательством.»
Желудок сжался, спина покрылась холодным потом. Он стиснул зубы, боясь, что если откроет рот - выльется поток обвинений. Мужчина оставил его и повернулся. В углу церкви, за колонной, была дверь. Тихо открыв её, он наклонился, осмотрел пол, затем устремил взгляд вдаль, в молчаливый лес.
Тихо позвал он. Ю Вон, стараясь не смотреть на алтарь, подошёл и встал рядом. Большая ладонь легла на его плечо. Мужчина наклонился, мягко прижав свою щёку к его голове. Сократившееся расстояние сделало его тихий голос чётче:
Он перевёл взгляд туда, куда указывал палец мужчины - земля была перевёрнута, будто её разрыли лопатой. Корни дерева кое-где оборваны.
Коротко объяснив, он указал на другое место. Земля, ещё не просохшая, была продавлена. Следы, оставленные после дождя.
Он слышал от Ким Унхака: кабаны спускаются к базе, готовятся к охоте. Неужели они рыщут и здесь? Летом еды должно быть много - зачем им спускаться к людям?
- Если встретишь в горах - никогда не поворачивайся спиной.
Как только он подумал об этом, Го Сан Гён продолжил тихо:
- Нельзя убегать от страха. Жди шанса. Понял?
Хоть он и говорил о кабанах, слова странно совпали с его ситуацией. С тех пор, как его привезли сюда, он только и ждал шанса сбежать - сердце бешено колотилось. Но взгляд, брошенный на мужчину, был спокоен. Если бы он знал о моих планах - вряд ли был бы так хладнокровен. Чувствуя облегчение, Ю Вон уставился на огромные следы и спросил:
Го Сан Гён казался бесстрашным. Говорил ждать шанса, но сам, наверное, бросился бы на кабана с криком «Посмеешь тронуть меня?»
На вопрос Ю Вона мужчина опустил взгляд. Глядя в его ясные глаза, он ответил:
В тот момент Ю Вон внезапно вспомнил шрамы на спине мужчины. Разве он не мечтал сбежать, когда их наносили?
Если задуматься - такие раны нельзя нанести себе самому. Ровные, чёткие линии означали, что кто-то провёл по его спине ножом десятки, сотни раз.
- А крест на спине? Когда его делали - вы тоже не хотели сбежать?
Он впервые заговорил о шрамах. Видел их много раз, даже касался, но никогда не спрашивал.
Го Сан Гён, казалось, не ожидал вопроса о кресте. Его брови изогнулись. Серо-голубые глаза затуманились, будто пробираясь сквозь воспоминания. Прошло время, прежде чем он заговорил:
- Доказательство, что у меня тоже было время, когда я пах молоком, как ты.
Эти слова прозвучали так, будто в детстве Го Сан Гён подвергался насилию.
Ю Вон думал о сектантских или религиозных ритуалах, но никогда не представлял, что это может быть связано с таким. Неожиданно открывшееся прошлое мужчины, в отличие от его ярких глаз, казалось, таило тьму.
Детство человека, который, казалось бы, никогда не знал ударов, могло быть куда более несчастным, чем можно представить. В эту секунду Ю Вон захотел спросить:
Он едва сдержался. Он не хотел узнавать Го Сан Гёна. Не хотел оправдывать то, что тот с ним творил.
Каким бы ни было прошлое, Го Сан Гён оставался кошмаром для Со Ю Вона.
Этого нельзя было забывать. Он не хотел совершать глупость - забыть о своём положении и пожалеть этого всесильного человека.
Он сменил тему, но мужчина, непонятно как восприняв это, усмехнулся и посмотрел на него.
Сначала Ю Вон не понял, но, предположив, что тот спрашивает про кабана, кивнул. Го Сан Гён фыркнул.
- Чёрт, а ещё с яйцами. Трусишка.
- Вам тоже было бы страшно, если бы увидели.
Играючи парировал мужчина, хватая его за руку. Ю Вон посмотрел на их сплетённые пальцы, отбросил мысли и последовал за ним.
Если так - он не человек. Настоящий зверь. Го Сан Гён отреагировал с недоумением.
- Блядь, какой идиот полезет в горы без оружия?
На его угрюмый ответ мужчина рассмеялся.
Помахал рукой, словно говоря «Не переживай». Хоть он и ранил его душу не раз, но, по крайней мере, с Го Сан Гёном он не умрёт от внезапной атаки кабана. Ю Вон пробормотал «Ладно» и замолчал.
Безразличный вопрос, царапнувший его сердце, прозвучал, когда церковь скрылась за деревьями. Ю Вон не понял и поднял голову.
- О чём ты думал, когда приполз в Чонсон продаваться? Мог же отказаться.
В ушах звенело. В его голосе сквозило любопытство - будто продажа тела не имела к нему никакого отношения. Теперь это было просто развлечение.
Ю Вон стиснул зубы, затем разжал их и прямо посмотрел на мужчину.
Игриво ответил Го Сан Гён. Видимо, воспринимал это как продолжение предыдущего разговора. Он так ненавидел эту бесчувственность.
Он заставил его продавать тело, несмотря на отказ - как он смел... Сердце леденело. Ю Вон окаменел и заговорил:
- Меня привёл отец. Увидел, как сын соседа продаёт себя и отдаёт деньги, и заставил меня делать то же самое.
Не понимая, Го Сан Гён переспросил и замолчал.
За его молчанием всегда скрывался нож. Ю Вон запер своё сердце на замок. Чтобы не раниться, что бы тот ни сказал. Прошло время, прежде чем мужчина выдавил вопрос:
- Почему не сбежал? Боялся, что твой отец умрёт с голоду без денег? Или... тебе понравилось просто раздвигать ноги?
Он намеренно не говорил о матери - не хотел, чтобы они знали о её существовании. Поэтому в его истории не хватало ключевого мотива. Без главной «причины» оставался лишь жалкий проститут, который мог сбежать, но предпочёл смириться.
Но это не означало, что он должен терпеть такие насмешки. Насмешки - это ещё полбеды. Го Сан Гён, олицетворение всего, от чего Ю Вон должен бежать, рассуждал о побеге - объективно это было абсурдно. Сдерживая сарказм, Ю Вон продолжил:
- Первые дни в Чонсоне были неплохими. Отец готовил, купил дыню... Будто вернулся в детство.
- Если бы не было клиентов, так бы и жили.
В его ответе звучал странный намёк. Мужчина остановился. Его лицо, повёрнутое к Ю Вону, было холодным. Лес темнел - возможно, собирался дождь. В полумраке светились только звериные глаза. Ю Вон, преодолевая страх, смотрел прямо на него.
- Именно из-за таких, как вы, я здесь. Продаю себя. Раздвинул ноги - получил деньги. Даже если больно и противно... это удобно.
Он говорил сквозь зубы. Все знали - Ю Вон не считал это положение удобным.
Его лицо, уставившееся на Го Сан Гёна, пылало. Не от жары, не от гнева - от обиды, переполнявшей его.
«Что его так интересует, что он задаёт такие вопросы?»
Ю Вону не понять. Он ненавидел Го Сан Гёна, который вынудил его сказать это. Горло сжало, но он сдержался. Он лишь смотрел на мужчину, словно спрашивая: «Ты доволен ответом?»
Го Сан Гён внезапно предупредил его ледяным взглядом, полным гнева:
Палец ткнул в лоб Ю Вона. Неприятные толчки, будто говорящие «Опустоши голову».
Атмосфера мгновенно замёрзла. Но он привык. Этот человек был тем, чьё настроение определяло поведение. Он уже знал это, поэтому не растерялся от внезапной перемены.
- Нет, я просто говорю правду.
- Похоже, ты хочешь сказать, что продаёшь тело из-за меня.
- Я дал тебе выбор, Со Ю Вон. Ты сам отказался и раздвинул ноги.
Как слова «убей отца» могли быть выбором? Это не было предложением. Это был шантаж.
Тошнило от того, как он называл это выбором.
Мало того, что он привёл его туда, где изнасиловал, и цинично издевался - теперь ещё и такое. Он ничего не понимает! Гнев вспыхнул из самых глубин его души. Правда, спрятанная глубоко внутри, вырвалась наружу.
- Не говори так! Я бы никогда...!
Но прежде чем он закончил, большая рука сжала его горло.
Словно последние слова перечеркнули разум - в бурлящих серо-голубых глазах вспыхнула ярость. Тонкая шея сдавлена грубой ладонью. Лицо Ю Вона исказилось.
- Когда я вижу таких, как ты... мне хочется свернуть шею.
В его голосе звучало отвращение. Сила покинула глаза Ю Вона, из приоткрытых губ вырвался хрип. Го Сан Гён бесстрастно наблюдал за этим, затем внезапно разжал пальцы, отпустив его.
Ю Вон рухнул на землю, жадно глотая воздух. Его лицо пылало, маленькие плечи дрожали - жалкое зрелище. Но разъярённый мужчина не остановился, продолжая проявлять эмоции через насилие.
Рука, что душила его, теперь схватила за волосы. Жёстко приподняв его голову, мужчина насмешливо окинул взглядом его страдающее лицо.
- Все, кто так кричал, - мертвы.
Так же, как Ю Вон не мог принять жестокость Го Сан Гёна, тот, казалось, не мог принять его доброту.
Его поступки не нуждались в объяснениях - он не был вещью, которая двигается по чьей-то прихоти.
Глаза Ю Вона, затаившего дыхание, были ясными. Он изо всех сил старался не потерять этот свет.
- Да. Продолжай в том же духе.
Мужчина усмехнулся в ответ на упрямую реплику. Его пальцы разжались, но улыбка осталась - пугающе глубокой. Затем он провёл рукой по волосам Ю Вона, коснулся его влажного от пота лба, спустился к пылающей щеке.
Го Сан Гён наклонился, охватив его лицо. Они были так близко, что их носы почти касались - Ю Вон почувствовал опасное напряжение. Не успел удивиться, как мужчина спросил со смешком:
- Если бы твою мать притащили в Чонсон - ты бы тоже так сопротивлялся?
- Твоя мать. Она вышла замуж и живёт хорошо.
Даже дрожащие листья - всё замерло.
Го Сан Гён уже знал о том, кого он так отчаянно пытался скрыть.
- Мы забрали тебя. Но разве я оставлю в покое тёлку, которая родила такого красивого парня? Она так же хороша, как ты.
Он допускал такую возможность. Немного волновался, что Со Кён Ён может найти его мать.
Но он мог удержаться от паники, вспомнив Со Кён Ёна в последний раз.
Тот был без пальца, избит до полусмерти - вряд ли он мог даже доползти до трущоб, не то что найти его мать. Но...
- Он... он не втянул её снова в долги, да?
Ю Вон побледнел, голос дрожал.
Он видел ярость в этих серо-голубых глазах, понимал, что мужчина намеренно ранит его, но не мог справиться с паникой. «Пусть со мной будет что угодно, но её жизнь не должна рухнуть.»
Такого не должно было случиться.
- Нет? С-Со Кён Ён... папа... где он? Вы... вы держите его, да?
Ю Вон в отчаянии вцепился в его руку. Ни следа гнева - только белое от ужаса лицо, умоляющее о помощи.
Слёзы, как роса, катились по его щекам. Он уже плакал.
Единственной целью в этой пустыне жизни, где не было ни оазиса, ни тени, чтобы укрыться. Никто не смел к ней прикоснуться.
- Вы не сможете получить от меня все эти деньги, вы все равно не сможете получить их от меня!
- Значит, вам нужно получить их с папы... если вы его отпустите... что тогда? Надо... надо держать его!
Он не понимал, что говорит. Перед ним был лишь холодный взгляд мужчины, наблюдающего за его жалким состоянием.
На этот раз он боялся самого молчания.
Он представлял, как Со Кён Ён шантажирует её, используя его, и это сводило его с ума. Пальцы онемели, желудок переворачивался. Он готов был тут же найти Со Кён Ёна и задушить его, но не мог - перед глазами потемнело.
- Скажите... что-нибудь... прошу...
Дрожащие губы шептали мольбы. Мужчина молча протянул руку, коснулся его щеки. Длинные пальцы провели по губам. В отличие от дрожащего Ю Вона, его голос был твёрдым, когда он поделился секретом:
- 50 000 вон. Ты, кажется, думаешь, что я шутил, когда говорил это.
По спине пробежал холодок. В уши Ю Вона, сжавшего кулаки, просочилась невероятная правда, пахнущая гнилью.
- Со Ю Вон, я купил твою жалкую жизнь вместо долга.
Только теперь, услышав эти холодные, острые слова, он всё понял.
Основной долг - 300 миллионов.
Эти деньги не нужно было возвращать.
Мужчина заплатил их, чтобы купить Со Ю Вона - проститута. Купить его жизнь.
Поэтому он обращался с ним, как с вещью.
Мог изнасиловать, когда хотел - поэтому держал его при себе. Мог использовать, как унитаз без личности - потому что он принадлежал ему навсегда.
Вот почему он играл с ним, как хотел.
- Так зачем мне держать твоего отца? Верно?
В тот день, когда Ю Вона изнасиловали, Со Кён Ён погасил все долги и ушёл с горы на своих ногах.
Бросил сына в глуши и ушёл на свободу один.
Мысль, что его продали, и что Со Кён Ён мог сейчас идти к его матери - всё это было ужасно.
Ха-а, ха-а… Влажный воздух теперь поднимался в лёгкие, словно вода, и, казалось, вот-вот убьёт его. Руки дрожали, губы посинели. Он чувствовал, как его пожирает ужас.
- Помогите мне… Скажите хоть слово. И я решу всё.
Глаза цвета морской волны мерцали, как далёкий отблеск.
Мужчина, соблазняющий Ю Вона злом, смотрел на него не человеческим, а звериным взглядом. Точно так же, как в тот день, когда он вручил ему нож.
«Я убью его за тебя… Твоего отца.» Шёпот звучал в голове, как гром, оглушительно раскатываясь в висках.
Затем его голос стал мягким, утешающим - словно ангельское пение.
Тогда у него был выбор. Ю Вон мог не поддаться на уговоры этого человека, оправдывая себя тем, что защищается.
В отличие от прошлого, теперь, запертый в горах, Ю Вон видел в Го Сан Гёне своего спасителя. Он был тем, кто мог сохранить мир его матери.
Ю Вон оглянулся. Огромные деревья, лес, горы - всё преграждало путь. Идти было некуда.
Он вспомнил день расставания - последние объятия матери. «Если будет трудно, приходи ко мне когда угодно». Он помнил эти слова, которые подарили ему место, куда можно вернуться.
- Помогите мне… Господин директор…
Ирония заключалась в том, что именно из-за этого «места» Ю Вон не мог вырваться из-под власти отца. Он даже не мог позвонить матери, потому что боялся: а вдруг Со Кён Ён однажды найдёт его? Ю Вон хотел, чтобы та жила счастливо, вдали от них обоих.
И потому, ради матери, он снова решил отказаться от себя.
- Сделайте так, чтобы мама… была счастлива.
На самом деле, ради неё он готов был отречься от себя снова и снова. От ничтожного, бесполезного существования по имени Со Ю Вон.
Слёзы градом покатились по бледным щекам.
Сердце будто разрывалось на части. Казалось, рушится всё - и мир вокруг, и он сам.
Защитив мать, Ю Вон навсегда терял её. Как только он увидит тело Со Кён Ёна своими глазами - пути назад не будет. Всё, чем был Ю Вон до этого, рассыплется в прах и исчезнет…
- Я буду слушаться… Прошу, помогите мне…
Его хрупкий, почти рассыпающийся голос эхом разнёсся по лесу. В ответ небо грохнуло, и внезапный ливень хлестнул по лицу.
Сквозь оглушительные потоки дождя проглядывалось лицо мужчины. Его равнодушные черты, промокшие от воды, были холодны, как яд.
Эти слова заставили его осознать: он снова провалился в яму, которую тот вырыл.
- Вот где заканчивается все это лицемерие.
Но дна здесь не было. Лишь когда он стащил Ю Вона в бездонную пропасть тьмы, на его лице расплылась довольная улыбка.
Последний образ матери, застилавший глаза, померк, и Ю Вон наконец ясно увидел лицо мужчины перед собой.
- Ты даже не видел это своими глазами, а уже просишь убить?
Го Сан Гён смотрел на него с жалостью, будто на дурачка, с видом человека, наконец-то поставившего всё на свои места.
- Если уж на то пошло, надо было просить о помощи тогда.
- Чтобы тебе не пришлось до конца жизни переживать здесь о своей матери.
Он не собирался делать так, как хотел Ю Вон.
Изначально у Го Сан Гёна не было ни малейшего интереса к тому, собирался ли Со Кён Ён вообще встретиться с ней. Он лишь искусно затуманил разум Ю Вона правдоподобной ложью, чтобы заставить его переступить черту.
Ю Вон, ослеплённый им, переступил её, не раздумывая. Боль, которая должна была наступить, была полностью болью Ю Вона.
Страх, раздутый словами Го Сан Гёна, не собирался уходить. Мысль о том, что Со Кён Ён в любой момент может пойти по следу матери, что она, возможно, испытает такие же муки, поставила Ю Вона в положение, где он должен был страдать - до тех пор, пока чьё-то дыхание не прервётся навсегда.
Бешено колотившееся сердце замерло. Как только он осознал, что мужчина набросил на него петлю, дождевые струи, хлеставшие по телу, стали леденящими. Голова остыла, и к нему вернулось сознание. С мертвенно-бледным лицом, словно после зимнего ливня, Ю Вон уставился на зверя в человеческой оболочке.
Что внутри него заставило мужчину так себя вести?
Если дело в той «черте», то Ким Унхак был куда более добродетельным, чем Го Сан Гён. Однако тот не терзал его так, как Ю Вона, несмотря на то, что Ким Унхак был к нему гораздо ближе. Даже видя его доброту, Го Сан Гён не пытался низвести его до своего уровня.
«Так почему же? Почему именно со мной ты так поступаешь?..»
Глухая обида поднялась в груди, он едва подавил её. Не хотелось, как дураку, просто кричать о несправедливости. Ю Вон хотел понять причину.
- Почему вы так ко мне относитесь?
Мужчина не ответил. Его ясные серо-голубые глаза потухли, и, возможно, он действительно не мог ответить.
В тот момент Ю Вон вспомнил его блокнот.
Там был Со Ю Вон. Бесчисленные его образы, нарисованные за столько дней, что даже представить было невозможно.
О чём думал Го Сан Гён, когда рисовал их?
Сначала Ю Вон решил, что тому просто нравится его лицо. Да, это было неловко и неприятно, но он не подозревал, что за этим кроется нечто большее.
Но только сейчас до него начало доходить: возможно, это была не просто творческая потребность.
- Если бы тогда… я попросил вас о помощи, меня бы сейчас здесь не было?
Окутанный необъяснимыми сомнениями, он задал вопрос. Го Сан Гён, пристально смотревший на него в упор, молча поднялся. Ю Вон поднял глаза на мужчину, возвышавшегося, как гора.
Ответ прозвучал, когда тот уже повернулся спиной. Его лица не было видно.
- Но почему-то… мне кажется, что нет.
Тот день. Даже если бы он тогда вонзил нож в его грудь отца, как велел Го Сан Гён, сегодня он всё равно стоял бы здесь, в этих душных горах.
Почему-то он был в этом уверен.
Мужчина остановился, услышав брошенные ему вдогонку слова. Громкий шум дождя ударил в уши, и сквозь него едва пробился ответ:
Словно это его вообще не касалось или, возможно, оставляя место для сомнений, Го Сан Гён растворился в лесу. На месте остались только Ю Вон и дождь. Живительные потоки воды пропитывали землю.