Тающий шоколад
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Том 2. Глава 7
Я проснулся от слепящего солнечного света - было уже утро. Пытаясь не замечать пустого места рядом, я смотрел в окно, как вдруг в голове мелькнула мысль.
Сотрясение мозга сложно определить визуально. Если бы на записи с камер видеонаблюдения был виден удар головой достаточно сильный, чтобы предположить сотрясение - возможно, Шин Гён отправит меня в больницу на КТ или МРТ. Хоть это и безосновательная уверенность, я не мог представить, чтобы он просто оставил меня дома, наблюдая, как я мучаюсь от боли.
Чем больше я обдумывал, тем лучше казалась идея. Осталось воплотить. Но как? Тыкаться головой в стену, как псих, - не вариант. Тогда он точно повезёт меня не к рентгенологу, а к психиатру.
Как же травмироваться? Размышляя, я позавтракал.
Сегодня на столе были рис, суп с папоротником и лилиями, говяжьи шашлычки, маринованные овощи и обжаренная трава тораджи. Тораджи, которую я ел три-четыре раза в неделю, уже не казалась такой противной. В жареном виде, покрытая кляром и соусом, её вкус почти не ощущался, так что я спокойно всё доел. Очистив тарелки и съев апельсин, который почистила тетя, я наконец закончил этот плотный завтрак.
- Молодой господин, выпейте тёплого сливового чая.
В последнее время после еды мне всегда подавали горячий чай. Сидя на диване с включённым телевизором, я потягивал сливовый чай и вдруг заметил: в руке у меня был не стеклянный стакан, а пластиковый, и вся посуда за завтраком тоже была не керамической, как обычно.
...Когда он успел это поменять?
Ударился об угол - он заменил всю мебель на закруглённую. Наступил на осколки - получил пластиковые стаканы. Если Чэ Бомджун ударит меня, он и его заменит? Смешная мысль. Но когда я ставил стакан, рука дрогнула, и чай пролился на стол.
В этот момент, будто молнией пронзило - я понял, как получить сотрясение.
Мой план был таков: после ухода тёти сесть у дивана с ковром, смотреть телевизор. Рядом, на мраморный пол, поставить стакан, полный воды. Заказать еду через планшет, а когда придёт доставка, резко вскочить, сделать вид, что спешу, и опрокинуть стакан. Снять промокшие тапочки и босиком пойти к входной двери. Возвращаясь с едой, поскользнуться на луже и удариться затылком об пол.
Конечно, с моей паршивой актёрской игрой было сомнительно, что я смогу не выдать умысел. Но если смог засунуть в себя рычаг коробки передач - уж упасть-то и подавно смогу.
Тётя, приготовив обед, закончила уборку и ушла около трёх дня. Как раз два часа назад Шин Гён сообщил, что задержится на работе. Но это не означало, что он перестал наблюдать - наоборот, я даже обрадовался. Если он занят, то пришлёт Чэ Бомджуна - а тот, по сравнению с Шин Гёном, был лёгкой добычей.
Включив планшет, я мысленно настроился.
Если сегодня всё пойдёт по плану, больше не придётся быть игрушкой в руках Шин Гёна. И он никогда не сможет меня выбросить. Стоит мне выйти из этого дома - я больше не открою сердце никому. И не рухну в пропасть из-за неразделённой любви.
Путь к побегу уже продуман. Поскольку мне негде было укрыться, я планировал спрятаться в провинции. Но перед тем как покинуть Сеул, нужно было сделать одно дело: найти и уничтожить мой контракт в агентстве.
Директор был жестоким и упрямым человеком с обширными связями по всей стране. За два года работы я не раз видел, как ловили тех, кто, как и я, подписал двойной контракт и пытался сбежать.
«Не выполнил трудовые обязательства в течение срока договора - плати штраф».
Я видел, как он тыкал пальцем в этот пункт и орал на них. Если бы меня поймали в провинции, скорее всего, притащили бы обратно в Сеул. А что было бы дальше, даже думать не хотелось. Перед глазами до сих пор стояли избитые до полусмерти парни.
Я смочил пересохший рот водой из большого стакана, чтобы снять напряжение. Затем, как и планировал, поставил стакан рядом с диваном. Время до звонка доставки тянулось мучительно долго. Естественно, я не обращал внимания на фильм, все мои силы уходили на то, чтобы украдкой вытирать потные ладони о брюки.
И спустя несколько десятков минут раздался звонок, извещающий о прибытии доставки. После прошлого инцидента охранника заменили, и новый всегда оставлял заказы у входа.
«Я просто иду за кофе и тортом, только немного тороплюсь.»
Повторяя это про себя, я встал. Обходя диван, опрокинул стакан.
Тапочки промокли насквозь. Я скривился и пробормотал:
Голос звучал так неестественно, что я подумал: может, лучше просто разбить голову и умереть? Лишь бы Шин Гён, занятый делами, не услышал этого паршивого слова по слогам... Сняв тапочки, я направился к двери.
Когда я вернулся с пакетом, сердце колотилось так, будто вот-вот взорвётся. Поставив пакет на кухонный остров, я достал содержимое и коротко выдохнул, чтобы успокоиться. Словно держа в руках бомбу с пятисекундным таймером, я взял торт в одну руку, кофе - в другую и пошёл обратно.
Упасть естественно, упасть естественно...
Думая так, я наступил в лужу и, хотя знал, что она там, пол оказался настолько скользким, что я вздрогнул от неожиданности.
Падая на спину, я непроизвольно вскрикнул. Торт улетел куда-то, а стаканчик с кофе разлетелся при ударе об пол. Затем бум - затылок ударился, и боль была просто невыносимой. Не нужно было притворяться, мне правда было очень, очень больно.
Съёжившись на полу, залитый айс-американо, я обхватил затылок. Стоны вырывались сами собой, слёзы текли ручьём. Нащупал шишку, которая, кажется, росла на глазах. Блин, я что, правда умру? Мне нужно было сделать вид, будто у меня сотрясение мозга, но меня вдруг пронзил страх: неужели мне действительно придётся вскрывать череп и делать операцию?
Я хныкал на полу несколько минут, но даже сквозь боль подумал: «Ну что, поверил?» Решил переодеться в сухое и попытался встать. Однако, голова закружилась, мир перевернулся, и я пошатнулся.
Вот же чёрт. Я слишком сильно ударился головой.
В таком состоянии, даже если меня отвезут в больницу, я едва ли смогу убежать - буду слишком слаб. Я думал, что смогу хоть как-то контролировать падение, но явно переоценил свои возможности. Ошеломлённый абсурдностью ситуации, я плюхнулся у дивана, размышляя о будущем.
Пройдёт ли это со временем? Пожалуйста, пусть пройдёт. Я уныло уткнулся лицом в колени, как вдруг...
БАМ - входная дверь распахнулась с грохотом. Чэ Бомджун уже приехал?
- Блядь, теперь ещё и нянькой приставлен, - пробормотал кто-то злобно, но голос был незнакомый. Кто это? Я выглянул из-за дивана и увидел мужчину в тёмно-синем спортивном костюме и чёрной кепке, надвинутой на глаза, который вошёл в дом в кроссовках.
Он был высоким, с подтянутым, спортивным телосложением. Наши взгляды встретились. На его холодновато-красивом лице читалось раздражение, когда он помахал мне:
- Эй, вставай. Поедем в больницу.
Атмосфера была напряжённой. И характер у него, кажется, был скверный. Когда я осторожно спросил, он нахмурился. «Тебе знать не надо» - буркнул он, подошёл, схватил меня за руку и поднял.
- Почему ты весь мокрый? Где пальто? Принеси.
Мой шёпот заставил его лицо напрячься. Затем ледяной голос:
- По-твоему, я должен принести?
Я не знал, кто он, но он меня реально пугал. Проклятье, куда делся Чэ Бомджун, и откуда этот тип? Я заковылял в сторону коридора, как вдруг сзади раздался раздражённый вздох. Он остановил меня:
Несмотря на резкость, его действия были... довольно мягкими. Он усадил меня на подлокотник дивана и быстро направился в мою комнату. Пока он отсутствовал, я смотрел на его мокрые следы на мраморном полу и думал: «Тёте завтра придётся несладко».
Я надел переданное им пальто, теперь на мне был дорогое пальто поверх испорченной кофе и водой домашней одежды. Но я знал, что он рассердится, если я скажу, что хочу переодеться прямо сейчас, поэтому мне ничего не оставалось, как послушно последовать за ним. Я понял, кто он, только когда уже выходил из парадной двери.
- Удачной поездки, директор Чхон! Я всё проконтролирую!
Охранник, игнорировавший мои приветствия, теперь чуть не касался лбом пола, кланяясь. Его голос гулко разнёсся по вестибюлю 43-го этажа. Я вздрогнул от громкости, а затем - от обращения «директор Чхон». Чхон Седжу - имя, которое я слышал раньше.
Тот, кто, вероятно, избавился от тела Ким Чжихуна. И кто руководил в структуре DG... Как только я осознал, что он - Чхон Седжу, меня охватило дурное предчувствие. Очень сильное, зловещее, будто события пойдут не так, как я задумал.
Почему приехал не Чэ Бомджун, а Чхон Седжу? С этой мыслью мы спустились на подземную парковку. Он усадил меня в какую-то дорогую тачку, то ли Lamborghini, то ли Porsche. Машина тронулась, прежде чем я успел пристегнуться, а на повороте я чуть не заработал второе сотрясение, ударившись лбом о стекло.
- Ты что, не пристегнут? Сколько?
Ты даже не дал мне времени пристегнуться... Подавив недовольство, я ответил, посчитав количество пальцев, которое он мне продемонстрировал. Он хмуро пробормотал: «Вроде нормально», дал мне две секунды на ремень и снова вдавил газ.
- М-мне плохо, сейчас бл... вырвет!
Водительские навыки Чхон Седжу были поистине ужасны. Он игнорировал лежачих полицейских, виляя во все стороны, словно курьер, у которого разлетелась лапша.
Не задерживался в одном ряду дольше 30 секунд. Благодаря этому меня нещадно тошнило. Я зажал рот от боли, а он проглотил проклятие и резко затормозил.
Я поспешно открыл дверь, но лишь давился сухими позывами. Задыхаясь, я присел, пытаясь выровнять дыхание, как вдруг вышедший из машины Чхон Седжу схватил меня за руку и поднял. Он сжимал так сильно, будто хотел сломать кости. Мне было так больно, что я попытался стряхнуть его руку и тут заметил, что мы уже перед приёмным покоем. Он буквально втащил меня внутрь и сунул визитку первой же медсестре.
Дальше всё понеслось стремительно. Благодаря Чхон Седжу, после слов о рвотных позывах меня тут же уложили и провели все возможные обследования. Безо всякой очереди сделали МРТ, рентген, несколько врачей осматривали меня, и, когда я пришёл в себя, уже лежал на большой кровати в одноместной палате на верхнем этаже.
К счастью, трепанация черепа не понадобилась. Диагноз - лёгкое сотрясение, сказали отдохнуть день-два. Я переоделся в больничную одежду, а Чхон Седжу куда-то исчез за время этой безумной суматохи.
- Ничего серьёзного. Если что-то понадобится, нажмите кнопку.
Медсёстры, проверявшие капельницу, к ночи исчезли. Осторожно приподнявшись, я понял, что головокружение почти прошло. Мне повезло. Чхон Седжу, похоже, не вернётся, и теперь, когда нечего было терять, я вытащил иглу из руки и встал с кровати.
У входа в ванную при палате была маленькая гардеробная. Верх был слишком грязным, поэтому я оставил больничную рубашку, а брюки и пальто надел. Застегнув все пуговицы и натянув капюшон, я уже не выглядел как пациент. Покинуть больницу, казалось, не составило бы труда.
Закончив приготовления, я открыл дверь палаты. Выглянул - никого. Теперь я чувствовал облегчение, что приехал Чхон Седжу, а не Чэ Бомджун.
Недалеко от палаты был аварийный выход, и я направился туда. Закрыв за собой дверь как можно тише, я крадучись подошёл к выходу. Щёлчок ручки заставил меня вздрогнуть, но никто не появился. Я быстро зашёл внутрь, и только тогда немного расслабился.
На тёмной лестничной клетке тоже было тихо. Палата была на 24-м этаже, а путь на свободу казался бесконечным. Как будто я остался один в постапокалиптическом мире - только звук моих шагов по ступеням нарушал тишину.
Я не знал, сколько прошло времени. Шёл осторожно, не торопясь, как вдруг на несколько этажей выше открылась и закрылась дверь, и кто-то начал спускаться. По звуку шагов - гораздо быстрее меня. Лучше пропустить его, чем неловко столкнуться, подумал я и остановился у маленького окна на 19-м этаже.
Я притворился, что смотрю в окно, ожидая, когда незнакомец пройдёт мимо. Шаги быстро приблизились, затем без колебаний спустились ниже. Один, два, три... Но человек, преодолев несколько пролётов, внезапно остановился.
Почему остановился? Что-то забыл? Немного напрягшись, я сосредоточился на звуках сзади. Однако вместо того, чтобы выйти в коридор, человек развернулся и направился ко мне.
В следующий момент ледяной голос, и чья-то рука впилась мне в загривок.
Я вскрикнул от неожиданности и обернулся, передо мной стоял Чхон Седжу с жутковатой улыбкой. Сердце бешено колотилось. Он насмешливо спросил:
Как он узнал? Откуда взялся? Он что, следил за мной? Не может быть... Растерявшись, я решил притвориться непонимающим.
- Что... что вы имеете в виду? Побег?
Чхон Седжу усмехнулся и тряхнул моим пальто, которое держал в руке. Я, как бумажная кукла, покачнулся, упорно отрицая очевидное.
- Я... я правда не убегал. Просто хотел домой, а вас не было... Вот и решил пойти один...
- А, правда? Собирался домой, даже не переодевшись? Ты вообще знаешь, где находишься? Деньги на такси есть? Несешь какую-то чушь.
- Верх грязный, я хотел его выбросить! И я знаю дорогу!
Это не было ложью. Но Чхон Седжу, похоже, не желая слушать мои оправдания, потащил меня за собой и начал подниматься обратно на 24-й этаж.
Влип. Пока я покорно шёл за ним, в голове крутилась мысль: Как он узнал? Похоже, он раскусил мой побег, и теперь лучше не злить Чхон Седжу. У него скверный характер - хуже, чем у Шин Гёна или Чэ Бомджуна, и если я хоть пальцем шевельну, он запросто изобьёт меня там, где нет камер. А ещё я боялся, что они обо всём узнают.
Он швырнул меня на кровать. Я снял пальто, даже не переодев брюки, забрался под одеяло. Он открыл окно, выкурил сигарету, затем подошёл с чуть смягчённым выражением лица. Схватил болтавшуюся капельницу, направив иглу ко мне.
Что...? Что он задумал? Он не выглядел человеком, способным на такие деликатные действия, и я невольно уставился на него, боясь, что он ткнёт иглой куда попало. В ответ:
- Попробуй только дёрнуться перед человеком с иглой.
Вернулась леденящая угроза без намёка на шутку. В любом случае, он был мне не по зубам. План провалился. Понимая, что всё это полный провал, я занервничал.
Если Чхон Седжу расскажет Шин Гёну... Мне даже думать об этом не хотелось, и я осторожно спросил:
- Э-э... Вы скажете господину председателю?
Чхон Седжу, с неожиданной аккуратностью вставивший иглу и поправивший трубку, повернулся ко мне. Его перекошенное лицо вдруг озарилось легкой улыбкой.
- Что? Что ты пытался сбежать? Или что ты ударился головой и теперь ведёшь себя как дебил?
Почему все вокруг Шин Гёна такие грубые и резкие? Подавив раздражение, я ответил:
- ...Я просто хотел пойти домой один.
Моё упорное отрицание побега, видимо, показалось ему смешным - Чхон Седжу рассмеялся, затем тут же стёр улыбку. С холодным выражением лица он ткнул меня пальцем в лоб. Не в силах сопротивляться, я плюхнулся на кровать, а он натянул одеяло до макушки и прошептал:
- Что, хочешь узнать, сколько стоят твои глазные яблоки?
Казалось, он читал мои мысли. Угроза была настолько жуткой, что мне почудилось, будто сердце вот-вот лопнет. Позвоночник пронзил холод. Когда я не ответил, он продолжил ровным тоном:
- Забудем, будто ничего не было, ладно? Но... если ты ещё раз выкинешь такое до возвращения Шин Гёна, мне придётся действовать.
- Даже такой дебил, как ты, должен понять, что это значит. Если не хочешь проблем - веди себя хорошо.
Образ умирающего Ким Чжихуна с широко раскрытыми глазами промелькнул перед моими глазами. В конечном счёте, это означало, что моя жизнь в руках Шин Гёна. Во рту пересохло, губы дрожали. К счастью, одеяло не позволяло мне видеть его лица. Иначе я бы, возможно, неосознанно задрожал.
Чхон Седжу погладил меня по голове, пожелал спокойной ночи и вышел. Как только дверь закрылась, я сбросил одеяло, жадно глотая воздух. Лишь после долгих глубоких вдохов оцепенение начало отпускать.
«До возвращения Шин Гёна»? Значит, он не в Корее, как и Чэ Бомджун? «Не смогу приехать несколько дней» - вот что это значило.
Угрозы Чхон Седжу пугали, но моя решимость не исчезла. Несмотря на страх, я по-прежнему хотел сбежать из этого дома.
Всё-таки главной ошибкой было не учесть отсутствие Чэ Бомджуна. По сравнению с этим жутким типом он казался настоящим ангелом.
Закончив анализ провала, я почувствовал накатывающую сонливость. Из-за стресса от встречи с Чхон Седжу я выдохся и не имел сил на новую попытку побега. Разберусь, когда этот тип исчезнет. С этой мыслью я уснул.
Я провёл в больнице два дня. Когда головокружение прошло, а шишка на затылке уменьшилась, Чхон Седжу снова появился и забрал меня.
Он ехал так же безрассудно, как и в прошлый раз, но, по крайней мере, пробки спасли от полётов через лежачих полицейских. Вцепившись в ремень безопасности, я осторожно спросил:
- Э-э... Господин председатель и директор Чэ уехали?
- Я – э-э, а Чэ Бомджун – «директор Чэ»?
Вместо ответа - колкий вопрос о форме обращения. Я быстро поправился:
Он фыркнул, затем раздражённо пояснил:
- Улетели в командировку в Сингапур.
- Откуда мне знать. Завтра или послезавтра.
Если вернутся завтра, значит, с момента травмы прошло 3-4 дня - примерно как в Гонконге.
Почему на этот раз меня не взяли? Как ни смешно, это был первый вопрос, который пришёл в голову. Ситуация явно указывала на то, что его интерес ко мне угасает, но в глубине души я ловил себя на мысли: «Может, для меня просто не было места? Или уехал срочно?»
Мне нестерпимо хотелось спросить. Я знал, что не должен, но мне нужно было подтверждение.
- Скажите, директор Чхон... Это срочная командировка?
- Откуда мне это знать? А, этот ублюдок, похоже, направляется прямиком в ад.
Однако, подавленный раздражением Чхон Седжу, который продолжал сигналить, я больше ничего не мог сказать. Чхон Седжу, который ругался без умолку на забитой дороге, обрел спокойствие только после въезда на подземную парковку. Он оставил меня сидеть на пассажирском сиденье, вышел первым, выкурил две сигареты, и только потом открыл дверь.
Когда мы поднялись на 43-й этаж, снова раздалось громкое приветствие. Чхон Седжу, морщась, махнул рукой и пропустил меня внутрь. Пока я разувался в прихожей, он бросил:
Мой ответ, кажется, удовлетворил его, он кивнул и ушел. А когда я снова оказался дома, меня ждало удивительное изменение: ковры теперь покрывали пол от коридора у входа до гостиной, кабинета и даже гардеробной.
Грудь горячо сжалась. Каждый раз, когда я пытался убедить себя, что это не то, о чем я думаю, его фальшивая забота, разрушавшая мою решимость, казалась до боли настоящей.
- Ой, молодой господин! Вы в порядке? Говорят, вы голову повредили…
Тетушка, выходившая из дальнего конца коридора с бельем в руках, подошла ко мне с тревожным выражением. Она хотела потрогать мой затылок, но вдруг вздрогнула и отдернула руку, а затем, указав на аппетитно накрытый стол, настоятельно велела мне опустошить тарелку до дна.
И завтрак, и обед, которыми меня так плотно накормили, состояли из странных смесей - лекарственных трав, морского ушка, осьминога и других тонизирующих продуктов. Обычно тетя готовила только до обеда и уходила, но сегодня перед уходом оставила на ужин целебную кашу с черной курицей и подозрительного состава травяной чай.
Лишь когда она ушла, и я остался один, до меня дошло, что нужно строить новый план. Но, как ни странно, сил не было вовсе. Видимо, вся энергия ушла на то, чтобы следить за настроением Чхон Седжу.
В итоге, так ничего и не предприняв, я взял подушку и одеяло, устроился на диване. Оставшийся пустым дом казался безжизненным. Я включил телевизор, чтобы разогнать тишину, но чувство опустошенности не проходило. В такие моменты мне вспоминался Шин Гён, который садился рядом и проводил рукой по моим волосам. Его улыбка, возникавшая перед глазами, даже когда я их закрывал. Его запах, проступавший в памяти от одного лишь имени.
Успокаивая себя этими словами, я уснул.