Мне суждено умереть
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Глава 79
Чем больше смотришь на неё, тем страшнее становится. Четыре вырезанных глаза были пустыми, волосы до талии торчали в разные стороны, словно львиная грива, а фигура застыла в странной позе с поднятой левой ногой, словно в танце. Добавьте к этому грубые мазки кисти, и фигура словно ожила.
Симеон на мгновение замолчал, а затем заговорил с серьёзным выражением лица.
- Это называется Бансанси, и говорят, что во время ритуалов по изгнанию демонов они надевают маску Бансанси и красное одеяние, как на этой картинке.
- Это также то, что было на сыне мясника, когда его похоронили с «Кровавым мечом».
У меня вырвался нервный вздох.
В то время жители деревни похоронили тело сына мясника вместе с незавершённым мечом, чтобы он был в ножнах. И словно этого было недостаточно, они одели его в одежду охотника на демонов вместо обычной рубашки, создав идеальные ножны для меча.
Внезапно меня охватило тревожное предчувствие, когда я, содрогаясь от ужаса, увидел, насколько свирепы жители деревни.
- Неужели мы действительно должны забрать «Кровавый меч» у человека, который так выглядит?
Симеон молча кивнул. Его взгляд, казалось, остекленел, когда он осознал, сколько трудностей нас ждёт впереди.
Духовный предмет обладает уникальными свойствами, которые тесно связаны с его происхождением. Поскольку владелец «Кровавого Меча» был превосходным воином и мастером меча, его сын, несомненно, тоже невероятно талантливый фехтовальщик.
Кроме того, «Кровавый Меч» за десятилетия, прошедшие с момента его пробуждения в качестве духа, накопил еще больше силы, что сделало его поистине грозным оружием.
- Даже если не завершить ритуал, есть способ пройти испытание «Кровавого Меча».
На мгновение я воспрянул духом, но затем усомнился в своих ушах, услышав следующие слова Симеона.
- Если вы пожертвуете четырьмя жизнями.
- Пожертвовать… четырьмя жизнями?
— Давным-давно пятеро охотников отправились в разлом, и четверо из них были убиты «Кровавым мечом». Говорят, что сын мясника не стал убивать последнего из них, а, напротив, отдал ему свой меч. Однако, вернувшись в реальность, этот охотник не смог использовать «Кровавый меч» из-за чувства вины.
Конечно, это были четыре жизни. Казалось, сын мясника заново переживал трагедию своей семьи, которая была несправедливо убита.
В любом случае, они ни за что не стали бы использовать второй способ. История о том, как погибли четыре охотника, и в результате появился «Кровавый Меч», была лишь случайным совпадением.
- Я не смог бы использовать этот способ, не сойдя с ума.
- Нет ничего, против чего нельзя было бы использовать меч. Я знал кое-кого, кто намеренно пожертвовал четырьмя людьми, чтобы заполучить меч.
В мире оказалось больше безумцев, чем я предполагал. Неужели «Кровавый Меч» признал своим хозяином того, кто так страстно желал власти?
Возможно, сын мясника был просто человеком с такими же стремлениями, и именно поэтому меч выбрал его в качестве своего владельца. Этот меч был рождён безумием, и его всегда будет притягивать к себе подобных.
Симеон, погрузившийся в раздумья, уставившись на меч, внезапно заговорил.
- Думаю, именно поэтому они отдали предпочтение нашей гильдии.
- …Что? Они просят нас стать жертвами?
Симеон усмехнулся, не отрицая и не подтверждая. Затем Юлия фыркнула и ответила, как будто ждала этого.
- Тогда, я думаю, это может быть как хорошо, так и плохо… не правда ли? Я просто надеюсь, что они не помешают и не украдут его у нас, как это было раньше.
Кажется, я начинаю понимать, почему Юлия выходила из себя каждый раз, когда упоминали Ассоциацию. Симеон ещё раз постучал по столу, и изображение «Кровавого меча» и картины Бансанси растворились в воздухе.
- Это будет непросто, но они дали нам задание, и мы его выполним.
Симеон обратился к Юлии, Еноху и Рафаэлю с просьбой войти в разлом вместе с ним. Они с готовностью согласились, несмотря на то, что их жизни были в опасности. Затем он попросил Юстино присмотреть за вратами. Казалось, он надеялся на барьер, подобный тому, что они использовали во время «Голубой надежды».
- Тогда точная дата будет объявлена позже…»
Думая, что на этом встреча закончится, я вмешался.
Как только я заговорил, все взгляды обратились на меня. Я чувствовал себя так, будто мутил воду, но не хотел стоять в стороне, особенно после того, как предложил помочь с их планами.
- Позвольте мне присоединиться к вам в разломе «Кровавого меча».
Как только я закончил говорить, лицо Симеона заметно напряглось. Я почти уверен, что в прошлом они уже обсуждали возможность использовать меня в качестве щита, но теперь, похоже, он передумал. Я был уверен, что он отвергнет эту идею, поэтому решил рискнуть и продолжил говорить.
- Симеон, чтобы использовать свои способности, тебе ведь нужно закрыть глаза, верно? Ты и сам понимаешь, насколько это опасно и беззащитно. То же самое было и внутри разлома «Голубой Надежды».
При упоминании «Голубой надежды» уголки глаз Симеона слегка дернулись. Его лицо приняло странное выражение, словно он заново переживал тот момент. Это было не самое приятное воспоминание, и, хотя я не хотел вновь возвращаться к этой теме, у меня не было другого выбора, если я хотел убедить Симеона.
- Итак ... На этот раз я снова буду твоим щитом.
В черных глазах, которые смотрели на меня сверху вниз, читались смешанные чувства. Симеон был обеспокоен и не мог ни согласиться, ни отказаться. Молчание затянулось, и Юлия, украдкой взглянув на Симеона, заговорила.
- Я не вижу причин отказываться, босс. И если ты в безопасности, я уверена, что смогу спокойно сражаться.
Симеон слегка нахмурился, недоумевая, почему.
- Юлия, ты слишком беспокоилась обо мне, и не могла спокойно сражаться?
Юлия прикрыла рот рукой и хихикнула.
- Конечно, мы беспокоимся о тебе, босс. Шахматы — это игра, в которой ты проигрываешь, если твой король падает.
Симеон молча закатил глаза, словно неожиданно осознав, насколько это верно. Енох, молча наблюдавший за происходящим, тоже заговорил.
- Я думаю, это хорошая идея. Я сделаю всё, что в моих силах, но не могу обещать, что смогу защитить тебя так же, как Хаджае.
Услышав согласие Еноха, Симеон нахмурился ещё сильнее. Его тёмные глаза, до этого задумчиво смотревшие на стол, снова обратились ко мне. В этом непоколебимом взгляде я увидел, что он пришёл к какому-то решению.
- Но вместо того, чтобы быть моим щитом, будь моими глазами.
Дата операции наступила раньше, чем мы ожидали. Прошло четыре дня с тех пор, как мы собрались в зале для совещаний. Хотя времени было не так много, мы постарались использовать его максимально эффективно.
Я научился самозащите и узнал, где находятся жизненно важные точки на теле, от Юлии. Рафаэль же научил меня оказывать первую помощь. Я не думал, что эти навыки когда-либо пригодятся мне в реальной ситуации, но, как сказал Енох, никогда не знаешь, что может произойти, и когда они могут оказаться необходимыми.
Итак, мы прибыли в аэропорт, где образовалась трещина.
Обычно в этом аэропорту было многолюдно, но после произошедшего инцидента он был временно закрыт, и внутри было очень тихо. Это напоминало сцену из апокалиптического фильма: на огромной взлётно-посадочной полосе стояли всего лишь несколько самолётов.
Трещина стала завершающим штрихом в этом апокалиптическом пейзаже. Как и ожидалось от духовного зверя S-класса, она была огромной и могущественной, искажая пространство и время. Чем ближе я подходил к ней, тем сильнее чувствовал, как меня охватывает дрожь от холода, исходящего от неё.
Затем перед разломом, Шин Хван начал своё соло. Из синего дыма доносилась музыка, которую я узнал, хоть и не очень хорошо разбираюсь в ней. Это была Лакримоза из «Реквиема» Моцарта.
Когда Шин Хван закончил играть, их окружила голубая дымка, из-за которой было трудно разглядеть что-либо за пределами струн.
- Я буду молиться, чтобы у вас всё прошло благополучно.
Мы прошли через врата в сопровождении Шин Хвана. Мои чувства постепенно угасали, как будто я находился под действием наркоза. Вокруг меня быстро сгущалась темнота, и в тот момент, когда я начал терять ощущение своего тела, я услышал шум непрекращающегося дождя вдалеке.
Одно за другим мои чувства возвращались ко мне. Запах сырой земли сильно ударил мне в нос, и холод пронзил меня сквозь несколько слоёв одежды. Я открыл глаза и увидел город, окутанный туманом, затянутый облаками и омываемый бесчисленными каплями дождя.
Куда бы я ни посмотрел, я не видел высоких зданий — только соломенные хижины. На грязных улицах вместо асфальта были лужи после дождя, а вместо уличных фонарей под карнизами домов горели факелы. Мне казалось, что я нахожусь на хорошо продуманной съёмочной площадке, и я не мог не восхищаться этим пейзажем.
Затем я услышала голос позади себя.
Я сразу же нажал кнопку на своих часах. Таймер начал обратный отсчёт от отметки в 72 часа. Опустив взгляд, я увидел, что моя одежда полностью изменилась. На мне было широкое белое одеяние, которое доходило до лодыжек и напоминало одежду, которую я видел только в учебниках.
Судя по всему, я был единственным, кто чувствовал себя неловко.
- Все в порядке? У кого-нибудь кружится голова или тошнит?
- Все хорошо. Что важнее, судя по нашим данным, сейчас немного больше полуночи.
- Верно. У нас ещё есть время до начала нашего двухчасового окна.
Рафаэль, как всегда, внимательно осматривал своих товарищей. Енох и Юлия в это время быстро обсуждали план. Все, кто вошел в трещину, теперь были одеты в одежду, напоминающую костюмы из исторических фильмов. Но, несмотря на это, они казались частью толпы, словно находились здесь уже много веков.
Енох облачился в зелёную мантию, которая выгодно подчеркивала его глаза. Рафаэль же
в светло-голубую, что идеально сочеталось с его мальчишеской внешностью. А Юлия
выглядела загадочно благодаря фиолетовому головному убору, типичному для женской
одежды того времени.
Из всех них Симеон выделялся больше всех.
- Мы разделимся и обойдем все вокруг, как и планировали. Встретимся здесь.
Хотя шляпа была не самой удобной, она идеально подходила к его стройному лицу. Тёмно-синий цвет и красный кушак с кисточкой придавали ему утончённый и красивый вид, как у любого сына дворянина. На мгновение я засмотрелся на него, забыв обо всем, а затем наши взгляды встретились. Я нерешительно кивнул.
Жаль, что мы были так заняты этой миссией, что я не смог рассмотреть его получше.