Мне суждено умереть
Больше переводов в ТГ канале - Short_Story
Глава 87
- Я знаю, это звучит безумно, но я думаю, что это единственный способ победить Муджона.
Рафаэль с трудом сглотнул и с тревогой посмотрел на Симеона, словно безмолвно прося о помощи. Мы оба понимали, что не справимся с этим в одиночку. Однако ответ Симеона оказался совсем не таким, как мы ожидали.
- Я сделаю все, что ты скажешь.
Я никогда не ожидал, что он согласится так быстро. Хотя это было замечательно, я на мгновение растерялся.
Когда Рафаэль с недоумением нахмурился, Симеон спокойно произнес:
- Муджон уже осознал силу Юлии и Эноха, и, как заметил господин Хаджае, они больше не смогут его удерживать. У нас нет других вариантов забрать у него меч.
- Это правда, но метод, о котором упомянул Хаджае, слишком опасен.
- Мы все находимся в опасности, включая меня и тебя, Рафаэль. Мы все сражаемся за свои жизни.
У Рафаэля тут же отвисла челюсть.
Что происходит? Ещё недавно этот человек говорил мне не думать о том, чтобы броситься на меч, а теперь он убеждает меня в обратном. Неужели он изменил своё мнение? Я рад, что он наконец готов использовать меня в своих интересах, но в то же время мне не по себе.
- Это кажется безрассудным, но попробовать стоит.
Симеон, тихо бормоча что-то себе под нос, смотрел на свою раненую руку. Его черные глаза казались ещё глубже обычного, как будто он заглядывал в бездну. Из-за этого было невозможно прочитать его мысли.
Вскоре Юлия проснулась, и мы рассказали ей о нашем плане. Она задумчиво кивнула, но затем её охватила тревога.
- Разве мы не должны сначала разобраться с нежитью на улице?
Она права. Если нас поймают, мы потратим на это энергию, а ведь нам ещё нужно добраться до Муджона. К тому же, по мере приближения к двухчасовому промежутку времени, песня Михаила будет терять свою силу. Поэтому мы должны действовать быстрее.
- Может, нам стоит связать их, чтобы они вообще не могли покинуть деревню?
Именно комментарий Еноха навёл нас на мысль о том, как можно поймать ожившие трупы.
- Что, если мы обвяжем вход в деревню золотой веревкой?
- Ты предлагаешь превратить ее в клетку для этих тварей?
Я кивнул, а Юлия пожала плечами.
- У нас нет золотой верёвки — пожалуй, самого важного предмета, — и опасно пытаться достать её из гор, учитывая, что это ещё одна преграда между нами и Муджоном.
Рафаэль, до этого молча слушавший разговор, заговорил.
- Жители деревни боялись «Кровавого меча», не так ли? Именно поэтому они решили запечатать его, наложив множество заклинаний.
- Тогда они наверняка должны были охранять и свои дома на случай, если Муджон сбежит.
Это имеет смысл. Если жители деревни были так напуганы, они, вероятно, подготовили все возможное, чтобы выжить с «Кровавым мечом», даже если это было только ради их собственной безопасности. Если бы мы могли воспользоваться этим, мы могли бы подчинить себе трупы в деревне и, следовательно, Муджона.
По предложению Симеона мы отправились на поиски по городу. Как оказалось, подозрения Рафаэля были верны. В некоторых домах стены и потолки были увешаны амулетами, а в амбаре, где раньше хранилось зерно, вместо него мы обнаружили золотую верёвку.
В одном из домов, выложенном плиткой, мы даже нашли длинный меч с заклинанием для экзорцизма.
Итак, пока деревня спала, мы развесили амулеты на зданиях у входов в неё и натянули между ними золотую верёвку.
- Этого должно быть достаточно. Остаток золотой верёвки…
Я бережно спрятал в рукав два оставшихся кусочка золотой верёвки, которые мне дала Юлия. На улице уже стемнело, и я торопился домой. Взглянув на часы, я понял, что у нас осталось около 48 часов. Была уже полночь.
Наконец, мы впятером собрались в небольшой комнате, чтобы обсудить наш план.
Как по команде, все разом замолчали. Мы даже закрыли окна на всякий случай, и в комнате воцарилась гнетущая тишина. Это было самое тихое совещание за весь день, в течение которого мы лишь изредка обменивались записками.
По нашему плану, я должен был подойти к Муджону один. Поскольку у меня не было навыков, чтобы соревноваться с ним в силе, я решил попробовать другой подход. Как и он со мной при нашей первой встрече, я предложил бы ему сыграть в догонялки. Даже если это кажется странным, я уверен, что он не откажется, потому что он любит хорошие игры так же сильно, как Симеон.
Горная дорога будет ухабистой, но это не страшно, ведь Енох проложит нам путь для отступления. Когда мы приблизимся к склону горы, то попросим его вырастить дерево, которое скроет нас от Муджона. Это лишь уловка, чтобы ввести его в заблуждение.
Затем я достану тёмно-зелёную набедренную повязку, надену её через голову и побегу к противоположной стороне горы одновременно с Юлией. Несмотря на то, что мы с ней разного телосложения, вокруг будет темно и много деревьев, так что какое-то время я смогу обманывать его.
Однако не стоит беспокоиться, если нам не удастся обмануть Муджона.
Тот момент, когда он нацелится на меня, будет просто подарком судьбы.
- Хм, звучит заманчиво. Я постараюсь изо всех сил. Джае-а.
В отличие от взволнованного Еноха, Рафаэль слушал план с невозмутимым видом.
- Неужели это единственный выход? Хаджае-хён, если бы только у нас было ещё немного времени...
- Мы должны вернуться, Рафаэль. Мы должны вернуться и вылечить Симеона… пока не стало слишком поздно.
Он тоже беспокоился о руке Симеона и быстро смирился с нашей ситуацией.
Наконец, на закате, мы вышли из дома. Как и ожидалось, жители деревни не спали. Однако, в отличие от первого дня, они не убежали, когда увидели, что мы поднимаемся в гору. Нет, они не могли убежать. Золотая верёвка, которую мы оставили у входа в деревню, сделала своё дело.
Тем не менее, поскольку мы уже были на этой тропе и неоднократно поднимались и спускались по ней, мы без труда добрались до вершины горы. Как только я увидел вдалеке золотую линию, меня охватило волнение, которое я старался подавить. Я спрятался за густым кустом и тихо заговорил.
- Пожалуйста, позаботься обо мне.
Юлия, Енох и Рафаэль отправились вперёд первыми. Они должны были остаться в укрытии за золотой линией и быть готовыми к внезапной атаке, пока я буду разговаривать с Муджоном.
Когда я уже собирался уходить от Симеона, вопрос, который я долго сдерживал, как будто не хотел чихнуть, внезапно вырвался наружу.
Он обернулся, услышав мой голос. Его бесстрастное лицо по-прежнему не выражало никаких эмоций.
- Почему ты согласился на этот план?
- Разве я не должен был сказать ”да"?
- Нет. Дело не в этом… Я просто подумал, что ты собираешься сказать «нет».
Симеон молча наблюдал за мной, и уголок его рта приподнялся в лёгкой улыбке.
- Ты позвал меня, хотя знал, что я скажу ”нет".
На мгновение я потерял дар речи, когда Симеон попал в самую точку. Затем Симеон улыбнулся и заговорил.
- Вчера, когда Муджон попытался напасть на меня… ты снова прыгнул передо мной, да?
- Это… У меня действительно не было выбора. Если бы я этого не сделал, то…
- Да, я благодарен. Однако я знал, что ты не позволишь мне отговорить тебя.
Не доверие заставило его принять моё предложение, а смирение.
- Мы не можем бесконечно спорить об одном и том же, поэтому кто-то из нас должен уступить, верно?
- … Прости меня за то, что я был таким упрямым.
- Не нужно извиняться. Я был глуп, и ты права, как ни посмотри.
Симеон ушел, предупредив меня, чтобы я был осторожен. Он повернулся ко мне спиной и исчез в темноте. Я был ошеломлен, как будто получил удар в голову, и не мог пошевелиться.
Что это за странное чувство? Даже если я использую своё тело как инструмент, он больше не будет меня останавливать. Мне больше не нужно убеждать его каждый раз, когда я вхожу в разлом. Но почему вместо облегчения я чувствую себя ещё более виноватым, чем раньше?
Возможно ли было поступить иначе? Я не уверен. Может, я и старше, но мой образ мыслей не изменился с тех пор, как я был моложе, поэтому я не знаю, как убеждать людей по-взрослому.
Как моя мама каждый раз уговаривала своих коллег позволить ей защищать их своим телом или рисковать своей жизнью ради других? Я не смог бы найти ответ на этот вопрос, даже если бы опустился на колени у её надгробия в мавзолее и задал его.
С горечью в сердце я двинулся вперёд. Когда я пересёк золотую верёвку, с неба снова начал чудесным образом падать снег. Пронизывающий до костей холод, казалось, приветствовал меня.
Пробираясь сквозь холодный ветер, я увидел вдалеке дерево Сонан. Тряпки, привязанные к его ветвям, были краснее, чем прежде, а снег был настолько пропитан кровью, что я чувствовал её запах с каждым вздохом.
Пока я стоял и звал его по имени, из-за дерева появилась чёрная фигура.
- Я никогда не думал, что вы придете навестить меня один, милорд.
Ложь. С тех пор, как я переступил золотую черту… Нет, он знал, что я приду, с самого начала, с того момента, как мы вышли из деревни, хотя и старался не подавать виду. Муджон продолжал притворяться невинным, словно в подтверждение своей извращённой натуры.
- А... возможно, вы пришли в поисках своих коллег?
Затем он поднял несколько камней с вершины каменной гробницы и бросил их в меня.
При ближайшем рассмотрении я увидел, что это не камень, а две головы. Выражения их лиц, искажённые болью, были настолько выразительными, что я не мог не содрогнуться. Внезапно я почувствовал себя нехорошо, отвернулся и сделал глубокий вдох.
- Я скучаю по тем временам, когда в детстве играл в прятки с мамой, поэтому я их выпустил… Ну, они, наверное, не уйдут далеко...
К сожалению, число погибших достигло трёх. Прежде чем «Кровавый меч» завершит свою миссию, осталась лишь одна жизнь. Но я не хочу, чтобы пострадали ещё больше людей, даже если это те охотники, которые нам помешали.
- Итак, я спрашиваю вас снова… милорд, вы здесь, чтобы спасти тех, кто хуже насекомых?
Я тяжело сглотнул, стараясь сохранить спокойствие, когда он стал приближаться ко мне.
- Мне кажется, здесь какое-то недоразумение. Эти люди не являются нашими коллегами, они нам незнакомы.
- Вы уверены? Судя по голосу, они, кажется, знали вас.
Конечно, они знают. Ведь они и апостолы — одно и то же…
- Это просто потому, что вы все ”охотники"?
На мгновение мне показалось, что я произнёс эту мысль вслух. Но это были не мои слова, а его. Муджон. Человек в разломе знал, кто такие «охотники».