БРОСОК ЧЕРЕЗ АЛЬПЫ
Дождливая и холодная осень 1799 года. Вокруг безмолвные ледяные пики Швейцарских Альп, высотой в три с половиной километра. Воздух настолько разрежен, что обжигает легкие. По узким козьим тропам, над пропастями, где один неверный шаг означает гибель, движется армия. Непривычные к горным условиям русские солдаты, обмотанные в шинели, на руках тащат заледеневшие пушки. Сверху их осыпают картечью французские стрелки. Позади — предательство союзников, впереди — ледяной ад неизвестности. И в центре старый седовласый полководец, который ведет их вперед. Это не сцена из фэнтези-триллера и не сюжет голливудского блокбастера. Это реальные события произошедшие 226 лет назад — Суворовский Швейцарский поход русской армии, который, без преувеличения, является одним из величайших подвигов в военной истории человечества.
Почему же этот поход, который, с сухой военной точки зрения, не увенчался громкой победой и не привел к захвату территорий, золотыми буквами вписан в скрижали мирового военного искусства? Почему кажущееся поражение обернулось величайшим триумфом русского духа?
Армия, которую фактически обрекли на гибель, совершила невозможное. Она не просто вырвалась из каменного мешка — она прошла сквозь него с честью, нанеся врагу несколько чувствительных поражений. Это история о том, как воля одного человека и стойкость тысяч других способны переломить ход событий, вопреки коварству «партнеров», суровой стихии и военному превосходству противника.
Эта история, случившаяся более двух веков назад, поразительно актуальна и сегодня. Это вечный сюжет о том, как Россия, движимая благородными порывами, приходит на помощь, а в ответ сталкивается с корыстью и вероломством. И о том, как русский солдат, оставшись один на один с бедой, опираясь лишь на свою отвагу, смекалку и веру в командира, совершает невозможное и выходит из испытания еще более закаленным.
Давайте же совершим этот бессмертный бросок через Альпы вместе с Суворовым и его чудо-богатырями и узнаем, как это было.
«ЧУДО-БОГАТЫРИ»: СПАСАТЕЛЬНЫЙ КРУГ ДЛЯ АВСТРИЙСКОЙ МОНАРХИИ
К концу XVIII века от былого величия «просвещенной» Европы осталась лишь пыль. Континент сотрясала Великая французская революция, сменившаяся диктатурой молодого и агрессивного генерала Наполеона Бонапарта. Это была уже не просто мятежная страна, а империя на штыках, несущая свои идеалы через границы. Молодой генерал Бонапарт своими победами заставляет трепетать старые монархии. Кажется, вот-вот рухнет вековой порядок.
Испуганные монархи спешно сбиваются в коалиции, пытаясь остановить революционную заразу. Россия при императоре Павле присоединяется ко Второй антифранцузской коалиции (Англия, Австрия, Россия, Османская империя) не из-за прямой угрозы своим границам. Это был рыцарский порыв, благородный порыв помощи соседям — в первую очередь соседней Австрийской империи, на чьи итальянские владения обрушилась французская военная машина. Санкт-Петербург действовал из представлений о чести и долге, полагая, что союзники разделяют эти понятия.
И вот на авансцену истории выходит он — Александр Васильевич Суворов. К 1799 году он был не просто полководцем, а живой легендой. Одно упоминание его имени наводило ужас на противника. Именно ему, уже немолодому, изрядно потрепанному жизнью, союзники вручают командование объединенными русско-австрийскими силами в Северной Италии.
И начинается нечто невообразимое. Весна и лето 1799 года становятся временем триумфального марша «чудо-богатырей» — так любовно называл Суворов своих солдат. Гениальный полководец и его мужественное воинство выигрывают ряд сражений.
Первое крупное столкновение с французами происходит сразу после прибытия Александра Васильевича в войска. 15-17 апреля 1799 года состоялась битва на реке Адда. Суворов совершает стремительный бросок, опережая расчеты противника. Французы, уверенные в неприступности своих позиций, были смяты и разгромлены. Итальянский поход начался с громкой победы.
Не менее блестяще прошло и следующее сражение при Треббии (6-8 июня 1799 г.). В течении трех дней, русские солдаты, измученные жарой и переходами, атаковали позиции французов. В самый критический момент битвы, солдаты, возглавляемые лично Суворовым, переходят реку вброд и сокрушают превосходящие силы французской армии генерала Макдональда. Это была победа не техники, а духа, дисциплины и полководческого гения.
Великолепным триумфом завершился Итальянский поход Александра Васильевича в битве при Нови (4 августа 1799 г.). Суворов заманивает в ловушку и наголову разбивает лучшую армию Франции под командованием генерала Жубера (тот погиб в этом сражении) и сменившего его Моро. Это было сокрушительное поражение, после которого французские войска были практически полностью изгнаны из Северной Италии.
Австрия получила обратно свои богатые и стратегически важные земли, даже не успев по-настоящему за них побороться. Казалось, союз торжествует. Но именно в момент этого триумфа и проявилась подлинная, знакомая нам по всей истории России, суть «европейского партнерства».
Венский двор сгорал от зависти и страха. Успехи русской армии были слишком оглушительными. Австрийских генералов бесила неподконтрольность и стремительность Суворова, его пренебрежение устаревшими австрийскими уставами. Политиков в ужас приводила растущая популярность России и русской армии в освобожденных итальянских городах и призрак укрепления российского влияния в регионе, который австрийцы считали своей вотчиной. Союзники быстро забыли, чьими усилиями было остановлено французское наступление.
И тогда австрийская дипломатия, изощренная и вероломная, совершает свой коронный номер. Под благовидным предлогом «окончательного разгрома французов во всех землях» австрийский гофкригсрат — этот клубок интриг и бюрократии — принимает «гениальное» решение. Русская армия, уже измотанная тяжелейшей кампанией, понесшая потери, должна совершить немыслимый, беспрецедентный бросок — через заснеженные хребты Швейцарских Альп. Этот план не имел под собой никакой важной стратегической цели. Разгром Гельветической республики (созданного Наполеоном на территории Швейцарии государственного образования) позволял лишь австрийцам прибрать к своим владениям еще и эти земли. Планы же Суворова по полному разгрому Наполеона никто слушать не стал, а ведь он, уже тогда, планировал поход во Францию для окончательного разгрома милитаристского правительства.
Итак, план австрийского генштаба заключался в том, что русская армия Суворова соединится в Швейцарии с другим русским корпусом (24 тыс. человек) под командованием генерала Римского-Корсакова и австрийскими войсками генерала фон Готце (ок. 20 тыс. человек) для полного вытеснения французов из региона.
Суворов, солдат до мозга костей, всегда ставивший воинский долг выше политических игр, согласился. Он еще не знал всей глубины предательства. План австрийцев был прост и циничен: ценой крови русских солдат решить свои геополитические задачи в Швейцарии, а заодно измотать и обескровить саму русскую армию, убрав с европейской шахматной слишком сильную и непредсказуемую фигуру. Австрийцы, давшие слово обеспечить армию провиантом, вьючными животными и проводниками, намеренно саботировали выполнение своих обязательств. Войска фон Готце были тайно выведены из Швейцарии, оголив фланги корпуса Римского-Корсакова. Русскую армию сознательно вели в ловушку, где ее должны были встретить превосходящие силы французов под командованием одного из лучших полководцев Франции — Андре Массены.
Игра в большую политику началась. Ставки в ней были — жизни десятков тысяч русских солдат, а на кону честь и престиж России. Разменной монетой австрийцы избрали самого великого полководца эпохи.
Ранним утром 10 (21) сентября 1799 года начался один из самых невероятных военных маршей в истории. Армия Суворова, насчитывавшая около 21 тысячи человек при 13 орудиях, двинулась в путь. Солдаты, еще не оправившиеся от тяжелых боев в Италии, с трепетом смотрели на грозные горные пики. Сам Суворов, несмотря на свои почти семьдесят лет, демонстрировал удивительную энергию - он лично объезжал полки, подбадривая бойцов: "Горы высоки, да дух русский выше! Где пройдет олень, там пройдет и русский солдат!"
Первый же день марша показал всю глубину австрийского предательства. Вместо обещанных 1430 мулов было предоставлено лишь 650, да и те - истощенные, полубольные животные. Австрийский интендант, отвечавший за снабжение, лишь разводил руками: "Лучших найти не удалось". Продовольствия едва хватало на несколько дней похода, на человека приходилось по нескольку сухарей на человека. Отсутствовала теплая одежда, горные башмаки, самое необходимое для перехода через заснеженные перевалы.
Штурм перевала Сен-Готард 13 (24) сентября стал первым серьезным испытанием. Французские войска генерала Лекурба, численностью около 8 тысяч человек, заняли идеальные оборонительные позиции. Сам перевал представлял собой естественную крепость - узкое горловину между скал, где даже небольшой отряд мог держать оборону против целой армии.
Суворов применил свою излюбленную тактику - сочетание лобового давления и обходного маневра. Пока основные силы под командованием генерала Дерфельдена сковали французов фронтальной атакой, отряд Багратиона (около 2 тысяч егерей) начал невероятный обход по скалам. Русские солдаты карабкались по почти вертикальным склонам, помогая друг другу и цепляясь за корни деревьев. Французы, увидев русские штыки у себя в тылу, пришли в замешательство. После жестокого шестичасового боя перевал был взят.
Но главное испытание ждало у Чертова моста. Это была узкая каменная арка длиной около 25 метров, перекинутая через бурлящую реку Ройс на высоте 22-25 метров. Французы разрушили центральную часть моста, оставив лишь узкие балки. Первая попытка штурма стоила жизни десяткам русских солдат - они гибли, падая в пропасть под перекрестным огнем французских стрелков.
Тогда родилось легендарное решение. Солдаты разобрали ближайший сарай, связали бревна офицерскими шарфами и ремнями. Под прикрытием огня егерей, которые вели дуэль с французскими стрелками, была сооружена импровизированная переправа. Первым по шаткому настилу прошел офицер с криком "За мной, братцы!". За ним устремились другие. Французы, увидев это бесстрашие, начали отступать.
16 (27) сентября армия спустилась в Мутенскую долину. Вместо обещанных австрийских складов с продовольствием и теплой одеждой, солдат ждало страшное известие. От местных жителей и пленных французов стало известно: за день до этого под Цюрихом был разгромлен корпус Римского-Корсакова. Австрийские "союзники" покинули позиции, оставив русских на произвол судьбы.
Положение было катастрофическим. Армия Суворова оказалась в полном окружении: с запада - превосходящие силы Массены (около 60 тысяч), с востока - французские дивизии, занявшие все перевалы. Продовольствия оставалось на 2-3 дня. Боеприпасы были на исходе.
Именно в этот момент французский генерал Массена, уверенный в своей легкой победе, совершил роковую ошибку. Полагая, что деморализованные русские не способны на активные действия, он решил атаковать их в долине, разделив свои силы. 18 (29) сентября авангард французской дивизии генерала Молитора вошел в деревню Мутен (Муотаталь), где располагался русский арьергард под командованием генерала Багратиона.
Но вместо паники и отчаяния французы наткнулись на яростный, в буквальном смысле смертельный отпор. Русские солдаты, понимая, что отступать некуда, сражались с невероятной ожесточенностью. Атака Молитора была отбита с огромными для него потерями. Суворов, мгновенно оценив ситуацию, не стал отсиживаться в обороне. Он понял, что разъединение сил противника – это единственный шанс.
19 (30) сентября он бросает в контратаку основные силы под командованием генерала Милорадовича. Это было не просто сражение, это была битва обреченных, превратившаяся в триумф. Русские полки, будто вкопанные в землю, выдерживали натиск превосходящего врага, а затем переходили в штыковые атаки. В критический момент боя, когда французы усилили нажим, Суворов отдал свой знаменитый приказ: «Наступать! Гнать неприятеля! В шаги его не смотреть!»
Сражение в Мутенской долине продолжалось весь день и завершилось полным разгромом дивизии Молитора. Французы, потеряв только убитыми около 3 тысяч человек, пять орудий и знамя, в панике отступили. Это была блестящая тактическая победа, изменившая стратегическую ситуацию. Русская армия не просто отбилась – она нанесла противнику сокрушительное поражение, захватила пленных, провиант и боеприпасы. Но главное – она сломила наступательный порыв Массены и доказала, что даже в окружении остается грозной силой.
После сражения, на военном совете в деревне Мутен, Суворов проявил себя как великий полководец. Вместо паники, он заявил: "Помощи ждать неоткуда. Надежда - на Бога и на величайшую храбрость войск! Мы русские! Мы прорвемся!" Было принято беспрецедентное решение - не отступать назад через уже занятые французами перевалы, а идти вперед через заснеженный перевал Паникс.
Переход через перевал Паникс 19-20 сентября стал апогеем трагедии и триумфа. Солдаты шли по пояс в снегу, температура опускалась ниже нуля. Артиллерию приходилось нести на руках, а лошади скользили и падали в пропасти. "Мы шли, не разбирая дороги, - вспоминал позднее один из участников похода. - Снег слепил глаза, ветер сбивал с ног. Но Суворов был всегда впереди - старый, седой, но неутомимый".
Особенно страшным был спуск с перевала. Крутизна достигала 45-50 градусов. Солдаты скатывались по ледяному склону, позднее названному "Суворовская тропа". Пушки спускали на веревках, обмотанных вокруг скал. За эти два дня от холода и падений с высоты погибло около тысячи человек.
27 сентября (8 октября) остатки армии Суворова вышли к городу Кур. Из 21 тысячи солдат, начавших поход, в строю оставалось около 15 тысяч. Но это была непобежденная армия, сохранившая знамена, артиллерию и, самое главное, честь.
Французский генерал Массена, преследовавший русских, позднее признавался: "Я отдал бы все свои победы за один швейцарский поход Суворова. Это величайший пример военного искусства и солдатской стойкости".
Это был не просто военный маневр. Это был акт величайшего духовного противостояния - воли, чести и веры против предательства, стихии и военного превосходства. Двухглавый орел России парил над самыми высокими пиками Европы, демонстрируя миру, что для русского духа нет непреодолимых преград.
Каждый шаг по швейцарским перевалам стал уроком мужества для будущих поколений. Суворов показал, что настоящая победа измеряется не захваченными территориями, а силой духа, способного преодолеть любые испытания.
Чтобы оценить по-настоящему масштаб трагедии и величие подвига русских солдат нужно взглянуть на итоги Швейцарского похода. Из 21 тысячи солдат и офицеров, начавших этот адский маршрут, к Куру вышло около 15-16 тысяч. Потери составили примерно четверть личного состава. Но вот что поражает: большая часть этих потерь – не от вражеских штыков и пуль, а от истощения, холода и несчастных случаев на горных тропах. В боях русская армия не просто не уступила противнику – она нанесла ему чувствительный урон, значительно превышающий собственные боевые потери.
Суворову удалось невозможное: он вывел из окружения не деморализованную толпу, а армию. Были сохранены все знамена – символы воинской чести, которые не достались врагу. Были выведены пленные, взятые в предыдущих боях. Была спасена и большая часть артиллерии – те самые пушки, которые солдаты на руках тащили через ледяные пропасти. Это был не беспорядочный отход, а организованный маневр, который можно считать победой.
Швейцарский поход стал апофеозом суворовской «Науки побеждать». Все ее принципы были проверены в горниле самых экстремальных условий. Этот поход вошел в военные учебники всего мира как эталон управления войсками в условиях полной оперативной изоляции, предательства союзников и превосходства противника в силах и ресурсах.
Император Павел I, потрясенный известиями о произошедшем, объявил траур по погибшим солдатам. А 28 октября (8 ноября) 1799 года был издан высочайший указ: «…в ознаменование наших особенных признаний к заслугам его… жалую ему титул Князя Италийского и повелеваю воздать ему почести, подобные отдаваемым особе нашей». Но главной наградой для Суворова стало другое. В указе же предписывалось: «…воздать ему… за переход его через Альпы… воинские почести, как генералиссимусу». Высшее воинское звание было даровано не за громкую победу, а за спасение чести России и ее армии в, казалось бы, безнадежной ситуации.
Политические итоги похода стали тоже знаменательными, с далеко идущими последствиями. Вероломство австрийцев, приведшее к гибели тысяч русских солдат, не осталось без ответа. Император Павел I, изначально движимый рыцарскими идеалами, был в ярости. В октябре 1799 года последовал разрыв дипломатических отношений с Австрией. Россия вышла из Второй антифранцузской коалиции, посчитав дальнейшее сотрудничество с такими «союзниками» не только бесполезным, но и позорным. В своем гневе Павел говорил: «Что же касается до венского двора, то я ему не помощник, и он может вести свои дела как знает». Это был крах всей системы союзов, выстроенной против Франции.
Поход наглядно доказал, что слепое следование интересам так называемых «партнеров» губительно для национальных интересов России. Это заложило основу для будущей, более независимой и прагматичной внешней политики при Александре I, которая в конечном итоге привела к Отечественной войне 1812 года, где Россия уже действовала, исходя из защиты своей собственной земли, а не абстрактных «общеевропейских» идеалов.
Швейцарский поход Суворова – это не история о завоевании территорий. Это урок, который напоминает нам, что сила России – не в хитросплетениях дипломатии, где ее всегда пытались обмануть, а в стойкости и жертвенности ее солдат, в таланте ее полководцев, в способности народа и армии объединиться перед лицом любой угрозы и совершить то, что другим кажется невозможным. Двуглавый орел России, паривший над самыми высокими пиками Европы осенью 1799 года, оставил там навеки след: для русского духа нет непреодолимых преград. И пока жива эта память, жива и сама Россия.