Ирано-израильский конфликт: геополитика, заинтересованные стороны и его влияние на Россию
Особенность конфликта: удары без границ
Противостояние между Ираном и Израилем — довольно уникальное явление в мировой геополитике. Эти государства не имеют общей границы, но находятся в состоянии военного конфликта. Это война нового типа – без прямого вторжения на территорию противоборствующих государств. Конфликт не разворачивается в формате фронтов, а происходит через точечные баллистические удары по критической инфраструктуре, диверсионные операции, кибератаки, действия через прокси-группировки.
Израиль последовательно наносит удары не только по территории Ирана. С 2023 года и до 13 июня 2025 года еврейское государство наносило также удары по территории Сирии и Ливана, где, по его утверждению, расположены базы иранских военных советников и хранилища оружия, поставляемого "Хезболле". 13 июня начался новый виток эскалации, Израиль атаковал объекты внутри самого Ирана, включая ядерные центры, заводы по производству беспилотников и военные базы, под благостным предлогом защиты мирового сообщества от ядерной угрозы.
В ответ на израильские атаки, Иран наносит последовательные ответные удары баллистикой по объектам на территории Израиля.
Следует отметить, что для нанесения ударов противоборствующие стороны нарушают воздушное пространство сопредельных государств. Все писанные нормы международного права не работают в данном случае, ведь за Израилем стоит его могущественный сеньор – США, а где длинная рука Запада, там нет никаких законов. Всем очевидно, что Израиль в данном случае является оружием Запада. Сопредельные государства – Иордания и Ирак, также не ведут самостоятельную политику. Иордания еще в XX веке стала марионеткой США, Ирак же после двух операций США («Буря в пустыне», «Свобода Ирака») и гражданской войны также стал марионеткой Запада.
Важно понимать, что Иран рассматривает израильскую угрозу не как локальный вопрос, а как часть большой геополитической игры, в которой участвуют США и их союзники. Именно Израиль, по мнению Тегерана, является оружием Запада на Ближнем Востоке, реализующим политику сдерживания, изоляции и ослабления Ирана.
США и их союзники, в том числе и Израиль, видят в Иране главную угрозу своему влиянию на Ближнем Востоке, особенно с учётом иранской ядерной программы, которая, по заявлениям Вашингтона и Тель-Авива, приближается к уровню, позволяющему создать ядерное оружие. В этом контексте стратегическая цель противников Ирана — не допустить ядерного статуса Ирана, используя превентивные и подрывные действия. Ведь Иран с ядерными боеголовками будет невозможно подчинить западному диктату.
Таким образом, конфликт приобрёл системный характер. Это не война армий, это война разведок, технологий и геополитических стратегий. И именно этот формат делает его особенно опасным и непредсказуемым — не имея чётких рамок и линий фронта, он вспыхнул стремительно и его эскалация будет происходить до тех пор, пока одна из сторон не сможет продавить собственные интересы.
Роль стран НАТО и Запада. Почему Иран — их цель?
Несмотря на то, что открытая военная конфронтация между Ираном и странами НАТО отсутствует, Тегеран стабильно входит в число стратегических оппонентов Запада. Противостояние основано не только на идеологическом противоречии исламской республики и «либерально-демократического» Запада, но и на фундаментальных геополитических интересах. В этой игре Израиль выступает не как независимый игрок, а как важный форпост США и союзников на Ближнем Востоке.
Воздушное пространство — новый фронт
Одним из малозаметных, но крайне важных факторов давления на Иран стало предоставление для использования странам НАТО Турцией и Иорданией своего воздушного пространства для работы американских и британских разведывательных самолётов. Эти воздушные платформы, включая БПЛА и самолёты дальнего радиолокационного обнаружения, активно используются для отслеживания военной инфраструктуры Ирана и передачи целеуказания в случае атак.
Такой подход позволяет Израилю наносить высокоточные удары по ключевым объектам в Иране, не втягивая напрямую страны НАТО в конфликт, но при этом действуя в координации с их военной инфраструктурой. Иордания и Турция, несмотря на официально нейтральные или даже дружественные Ирану заявления, фактически интегрированы в систему антииранского наблюдения и давления.
Зачем Западу понадобилось "сломать" Иран
Главная цель — не просто ослабить Иран, а трансформировать его в управляемую территорию. США и их союзники опасаются не столько самого Ирана, сколько последствий его укрепления: рост влияния шиитской дуги (Сирия, Ирак, Иран), усиление связей с Китаем и Россией, развитие ядерных технологий и автономной внешней политики.
- давление на Россию через южное направление;
- нарушение проекта международного транспортного коридора "Север — Юг";
- установление контроля над поставками нефти и газа из Персидского залива;
- разрыв формирующегося альянса Россия — Иран — Китай — КНДР.
Поэтому стратегия Запада — «перехватить» Иран до того, как он окончательно встроится в многополярные геополитические проекты. Особенно остро стоит вопрос о недопущении создания у Тегерана ядерного оружия, ведь это радикально изменит архитектуру безопасности на Ближнем Востоке, сделает Израиль уязвимым и создаст прецедент неподконтрольного Западу ядерного игрока.
До исламской революции 1979 года Израиль и Иран были близкими союзниками (Иран активно продавал нефть Израилю и, через него, Европе по Трансизраильскому нефтепроводу). Однако после выхода Ирана из американской орбиты влияния, отношения стран перешли в плоскость жесткой конфронтации. Повод — идеологический: антисионистская риторика Ирана и поддержка палестинских движений. Но причина — геополитическая: Иран стремится вытеснить США и Израиль с Ближнего Востока, стремиться проводить независимую политику.
В этой борьбе Израиль играет роль не только самостоятельного участника, но и «длинной руки» Запада. Именно через израильскую активность реализуется стратегия "сдерживания Тегерана руками союзника", без прямого вовлечения США в войну. В современной методологии такая стратегия называется прокси-война.
По сути, Иран стал последним барьером перед тотальным контролем НАТО над Ближним Востоком. И его устранение или ослабление — задача, которую Запад планомерно решает через санкции, подрывную деятельность, поддержку оппозиции, кибератаки и точечные удары, делегированные Израилю.
Влияние конфликта на мировой рынок нефти
Ирано-израильское противостояние — это не только конфликт интересов, но и прямая угроза глобальной энергетической стабильности (западных стран). Регион, где сосредоточено более 40% разведанных запасов нефти, крайне чувствителен к любым вспышкам насилия. Иран, как государство с ключевым географическим положением, способен в одиночку изменить ход мировой торговли энергоресурсами.
Ормузский пролив — геополитическая "игла"
Ормузский пролив — узкий морской коридор шириной около 50 км между Ираном и Оманом, через который проходит до 20% всего мирового морского экспорта нефти. Более 17 млн баррелей нефти в сутки — именно столько нефти ежедневно перекачивается через этот узкий участок. Он критически важен для стран Персидского залива, включая Саудовскую Аравию, ОАЭ, Кувейт и Ирак.
Иран неоднократно заявлял, что в случае прямой угрозы его безопасности или атаки на стратегические объекты, он блокирует пролив. Такая блокада может быть реализована как через прямое военное присутствие, так и путем установки мин, атак беспилотников или ракетных ударов по танкерам.
Современное обострение конфликта с Израилем, при непосредственной поддержке США, делает угрозу блокады Ормуза реальной. Последствия — рост цен на нефть, топливо и логистику по всему миру, в том числе в Европе и Азии.
Отражение этих процессов можно проследить, если зайти на биржу. 13 июня 2025 года явно наблюдается резкий рост акций нефтедобывающих и перерабатывающих компаний.
Роль Омана — "нейтральный арбитр" у врат Ормуза
Отдельно стоит рассмотреть политику Омана. Несмотря на близость к зоне конфликта, Оман придерживается взвешенной внешней политики и сохраняет дипломатические связи с Ираном.
В 2024–2025 годах экономические связи Омана и Ирана укрепились — только в Омане зарегистрировано более 6 500 иранских компаний. Совместные проекты в области нефтехимии, логистики и энергетики — залог стратегического союза двух стран. Это позволяет Ирану иметь "тихую гавань", не подвергающуюся прямому давлению Запада. [1]
Из этого можно сделать вывод, если Иран захочет перекрыть Ормузский пролив, Оман не будет сопротивляться, а скорее всего поддержит Иран в его решении.
- Рост мировых цен на нефть и газ. Любая атака на Иран или его инфраструктуру приводит к росту цен на сырьё. Особенно это касается азиатских рынков, где Иран — один из ключевых поставщиков.
- Разрушение транспортных цепочек. Блокировка Ормуза или атаки на танкеры дестабилизируют мировой рынок перевозок нефти.
Поэтому любое расширение конфликта между Ираном и Израилем воспринимается глобальным рынком как неминуемая экономическая угроза. Особенно это касается Европы, которая после отказа от российского газа становится всё более зависимой от ближневосточного экспорта нефти и СПГ. Уже сейчас заметно, как начали беспокоиться западноевропейские лидеры. [2] Санкции против российского теневого флота вряд ли будут приняты в ближайшее время. В любом случае эта ситуация на руку Соединенным Штатам, ведь они давно хотели продавать СПГ (сжиженный природный газ) в Европе по завышенным ценам. [3]
Интересы России: транспортный коридор «Север — Юг» и стратегическое партнёрство с Ираном
В условиях геополитической турбулентности и санкционного давления Россия переориентирует свою внешнеэкономическую и логистическую политику. Одним из ключевых стратегических направлений становится развитие тесного сотрудничества с Ираном — страной, способной открыть России прямой путь к рынкам Индии, стран Персидского залива и Юго-Восточной Азии. Центральное место в этом процессе занимает проект Международного транспортного коридора «Север — Юг» (МТК С-Ю).
МТК «Север — Юг» — это логистическая артерия, соединяющая Россию с Индией, Ираном и далее с Южной Азией. В обход традиционных морских путей через Суэцкий канал, этот коридор позволяет существенно сократить время и расходы на доставку грузов.
- восточную ветвь — железнодорожный маршрут через Казахстан и Туркменистан;
- западную ветвь — через Азербайджан и иранский город Астара;
- транскаспийский маршрут — с использованием портов Астрахани, Оли, Махачкалы и иранских портов на Каспии.
Срок доставки груза из Москвы до порта Бендер-Аббас составляет от 14 дней. Это вдвое быстрее маршрута через Суэцкий канал.
Показатели, которые говорят сами за себя: торговый оборот между Россией и Индией вырос (Россия увеличила экспорт приблизительно на 8%, в то время как Индия на 21%). С 2020 года товарооборот между странами вырос в 5 раз.
Индия является поставщиком в Россию техники (пылесосов, смартфонов), лекарств. Иран является поставщиком сельхозпродукции (прежде всего фруктов, которые не могут расти в холодном российском климате). Взамен Россия экспортирует (заметим, что экспорт России в разы больше, чем импорт) в Индию удобрения и нефтепродукты (которые, в обход западных санкций, используя различные схемы реэкспорта отправляются в Европу).
Подведем итоги, так почему же существование транспортного коридора «Север – Юг» важно для России?
Ответов несколько, первое – это альтернатива западным маршрутам. В условиях ограничений со стороны ЕС и США российская экономика нуждается в новых экспортных коридорах. Иран становится связующим звеном между Россией и развивающимися рынками.
Второе – это импортозамещение и экспорт. Иран стал важным источником сырья и потребителем российской продукции: от зерна до промышленных товаров.
Ну и третье – это инвестиции и влияние. Присутствие России в иранской логистике, железнодорожной и портовой инфраструктуре усиливает её позиции в регионе и позволяет участвовать в крупных энергетических и строительных проектах.
Основным риском для России является дестабилизация ситуации вокруг Ирана. Прямая атака на эту страну (со стороны Израиля или в результате совместной операции США и их союзников) срывает реализацию коридора «Север — Юг», в ходе эскалации повреждается иранская инфраструктура (в том числе логистическую). Не нужно забывать и о том, что происходят постоянные попытки переформатировать Иран в прозападное государство или зону хаоса. Выходит, основная цель Запада - отрезать Россию от южных рынков и портов.
Большинство россиян могут и не задумываться о международных транспортных маршрутах, но глобальные конфликты, особенно такие, как война с участием Ирана, способны влиять напрямую на кошелёк, доступность товаров и стабильность цен.
По оценкам экспертов последствия для российской экономики в случае свертывания проекта МТК «Север — Юг»:
- Рост цен на импортные лекарства: около +25%
- Это связано с логистическими затруднениями, ростом издержек и необходимостью замены поставок через более дорогие маршруты.
- Рост цен на фрукты и овощи из-за прекращения импорта из Ирана: около +35%
- Особенно ощутимо это скажется на сезонной продукции и товарах, которые не имеют аналогов по цене и качеству в других странах.
- Общее влияние на инфляцию в России: приблизительно +19,5% к текущему уровню (включая существующую инфляцию в районе 4%).
- Ожидаемое ослабление рубля: около 10%
- Это произойдет из-за давления на внешнеторговый баланс, роста валютных издержек и потери стратегического транспортного канала.
Ирано-израильский конфликт — это больше, чем региональное столкновение. Это часть большой шахматной партии, где одни стремятся сохранить суверенитет, а другие — подчинить всех своей воле.
Для России сохранение сильного, независимого Ирана — ключ к новым рынкам, союзам и стабильности. А потому: чем тише в Ормузском проливе, тем увереннее — на российских складах, в аптеках и кошельках.
[1] Про Оман и Иран https://journal-neo.su/ru/2025/03/27/otnosheniya-irana-i-omana-model-regionalnogo-sotrudnichestva/
[2] Глава МИД Венгрии Петер Сийярто заявил, что Будапешт и Братислава не примут инициативу Еврокомиссии по ограничению поставок российской энергии https://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/24228709
[3] США вернули себе статус крупнейшего в мире экспортера СПГ, обогнав Австралию и Катар. В 2024 году США экспортировали 88,42 миллиона тонн СПГ, в то время как Австралия – 81,04 миллиона тонн, а Катар – 78,22 миллиона тонн. В марте 2025 года США экспортировали рекордный объем СПГ, превысив предыдущие показатели на 23,8% по сравнению с мартом 2024 года https://www.tadviser.ru/index.php/%D0%A1%D1%82%D0%B0%D1%82%D1%8C%D1%8F:%D0%A1%D0%B6%D0%B8%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D0%BF%D1%80%D0%B8%D1%80%D0%BE%D0%B4%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D0%B3%D0%B0%D0%B7_(%D0%A1%D0%9F%D0%93)#:~:text=%D0%A1%D0%A8%D0%90%20%D0%B2%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D1%8C%20%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%BB%D0%B8%20%D0%B3%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D0%BD%D1%8B%D0%BC%20%D0%BC%D0%B8%D1%80%D0%BE%D0%B2%D1%8B%D0%BC,%D0%BE%D0%B1%D1%8A%D0%B5%D0%BC%D0%BE%D0%BC%2078%2C22%20%D0%BC%D0%BB%D0%BD%20%D1%82%D0%BE%D0%BD%D0%BD.