Паньгуань. 1 Арка. 2 Глава. Конфликт поколений
Что за дурацкая идея пришла тебе в голову. Вэнь Ши явно не одобрил.
Недовольство явно читалось по его бесстрастному выражению лица.
Коротышка был немного ошарашен холодом, и смущенно сказал:
— Что в этом хорошего? — Сказал Вэнь Ши.
Над головой коротышки медленно появился вопросительный знак.
Вэнь Ши довольно долго стоял молча, прежде чем, наконец, полностью осознал, что умного Шэнь Цяо уже рядом нет.
В прошлом достаточно было мысли прийти ему в голову, чтобы Шэнь Цяо уже понял, что он имел в виду.
Он привык к тому, что мог сказать слово и больше ничего не говорить, но теперь он больше не может этого делать. Ему пришлось сказать всё, что было на уме.
— Ты знаешь, чем мы занимаемся? Например, к нам придут два обычных жильцов, они случайно увидят что-то и закричат так громко, что это услышит весь район, ты хочешь напугать их или что?
Ум этого человека был не на высоте, но он очень быстро извинился.
Выражение лица Вэнь Ши немного смягчилось, и он уже собирался оставить всё как есть, когда другой человек удрученно добавил:
— Главное, что прибыль с аренды действительно неплохая. За две комнаты мы можем выручить более 7000 юаней.
Его представление о ценах всё ещё оставалось неизменным с 1995-го года.
Когда он услышал эту цифру, он на мгновение замолчал, прежде чем развернуться и начать уходить.
Коротышка робко последовал за ним.
Когда он увидел, что Вэнь Ши собирается войти в парадную дверь виллы, он не смог удержаться и спросил:
Вэнь Ши не потрудился оглянуться.
— Притворись, что я ничего не говорил.
Можно просто найти арендаторов. Если они испугаются, что ж, не похоже, что это его проблема.
Он достаточно высокий, и у него длинные ноги, поэтому шел быстро. Но как только он добрался до передней части виллы, то резко остановился.
Когда коротышка увидел, что Вэнь Ши не входит, он уже собирался спросить, в чем дело, когда внезапно вспомнил кое-что из сказанного дедушкой Шэнь Цяо.
Он сказал, что по своей сути паньгуань - это люди. Пока люди живы, было очень трудно оставаться полностью "чистыми". Даже малейшая неосторожность запятнала бы их какой-нибудь грязью. В древние времена в паньгуане было огромное количество правил, которые нужно было соблюдать, и существовал даже этикет, которому нужно было следовать при входе в чью-либо резиденцию.
По сути, когда они входили в место, у которого был владелец, им требовалось приглашение войти, чтобы продемонстрировать свое уважение, а также отличить себя от этих монстров и демонов.
Когда умерший приглашал паньгуаньца войти, мертвый должен был сжечь серебряный лист с написанным на нем именем гостя.
Живым не нужно было так заморачиваться. Достаточно было устного приглашения.
Однако в наши дни это уже почти никого не волнует, и правила давно отменены.
Всего минуту назад коротышка думал, что у Вэнь Ши плохой характер и с ним не очень легко ладить.
Теперь, видя, как Вэнь Ши сжимает серебристо-белую ручку зонта и спокойно ждет внизу лестницы, он почувствовал, что этот человек, которому служил его дедушка, на самом деле был несколько другим.
— Давай зайдем внутрь. — попытался коротышка. — Сойдет, если сказать это таким образом?
Вэнь Ши как раз придумывал в уме план, как научить подростка, что делать, поэтому он был поражен, когда услышал это.
После этого он опустил глаза и убрал зонтик, прежде чем подняться по лестнице.
— Ты никогда не был здесь раньше?
— Нет. — Вэнь Ши вошел в гостиную и огляделся.
Каждый раз, когда он возвращался после смерти и снова выходил из Врат Забвения, он превращался из ребенка в молодого человека за очень короткий промежуток времени. После этого он больше не менялся, сохраняя ту же внешность до самой смерти.
В результате он побывал во многих местах вместе с Шэнь Цяо, меняя их каждые десять или двадцать лет.
В 1995 году они ещё были в Сиане и только закончили строить планы переезда в Нинчжоу на следующий год, но он не смог продержаться до их отъезда.
На вилле было очень мало посетителей, которые приходили выразить свои соболезнования.
Мемориальный портрет Шэнь Цяо был установлен в центре гостиной, а по обе стороны от него висели высокие желто-белые талисманы. Пока кто-то кланялся и наклонял голову к портрету, два человека, сидевшие на стульях к востоку и западу, повторяли имя посетителя один раз, прежде чем начать играть на суоне, гонгах и барабанах.
В гостиной было не так уж много вещей. Более того, все эти духовные предметы были разбросаны. Любой, кто был посетителем, при входе на виллу понял бы, что эта семья была особенно… бедной.
Длинный рисунок покрывал стену, выходящую на южную сторону, занимая почти всю поверхность. Это была словесная фреска - или фреска, в которую были встроены слова. Люди, которые не могли понять, смогли бы увидеть только рисунок фрески, но те, которые понимали, знали, что это был реестр имен всех представителей профессии паньгуань в человеческом мире.
От достопочтенного основателя, к каким людям передавалась линия, на какие ветви и секты разделились эти линии. Всё это было на фреске.
У каждого человека, который был в этой профессии, была такая фреска в их доме.
Вэнь Ши заметил свое собственное имя, за которым последовало имя его ученика, а затем имя ученика его ученика… вплоть до Шэнь Цяо. Вся строка была написана красным, что означало, что человек, о котором идет речь, уже скончался.
— Мне потребовалось шесть лет, прежде чем я смог прочитать эту фреску. — обиженно сказал коротышка.
Вэнь Ши подумал: "Ты достаточно глуп, неудивительно, что эта моя ветвь не была передана дальше и в конечном итоге вымерла."
Его взгляд остановился на месте после имени Шэнь Цяо, и он нахмурился, постучав по этому месту.
— Почему здесь чернильное пятно?
Лицо коротышки мгновенно покраснело, и он пробормотал:
— Раньше я не знал, что здесь такое. Когда я увидел, что моего имени здесь нет, я заполнил его сам.
Только позже он понял, что эта фреска была живой, поэтому не было никакого смысла, даже если бы он заполнил ее самостоятельно. Это стало бы просто пятном и ничем больше.
Вэнь Ши довольно долго смотрел на это место и пытался различить иероглифы, прежде чем, наконец, узнал нацарапанное имя - Ся Цяо.
Он подозревал, что единственная причина, по которой Шэнь Цяо взял к себе этого драгоценного ученика, заключалась в том, что их имена были похожи, и он был ослеплен тисками судьбы.
Рядом с настенной росписью регистрации имен был алтарь благовоний для поклонений свирепому красочному портрету.
Человек на портрете держал ветку белой сливы, которая не сочеталась с его раздраженным видом якши и заставляла ветку казаться крайне неуместной. [2]
По краям портрета были написаны три тонких, но сильных иероглифа - Чэнь Будао.
— Имя достопочтенного основателя совершенно уникально. — сказал коротышка Ся Цяо.
— Это его официальное имя. — сказал Вэнь Ши. — Только те, кто наполовину бессмертен, имеют такое имя.
— Тогда какое его настоящее имя?
Вэнь Ши посмотрел на фреску, затем опустил глаза вниз и достал три ароматические палочки. Он зажег их и трижды поклонился.
— Почему они поклоняются этой штуке?— внезапно вмешался хриплый голос.
Вэнь Ши вставил ароматические палочки, прежде чем обернуться и увидеть подростка лет 14-15 , стоящего неподалеку.
Подросток указал на портрет основателя и спросил женщину средних лет рядом с ним:
— Разве не говорят, что нельзя поклоняться ему? Если это сделать, то тебя ждет жалкий конец... — Он не успел закончить предложение, женщина средних лет зажала рот несчастному ребенку.
Она заставила его замолчать и тихо упрекнула:
— Что я тебе говорила? Следи за своими словами!
Она свирепо посмотрела на него и выдавила последние несколько слов сквозь зубы, это прозвучало довольно угрожающе.
После этого она подняла голову и виновато улыбнулась. Было неясно, обращалась она к Ся Цяо или к портрету, но она сказала:
— Извините, дети ничего не знают, не воспринимайте его слова всерьез.
— О, всё в порядке, всё в порядке. — Ся Цяо быстро замахал руками.
Черта с два всё было в порядке.
Вэнь Ши хотел что-то сказать, но когда он увидел трусливый вид Ся Цяо, у него почему-то возникло ощущение, что это было бы пустой тратой времени, и ему больше не хотелось говорить.
Как только женщина закончила удерживать своего сына, она подошла к мемориальному портрету Шэнь Цяо и поспешно поклонилась.
Похоронные музыканты сбоку запели:
— Из клана Чжан и ветви школы Сюй, Чжан Билин.
— Это имя звучит знакомо. — тихо пробормотал Ся Цяо.
Он повернулся и бросил взгляд на фреску с регистрацией имен. Конечно же, он обнаружил имя Чжан Билин. Ее строка была немного выше строки Вэнь Ши.
— Вэнь... эм. — Ся Цяо хотел окликнуть Вэнь Ши, но он не знал, как к нему обращаться. Если бы он назвал его "гэ", то его иерархия с Шэнь Цяо была бы нарушена. Если бы он не называл его "гэ"… должен ли он вместо этого называть его дедушкой???
— У меня нет имени? — Вэнь Ши холодно посмотрел на него.
— Я не осмеливаюсь называть его. — Ся Цяо сделал послушный вид и тихо задал ему вопрос, над которым он размышлял очень долгое время. — Поскольку эта фреска с регистрацией имен живая, она иногда меняется, и имена ниже будут появляться. Но родословная нашей семьи всегда стабильно оставалась в самом низу. Это из-за длительного трудового стажа?
Он посмотрел на Ся Цяо, как на идиота, и сказал:
— Это не зависит от старшинства, это зависит от живых потомков каждой линии.
— Чем они могущественнее, тем выше их положение.
— Тогда те, кто в самом низу...
Он увидел ужасное выражение в глазах Вэнь Ши и заткнулся.
Теперь он понял - эта фреска в реестре имен была чем-то вроде рейтингового списка. С тех пор, как Шэнь Цяо принял Ся Цяо, линии Вэнь Ши было суждено оставаться на самом дне, и так было уже много лет.
Неудивительно, что в последние годы всё меньше и меньше людей приходило пообщаться с семьей Шэнь.
Тех, кто приходил выразить свои соболезнования, было ещё меньше, в основном соседи.
Что касается тех, кто изображен на фреске с регистрацией имен, Чжан Билин была первой.
Ся Цяо украдкой взглянул на Вэнь Ши, чувствуя себя немного виноватым, а также несколько удрученным. Кто знал, где раньше было имя Вэнь Ши на фреске, и кто знал, захочет ли другой человек забить его до смерти, увидев нынешнее положение?
Вэнь Ши действительно хотел забить этот бесполезный кусок дерьма до смерти. Но по сравнению с этим ему ещё больше хотелось принять приятный душ, а также что-нибудь съесть.
— Где здесь ванная комната? — Он похлопал Ся Цяо по плечу. — Одолжи мне какую-нибудь чистую одежду.
— О, в комнате есть, я пойду принесу тебе.
Прошло уже много времени с тех пор, как он в последний раз испытывал нечто подобное, как будто что-то смотрело прямо на него.
Когда Вэнь Ши последовал за Ся Цяо и пошел в коридор спальни, он внезапно почувствовал себя немного неуютно. Прошло уже много времени с тех пор, как он в последний раз испытывал нечто подобное, как будто на него кто-то пристально смотрел.
Поле зрения в коридоре было очень узким. Он смог разглядеть только открытую дверь другой спальни, а также косые тени людей в гостиной, отбрасываемые на пол.
— Вэнь... — Голос Ся Цяо донесся из хозяйской спальни. Мгновение он колебался. — Забудь об этом, я должен называть тебя просто Вэнь-гэ. Мои извинения, мои извинения, я не намеренно пытаюсь нарушить иерархию.
Он несколько раз робко потряс сложенными руками, поднимая их к небу, прежде чем передать комплект чистой одежды.
Только тогда Вэнь Ши отвел взгляд от теней. Он взял одежду и прошел в ванную, Вэнь Ши прислонился к дверному косяку и начал ждать.
Первоначально Ся Цяо собирался вернуться в гостиную, но когда он увидел позу Вэнь Ши, его шаги резко замедлились.
— Разве ты… Не собираешься мыться?
— Тогда почему... ты смотришь на меня?
Восемнадцатилетний Ся Цяо непонимающе уставился на Вэнь Ши. Мгновение спустя он внезапно осознал тот факт, что между ними двумя существовал разрыв в поколениях под названием "1995".
— Подожди минутку, я включу воду.
Ся Цяо быстро зашел в ванную и помог этому старому мастеру отрегулировать подачу горячей воды.
Вэнь Ши продолжал прислоняться к двери, его взгляд упал на плитки пола по диагонали перед ним. Эта область была темной и неяркой, отражая сцену внутри гостиной.
На самом деле он не мог разглядеть ничего необычного, но ощущение, что за ним наблюдают, не исчезало от начала до конца.
Он некоторое время смотрел на это место, прежде чем резко закрыть глаза. Когда обычные люди закрывают глаза, всё, что они видят, - это темнота.
С закрытыми глазами он видел даже больше вещей, чем когда они были открыты.
— Вэнь-гэ? — Ся Цяо неожиданно похлопал его по спине. — Ты хочешь спать?
Вэнь Ши открыл глаза и оглянулся на довольно сложную душевую кабину. Вода текла уже некоторое время, так что пар густо клубился.
— Нет. Я собираюсь в душ, теперь ты можешь идти.
Ся Цяо объяснил ему, что было разложено на полке, затем он взял свой телефон и направился к выходу из ванны.
Вэнь Ши уставился на этот ярко освещенный экран и, услышав, как он завибрировал несколько раз подряд, спросил:
— О. — Пока Ся Цяо печатал со скоростью света, он сказал:
— Разве я не говорил, что выставил две комнаты онлайн? Как раз со мной связался арендатор и попросил показать комнату. Я прямо сейчас описываю ему ситуацию.
В глазах Вэнь Ши отразилось сомнение.
— Ты можешь связаться с кем-то, используя это?
Ся Цяо поднял голову, выражение его лица было наполнено ещё большим сомнением, чем у Вэнь Ши.
— ...да. Это... это не нормально?
— Всё в порядке. — Вэнь Ши вновь обрел спокойствие и беспечно добавил:
— Кажется, я припоминаю, что использовал что-то такое, чтобы связаться с другими.
Вэнь Ши немного подумал, прежде чем сказать:
Однажды он поклялся Шэнь Цяо, что разница в поколениях не будет проблемой, что он сможет преодолеть ее и заставить Вэнь-гэ чувствовать себя как дома. Но в этот момент он вдруг понял, что этот промежуток был чертовски велик, и у него заболели ноги, когда он пытался его пересечь.
Он ненадолго задумался, прежде чем протянул экран Вэнь Ши, чтобы этот величественный мастер, умерший в 1995 году, мог увидеть результаты.
За это время агент по аренде отправил голосовое сообщение: "Мистер Се сказал, что у него есть время завтра вечером. Вам так удобно, сэр?"