Продуктовый магазин № 514. 1 Том. 3 Глава
25 октября 2030 года. В лаборатории вскрытия департамента судебной медицины Су Кэ, заведующий секцией указанного департамента, в настоящее время проводил вскрытие тела.
Цзян Чэнъянь, капитан группы уголовного розыска, толкнул дверь и вошел.
— Су Кэ, ты работал без остановки в течение двух дней. Ты не выживешь, если будешь продолжать в том же духе. — Глядя на темные круги под глазами Су Кэ, Цзян Чэнъянь не мог не волноваться.
— Я в порядке. Но редко можно увидеть тебя в маске. Что заставило тебя сегодня быть таким сознательным?
Цзян Чэнъянь подсознательно прикоснулся к левой стороне своего лица и сказал:
— У меня простуда. Я боюсь заразить всех. Можешь ли ты теперь сказать точное время смерти?
— Время смерти было между 22:00 и 23:00 22 октября.
— Поскольку головы нет, она отрезана острым инструментом, а рана очень грубая, многие улики были уничтожены. В настоящее время я не могу знать наверняка, но есть 90%-ная вероятность того, что причиной смерти стала механическая асфиксия. [1]
[1] - удушье, вызванное сдавливанием дыхательных путей.
— Его можно проверить на наличие остатков наркотиков?
— Нет. В дополнение к режущим ранам, на теле также много других повреждений. Это говорит нам о том, что жертва, должно быть, дралась со своим убийцей.
— Можешь ли ты определить возраст?
— Умершему мужчине должно быть около 35-40 лет, судя по его костному возрасту. Его пальцы разъела серная кислота, так что снять отпечатки пальцев невозможно. И сравнение его ДНК в базе данных не удалось, так что единственный способ, которым мы могли бы идентифицировать его, - это найти пропавшую голову.
— Убийца уничтожил его отпечатки пальцев, потому что не хотел, чтобы мы его опознали. Я боюсь, что найти голову этого человека будет не так-то просто. — Цзян Чэнъянь невольно вздохнул.
— Вам будет трудно выяснить его личность по пропавшим людям. Но пока они соответствуют критериям, вы будете знать, кто он, даже не сравнивая его ДНК.
— Пока нет, но я буду стараться изо всех сил.
Цзян Чэнъянь похлопал его по плечу и сказал:
— Ты проделал отличную работу. Иди и сделай перерыв, это был долгий день. Пусть Ху Ян и Сяо Чжан позаботятся об остальном. Им пора потренироваться.
Су Кэ взглянул на тело и снял перчатки.
— Хорошо, я оставлю это им. Я закончу и лягу спать.
Они вместе вышли из лаборатории вскрытия. Су Кэ проинструктировал Ху Яна и Сяо Чжана об их следующем задании, а затем отправился прямиком домой.
Цзян Чэнъянь отвез Ван Бина в компанию по вывозу мусора, чтобы выяснить, в какое время мусор был собран на месте преступления.
Лин Хуан ещё спал, в то время как группа уголовного розыска собирала улики и проводила расследование. Проснулся он только в полдень. Он открыл глаза, и его встретила темнота. Его взгляд был необычно ошеломленным. Лин Хуан сел и взглянул на Ван Лэя, который стоял рядом с кроватью:
— Я должен был сказать, что тебе запрещено входить в мою комнату. — тихо сказал он.
Тело Ван Лэя подсознательно сжалось, и он сказал с нотками обиды в голосе:
— Босс, этот безголовый призрак каким-то образом выбрался из колокола. Он... он занял всю гостиную. Я не осмеливаюсь там оставаться, так что...
Лин Хуан слегка нахмурился и нащупал звонок. Он вдруг вспомнил, что забыл вынуть колокольчик из кармана, когда вчера принимал ванну. Символы на колоколе, должно быть, намокли, и он потерял свою ману.
Лин Хуан выбрался из постели, надел тапочки и прямиком вышел из спальни. Его взгляд остановился на безголовом призраке, сидящем на диване. Он нахмурил брови, затем сказал:
— Этот диван стоит 18 тысяч юаней. Впоследствии это будет добавлено к вашим комиссионным.
Безголовый призрак был в шоке.
— Хозяин, я призрак. Он не испачкается, даже если я лягу на него, так что мне не нужно платить.
— Я страдаю мизофобией.[2] Если в этом доме к чему-то прикасались, это должно быть немедленно заменено. — Лин Хуан уставился прямо на безголового призрака и спросил. — Так к чему ещё ты прикасался?
[2] - страх грязи, одержимость чистоты.
Безголовый призрак поспешно спрыгнул с дивана и ответил:
— Нет, нет, я ни к чему не прикасался, кроме дивана.
Лин Хуан вернулся в свой кабинет, достал мокрое полотенце, вытер все иероглифы, написанные на колокольчике, и достал из ящика коробку с киноварью. Он смешал его с чистой водой, затем взял кисточку, чтобы обозначить символы на колокольчике.
Полчаса спустя, закончив писать все иероглифы, он оставил колокольчик сушиться на подоконнике и пошарил вокруг, чтобы достать другой хороший колокольчик.
Произнеся заклинание, Лин Хуан вернул безголового призрака обратно, и Ван Лэй, наконец, с облегчением вернулся на свое место.
Лин Хуан нахмурился, когда раздался звонок в дверь. Он направился к двери и спросил:
— Гэ, это я. Быстро открой дверь. Я принес тебе кое-что вкусненькое.
Услышав знакомый тон голоса, брови Лин Хуана приподнялись. Он открыл дверь и сказал:
— Ещё не выходные. Почему ты здесь?
— Сегодня утром у нас нет занятий. Боже, я проделал долгий путь только для того, чтобы купить тебе тофу и хлебные палочки, обжаренные во фритюре. Ты не собираешься впускать меня?
Слушая, как он кокетничает, Лин Хуан ничего не оставалось, как отступить. Он перестал загораживать дверь:
Лу Хао разложил свои вещи на обеденном столе. Он вынес миски из кухни:
— Боже, я не видел тебя несколько дней, но почему мне кажется, что ты похудел? Ты что, плохо питаешься в последнее время?
— У тебя галлюцинации. Лин Хуан подошел к обеденному столу, пододвинул свой стул и сел.
Лу Хао поставил перед Лин Хуан миску с тофу.
— У меня действительно галлюцинации? Может быть, это потому, что я не был здесь в последнее время…Гэ, я хочу переехать к тебе.
— Ни за что. — Лин Хуан отказался.
Сюда часто наведываются призраки, так что его инь была повышена. [3] Если бы нормальные люди оставались здесь надолго, это причинило бы им только вред.
[3] - инь - негативная энергия.
— Гэ, ты раньше говорил мне, что я слишком молод, чтобы позаботиться о себе. Теперь, когда я взрослый и наконец-то научился готовить и заниматься домашним хозяйством, я могу позаботиться о тебе.
Слова Лу Хао очень обрадовали Лин Хуана. С тех пор как умер его отец, его мать снова вышла замуж. С тех пор его отношения с матерью стали ещё более отчужденными.
Пока не родился Лу Хао. Он не знает почему, но Лу Хао был очень привязан к нему. Когда маленькая фасолька немного подрос, он не мог говорить, поэтому только смотрел на него и улыбался. Когда он научился ходить, то бегал за ним весь день и всегда держал за мягкую руку Лу Хао.
Одинокое сердце Лин Хуана согрелось, и он сблизился с Лу Хао. Поскольку он съехал из дома в 18 лет, ребенок время от времени жил с ним. Прошло уже десять лет, но он всё ещё упорствует.
— Когда ты вырастешь, ты должен жить своей собственной жизнью. Кроме того, я привык быть один.
— Гэ, ты бесстыжий! — пожаловался Лу Хао. — Я тебе не нравился, когда был маленьким, и ты избегаешь меня теперь, когда я вырос. Я думаю, что ты меня больше не любишь.
Лин Хуан беспомощно сдвинул брови и сказал:
— Я думаю, это ты, на самом деле, бесстыдник.
— Мне все равно. Гэ, я просто хочу жить с тобой. Твой дом недалеко от моей школы. —Лу Хао взял Лин Хуана за руку и застенчиво сказал. — Гэ, пожалуйста, пообещай мне.
— Нет, у меня есть своя личная жизнь. Тебе неудобно переезжать сюда.
— Личная жизнь? — Лу Хао был ошеломлен и взволнованно спросил. — Гэ, ты влюблен?! Как зовут мою невестку? Она красивая? Чем она занимается?
— Как, по-твоему, она выглядит? Ты думаешь, я могу её видеть?
— Мне жаль, гэ. Я не это имел в виду.
— Всё в порядке. Ешь быстро. Тофу уже остыл.
Успешно успокоив Лу Хао, Лин Хуан почувствовал облегчение. Этот ребенок превосходен во всем, но он слишком много болтает. У Лин Хуана, предпочитающего тишину, всегда болела бы голова.
Устыдившись своего поступка, Лу Хао спокойно доел и справился со своим сокровенным любопытством. В конце концов, он ничего не мог с собой поделать.
После того, как посуда была вымыта и выставлена сушиться, он погладил Лин Хуана по боку и спросил:
— Гэ, кто она? Откуда ты её знаешь? Когда я смогу с ней встретиться?
Лин Хуан немного помолчал и спокойно ответил:
— Что? — Лу Хао удивленно посмотрел на Лин Хуана. — Гэ, я правильно тебя расслышал? Ты хочешь сказать, что моя будущая невестка - мужчина?
— Мне нравятся мужчины. Я гей.
— Это причина, по которой ты не позволяешь мне переехать сюда? Ты боишься, что я не смогу это принять?
— Разве ты не испытываешь отвращения? — Хотя Лин Хуан проявлял спокойный нрав, он чувствовал себя неловко, говоря об этом лицом к лицу с Лу Хао. В конце концов, он единственный близкий ему человек.
— Почему я должен чувствовать отвращение? — Лу Хао взял Лин Хуана за руку и сказал с улыбкой. — Гэ, ты мой самый близкий родственник. Пока ты счастлив, не имеет значения, нравится тебе мужчина или женщина. И если бы мы не были братьями, я бы преследовал тебя.
Лин Хуан не смог удержать легкую улыбку и его уголки рта приподнялись. Он взъерошил его волосы и сказал:
— Глупый мальчик, я слепой и гей. Я не знаю, что во мне хорошего.
— Гэ, я разозлюсь на тебя, если ты продолжишь так унижаться. Хотя тебе трудно свободно передвигаться, в 18 лет ты уже был независимым. Ты купил этот дом и машину на свои собственные деньги, и списки пожертвований сложены стопкой в ящике стола. За последние десять лет ты оказал поддержку сотням студентам в бедных горных районах, о чем я знаю. В моем сердце нет никого лучше гэ.
— Ты сукин сын. Есть ли в моем доме ещё какое-нибудь место, к которому ты не прикасался? — Лин Хуан хлопнул Лу Хао по лбу.
— Я увидел это случайно, когда гэ убирался. — Лу Хао потер лоб и с любопытством сказал. — Но, Гэ, ты ещё не сказал мне, кто моя невестка:
— Какая невестка? У меня нет никакой невестки. Я только сказала тебе, что мне нравятся мужчины. Когда я сказал, что влюбился?
— Нет? Что ж, тогда я могу переехать к гэ.
После того, как всё было сказано и сделано, тема вернулась к началу. Лин Хуан почувствовал приближение головной боли и беспомощно ответил:
— Хотя его нет прямо сейчас, это не значит, что его не будет в будущем. Тебе неудобно здесь жить.
— Гэ, будь честен. У тебя есть кто-то в твоем сердце?
Слушая вопрос Лу Хао, имя Цзян Чэнъяня автоматически всплыло в голове Лин Хуана.
— Гэ, как только ты признаешь, что тебе уже кто-то нравится, я откажусь от идеи переехать к тебе и никогда не нарушу ваш мир сладкой парочки. [4]
Лин Хуан не рассердился. Он сказал:
— Если я скажу, то ты не переедешь, о повторении этого дважды не может быть и речи. Если ты будешь ещё шуметь, тебе не придется возвращаться в будущем.
— Гэ, просто скажи мне. Я обещаю, что ни о чем не буду спрашивать, иначе я останусь здесь.