Пречистенские пятницы профессора В. Д. Нырковой
«Здравствуйте, Анна!
Сегодня мы выступаем в малахитовом зале Дома Ученых в 19:00».
По пути на мероприятие стою в вагоне метро, едем. Вскипает дума о Сабанееве (дня три не вспоминала).
Продолжаю удивляться, как мог он так точно догадаться обо всем, что тот умело прятал от других.
Поднимаюсь в термоядерномятный, ядовито освещенный малахитовый зал.
Зажмуриваюсь. Вечер воспринимаю на слух.
Открывает вечер E.А. и голосом кого:
«Странная, с нашей теперешней точки зрения, была эта ушедшая эпоха. Она кажется далекой, как античные времена. По-видимому, у всех нас тогда была масса свободного времени. Мы проживали время в «пиршественном» состоянии духа, в нескончаемых разговорах все об одних и тех же высочайших и, в сущности, беспредметных материях. Место разговоров менялось, то у Скрябина, то у Вячеслава Иванова, или у меня, или в «Скорпионе», а разговор продолжался все тот же – о судьбе мира и искусства, о конечных задачах культуры, о мистерии Скрябина, о «мистическом анархизме», о самих символистах».
Следующий чтец:
«Леонид Сабанеев, которому принадлежат эти строки, оставил много любопытных воспоминаний о поэтах Серебряного века – воспоминаниях довольно проницательных и правдивых. Так он замечал: «В те годы их только так и называли – декадентами. Это уже потом их вежливее стали именовать «символистами».