Укрепляли набережную Красного моря
Да. Просто подходишь и становишься частью рабочей группы.
Нужно примерно минут десять потерпеть радостные возгласы, шутки, пока люди осознаю́т что это не розыгрыш,
как все успокоится, естесственность происходящего восстановится и тебя перестанут замечать как что-то инородное.
Рассказываю, что мы с партнером занимаемся стройками, интерьерами, работаем со строительными бригадами,
а первый мой опыт работы со строителями происходил на индонезийском языке, в балийских проектах.
Как видите, в такой ситуации я практикуюсь сразу в двух вещах:
цементировании и языке.
Всегда и везде, где бы ни оказалась, я присоединяюсь к строительным и отделочным процессам,
которые попадаются мне на пути. Мне повезло, что в интерьтерах я начала не с карамельных картинок на Пинтересте
и поглаживании пантонного веера маникюрными пальчиками, а с грязюки и смрада, с самой жизни.
У меня нет иллюзий, что дизайнер интерьеров это такая непыльная работа в стерильном модном офисе.
Да, некоторые этапы нашей работы пыльные, просто в эти дни надо правильно одеваться.
И если вы в это не влюблены — это не ваше.
Я включила музыку на телефоне и все сразу воскликнули «Амро Диаб» и помогли разъединить слова из куплетов и разъяснить их.
У меня уже собрана и пополняется подборка музыки, которую слушают в египетском обществе.
Проверяла, эти песни и исполнителей знают все. Даже такой эпизод был в поезде в Израиле: я слышу, у девушки-арабки, сидящей рядом, в наушниках звучит известная детская песня «Где папа?». Такие моменты согревают, сближают и невольно улыбнешься.
Теперь, когда я буду извлекать из памяти название и произношение цветов по-арабски, у меня будут закреплены четкие визуальные и вкусовые образы: набережная Красного моря, вкус лепешки и перчиков, лица мужчин. Моего учителя по швырянию цемента зовут Исмаил (اسماعيل). А мой арабский псевдоним — Нани (ناني).