Из личного дневника. 1989: польские города – Львов и Вильнюс 12

Хроника одной киноэкспедиции, усугубленная внутренними разногласиями. 5 мая, пятница

Сегодня выполнили сверхмного работы. Снимали в кафедральном католическом соборе Львова. Организовывали таким образом, чтобы кроме нас не было иных посетителей. Эстетические впечатления остались мощными, а вот от общения со священниками остались противоречивые ощущения. И в том числе о финансовой их части, но это отдельная история.

Как известно, у католиков принято пригибать колени у алтаря. Так вот из всей группы это делал только Арвар (фото 2008г.). Причем всякий раз и даже если проходил с тяжелым штативом на плече. Интересное дело, он самый порядочный и одновременно самый набожный. Он рассказал, что раньше не верил в бога, а его мама все время говорила, что придет время и его потянет в костел. И действительно - потянуло.
        Кстати, Арвар, добрая душа, подарил Анне английский косметический набор. Я сегодня держался в стороне от нее. Как мне показалось, это ей и нравилось, и не нравилось. Я сидел в сторонке, по мирскому говоря, в зрительном зале, когда Анна нервно подсела ко мне и раздраженно произнесла:«Как это ты сломал свои убеждения, зайдя в храм?». Вот как ее задело мое нежелание идти с ней в церковь.Но меня отнюдь не смутил этот вопрос, у меня давно на него есть ответ:«Если нужно для съемок, готов зайти даже в женскую баню».

       Я ведь случайно попал в кинематограф. И быстро впитал, что во главе угла – съемки, а все остальное - потом. Так я понял из практики, из общения с киношниками. Ведь у меня никогда не было примера, как работает директор фильма в экспедиции. Поэтому и подумалось, а вдруг однозначное для меня понятие вовсе не канон? Анна ведь училась во ВГИКе, была на практиках, в группах худфильмов. Может быть там сказать – я устал (гуляя по ночам) и сваливаю - норма жизни? Как случилось с ней сегодня. Но мне это кажется непрофессиональным. Вот если бы Анна сказала, что заболела, я бы только посочувствовал и, естественно, вошел бы в положение. Однако, вместо приведения причин, она так резко занервничала, что ничего не оставалось сказать: «Иди куда хочешь». Она же не просто ушла, а плюхнувшись в наше рабочее служебное такси куда-то съехала. И поляки тоже остолбенели. И спрашивали и возмущались.
     Потом довольно плодотворно поснимали в музее, еще в паре объектов. Вернувшись, Анну в гостинице не застал. Или же она в номере затаилась? Вот пишу эти строки в 21-40 и волнуюсь, все же ощущаю какую-то ответственность за нее, да и просто не знаю, как и что дальше будет? Анна явно не в себе и что она выкинет не понятно: придет, как ни в чем не бывало, уедет ли домой, повесится??? И тут позвонил коллега Игорь из Минска, разумеется, я с ним поделился производственной проблемой и, можно  сказать, нажаловался на Анну. Мне было интересно, как он отреагирует? К тому же я не знаю, какие отношения их связывают? Иногда, кажется, что они совсем близки, иногда выглядят братом с сестрой. Но это их дела, важнее, что Игорь точно имеет влияние на Анну поболе моего. Кстати, она ранее упрекнула меня, что я ревную ее к Андрею, якобы поэтому и выпроводил его. Отчасти она права, но все же скорее ревную к работе. Ведь согласится же она, что ни к Игорю, ни к кому еще я ревности ни проявляю. И на киностудии не присматриваюсь, когда она порой целыми рабочими днями где-то по кабинетам "трется", а меня достают ее производственными проблемами. Я попросил Игоря дозвониться до Анны. Он пытался, не получилось. Стало еще тревожнее. Попросил позвонить позже. Кошмар. Никогда не думал, что может до такого дойти…