Знакомьтесь, ВГИКоХОЗ.
В мои времена организаторов кинопроизводства готовил только ВГИК. И во-первых, на все киностудии их не хватало, во-вторых, специалисты выходили так себе, а в-третьих, ВГИК предпочитал красивых особ. Могу предположить, для того, чтобы студенты других факультетов меньше «рыскали глазами» по сторонам… А вот #Беларусьфильм (заправляемый отставниками) хотел неполиткорректно укрепляться представителями сильного пола. И начиная с 1977 года, на протяжении ряда лет, подавал заявки в БГИНХ им. В.Куйбышева на распределение на киностудию.
Любопытно, что предпочтение отдавалась плановому факультету, хотя для работы в съемочной группе больше помогли бы навыки учетного. Но плановый был престижнее с проходным балом существенно выше... И так продолжалось несколько лет. Минская прописка была желательным, но не обязательным фактором. Не могу сказать, что для выпускника нархоза распределение на киностудию было крайне привлекательным. Низкая зарплата (начиная с 90 руб. безо всяких доплат), неизвестная и никак не связанная с обучением работа – приводили к тому, что в дело шли студенты из нижней части общего рейтинга. Но, для того, чтобы начать все заново – это не помеха. Большинство нархозовцев находили первый приют в студии #Летопись, но некоторые сразу шли в игровое кино, как Юра Махнев. В моем случае был выбор, но я принципиально хотел в документалистику.
Далеко не всем работа в съемочной группе (старшим администратором, потом – директором) нравилась. Так, например, замечательный Саша Казаков – из первого призыва, много мне помогший в начале, в какой-то момент понял, что может спиться и резко свалил, сделав успешную карьеру аудитора. Ведь как тогда говорили – сложные работы – это с людьми и наличными деньгами. А тут и одно, и второе. Плюс постоянные командировки и нередко объективно противные творческие работники… Поэтому для некоторых нархозовцев за счастье было перейти в плановый отдел, как поступил, например, Саша Бинецкий, потом доросший на БТ до уровня замминистра. Мне тоже регулярно предлагали разные кабинетные должности, но я к ним даже не присматривался. Хотелось хоть относительной, но воли. А вот Слава Муравский, приняв предложение от которого я отказался, быстро стал замдиректора киностудии и мне приходилось посещать его, дабы он утвердил какие-то документы. И ничуть не завидуя, скорее сочувствуя. Пошли вверх по карьере два Саши – Залеский и Телушко.
Нельзя сказать, что нархозовцы были единым коллективом, но старались друг друга поддерживать. По крайней мере, новенькие проходили начальный курс у своих и быстро становились не менее знающими дело, чем вгиковцы. Впрочем, не все нашли себя в этом мире. Среди кинонархозовцев есть и покончившие собой, и отсидевший в тюрьме (правда, за деятельность после киностудии). Был и такой умник (и невероятно неприятный тип), который поднявшись по первой ступеньке карьеры стал подворовывать в сейфе ячейки компартии и попался… Но неверотным образом почти не пострадал, если не считать увольнение. Еще один наш - каким-то фантастическим образом окончил нархоз, ибо не мог совладать даже с примитивными расчетами. А однажды он над кроватью в общежитии любимой девушки подвесил книжную полку, а она возьми да и рухни груженная. К счастью, когда кровать была пустой. Мы шутили, что в расчетах он опять ошибся, поэтому и … убить не вышло. Куда лучше дела шли у двух Владимиров, видных еще и в музыкальной сфере с очень разными фамилиями – Заиченко и Зайченко. А чудесный Саша Тарлецкий – главный коммунист киностудии в период перестройки, как же интересно было с ним остро дискутировать…
Впрочем, упоминаю не всех. И намекаю, что на киностудии пора бы открыть памятную доску нархозовцам, которые словно ополченцы, похоронив экономические карьеры, были мобилизованы залатать дыры в отечественном кинематографе и в целом с задачей справились.
***
Двое из приведенных в тексте героев кинематографического фронта.