Санкт-Петербург, год 2001-й.

   Этот пост про мой Питер. Я был здесь зимой 2001 года на операции по восстановлению зрения. К счастью, что-то записывал и фотографировал. Выкладываю специально для mirror5, "мы с тобой по одним улицам ходили..." ;O))) Да и всем питерским привет!

1 февраля 2001 года. Четверг.21.55 Я в скором пассажирском поезде Калининград – Санкт –Петербург вот уже 8 часов трясусь в направлении Питера. Поезд болтает, конечно же, поменьше, чем Крузер, но зато с большей частотой. Отсюда и почерк. Я лежу на верхней полке (место № 36, вагон № 13). Уже расстелил себе постель, а мама уже легла, но она слушает болтовню нашего попутчика (сама виновата), хотя хочет спать. Мне кажется, что она под его неторопливый говор и заснет.
Да, путешествие на поезде не идет ни в какое сравнение с практикой на Крузенштерне. Я почему-то возлагал большие надежды на вид из окна, представлял себе неописуемые красоты, но так быстро стемнело, да и свет в вагоне, что ни зги не видно. Иногда, как несколько минут назад, промелькнут какие-то огни, дым, подсвеченный из какой-то трубы на фоне темного неба – и опять белая темень. Да, белая, потому что снег здесь покрывает землю. Едем по Литве.
В соседнем отделении, через стенку (вагон плацкартный), до Вильнюса, нам и всему вагону, да и всему поезду составляло компанию племя (очень точно) новых диких амазонок – оторви и выбрось. Вот девки – это слов нет. Пьют, курят, парней завлекают и с ними же дерутся. А жаргон!.. Все вокруг выпали в осадок. Короче, отстой неимоверный.
В общем, впечатлений пока недостаток. Но вот через 12 часов Питер..... У-м-ммм, уже слюнки текут. Это же любимый город Елены Вячеславовны. Только это обстоятельство уже вселяет оптимизм (у меня есть хорошая идея по поводу привета Питеру от Е. В.). А еще это родина “Колибри”, “Сплинов”, завтра в Зоопарке выступают “Ночные Снайперы”. А Радио Модерн – это же “2 in 1”, Бачинский и Стиллавин, реальные сволочи! Культурная столица России, Северная Пальмира – очень красиво. А еще там Смольный и Аврора. И меня еще немного познакомил с городом В. Конецкий. Как в одной рекламе говорится, “Вдохновение – это предвкушение”. Так вот - я весь в предвкушении.
22.55 Поезд очень медленно останавливается, почти не чувствуешь, как он катится по инерции, мягко и бесшумно. Потом небольшой толчок – один, второй – и тишина. Такая, что давит на уши. Люди вполголоса переговариваются, но это другое, это только усиливает звуковую темноту. Как на глубине, когда слышишь свое дыхание, свои пузырьки – и больше ничего. Но вот, почти интуитивно угадываю движение – мы потихоньку катимся, начиная разбег. И через несколько секунд над моим ухом от вибрации скрипит полка.
По вагону прошли люди в форме. Просто прошли мимо. Напротив нас, на боковых местах, где столики превращаются в кровать, расположилась женщина лет 45-и. У нее каштановые волосы и очень знакомое, приятное лицо. Я ей одеяло принес, и сейчас она дремлет, посматривая в окно. Ей очень удобно – можно сидеть\лежать и смотреть при этом в окно. Сейчас, вот, речку переехали. А я лежу к окну ногами – так легче писать.
23.10 Остановились. Окнами к нам стоит поезд, по-моему, Riga – Daugavpils.
“Калининград – Черняховск – Нестеров – Кибартай – Каунас – Вильнюс – Кена – Гудогай – Минск – Орша – Смоленск – Вязьма – Полушкино – Москва (Бел.) 1 час 20 мин. – Турмантас – Даугавпилс – Резение – Пыталово – Псков – Луга – Санкт-Петербург.” - такая надпись на двери туалета. За 30 минут до прибытия поезда и 30 минут после убытия из пункта туалет must be закрыт. Санитарная зона.
23.45 Сейчас мы едем назад. Не знаю, почему, но доверюсь.

2 февраля 2001 года. Пятница.03.00 Пыталово – пограничный контроль перед выездом на территорию России. У меня наверху душно.
08.20 За окном елки, елки... Худые, тонкие, частые... Мне кажется, такой лес типичен для этих мест. Всё снегом покрыто. В вагоне тепло.
Я подумал ночью: если в космосе нет воздуха, вакуум, то при взрыве не будет взрывной волны. Так ли это?
08.40 Ёлки шикарные за окном, со снегом на лапах. Я такие, помню, на открытке видел. Зимний лес. Сказка.
22.00 Время местное, то есть московское. Сначала главная новость: в клининке никаких противопоказаний, в понедельник операция, потом сутки в стационаре, потом свобода, резкая свобода, ясная свобода. 8-го отъедем домой.
Питера я сегодня как следует не увидел. Но это ладно. Люди, с которыми я познакомился – это чудо. Я не хотел никуда уходить. Елена Владимировна и Эдик – я больше не встречал такой пары, такой любви, которую они ежеминутно выражают. Еще только я с Зайчиком. Такие милые люди, такие простые, добрые, симпатичные, приятные. Я влюблен по уши. У Елены Владимировны муж погиб, у Эдика (Большого Эда – так бы мне его хотелось звать) жена – чокнутая стерва, напускает порчу на Елену Владимировну, сын – нелюбимый, и среди этого всего этого растет такая любовь, обо всём говорят, никаких недомолвок, всё просто и гениально. Открытые совершенно. Мне хочется плакать чистыми слезами умиления, глядя на них. Я еще раз повторюсь: я не видел такой любви и нежности больше нигде, только у нас с З.. И мне немного грустно. Я понимаю, что этот союз был обречен и по-другому бы не произошло, мы не могли бы остаться вместе (это подтверждает и наше теперешнее отсутствие отношений каких бы то ни было), но то, что было между нами, эта взаимная любовь и нежность – это было, хоть и прошло. Я вспоминаю о нас с теплом и грустью (сейчас еще примешивается обида, но это пройдет). Любовь ВСЁ РАВНО прекрасна. Я сегодня в этом убедился.
Володя – сын Елены Владимировны – вертится, подбивает неплохие бабки, слушает hip-hop, rap (Public Enemy, House of Pain), имеет Sony Playstation и хочет переехать в Калининград. Он достаточно серьёзен, взрослый парень. И, наверное, поэтому мы с ним близко не сойдемся. Время покажет. А пока надо записать, чтобы не забыть, подарить ему House of Pain “Fine Mailt Lyrics” и еще что-нибудь.
Федор – брат Володи, ровесник Димки. У него такая семья! Я завидую белой завистью.

4 февраля 2001 года. Воскресенье.01.10 Ноги гудят, мы сегодня с мамой столько исходили. С утра встали, покушали – и в путь. На машине Эдик до метро довез. Жетон 5 рублей. Просто и быстро доехали до Невского проспекта. Наверх, до воздуха свежего, поднимались на длиннющем эскалаторе – здорово! Вышли около Гостиного Двора, где Мумий Тролль играл Необыкновенный Концерт. Ё-моё, там улицы – произведения архитектуры! Шли, шли, вышли к Адмиралтейству. , справа – Зимний Дворец. Пошли влево, наткнулись на Исакиевский собор. Ну, это вообще, у меня одни эмоции. Чтобы собор в объектив захватить, прошли мимо памятника Николаю Второму на коне на другой конец Исакиевской площади. А потом поднялись на коллонаду Исакиевского собора, на 43 метра над землей через 243 ступеньки. А оттуда – вид на город! Сказка. Правда морозец (-20) и ветер холодный заставляли про себя материться до самого вечера (-24), но процессу наслаждения не мешали. Спустились к Неве, к Медному Всаднику, То, что он на три точки опирается, я знал, но то что там еще змея в в копытах затоптанная лежит, я увидел. Прогулялись по набережной, через мост Лейтенанта Шмидта, на его же набережную. Шмидт возглавил вовсстание на крейсере “Очаков” в февральскую революцию и был впоследствии казнен. Я шел к памятнику И. Ф. Крузенштерну – первому мореплавателю вокруг земного шара. Он для меня как святой. Об этом памятнике я прочитал у Конецкого В. В. А чуть дальше не набережной стоит “Мир”, я его издали узнал. Но ветер холодный – ваще, если в лицо, то уши и щеки с подбородком твердеют и рискуют отвалиться. В кафе зашли, пельменей поели, чаю попили. Это всё на Васильевском острове. Зашли в Кунсткамеру – там уроды всякие не впечатляют + музей антропологии и этнографии + музей Ломоносова М. В. У негов роду целая ветвь гинеалогического дерева с фамилией Волконские. Может, Елена Вячеславовна того, родственник великого ученого (К превратилась в Х однозначно). Потом еще конкретно в Планетарий зашли.... Всё, я засыпаю.

6 февраля 2001 года. Вторник.18.35 Пишу фактически на ощупь, так как почти ничего вблизи не вижу. Это последствие операции – идет восстановительный период. Сейчас запишу то, о чем подумал, а потом хронику событий.
Я сижу на кухне и слушаю новый альбом PJ Harvey. Пришел Большой Эд, мы заговорили насчет музыки. Вот альбом PJ Harvey “To Bring You My Love” нес депрессивное настроение, чувствовалась тоска, щемящее нечто, и я подумал, почему мне это нравится слушать. Так вот в чем дело. Я всегда думал над реальностью своих проблем, своих переживаний, существенны ли они, стоят ли того. Поль Элюар туда же, его “Разделенные ночи”. Так вот, чужие переживания позволяют ощутить глубину своих. Люди ведь умирают от любви, от нелюбви, страдают от одиночества в толпе и не страдают – ведь есть же поверхностные люди?.. Осмысление существования должно быть. Последний пример – встречался с одной девушкой, встречался с другой, расстались, все страдают. А ведь хотел только хорошего. Вопрос: нужно ли всё это, мне им?
Буквально позавчера приснился сон. Я шел где-то по улице – не суть важно, и как из тумана выбегает З., вся трясется, волосы развеваются, слезы на красных глазах. Я, говорит, не могу без тебя, Костюха, и ко мне, в объятия. А я ведь любил ее, любил, на руках носил, боготворил. Зачем же ты возомнила себя Богом?
Обратного пути нет. Мое счастье еще впереди. То что было – так, случайные .... .
Во мне столько нежности и любви сейчас уходит в космос. Я ведь могу всё это дарить какой-нибудь милой, умной, красивой девушке. Где пересекутся наши судьбы?
19.20 В общем, сделали мне операцию. Когда кровь сдавал перед операцией, мне палец так прокололи, что кровь на стол брызнула. Потом провели в предоперационную, там закапали обезболивающее и переодели в больнично-бирюзовый костюм с белыми бахиллами. Я был ужасно стерильный. Привели в операционную. Выводят передо мной девочку, только что сделали операцию – вудет под руки, она говорит, что было немного страшно. Не обращаю внимания. Ложусь на стол. Лицо смазывают, точнее, протирают, конечно, спиртом, аж в нос бьет. Налепляют лейкопластырь с дырочкой для глаза. Закапывают еще обезболивающего. Накладывают разжим, который фиксирут веки и оставляет глаз открытым. Это немного неприятно, давление на глаз чувствуется, но не более того. Потом еще что-то накладывают, жужжит машина и.... мне снимают поверхность глаза. Сразу огоньки расплываются. Начинает работать лазер, перед глазом туда-сюда красный свет снует. Постепенно света становится всё меньше и меньше. Мне кажется, что я теряю сознание. Шевелю пальцами руки – полностью контролирую. Тогда вспоминаю для проверки и читаю про себя наизусть стихи. Нет, это просто нет света. А вот это ощущение уходящего света – как в пропасть бессознания улетаешь. Затем чем-то очень мягким приглаживают глаз. Потом то же самое со вторым глазом. Встаю, открываю глаза – картинка резче, но как бы в пелене. Сам дохожу до номера. Мама волнуется, но это остаточные переживания. Врач осмотрел, сказал “всё нормально”.
А жил я в двухместном номере с телевизором, телефоном, холодильником и бар рядом, в коридоре.

7 февраля 2001 года. Среда.09.00 Телефон особенно пригодился. Я, значит, вечером у одной женщины (у неё сын тоже после операции лежал на шестом этаже, так как операция другая) попросил плейер с радио и с утра слушал “2 в 1”. Дозвонился до них, рассказал историю реальную и получил подарок – два плаката и компакт-диск “Сволочи”! Я потом съездил в офис, на Малую Посадскую, 8. Я в воскресенье был там, но зашел со двора, а главный вход у них с улицы.

9 февраля 2001 года. Пятница.09.45 Я уже в Калининграде на работе. Только что прочитал “Минуя Делос” Покровского. И показался сопричастным к мыслям. Счастье, с таким трудом обретенное (труд здесь, конечно, не копать\носить), оборвалось (море). Со мной ведь так не может.
Я забыл CD “Сволочи” в Питере! Вот так. Через месяц заберу.
Я еще не рассказывал про Музей А. А. Ахматовой. На Фонтанке, Фонтанный дом. Через три двери во внутренний парк. По дорожке в правое крыло. На третьем этаже 6 комнат. Здесь жила Она. Скрипит паркет. Мне показалось (есть такое ощущение), что больше уделено внимания её общественной жизни, чем личной. Мне, честно, интересна личная больше. Но всё, безусловно, интересно, проникаешься как-то, приходит настроение. Это место для меня священно.
Был в Измайловском (Троицком) соборе, Морском соборе, прошел по Мойке, Фонтанке, Екатерининскому каналу. Мосты, мосты...
Сводил незнакомую девушку в туалет. Мне бы хотелось, что бы она меня дождалась. Но нет...
Елена Владимировна меня покорила. Еще одна Елена. Люблю красивые имена. А меня никто никогда так не провожал на спорт, никто так не относился к моим занятиям футболом, как Елена Владимировна к хоккею Эдика. Вот кого бы я носил на руках.
А еще у меня была возможность (и небольшая вероятность) встретиться с А. Покровским. Я отдал последние силы, но не случилось. Но приятно всё равно.

На колоннаде Исаакиевского собора.

Памятник И. Ф. Крузенштерну и "Мир".

Между ног я себя чувствовал не очень комфортно, потому вертелся.

Фонтанный дом на Фонтанке.

Я гуляю по Питеру.

Часы, ведущие обратный отсчет до 300-летия Санкт-Петербурга.

Опять Фонтанный дом.

Большой Эд у своего дома на Малой Балканской.

Привет славному городу Санкт-Петербургу от Волхонской Елены Вячеславовны (Елена Вячеславовна - мой Учитель, руководитель дипломного проекта и очень хороший человек).