Гений Холодного Ядерного Синтеза
Забытые имена русских изобретателей
Иван Степанович Филимоненко — советский конструктор низкотемпературных ядерных установок. Создатель технологии «теплого» ядерного синтеза И.С. Филимоненко, вел энергетические программы государственного масштаба. В 1957 году предложил новый способ получения энергии за счет реакции ядерного синтеза гелия из дейтерия. Филимоненко создал чистую термоэмиссионную установку (ТЭГЭУ). Применяемые в ТЭГЭУ тепловыделяющие элементы - не ядерные реакторы (с делением ядер), а установки ядерного «теплого» синтеза при средней температуре 1150°С.
В 1957 год под его руководством был создан реактор, который производил энергию в виде пара высокого давления, давал на выходе водород и кислород, и подавлял радиацию.
27.07.1962 г. им был получен патент 717239/38 «Процессы и системы термоэммисии», в котором описывается «теплый» ядерный синтез при температуре 1000˚ С путем электролиза тяжёлой воды.
По секретному постановлению Совета Министров СССР и ЦК КПСС № 715/296 от 23.07.1960 г. «было отмобилизовано 80 предприятий и организаций» для выполнения работ по «теплому синтезу». После смерти Курчатова разработку начали «ужимать», а после смерти Королёва — закрыли вообще. Все работы Филимоненко были остановлены в 1968 году.
В 1989—1990 гг в НПО "Луч" в Подольске Московской области были воссозданы три термоэмиссионных установки мощностью по 12,5 кВт каждая.
Была построена и космическая установка «Топаз», легкий и мощный ядерный реактор термоэмиссионного типа – будущее сердце для космических кораблей с электрореактивными двигателями. Увы, первый «Топаз» взлетел в космос в 1988 году, под самый развал страны. А дальше с согласия Ельцина сначала ушел в США «Топаз», а потом были демонтированы и проданы за копейки и две опытные установки Филимоненко.
Алхимия и холодный ядерный синтез
В 1989 году Мартин Флейшман и Стэнли Понс (который еще будучи гражданином УССР, состоял экспертом по новейшим советским термоэмиссионным ядерным установкам и по долгу службы должен был знать о работах Филимоненко) объявили о том, что им удалось заставить дейтерий превратиться в гелий при комнатной температуре в приборе для электролиза тяжелой воды.
Как и Филимоненко, Флейшман и Понс использовали электроды, сделанные из палладия.
Палладий отличает удивительная способность “впитывать” в себя большое количество водорода и дейтерия. Число атомов дейтерия в палладиевой пластине может сравниться с числом атомов самого палладия. В своем эксперименте физики использовали электроды, предварительно “насыщенные” дейтерием. При прохождении электрического тока через тяжелую воду образовывались положительно заряженные ионы дейтерия, которые под действием сил электростатического притяжения устремлялись к отрицательно заряженному электроду и проникали в него. При этом, как были уверены экспериментаторы, они сближались с уже находящимися в электродах атомами дейтерия на расстояние, достаточное для протекания реакции ядерного синтеза. Доказательством протекания реакции стало бы выделение энергии – в данном случае это выразилось бы в увеличении температуры воды – и регистрация потока нейтронов. Флейшман и Понс заявили, что в их установке наблюдалось и то и другое.
Сообщение физиков вызвало чрезвычайно бурную реакцию научного сообщества и прессы. СМИ расписывали прелести жизни после повсеместного внедрения холодного ядерного синтеза, а физики и химики по всему миру принялись перепроверять их результаты.
Массачусетский технологический институт был одним из исследовательских институтов, привлеченных департаментом энергетики для проверки теории. Директор программы реакции горячего ядерного синтеза МТИ, профессор Рональд Паркер стал одним первых из критиков холодного синтеза. На первой странице газеты Hoston Herald от 1 мая 1989 г. Герольд обвинил Флейшмана и Понса в мошенничестве и околонаучном шарлатанстве.
Это и стало призывом научному сообществу о войне против холодного синтеза.
А как же, ведь эти химики получили за копейки результаты, тогда как физикам дают миллиарды, на протяжении вот уже сорока лет на исследования горячего ядерного синтеза, а результатов в обозримом будущем не предвидится.
Но многочисленные эксперименты в разных лабораториях говорили об обратном, при реакции выделялось не только аномально большое количество тепла (в миллион раз превышающего тепловой эффект от любой из химических реакций) но и гелий и тритий (получить которые химическим путем невозможно).
Поначалу в нескольких лабораториях вроде бы смогли повторить эксперимент Флейшмана и Понса, о чем радостно сообщали газеты, однако постепенно стало выясняться, что при одних и тех же начальных условиях разные ученые получают совершенно несхожие результаты.
С самого начала над этой темой дамокловым мечом висело одно из самых серьезных обвинений в науке – неповторяемость эксперимента.
Иногда датчики фиксировали эффект, но его никому не предъявишь, потому что уже в следующем эксперименте никакого эффекта нет. А даже если и есть, то в другой лаборатории он, в точности повторенный, не воспроизводится. На протяжении десятков лет холодный синтез проявлял поразительную капризность и упорно продолжал мучить своих исследователей неповторяемостью экспериментов.
Многие уставали и уходили, на их место приходили немногие – ни денег, ни славы, а взамен – перспектива стать отверженным, получить клеймо «маргинального ученого».
Привлечение средств на исследования для многих ученых стало даже более важным, чем сами исследования.
Центр по исследованию горячего ядерного синтеза при МТИ, финансируемый из госбюджета, стал одним из самых громких голосов против холодного синтеза. Иронично, но при повторном рассмотрении результатов, полученных МТИ была обнаружена странная непоследовательность, а промежуточные записи эксперимента, как оказалось, содержали информацию о выделении черезмерного количества тепла. Но в окончательной версии отчета, представленной институтом, эффект был подкорректирован, чтобы скрыть этот факт. Обнаруживший подлог инженер Eugene Mallove, главный научный журналист МТИ уволился в знак протеста.
После этой истории большинство серьезных исследователей прекратили работы по поиску путей осуществления холодного ядерного синтеза.
Иван Степанович мечтал на какой-либо территории провести свой эксперимент и понизить содержание радиоактивных веществ если не до уровня, который был на земле издревле, то хотя бы наполовину.
Правда, такой эксперимент пришлось бы строго засекретить, иначе на эту территорию ринулись бы тысячи и тысячи паломников в надежде продлить себе жизнь.
За «место под солнцем» они бы наверняка перетоптали друг друга.
По словам учёного, сильные мира сего уже тогда предлагали ему оборудовать чудо-установками специальные подземные города, закрытые для всех, кроме них, и жить там вечно. Готовы были даже выделить баснословные суммы денег, однако им было отказано, в результате чего И.С. Филимоненко уволили с работы.
Но от проекта Иван Степанович не отказался и предложил внедрить свою технологию для очищения от радиации всей планеты.
Однако этот проект так и не принят до сих пор. Конечно, на воплощение его в жизнь потребовались бы астрономические суммы, но его можно было бы сделать и долгосрочным.
Начать эксперимент стоило бы именно в России, на тех территориях, которые используют для захоронения радиоактивных и других вредных отходов. Действительно, если мы сейчас говорим об экологической безопасности, об улучшении благосостояния и повышении уровня жизни, то такой проект не на словах, а в реальности стал бы самым великим проектом в истории человечества.
Друзья, не забывайте делиться интересными публикациями со своими друзьями, так как знания и социальные связи сегодня самый важный и ценный ресурс, с помощью которого мы можем не только познавать как устроен наш мир, но и стать активным участником нового информационного патриотично настроенного пространства в сети интернет и не только, где формируется осмысленное общественное мнение с опорой на культуру, гармоничное развитие и традиционные ценности России.