В последние несколько лет наблюдается всплеск интереса к СДВГ — синдрому дефицита внимания и гиперактивности. Число диагностированных людей растет чуть ли не в геометрической прогрессии.

Читайте статью, чтобы узнать, почему диагнозов становится больше и какие у этого риски и преимущества.

Текст: Женя Янке. Редактура и оформление: Наталия Барская.

Распространенность СДВГ

Диагноз СДВГ не новый. Официально он был введен в 1987 году в третьей редакции диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам DSM-III-R. До этого он значился во второй начиная с 1968 года в виде «гиперкенетической реакции у детей (или подростков)».

Немного статистики

Мировая статистика. По данным мета-анализа 2015 года, СДВГ диагностируется у 7,2% процентов детей и подростков до 18 лет. Частота случаев СДВГ стремительно растет, и с 2015 года цифра, вероятно, увеличилась. Распространенность среди взрослых по данным на 2020 год оценивается как 2,8%.
В США за 20 лет (1997-2016 гг.) количество диагнозов у детей и подростков до 17 лет выросло с 6,1% до 10,2%. У взрослых — с 0.43% до 0.96% по данным на 2019 год.
С надежной статистикой в России сложнее. По некоторым данным это около 7-16% детей.

Почему количество диагнозов растет

Такой «бум» СДВГ привлек внимание общественности и вызывает противоречивые отклики, дебаты и откровенно скептически настрой.

Главный вопрос: вызван ли этот тренд тем, что СДВГ наконец получает должное внимание, или мы имеем дело с гипердиагностикой, форсируемой фармацевтическими компаниями и инфлюенсерами в соцсетях?

Возможные причины «бума»

1. Больший фокус делается на проблемы с вниманием. Раньше СДВГ диагностировали преимущественно у гиперактивных детей, но в последнее время фокус сменился. Благодаря этому расстройство стали чаще диагностировать у взрослых и детей. Особенно среди девочек, у которых преобладает невнимательный тип и меньше проявлений гиперактивности. Гендерное соотношение СДВГ у мальчиков и девочек — 4:1, а у взрослых — уже 1:1.

2. СДВГ признали у взрослых. Сначала в DSM-5 в 2015 году, а сейчас и в МКБ-11, по которой работают врачи в России. Ученые признали, что у порядка 60% детей с СДВГ — а по некоторым данным до 90% — симптомы сохраняются во взрослом возрасте. С 2007 по 2016 год частота случаев СДВГ выросла на 123% в США, обогнав по темпам роста случаи у детей и подростков. В середине 2010-х годов взрослые обогнали детей и подростков по количеству назначений стимуляторов.

3. Улучшилась пренатальная и постнатальная медицина. Дети с недостаточным весом при рождении и недоношенные имеют повышенные риски развития СДВГ. За последнее время медицина сделала скачок вперед, и больше недоношенных детей стали выживать.

4. Растет информированность об СДВГ. Это относится:

К врачам, которые стали больше диагностировать СДВГ.
К широкой аудитории, которая благодаря интернету может узнать себя или детей в симптомах и обратиться за диагностикой.

Последнее может облегчать диагностику для самих врачей. Когда пациент приходит целенаправленно для диагностики СДВГ, меньше риск просмотреть симптомы в ходе общего интервью. Тем более что СДВГ имеет очень высокую коморбидность — пересечение с другими психическими расстройствами — по некоторым данным до 80%.

Кроме того, имеет место влияние американского подхода. Определение в МКБ-11 гораздо уже, что может объяснять меньшее количество диагнозов и их рост с влиянием DSM-5.

В таком ключе рассматривать «бум» в соцсетях можно не как причину количества диагнозов, но и как следствие.

5. СДВГ как нейроотличие становится более заметным. В современном обществе темп жизни постоянно ускоряется. Мы живем в эру экономики внимания и культа продуктивности. Со всех сторон нас бомбардируют информацией, концентрироваться на задачах становится сложнее даже для нейротипичных людей.

Гонка за достижениями приобретает беспрецедентные и порой безумные масштабы. Все это кардинально отличается от условий, в которых эволюционировал наш мозг и в которых мы жили еще в прошлом веке.

Еще 100 лет назад особенности мозга, отличающие СДВГ, могли не доставлять особых проблем. А во времена охотников и собирателей они вообще могли быть эволюционным преимуществом.

В современном обществе нейроотличность практически парализует. Оно предъявляет высокие требования к способности концентрироваться, навыкам организации и планирования, тайм-менеджменту и пр.

Ральф Льюис, профессор департамента психиатрии университета Торонто, приводит меткую метафору:

Это похоже на то, как если бы мы создали общество для высоких людей, в котором высокие люди имели бы значимые преимущества в сравнении с низкими. И в таком воображаемом обществе невысоким людям стало бы настолько тяжело функционировать, что для практических целей был бы введен диагноз «расстройство дефицита роста».

6. Пандемия коронавируса. Есть категория взрослых с СДВГ, которым расстройство не доставляло ощутимых проблем в детстве. Это может объясняться высоким интеллектом, отсутствием жестких требований со стороны родителей или, наоборот, жесткой структурой, гиперопекой. Когда такие дети выходят во взрослый мир и контекст меняется, СДВГ начинает доставлять реальные проблемы.

Похожая история могла случиться во время пандемии. В условиях домашнего обучения проблемы ребенка стали более видимыми для родителей. У многих студентов и работников ушла «структура», которую придавало пребывание в аудитории и на рабочем месте. «Удаленка» — это отсутствие внешних мотиваторов плюс больше источников отвлечений.

Кроме того, свою роли могли сыграть стресс и тревога, обострившиеся во время пандемии. Известно, что в условиях стресса симптомы СДВГ могут значимо усугубляться.

Отдельно выделим возможные причины «бума» для США

Эти причины не актуальны для русскоязычного пространства. Однако, на наш взгляд, это может быть важно учитывать, так как США значимо влияет на другие страны в контексте медицины — определения диагнозов, подхода к лечению — и задает тренды в целом.

— Раньше в США СДВГ был «синдромом Тома Сойера». Его диагностировали преимущественно у гиперактивных белокожих мальчиков из обеспеченных семей, которые имели доступ к медицине. Сейчас СДВГ стали чаще диагностировать у представителей других этнических групп. Этот факт не может не радовать.

— Люди «придумывают» диагноз, чтобы получить доступ к стимуляторам. Стимуляторы помогают повысить продуктивность не только людям с СДВГ. Это очень соблазнительно в обществе с культом достижений.

Это становится проблемой, поскольку стимуляторы могут формировать зависимость. И насколько этично давать людям очередной рычаг искусственного повышения продуктивности? Возможно, так мы только поддерживаем «гонку» и увеличиваем давление на тех, у кого нет доступа к стимуляторам.

— Маркетинг фармацевтических компаний. Существует гипотеза, что фармацевтические компании активно поддерживают «бум» посредством маркетинга и даже лоббирования в других странах. Так, в Италии и Франции под влиянием американских лоббистов правительства убрали ограничения на продажу стимуляторов.

— Социальные преимущества диагноза. В США люди с СДВГ получают особые условия в образовательных учреждениях и на рабочем месте. И это само по себе прекрасно. Но если мы говорим об «искусственном» диагнозе, то снова встает этический вопрос: это может приводить к неравным условиям у людей с равными возможностями.

— Давление на школы. В США есть колоссальное давление на школы в том, что касается показателей и результатов тестирований. После относительно недавних реформ к этим показателям привязано финансирование и даже зарплаты учителей. Но если у ребенка диагностируют СДВГ, то он получает стимуляторы, что может повысить успеваемость.

Кроме того, школа получает «скидки»: ученики с СДВГ имеют особые условия или помощь в сдаче тестов. В некоторых случаях школа получает разрешение на то, чтобы дети с СДВГ не участвовали в тестированиях вовсе.

На другой стороне медали родители. Они давят на детей, потому что очень хотят, чтобы те хорошо учились и поступали в престижные университеты. В этом ключе диагноз тоже оказывается выгоден из-за особых условий обучения и доступа к стимуляторам.

Ситуация выглядит грустно. Но, похоже, такова реальность. В США сейчас ведутся активные дебаты, и эти проблемы становятся видимыми. Эксперты прикладывают усилия для изменения ситуации, например, путем усовершенствования диагностики.

Последствия «бума» и гипердиагностики

Какие риски могут быть для России, где нет стимуляторов и работает другая образовательная система?

Основным риском мы видим новую стигму. Если раньше никто о диагнозе просто не знал и мы регулярно слышали: «Не говори ерунды, надо просто больше стараться!», то сейчас все чаще слышим другое: «Я тоже отвлекаюсь и прокрастинирую. Что, у меня тоже СДВГ?»

И вот, облегчение, которое описывают многие после постановки диагноза, сменяется новой волной самокритики и синдромом самозванца.

Нужно отметить, что у этого скепсиса есть основания. Многие симптомы СДВГ действительно могут выглядеть как трудности, с которыми сталкиваются очень многие люди в современных реалиях. Кто не испытывает сложностей с концентрацией в условиях постоянных уведомлений, многозадачности, быстрого дофамина? Кому легко устоять перед соблазном залипнуть в соцсетях в преддверие сложной или скучной задачи?

Мы, конечно, можем ссылаться на официальный диагноз от психиатра. Но есть еще одна интересная история, связанная с самой природой СДВГ.

СДВГ — это спектр

В официальных источниках СДВГ классифицируют как расстройство нейроразвития — аномалию, которая либо есть, либо нет.

Согласно DSM-5, диагноз ставится в случае, если:

Симптомы не объясняются другим расстройством.
Симптомы значимо нарушают функционирование минимум в двух сферах.
Симптомы присутствуют на протяжении по крайней мере 6 месяцев.

Возникает ряд резонных вопросов:

А что если имеет место коморбидность и симптомы объясняются сразу несколькими расстройствами?
Что если симптомы нарушают функционирование только в одной сфере, но очень значимо?
И что вообще значит «значимо»? Как это померить?

Одно из объяснений природы СДВГ — это нарушения исполнительных функций, набора когнитивных процессов и ментальных навыков, которые помогают планировать, анализировать и эффективно достигать долгосрочных целей. Известно, что СДВГ — это не только дефицит внимания. Управление вниманием — лишь одна из исполнительных функций, хотя и очень важная.

С такой перспективы СДВГ является частью спектра функционирования исполнительных функций. Каждый из нас находится где-то на этой кривой распределения — как и по другим параметрам: IQ, чертам личности, акцентуациям характера, клиническим проблемам. Люди с диагнозом СДВГ — те, кто находится ближе к левой части спектра. Тяжело найти четкую грань, где начинается расстройство.

Врачи ориентируются на набор параметров, по сути, проставляя галочки. Если количество галочек соответствует DSM или МКБ, диагноз ставят. Насколько такой подход надежен — большой вопрос. Но пока это лучшее, что придумано психиатрией.

Даже нейровизуализационные исследования еще не могут с точностью обнаруживать диагноз. СДВГ имеет очень разную картину у разных людей. Хотя исследования достоверно выделяют особенности в определенных участках мозга и работе нейромедиаторов, эти особенности можно заметить только на больших выборках.

Тем самым, СДВГ — это комбинация особенностей мозга, которая приводит к спектру проблем и нарушению функционирования

Так что на вопрос «Что, у меня тоже СДВГ?» можно ответить так: «Вполне может быть. СДВГ — это спектр. Если ты замечаешь у себя проблемы с исполнительными функциями, я могу поделиться с тобой, что может помочь».

Что это все значит

Получается, в независимости от оценки психиатра, большое количество людей в той или иной степени страдают из-за исполнительной дисфункции и могут получить пользу от лечения СДВГ.

Такие случаи мы регулярно видим на групповых тренингах. К нам обращаются в том числе люди без официального диагноза. Мы регулярно наблюдаем, как тренинг навыков меняет их жизни к лучшему. И даже сам тренинг называется «Для взрослых с симптомами СДВГ».

С этой перспективы встает вопрос: даже если имеет место гипердиагностика, так ли это плохо? Особенно с учетом того, что в России запрещены стимуляторы, которые имеют риск формирования зависимости. Для лечения СДВГ используется атомокситин, который зависимости не вызывает. А основные методы лечения — это психообразование, личная психотерапия и тренинг навыков.

И второй важный вопрос: какие могут быть последствия того, что на основании недостаточного количества «галочек» человеку не поставят диагноз? Особенно учитывая, что в большинстве случаев постановка диагноза приводит к снижению самокритики и ощущению принадлежности к сообществу людей, которые всю жизнь слышали и верили, что с ними что-то фундаментально не так. Вопросы не из легких.

Говоря о том, что гипердиагностика — это необязательно плохо, мы как специалисты, приверженные научно доказательному подходу, попадаем в серую зону и ходим по тонкому льду.

Нам важно подчеркнуть, что качественная диагностика абсолютно необходима. Ведь если врач поставит СДВГ, не увидев других расстройств с похожими проявлениями, но совершенно другой патофизиологией (БАР, кПТСР и другие), есть большой риск, что человек получит неправильное лечение и его состояние ухудшится.

Наша главная мысль скорее в том, что если человек замечает у себя проблемы с исполнительными функциями, ему могут очень помочь навыки для СДВГ — вне зависимости от того, дотягивает ли он до официального диагноза по количеству галочек.

В чем бы ни заключались причины «бума» на СДВГ, он имеет еще одно, возможно, неочевидное преимущество

Сам факт того, что в обществе активно обсуждаются эти противоречивые вопросы, говорит о том, что общество становится все более заинтересовано в исследовании сложной природы ментальных расстройств, качественном психоинформаировании и совершенствовании методов лечения. Польза этого тренда точно находится вне всяких дискуссий.

Автор: Женя Янке, со-основательница проекта об СДВГ «Где мое внимание» и «Школы Здорового Взрослого».
Редактор: Наталия Барская.

Копирование без ссылки на источник запрещено.

Телеграм-канал «Где мое внимание»
Телеграм-канал «Чистые Когниции»

Телеграм-канал «Школы Здорового Взрослого»
Сайт «Школы Здорового Взрослого»