Непрозвучавший реквием
История главной картины Павла Корина, которую художник так и не написал
12 апреля 1925 года художник Павел Корин, как и вся почти Москва, был на погребении патриарха Тихона в Донском монастыре. Огромные толпы народа, неподдельная скорбь… Увиденное Корина потрясло, и он задумал создать монументальное полотно в память о покойном святителе.
Он к тому времени успел попробовать разное – работал, например, в «Окнах РОСТА» вместе с Маяковским и оформлял улицы Москвы к революционным праздникам. Но вообще-то Корин – палешанин, потомственный иконописец, в Палехе и начал свое учение (кстати, родовой дом Кориных в селе Палех сохранился, там сейчас любопытный музей). И Донской для него не чужой – в иконописной палате монастыря Корин учение продолжал.
«Церковь выходит на последний парад», - так он отозвался об увиденном, что-то такое и хотел запечатлеть. Первоначальный замысел был в духе Нестерова (Корин расписывал вместе с ним церкви): иерархи, священники и обычные верующие идут на Страшный суд в Долину Иосафатову. Но постепенно идея изменилась – в итоге художник решил писать пасхальное богослужение в Успенском соборе. Последний раз Пасху в Успенском соборе московского Кремля при Советах праздновали 5 мая 1918 года. Картина должна была называться «Реквием».
С 1925 года Корин, готовясь к работе над «Реквиемом», рисует с натуры портреты разных церковных людей – от высокопоставленных и до студентов-семинаристов. Отдельная трудность – уговорить их позировать. На это тоже уходили силы и время.
В 1931 году в мастерской у художника побывал Горький – к тому времени уже главный пролетарский писатель, чье слово весило больше, чем приказы многих партийных начальников. Горький видел наброски к «Реквиему» и пришел в восторг. Трудно судить, конечно, что отец социалистического реализма в них разглядел, но он выбил для Корина просторную мастерскую и командировку в Италию. Он же и придумал название, под которым картину теперь чаще всего упоминают, - «Русь уходящая».
Корин продолжал готовить наброски, приобрел даже огромный холст для будущей работы (450 на 941 см), но все-таки не решался приступить к самой картине.
В 1936 году Горький умер, Корин лишился покровителя, и видный большевик Ангаров молниеносно написал на художника донос самому Сталину: все мол, почему-то, думают, что бывший иконописец хочет высмеять обреченных мракобесов, однако на его подготовительных портретах – ни обреченности, ни насмешки. Ангаров тогда был большим человеком, следил за верностью идеологической линии в творческих союзах. Пакостил Булгакову, пакостил Мейерхольду. В общем, свой след в культуре оставил.
В «Известиях» вышли две разгромные статьи, в одной из них утверждалось, что в мастерской Корина «троцкистская нечисть создает лабораторию мракобесия». Это уже почти приговор.
Кстати, о приговорах. Многие из героев Корина в годы Большого террора были убиты или погибли в лагерях и в ссылке. Но и старый большевик Ангаров тоже не выжил: в ноябре 1937-го расстрелян за участие в антисоветской террористической организации. Закопали, как и многих прочих казненных тогда, в Донском монастыре. Русская история тесна.
Картины Корина, экспонировавшиеся в Третьяковке, убрали из основной экспозиции, работать над «Реквиемом» он больше не мог. Вернулся к наброскам только в 1944-м, до 1957-го сделал еще несколько портретов, в том числе Луки (Войно-Ясенецкого) и патриарха Алексия Первого.
Но огромный холст так и остался белым. Его иногда показывают на выставках и это производит мощное впечатление.
Вспоминаем «Реквием» не просто так. Сейчас в западном крыле новой Третьяковки – большая выставка, посвященная юбилею Победы. Туда из основной экспозиции переехали знаменитый коринский триптих с Александром Невским в центре и некоторые другие работы. А их место в зале №25 заняли как раз подготовительные материалы к ненаписанной картине. Возможно, это не великая живопись. Но это точно большая история.
Галерея это все как выставку не позиционирует, как долго будут наброски для «Реквиема» висеть в основной экспозиции на Крымском валу, – непонятно, ну тем больше поводов поспешить и увидеть.
Раньше кое-что выставляли в московском Музее Корина на Малой Пироговской, но он давно уже закрыт на реставрацию и неизвестно, когда откроется.