Старый Новый год. Праздник, победивший в борьбе с Советской властью

История самого странного нашего праздника.

О том, почему Россия отстала от всего христианского мира на 13 дней и кто в этом виноват, мы уже писали и весьма подробно. Однако кроме главного следствия рассинхронизации календарей — «неправильного Рождества», есть еще одно — появление очень странного русского праздника, само название которого является примером классического оксюморона. Старый Новый год.

Новый год в России стали праздновать 1 января по указу Петра I в 1700 году (до того официальным началом года было 1 сентября). К тому моменту все католические страны уже перешли на Григорианский календарь и 1 января у них было на 11 дней раньше, чем в России. Однако большинство протестантских стран, в том числе Англия, Швеция и большинство государств Германии — то есть основные контрагенты России в Европе, все еще жили по Юлианскому. Так что никакой проблемы рассинхронизации календарей тогда не было и не ощущалось. Ощущаться она стала потом, когда вся Европа перешла на Григорианский календарь и русский Новый год стал отставать от «всех культурных народов»: в XIX веке на 12, а в ХХ уже на 13 дней.

Собственно, в России главным праздником, на который наряжали елку и дарили подарки, было Рождество, отмечавшееся 25 декабря, но и Новый год тоже чтили как завершающий эпизод рождественских празднеств и каникул. Про Новый год и про то, как день фейерверков превратился в главный национальный праздник огромной страны, у нас тоже есть статья, а потому перейдем сразу к Старому Новому году.

Все врут календари

В октябре 1917 года в России случилась революция. И уже через несколько месяцев Совет Народных Комиссаров издал декрет о переходе России на новый (Григорианский) календарь. В итоге сразу за 31 января 1918 года, вместо 1 февраля наступило 14 февраля, и вся страна стала жить в новом времени. Однако православная церковь продолжала жить по старому календарю, и в 1919 году ее Рождество пришлось уже не на 25 декабря, а на 7 января.

То есть Новый новый год оказался не после, а перед Рождеством. Это не просто сбивало праздничный цикл и праздничные привычки, а буквально ставило все с ног на голову. Не говоря уже о том, что на Новый год теперь приходился весьма строгий Рождественский пост, так что ни есть, ни пить, ни веселиться в Новый Новый год большинству было буквально нельзя.

А ведь ⁠в первые годы Советской власти Рождество оставалось нерабочим ⁠днем. Советская ⁠власть поначалу довольно щедра ⁠была на выходные. Учредив 5 революционных ⁠праздников (22 января — День памяти 9 января 1905 года; 12 марта ⁠— День ⁠низвержения самодержавия; 18 марта — День Парижской Коммуны; 1 мая — День Интернационала и Международной солидарности рабочих и 7 ноября — День Пролетарской Революции), и один нейтральный — Новый год (1 января) она разрешила местным профсоюзам устанавливать еще до 10 праздничных дат «в соответствии с традиционными для большинства населения данной местности праздниками».

В итоге, несмотря на новый календарь и выходной день 1 января, большинство продолжало праздновать новый год после Рождества — 14 января. И практически сразу его так и стали называть — Старый Новый год (в дневниках 1919 год еще появляется иногда вариант Новый «старый» год, но его быстро вытеснил нынешний).

Религиозного значения у Старого Нового года не было — в церковном календаре «новолетие» (начало литургического цикла) приходится на 1 сентября, а 1 января — хоть и важный праздник в честь Василия Великого, но никакого отношения к календарной смене года не имеющий. Празднование Нового года 14 января смущало Советскую власть, скорее, как опасная ностальгия по дореволюционному времени, как не искорененная память о жизни до пролетарской революции. А потому власти довольно быстро начали борьбу с этим пережитком прошлого.

Праздник нэпманского разгула

Однако большого успеха эта борьба долгое время не имела. В том числе и потому, что к традиции празднования Старого Нового года подключаются нэпманы. НЭП дал возможность многим жить в Советской России так же, как до Революции, — делать бизнес, торговать и зарабатывать. И именно Старый Новый год стал для них чем-то вроде профессионального праздника. Советские газеты пестрели разоблачающими статьями о новогодних пиршествах нэпманов 14 января. Причем большую часть этих статей составляли чарующие описания блюд на столах безнадежно отставших от страны «непачей». «Где-то взяли напрокат серебряные сервизы, дорогие кувшины с нежной росписью, купленные на Смоленском рынке. На тарелочках времен Наполеона — моссельпромовская колбаса, рядом — белые хризантемы, икра в банке Азрыбы, и в мелком хрустальном сосуде — салат оливье…»

Впрочем, не только нэпманы, но и обычные советские служащие воспринимали 14 января как полноценный праздничный день. Читая «Московский дневник» Вальтера Беньямина, — крупнейшего немецкого философа и теоретика искусства, — я был крайне удивлен записи от 13 января 1927-го. Немец с раздражением (на свое незнание языка, местных правил и традиций) пишет про закрытые музеи. «Я очень замерз. Хотел посмотреть выставку графики в Доме печати: закрыто. То же — музей иконописи. И только тут я понял. Был новый год по старому календарю».

Впрочем, вскоре Советская власть всерьез взялась и за непачей, и за церковные праздники, и вообще за все эти пережитки старого мира. В 1929 году выходит указ, который отменяет все праздничные дни кроме революционных (их число тоже заметно сократилось). В борьбе с пережитками прошлого месте с Рождеством и Старым Новым годом жертвой пал и новый Новый год. Ну а в 30-х празднование как Рождества, так и Старого Нового года становится уже и небезопасным.

Советская власть, отстроив тоталитарную систему, разорвала порочный праздничный цикл Рождества и Нового года, и, казалось, окончательно победила саму идею Старого Нового года. Новому Новому году вернули праздничное значение (разрешили елку, стали устраивать детские праздники), а после войны и вовсе вернули статус выходного дня. Для Старого Нового года (без Рождества) не должно было остаться места в СССР, где Новый год 1 января стремительно становился главным народным праздником.

14 дней, украденные у унылых будней

Однако как раз по мере роста значимости 1 января возвращается и сама идея Старого Нового года. Уже без четкой связи с Рождеством. Просто как еще одного праздника, еще одного внеидеологического повода для праздника. Еще одного дня, когда человек предоставлен самому себе, своей семье и близким. Сначала в сельской местности юга России, Украины, Закавказья в конце 50-х (на фоне послевоенного восстановления) устанавливается традиция ездить в эти дни к родственникам в соседние села. Собственно, от этой традиции и пошел главный тост Старого Нового года в позднесоветское время: «Надо чаще встречаться».

А в 70-е Старый Новый год начинают повсеместно праздновать в городах. Советские люди не просто воровали еще один день для себя у государства. Они отодвинули еще на 14 дней начало унылых советских будней. И чем значимей был новый Новый год, тем больше возрастала и значимость Старого. Они уже не противостояли друг другу, а поддерживали и усиливали.

Следующим этапом развития культа Старого Нового года стали нулевые. Новый мир, новая Россия, новая экономика. На Новый год принято уезжать за границу: в Египет, в Таиланд, на Бали, в Европу, туда, где тепло, туда, где красиво. Но возвращаться к Старому Новому году и уже его праздновать в кругу семьи или с друзьями, обмениваясь фотографиями, покупками, хвастаясь загаром и впечатлениями. Впрочем, давно это было, точно уже и не упомнишь.