Жженый сахар

Мы многое бы выбрасывали, если бы не боялись, что выброшенное тут же подберут другие.

Бледная кожа, пухлые губы, бесформенная футболка, что еще носит чужой парфюм, и атрибут, который в последнее время ее не покидает — пустые глаза.

Этот взгляд знаком каждому, кто хоть когда-то думал о том, что с жизнью покончено.

"Холодный осенний воздух и абсолютная пустота", — примерно так она бы описала этот этап своей жизни. Элли Портер уже седьмой месяц живет в Сиэттле и каждый день напоминает ей "день сурка", который она уже выучила наизусть. Она еще двадцать минут посмотрит на берег темного и мутного залива, который когда-то был пределом ее мечтаний. Еще через пять минут она все-таки выльет в раковину остатки крепкого напитка, который содержит в себе сокровенные мысли, и проведет пару часов в царстве Морфея перед очередной сменой в "Larmonte".

Но пока у Элли было в запасе несколько минут, и хрупкая девушка лет девятнадцати сидела на балконе двухэтажного дома и встречала рассвет. В ее руках был остывший кофе, пока Эл вспоминала слова отца, с которым говорила вчера по телефону.

Элли, почти дрожащим от бессилия голосом, рассказывала ему о том, как в очередной раз поругалась с начальницей в издательстве. И хоть что-то в голове твердило, что так больше нельзя жить, она упорно игнорировала эти мысли, ведь ей больше не о чем было рассказывать близкому человеку. После рассказа дочери мистер Портер тяжело вздохнул и пожелал ей доброй ночи, сославшись на разницу во времени. Элли попыталась выдавить из себя что-то наподобие улыбки и уже собралась вешать трубку, как услышала слова, которые с силой врезались в голову.

— Эл... Куда подевалась моя девочка, которая горела переездом? Переезд ее...

Дальше она не услышала — Алан повесил трубку. Впрочем, в этом не было необходимости, короткие гудки говорили сами за себя.

Фраза будто бы вернула ее на землю, заставляя задуматься о своем существовании, тем временем пустой взгляд уставился на кружку с терпким напитком.

За эти полгода она так устала, что перестала замечать все хорошее. Общение с друзьями превратилось в дежурные фразы, а вечерние посиделки и вовсе исчезли из ее жизни: нужно было зарабатывать на жизнь и учебу в университете. Хоть отец и присылает немного денег, но этого едва хватает на проезд. Алан много работал после ухода жены, а после переезда дочери почти перестал видеть смысл в жизни. Мать девушки, Аделина, уже давно покинула их дом, пообещав, что обязательно вернется, когда пройдет прослушивание в мюзикле Нью-Йорка. Только вот трансляцию бродвейских спектакли начали еще 10 лет назад, а о своей маме Элли так ничего и не слышала.

И тем не менее, единственное, что ее сейчас грело — воспоминания о детстве. Тогда в доме царила атмосфера уюта и счастья, а в гостиной, где мама проводила так много времени, всегда были такие вкусные ароматические масла. Особенно Аделина любила сладкие запахи, поэтому гостиная чаще всего отдавала приторной карамелью.

Если бы Элли описывала запах своей жизни сейчас, она бы сказала, что ощущает будни так, словно они — испорченная сладость. Сиэттл когда-то был ее мечтой, но все оказалось совсем иначе. Ей будто продали дешевую карамель в глянцевой обертке, но оказалось, что это просто кристаллы с приторной гарью...

Мама бы сказала, что на вкус они как жженый сахар.