Департамент боли
– Итак, – Вероника дежурно улыбнулась, – Вы готовы?
– Мне велели провести вам небольшую экскурсию по департаменту боли. Согласно инструкции я должна еще раз напомнить о технике безопасности. Ничего не трогайте, не отставайте от меня, не смотрите вверх. Все понятно?
– Да, – еще раз кивнул Дерек и поднял руку, как прилежный школьник, – А можно вопрос?
– Да, – Вероника поправила очки и снова дежурно улыбнулась.
– Почему нельзя смотреть вверх?
– Это небезопасно. Еще вопросы?
– Отлично, тогда следуйте за мной.
Вероника открыла дверь и вошла в огромное, белое помещение, по которому деловито сновали люди в белых комбинезонах. Дерек подавил желание посмотреть вверх и поспешил следом.
– Отдел боли – самый большой и эффективный отдел нашей корпорации. На данный момент мы производим и реализуем более шести миллиардов моу боли в месяц.
– Моу – эталонная единица измерения боли, – Пояснила Вероника, – Расшифровывается как «мизинчиком об угол». Это, кстати, изобретение директора нашего департамента. Итак, справа вы видите тестовые стенды, на них испытывают новые разработки.
Дерек посмотрел на комнаты с прозрачными стенами. В ближайшей к нему комнате двое мужчин в белых комбинезонах внимательно следили за третьим и делали какие-то записи. Испытуемый просто сидел на стуле и ничего не делал. Не выглядел страдающим или что-то такое.
– А что тут такого? – не понял Дерек.
– Это… – Вероника заглянула в свою папку, – Ах, это испытание усовершенствованного фантомного дедлайна.
– Новая прошивка, этот фантомный дедлайн совместим даже с детским сознанием. От четырех лет.
– Ясно, – вздохнул Дерек, – А там что?
Он указал на соседнюю комнату, где напротив друг друга сидели двое мужчин в белых комбинезонах.
– Тоже ваша разработка? – уточнил Дерек.
– Нет, это просто психолог. Он был тут всегда. Пойдемте дальше. По левую руку вы видите инженерный отдел. Именно они реализуют все наши новые разработки.
Дерек посмотрел на очередные прозрачные комнаты, в которых люди в белых комбинезонах мастерили какие-то штуки.
– Тот парень что-то готовит? – не понял Дерек, – У него там печка.
– Пицца с ананасами. Попытка усилить ее поражающий эффект.
– Каким образом? – заинтересовался Дерек.
– Сейчас она делает больно только всем окружающим. Ну, вы наверняка это испытывали, когда смотрели на парня который заказывает или ест пиццу с ананасами. Так вот наши изобретатели хотят сделать ее болезненной и для того, кто любит такую пиццу.
– Эмм… Пицца с ананасами, но без ананасов?
Дерек посмотрел на инженера, задумчиво уставившегося на результаты своих трудов. Очевидно бедолага потерпел фиаско.
– Если кому-то это и под силу, то только нашим инженерам. – уверенно заявила Вероника, – Пойдемте дальше. Справа вы видите отдел адаптации.
Опять комнаты с прозрачными стенами. И в них такие же люди в комбинезонах. На этот раз за столами, что-то пишут, чертят.
– Адаптации чего? – уточнил Дерек.
– Мы адаптируем разработки других отделов для собственных нужд.
– Допустим, отдел радости, разрабатывает какой-то новый способ получения удовольствия, мы его берем и превращаем в способ получения боли.
Дерек вспомнил экскурсию в отдел радости. Хмурую Надежду Константиновну и рассказ об изобретении рук.
– И что, все удалось адаптировать?
– Почти, – Кивнула Вероника, – Принцип довольно простой, достаточно создать недостаток или избыток того, что приносит радость и вы получите боль.
– Но, вы сказали, что не все? Значит что-то не далось?
– Да, пока не все, – Вероника поправила очки и неприязненно сжала губы.
– Пока мы не можем их отбалансировать. Еще есть проблема с плетками.
– А с ними-то что не так?! – удивился Дерек
– Инфляция боли. Это главная проблема нашего отдела вообще.
– Люди рано или поздно вырабатывают иммунитет к боли. А со временем и того хуже, учатся получать удовольствие от того, что раньше приносило боль. На данный момент плетки приносят больше радости чем боли и от это существенно влияет на KPI.
– Интересно, – Дерек даже воодушевился, – То есть рано или поздно, работа вашего департамента обернется полной противоположностью? Все, что вы создаете будет приносить радость?
– У некоторых наших ученых есть такое мнение. Но оно не слишком популярно. Надо понимать, что есть разница потенциалов.
– Вот допустим плетка. Чем большую радость может приносить что-то, тем большую боль оно может принести. Плетка, ну, диапазон не особо большой. И времени на переход от минуса к плюсу потребовалось немного. Но есть куда более перспективные вещи. Которые будут работать тысячелетиями.
Вероника улыбнулась и посмотрела на Дерека.
– Любовь – это одно из лучших наших изобретений. У него нет положительного потенциала.
– Подождите, как это может быть ваше изобретение?! – охнул Дерек, – Любовь это же… Прекрасно!
– И всегда кончается плохо. – усмехнулась Вероника.
– Подождите, но ведь это прекрасное чувство! Его воспели тысячи поэтов и художников, его…
– Просто не все доживают до печального конца. Пришлось даже увеличить продолжительность жизни людей, чтобы любовь работала, как надо. А сначала казалось ужасным провалом. Даже директора департамента чуть не уволили. Пойдемте дальше.
– Нет, подождите, но ведь есть множество людей, которым нравится любовь!
– До определенного момента, я же сказала. Итак слева вы видите нашу гордость. Это наши изобретатели.
Все те же прозрачные стены, все те же люди в комбинезонах. Ближайший к Дереку изобретатель задумчиво смотрел на доску с какими-то формулами.
– А что там у него, если не секрет?
– Секунду, – вероника заглянула в папку, – А, это формулы.
– Это я понял, а что они значат?
– Не важно. Он изобретает формулы, которые придется учить школьникам. Старается сделать их максимально незапоминающимися, бессмысленными и похожими друг на друга. И главное, чтобы про них нельзя было какой-нибудь стишок составить для упрощения. Провал со штанами Пифагора все до сих пор помнят.
Дерек присмотрелся, но в этот момент Вероника потянула его в сторону и прижала к стене. Он не успел возмутиться. Сразу понял, в чем дело. Мимо них неторопливо шел Дрю. Тот самый директор департамента боли. Все в корпорации его знали.
– Да, я знаю. Тот парень который изобрел «мизинчик об угол». – отмахнулся Дерек.
– Именно, – с придыханием сказала Вероника, – Он гений.
– Ну так уж гений… Вот кстати, мизинчик об угол, это вторичное изобретение.
– Что вы имеете в виду? – не поняла Вероника.
– Нужен мизинчик, нужен угол, без них нет боли!
– Ах, вот вы о чем, – улыбнулась Вероника, – Напротив. Мизинчик об угол был еще до всего этого, понимаете? Вряд ли вы сможете понять эту концепцию. Боль от соприкосновения двух несуществующих вещей. Нет мизинца, нет угла, но боль есть. Первородная, экзистенциальная, неотвратимая. И это из нее появился угол, из нее появился мизинец. Понимаете? Это как раз таки инфляция боли. Все в мире выразилось из этой боли, потому что пережить ее не придав ей форму практически невозможно. Понимаете?
Дерек посмотрел вслед неторопливо идущему куда-то Дрю.
– В каком смысле? – не поняла Вероника.
– Кто… или может быть что испытывало боль, когда не было ни угла ни мизинчика?
– Ох, не знаю чему вас там учат в вашем экзистенциальном департаменте, но все знают, что все произошло от боли. Не было никакого «кто» или «что» была боль.
– Но кто-то же должен ее чувствовать! – разозлился Дерек.
– Нет, конечно, боль не может чувствовать боль, она и есть боль. А Дрю сумел осознать ее и сформулировать мизинчик об угол.
– Все, хватит! Чушь какая-то. Все у вас тут про боль, про страдания! И ничего непонятно! Сейчас возьму и наверх посмотрю! Чтобы вам больно было!
Дерек демонстративно задрал голову.
– Ну как? – через какое-то время спросила Вероника.
– Угу. – сама она головы не поднимала.
– Но почему нельзя смотреть наверх? Это же невероятно! Это…
– То что вы видите… Это… Ну абсолютный потенциал радости, добра, красоты, чего угодно.
– Я начинаю понимать… – вздохнул Дерек. – А когда я опущу голову…
– Да, будет очень плохо. Все вокруг будет причинять боль просто потому, что не похоже на то, что вы видите.
– Что-то я поторопился со своим бунтом, – все еще глядя вверх сказал Дерек.
– Все через это проходили, – пожала плечами Вероника, – Еще посмотрите, или помочь вам опустить голову?
– А что… что если и вы посмотрите вверх?
– Будем стоять и смотреть вместе. – пожала плечами Вероника.