Новелла "Осень как обещание". Глава 72.
Кэ Минсюань выбежал из церкви, вскочил в свадебный автомобиль и вдавил педаль газа в пол. Двигатель взревел, и машина рванула вперёд, словно выпущенная из лука стрела, на максимальной скорости, будто мужчина и не думал о том, какие проблемы его побег создаст для двух семей.
В тот момент, когда он услышал, что с Бянь Ицю что-то случилось, его кровь буквально застыла в жилах. Руки, сжимавшие руль, дрожали, а из глубин души поднимался неведомый прежде страх, превращаясь в зубастого демона, который рвал его плоть и душу на части.
В наушниках Хэ Сюй лишь успел произнести название больницы, после чего связь прервалась. Кэ Минсюань, охваченный паникой, проехал на красный свет десятки раз, но в двух километрах от больницы попал в пробку.
Мужчина в ярости ударил по рулю, бросил машину на обочине и, облачённый в безупречно сшитый элегантный смокинг, помчался по забитой транспортом улице. Он не мог ждать ни секунды. Он должен был оказаться рядом с Бянь Ицю как можно скорее, увидеть его, убедиться, что тот жив! Иначе все его уступки, компромиссы и усилия теряли всякий смысл!
Хэ Сюй и Цзо Чэн с мрачными лицами сидели на стульях перед операционной, а надзиратель Лу и несколько тюремных охранников стояли рядом с каменными выражениями на лицах. Начальник тюрьмы Юй метался между двумя группами, словно готовый вырвать себе все волосы от отчаяния.
— Начальник Юй, — не выдержал Хэ Сюй, — может, вы дадите нам немного тишины?
Как известный в юридических кругах адвокат, Хэ Сюй регулярно посещал следственные изоляторы для встреч с клиентами и был знаком со многими сотрудниками. Начальник Юй знал его, и, учитывая, что инцидент произошёл по вине тюрьмы, даже несмотря на резкий тон Хэ Сюя, не стал спорить, а молча отошёл к надзирателю Лу.
Тишина воцарилась, но ненадолго — её нарушил звук быстрых шагов.
Все рефлекторно повернулись в сторону шума. Хэ Сюй и Цзо Чэн, увидев Кэ Минсюаня, тут же вскочили со своих мест.
Пробежав два километра, Минсюань был весь в поту, его идеальная причёска растрепалась от ветра, губы побелели, дыхание сбилось, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Он жаждал узнать о состоянии Бянь Ицю, но, увидев надпись «Идёт операция» на табло, замер в десяти метрах от двери, не смея подойти ближе.
Мужчина боялся. Как никогда раньше. Он боялся опоздать, боялся, что врач выйдет и сообщит плохие новости, боялся, что больше никогда не увидит живого и здорового Бянь Ицю... Он был так напуган, что готов был развернуться и убежать, убеждая себя, что это всего лишь кошмар, что Бянь Ицю уже сел в самолёт с Хэ Сюем и Цзо Чэном, что они скоро встретятся в Америке, что его план идёт как надо, и никакого проклятого происшествия не случилось!
Но в то же время он прекрасно понимал: это не сон. Это реальность. Бянь Ицю лежит в операционной, балансируя на грани жизни и смерти, и он должен быть рядом, как можно ближе.
Хэ Сюй окликнул его, и Кэ Минсюань словно очнулся. Он даже не взглянул в сторону начальника Юя, подошёл к Хэ Сюю и Цзо Чэну и спросил:
Кэ Минсюань кивнул и замолчал.
Лампа над операционной продолжала гореть, время тянулось мучительно медленно, каждая секунда казалась вечностью, наполненной тревогой и страхом.
Никто не ожидал, что в больницу прибудут родители Кэ Минсюаня. Когда все снова услышали шаги у лифта и обернулись, их изумлению не было предела.
Генерал Кэ не дал никому опомниться, шагнул к сыну и без лишних слов отвесил ему пощёчину.
— Минсюань! — Фэн Шушань, идущая следом, вскрикнула и бросилась вперёд, но не успела — муж тут же нанёс сыну удар ногой.
Кэ Минсюань не стал уклоняться. Удар пришёлся в живот, он отлетел к стене и согнулся от боли, стиснув зубы.
— Кэ Чжэньшань, что ты делаешь?! — закричала Фэн Шушань, заливаясь слезами. — Неужели нельзя поговорить без кулаков?!
Генерал Кэ проигнорировал жену и, указывая на сына, приказал:
— Немедленно возвращайся и заверши свадьбу!
Кэ Минсюань с трудом выпрямился. В его взгляде читалась твёрдость:
— Пока Бянь Ицю не выйдет отсюда, я никуда не уйду.
Генерал Кэ занёс руку для нового удара, но Фэн Шушань встала между ним и сыном:
— Кэ Чжэньшань, ты с ума сошёл! Это больница!
— С ума сошёл твой драгоценный сын! — генерал Кэ был в ярости, но в этот момент зазвонил его телефон, который держал охранник. Охранник взглянул на экран, потом на разъярённого генерала, не решаясь подойти.
— Бери трубку! — рявкнул генерал.
Охранник вздрогнул и случайно нажал на громкую связь. Из телефона раздался яростный голос министра Чэня:
— Кэ Чжэньшань, ты обязан дать мне объяснения!
Генерал Кэ, не в силах сдержать гнев, выхватил телефон и швырнул его на пол. Аппарат разлетелся на куски, самый крупный осколок подпрыгнул и упал у ног только что вошедшего человека.
Генерал Кэ и его жена подняли глаза и разом замерли.
Кэ Минсюань тихо выпрямился и прошептал:
Перед ними стоял старик Фэн с седыми волосами и бородой, прямой, как стрела, с пронзительным взглядом. В руке он держал трость, но не для опоры — обычно он использовал её для воспитательных целей.
Фэн Шушань не решалась смотреть отцу в глаза, а потому устремила взгляд на начальника Фэна, стоявшего рядом, безмолвно спрашивая: «Разве я не просила тебя отвезти отца домой?»
Начальник Фэн ответил ей тем же взглядом: «Я не смог его остановить».
Старик проигнорировал этот беззвучный диалог и холодно произнёс:
— Что здесь происходит? Говорите.
Фэн Шушань посмотрела на мужа. Она и сама не знала, что происходит. Генерал Кэ уже открывал рот, но Кэ Минсюань внезапно заявил:
Фэн Шушань остолбенела, а генерал Кэ, пылая гневом, схватил сына за воротник, готовясь продолжить расправу. В это время трость старика Фэна громко стукнула по полу, и он громовым голосом крикнул:
Генерал замер с поднятым кулаком, не решаясь ударить сына под взглядом тестя. В этот момент дверь операционной распахнулась. Врач, с лицом, покрытым потом, нахмурился. Он собирался напомнить, что в больнице запрещено шуметь, но, взглянув на собравшихся, а особенно на генеральские погоны Кэ Чжэньшаня и старика Фэна, проглотил слова и строго сказал:
— Состояние пациента критическое. Кто подпишет уведомление о тяжёлом состоянии?
Поскольку Бянь Ицю доставили из тюрьмы, вопрос о родственниках даже не поднимался. Кэ Минсюань почувствовал, как у него закружилась голова. Он схватил врача за руку:
— Что значит «критическое»? Почему «критическое»? Вместо того чтобы спасать его, вы тут бумажки подписываете?!
— Успокойтесь, пожалуйста. Подпись не означает, что мы прекращаем реанимацию. Мы сделаем всё возможное, но пациент получил крайне тяжёлые травмы головы и ранения сердца, ситуация критическая. Мы обязаны...
— Мне плевать на ваши обязанности. Вы должны его спасти! Должны!
— Мы сделаем всё, что в наших силах, но не теряйте времени. Кто подпишет уведомление?
— Я подпишу. — Кэ Минсюань потянулся за документом.
— Пациент — заключённый, — сказал врач. — Если вы не родственник, подписать может только представитель тюрьмы.
Начальник Юй, до сих пор тихо стоявший в углу, вынужден был выступить вперёд:
— Этот человек содержится у нас, у него нет родственников...
Взгляд Кэ Минсюаня стал таким, словно он хотел прожечь в начальнике Юе дыру. Тот едва не заплакал: «Что я опять не так сказал?»
— Погодите, — Хэ Сюй остановил врача, уже протягивавшего документ начальнику Юю. — Я адвокат пациента. У меня есть его завещание.
При слове «завещание» все вздрогнули.
— Хэ Сюй! — Кэ Минсюань стиснул зубы. — Завещания пишут перед смертью, не неси чушь!
— Завещания составляют живые, не будь таким суеверным. — Хэ Сюй повернулся к врачу. — Перед тем как его забрала полиция, пациент сказал мне: если с ним что-то случится, все решения должен принимать господин Кэ Минсюань. Устное завещание также имеет юридическую силу, поэтому я считаю, что подписать должен он.
Не дожидаясь ответа врача, Кэ Минсюань выхватил уведомление и размашисто поставил свою подпись.
Фэн Шушань нахмурилась при виде этого жеста, но промолчала. Лишь когда Кэ Минсюань вернул документ врачу, а дверь операционной снова закрылась, она не выдержала:
— Минсюань, этот... господин Бянь — твой близкий друг?
К этому моменту всем присутствующим было ясно, что отношения между ними далеко не обычные, но Фэн Шушань цеплялась за последнюю надежду. Ей казалось, что всё должно быть иначе. Ещё утром она наряжалась, готовясь к свадьбе сына, а теперь, спустя несколько часов, он заявляет, что отказывается жениться ради какого-то мужчины. Как она могла с этим смириться?
Должно быть, здесь какое-то недоразумение. Может, этот Бянь Ицю просто очень близкий друг, настолько близкий, что ради него можно сбежать со свадьбы. Может, когда он придёт в себя, Кэ Минсюань вернётся к церемонии? Может, всё не так, как ей кажется...
Её мысли путались, но она упрямо смотрела на сына, надеясь на успокаивающий ответ. Однако Кэ Минсюань одним предложением разрушил все её иллюзии.
— Он тот, кого я люблю. И единственный, кого я буду любить всю жизнь.