Новелла "Безопасный путь под луной". Глава 60.
— Все думают, что я довёл отца до смерти, оттеснил братьев и поднялся наверх с помощью женщин. Кроме первого пункта, всё остальное — правда.
Старые травмы, полученные Шэнь Кайпином в молодости, когда он крутился в криминальных кругах, с возрастом дали о себе знать и стали разрушать его тело. После серьёзной ошибки в принятии решения «Цзиньшэн» понёс огромные убытки, а Шэнь Кайпин не выдержал удара и с ним случился инсульт.
Когда Шэнь Аньту узнал эту новость, он весь день просидел с мрачным настроением. Его месть ещё даже не началась, а Шэнь Кайпин уже собирается умирать? Разве на свете бывает такая несправедливость?
И тогда Шэнь Аньту заключил сделку с Юй Кэянь.
— «Fenmeica» хочет выйти на рынок Китая? Помоги мне занять пост председателя правления «Цзиньшэн», а я подарю тебе компанию как трамплин.
Кто бы мог подумать, что в первоначальных планах Шэнь Аньту «Цзиньшэн» никогда не была его целью, он просто хотел отомстить Шэнь Кайпину. Этот человек так дорожил своим детищем, «Цзиньшэн», так заботился о кровных узах и наследниках, вот Шэнь Аньту и решил отнять у него компанию, и в момент её наивысшего расцвета отдать под чужую фамилию. Одна лишь мысль о том, как яростно и обессилено будет выглядеть Шэнь Кайпин, когда всё узнает, доставляла Шэнь Аньту невероятное удовольствие.
— Я не хотел его смерти. Я хотел, чтобы он жил и всё видел. Я даже приказал отключить его от аппарата только спустя неделю после того, как врачи констатировали смерть мозга, — произнёс Шэнь Аньту сквозь стиснутые зубы.
Вложения Юй Кэянь проходили не без трудностей. В то время ещё одна зарубежная компания тоже пыталась получить долю в «Цзиньшэне», но Шэнь Аньту обвёл вокруг пальца Шэнь Кайпина:
— Стоит мне жениться на Юй Кэянь, все её акции тут же окажутся в моих руках. «Цзиньшэн» останется в семье Шэнь. Я знаю, я не тот сын, о котором ты мечтал, но, как ни крути, фамилия у меня — Шэнь.
Шэнь Аньту не ошибался: с годами Шэнь Кайпин становился лишь более ограниченным и консервативным. Раз уж его империю всё равно рвут на куски голодные волки, так пусть достанется она тому, кто носит фамилию Шэнь.
Но одних денег было недостаточно. Без верных решений и грамотного управления группа продолжала катиться вниз. Шэнь Аньту хотел реальной власти, и тогда он снова обратился к Шэнь Кайпину, лежавшему на больничной койке:
— Разве ты не хочешь увидеть, как «Цзиньшэн» вновь вернёт былое процветание? Дай мне попробовать. Папа, я помог Юй Кэянь получить то, что она хотела, и могу помочь тебе получить то, что хочешь ты.
Шэнь Аньту знал Шэнь Кайпина, знал он и своих трёх братьев. Шэнь Кайпин потратил больше десяти лет, но так и не смог выбрать достойного преемника из «оставшихся» сыновей, а Шэнь Аньту, этот когда-то отвергнутый им сын, напротив, стал больше всех на него похож — амбициозным, коварным, беспринципным. Он вызывал у Шэнь Кайпина опасения, но несомненно был самым желанным наследником.
Шэнь Кайпин с одной стороны передавал Шэнь Аньту власть, а с другой — приказывал подчинённым сдерживать его, но Шэнь Аньту был волком, десять лет терпевшим голод. Раз Шэнь Кайпин сам распахнул для него ворота «Цзиньшэн», он, не колеблясь, впился в добычу, пожирая и уничтожая всё на своём пути, и вскоре завладел половиной власти в компании.
К тому времени Шэнь Кайпин уже начал осознавать, что ситуация выходит из-под контроля. Он ещё не умер, был вполне жив и вовсе не собирался так скоро сдавать позиции. Тогда состояние Шэнь Кайпина немного улучшилось, он уже мог передвигаться на коляске, поэтому его выписали из больницы. Мужчина разыскал Шэнь Аньту и потребовал, чтобы тот вернул ему власть в компании. Шэнь Аньту в ответ ещё очень долго и громко хохотал у него прямо на глазах.
— О чём это ты, папа? Сейчас я — председатель правления «Цзиньшэн», а ты — всего лишь старик, который одной ногой уже в могиле. С какой стати я должен тебя слушать? Ха-ха-ха... Что? Рассердился? Снова собрался отправить меня в страну Y? Умоляю, умоляю, только не это, ха-ха-ха...
В тот же день Шэнь Кайпина доставили в реанимацию, всю ночь врачи боролись за его жизнь и едва вытащили с того света. Дойдя до этого момента, Шэнь Аньту немного покритиковал себя:
— Ладно, пожалуй, и первый пункт можно засчитать.
Проведя всю ночь в объятиях Се До, Шэнь Аньту наконец полностью согрелся и лежал под одеялом тёплый, словно печка. Был уже ранний рассвет, через пару часов должно было взойти солнце, но ни одному из них не хотелось спать.
— Вообще, после того, как я обнаружил, что Чжан Шэн присваивает средства компании, у меня уже был готов план. Через год или два, когда брешь в финансах станет достаточно большой, я разоблачу его, а затем воспользуюсь моментом, чтобы провести дополнительную эмиссию акций и полностью передать «Цзиньшэн» в руки Юй Кэянь. Наша сделка будет завершена, и тогда я смогу с честью удалиться, снова стать свободным и начать новую жизнь, но в этот самый момент я снова встретил тебя, Се До.
В старшей школе Шэнь Аньту хотя и знал, что семья Се До богата, но не догадывался, что тот является сыном владельца «Жуйцянь» и будущим преемником, а когда он принял руководство «Цзиньшэн», его поглотила лавина дел, и даже после полугода открытого и скрытого соперничества с группой «Жуйцянь» Шэнь Аньту так и не удосужился выяснить, о какой именно семье Се идёт речь. Наконец, на одном из банкетов для деловой элиты, после того как их представили друг другу, Шэнь Аньту узнал своего «заклятого врага» — это был Се До.
В тот год Шэнь Аньту уже исполнилось двадцать пять. Он пережил самые тёмные годы своей жизни, имел дело со всякими негодяями и проходимцами, строил козни против других, и сам становился жертвой чужих интриг, получал серьёзные раны, а оправившись, жестоко мстил. Он шаг за шагом, истекая кровью, пробивался наверх и, наконец, занял нынешнее положение. Теперь каждый, кто встречал его, почтительно называл его «господином Шэнем», но этот самый Шэнь Аньту в момент встречи с Се До снова превратился в шестнадцатилетнего старшеклассника, что прятался за углом, дрожа от страха с любовным письмом в руке. Се До по-прежнему был тем выдающимся и сияющим человеком. Когда он стоял в толпе, все вокруг были лишь фоном, и Шэнь Аньту снова влюбился в него с первого взгляда.
Хотя с той самой минуты, как Шэнь Аньту увидел Се До, у него похолодели руки и ноги, и он не мог унять дрожь, мужчина отлично это скрывал. Он сделал вид, что оживлённо болтает и смеётся со своей спутницей, и прошёл мимо Се До вплотную. Тот же лишь холодно бросил на него короткий взгляд и продолжил беседу со своим собеседником. В душе Шэнь Аньту горько усмехнулся. Что ж, он знал, что так будет. Се До, наверное, уже и забыл, что они учились в одной школе. Однако вскоре тёмная, коварная мысль вновь разогрела кровь Шэнь Аньту: пока он остаётся у руля «Цзиньшэн», пока они остаются соперниками, он может находиться с Се До на одной высоте. Пусть он заклятый враг — так ведь только Шэнь Аньту и был достоин быть заклятым врагом Се До.
Много лет он не мог излить свою тайную любовь, и наконец для неё нашёлся выход. В этот миг луна с небес сошла на землю и упала в лужу у его ног; казалось, стоило лишь протянуть руку — и её можно было бы спрятать в карман. Именно поэтому Шэнь Аньту, который мог уйти ещё два года назад, ради Се До оставался в компании до сих пор, а Чжан Шэн благоденствовал эти два дополнительных года. Всё изменила авиакатастрофа с Шэнь Аньту: его забрал с собой Се До, и это дало плану новый импульс. Как ни странно, за всё долгое время после падения самолёта, пока Шэнь Аньту страдал амнезией, он ко всему относился с подозрением. Он сомневался в своей личности, сомневался в медсёстрах в больнице, сомневался в тёте Чжао, приходившей готовить еду, сомневался в Се Вэньсюане, но только не в Се До и его словах «я твой парень».
Это было похоже на то, как он мог играть на фортепиано, не помня нот. Любовь Шэнь Аньту к Се До превратилась в мышечную память, не требовавшую осмысления мозгом. Его тело при встрече с Се До с первой же секунды выдавало самый искренний отклик.
Затем Шэнь Аньту уложился в три минуты, чтобы кратко изложить план, который он втайне от Се До реализовывал в «Цзиньшэн», за одну минуту объяснил причину его провала, а потом посвятил целых десять минут тому, чтобы на китайском и английском языках исчерпывающе высказаться о Ши Сяодуне и бывшем секретаре Саймоне. Среди этого потока ругательств, обрушившегося на Ши Сяодуна и Саймона, Се До выцепил важную деталь. Он прервал Шэнь Аньту и спросил:
— Зачем ты купил пустую могилу специально для любовного письма?
Ещё минуту назад без умолку трещавший Шэнь Аньту вдруг притих.
— Она не специально для письма... — Шэнь Аньту, подобно страусу, уткнулся лицом в грудь возлюбленного. — Я думал, что мы никогда не будем вместе. Кроме тебя я никого не смог бы полюбить, поэтому считал, что мне суждено остаться в одиночестве. В день своей смерти, не имея рядом родных или потомков, я мог рассчитывать лишь на то, чтобы заранее подготовить всё необходимое. И потому я подумал, что, когда придёт мой час, я хочу лечь в одну могилу со своей любовью.
Боль, раскаяние, сожаление — все эти сложные чувства слились в бушующую волну, клокотавшую у него внутри. Се До смотрел на Шэнь Аньту в своих объятиях, и даже эти объятия казались ему слишком грубыми, способными причинить боль. Шэнь Аньту не понимал, почему Се До вдруг затих, но его это нисколько не заботило. Мужчина обвил руками шею Се До и томно прошептал:
— Се До, муженёк… а где моя награда?
Воздух в палате мгновенно накалился до предела. Се До честно выполнил обещание, наградив его долгим, влажным поцелуем. Они предавались ласкам, дыша одним воздухом, но постепенно Се До почувствовал неладное. Мужчина отстранил Шэнь Аньту и спросил:
— Почему ты такой горячий? И как ты вообще сюда добрался?
Шэнь Аньту и сам не заметил, что у него жар, но не хотел сильнее тревожить Се До, потому промямлил, пытаясь сменить тему:
— …Приплыл на корабле. Просто немного простудился.
Осознав, что болен, Шэнь Аньту перестал целовать Се До в губы и принялся спускаться губами ниже, по его шее. Се До мысленно ругал себя последними словами за то, что у его возлюбленного всё это время была высокая температура, а он, дурак, только сейчас это заметил. Вдруг стало понятно, отчего сегодня Шэнь Аньту был сам не свой.
— Я вызову врача, а ты веди себя хорошо!
За то короткое время, пока он говорил, Шэнь Аньту успел просунуть руку под больничную одежду Се До, он дышал горячим воздухом ему на пресс и жаловался:
— Не надо врача… Если врач войдёт, твои родители тоже войдут, они схватят меня и выбросят в море на съедение акулам…
— Вот, ты уже бредишь! Давай, поднимайся, я вызову медсестру. — Се До резко приподнял свою одежду, пытаясь вытащить Шэнь Аньту, но тот извернулся, словно рыба. Мужчина не только не смог удержать его, но и позволил ему стащить с себя штаны.
Шэнь Аньту смотрел, как большой член Се До медленно поднимается у него на глазах, и торжествующе ухмыльнулся.
Из-за травмированной ноги Се До не мог двигаться активно, на виске мужчины от ярости вздулась вена, и он сквозь зубы процедил:
— Шэнь Аньту, что ты творишь?!
Шэнь Аньту стоял на коленях между его ног, глядя снизу вверх, и намеренно дышал на его нижнюю часть тела:
— Говорят, во время жара температура во рту выше, и это очень приятно. Не хочешь попробовать?
Мужчина рассмеялся, уголки его хитрых глаз изогнулись.
— Сегодня у тебя два выхода: либо застрелить меня, либо кончить в меня. Выбирай сам.
Шэнь Аньту, стараясь не задеть травмированную ногу Се До, упёрся руками по обе стороны от его тела и взял его член в рот.
Действительно, как и говорил Шэнь Аньту, его рот был обжигающе горячим, влажным, мягким и тесным. Удовольствие было таким острым, что у Се До онемела кожа головы. С того дня, как они расстались, мужчина воздерживался от секса целую неделю. Разумом он понимал, что у Шэнь Аньту жар, что следует оттащить этого своевольного безумца и привязать к кровати, но его бёдра уже сами по себе начали двигаться, непроизвольно подаваясь вперёд, глубже вгоняя член в этот пылающий рот.
Член Се До был слишком большим, поэтому Шэнь Аньту не мог взять его глубоко, а толчки причиняли ему дискомфорт. Он издал звук, выражающий недовольство, и Се До тут же попытался отстраниться, но Шэнь Аньту вновь потянулся к нему, позволив мужчине войти глубже в свой рот. Дыхание Се До сразу же стало тяжёлым. Он и раньше не мог устоять перед Шэнь Аньту, а теперь, когда между ними не осталось секретов и души их обнажились друг перед другом без остатка, Се До и вовсе потерял всякую способность сопротивляться. Свет ночника был тусклым, но именно этот блёклый свет в сочетании с полумраком придал происходящей у его ног сцене предельной эротичности.
Шэнь Аньту заправил слишком длинные волосы за уши, его щёки втянулись, пока он с усилием сосал член Се До. Одна лишь эта картина заставляла кровь стучать у Се До в висках, не говоря уже о намеренно издаваемых Шэнь Аньту чавкающих, хлюпающих звуках. Казалось, мужчина наслаждался каким-то божественным деликатесом: то принимал член целиком в рот, то вылизывал со всех сторон. Се До прежде жалел Шэнь Аньту и никогда не позволял ему делать минет, но у этого неблагодарного и в помине не было признательности — он лишь ещё настойчивей дразнил и соблазнял его. Се До с одной стороны наслаждался тем, что делал Шэнь Аньту, а с другой — злился. Он нарочно схватил мужчину за волосы и резко дёрнул на себя, головка проникла в нежную глотку — наслаждение было столь сокрушительным, что он едва не кончил.
Шэнь Аньту от неожиданности закашлялся, а Се До сурово отчитал его:
— Ну что, теперь понял, какой я?
— Конечно, господин Се бесподобен, я ведь не в первый раз в этом убеждаюсь, — рассмеялся сквозь кашель Шэнь Аньту и тут же снова склонил голову и принял член в рот. На этот раз Шэнь Аньту был готов; он сжимал в руке возбуждённую плоть Се До, снова и снова принимая её глубоко в себя. Мужчина не выдерживал такой сильной стимуляции. С трудом сдерживая порыв, он вцепился в волосы Шэнь Аньту и совершил множество неглубоких, но частых движений. Волны наслаждения накатывали одна за другой, постепенно приближая разрядку; он был уже на грани.
Се До попытался оттолкнуть Шэнь Аньту перед тем, как кончить, но тот лишь сжал губы ещё сильнее, засасывая глубже, и кончиком языка подразнил отверстие на головке. Се До больше не мог терпеть; с коротким сдавленным выдохом он кончил, заполнив густой спермой рот Шэнь Аньту. Мужчина принял всё до последней капли и тут же проглотил, а затем широко открыл рот, выставляя напоказ результат.
— Благодарю за угощение, — демонстрируя вызывающую и соблазнительную улыбку, произнёс Шэнь Аньту.