Споменики
Мое самое первое знакомство со спомениками случилось примерно в начале 2010-х, когда я была увлечена брутализмом в архитектуре. Самый первый памятник я увидела в 2017 году в Мостаре в Боснии и Герцеговине. За ним последовала пара в Белграде: на набережной у концлагеря Саймиште и на Авале.
Продолжила свои исследования лишь в 2024. Это всегда поездки на общественном транспорте, поскольку я дико неуверенно ощущаю себя здесь за рулем. Однодневные путешествия вылились в мою новую рубрику в локальном медиа на двух языках Mapa Mag, о том, что можно посмотреть в тех или иных местах. Я обязательно включаю в них памятники. Хотя, на мой взгляд, у сербов немного другое к ним отношение. Художница и преподавательница Исидора, с которой мы ходим на танцы, говорила, что это впечатляющие споменики, но ей сложно их рассматривать в отрыве от времени правления Иосипа Броз Тито и связанных с ними трагических событий. Актриса и моя преподавательница разговорного сербского Мария Джаич говорила, что мои попытки популяризации классные, но на Балканах постоянно идут войны и в мирные моменты хочется просто наслаждаться спокойными днями, а не тревожиться.
Экспатов и туристов же, на мой взгляд, больше волнует форма, чем содержание. Например, Иван 10.Gran пишет, что его интересует само архитектурное явление и посещает Космай. Сноровистые экспатские экскурсии предлагают за 5500 динаров хайкинг все на тот же Космай с последующим посещением пивоварни (при том, что в прошлом году билеты до ближайшего к нему населенного пункта стоили 150 динаров, а в этом году они вообще бесплатны). Так сказать, не только зрелища, но и хлеб, правда жидкий. И создается впечатление, что дальше Космая, памятника с обложки книги Spomenik Monument Database, никто не добирается. Второе: контекст. Мне и самой не хотелось изначально вас грузить печальными событиями прошлого. Но мне ближе мнение Исидоры, чем Ивана. Показывать вам что-то красивое, умалчивая, что вот тут убили за сутки тысячи человек, а на этом месте проводили этнические чистки — бесчеловечно. Мало того, как показали мои последние поездки, за абстрактной формой стоит контекст событий. Но за вами всегда остается право не читать мои описания ниже и смотреть лишь на фото. Я их буду вывешивать в хронологическом порядке своих поездок.
1. Мемориальный парк «Крагуевацкий октябрь» в Крагуеваце.
Во время Второй Мировой в Крагуеваце велась настолько усердная деятельность партизан, что немецкий генерал Франц Бёме отдал приказ: за каждого раненого немецкого солдата уничтожать 50 сербов, за убитого — сотню. После этого началась самая жестокая резня, где с 18 по 21 октября погибло около 7000 человек. На территории парка несколько памятников и музей, я вам покажу лишь два. Первый создал мой любимый скульптор Воин Бакич:
Второй — «Прерванный полет». Птица со сломанным крылом символизирует прерванную жизнь. Убитым школьникам было от 8 до 15 лет:
2. «Каменный букет» в Тополе.
Память о четырех героях Тополы, погибших во время Народно-Освободительной войны 1941-1945.
Все, что мне удалось найти: памятник посвящен 3 погибщим в 1942 году бойцам. С этого монумента я периодически начала вводить людей в кадр или фотографироваться на их фоне сама, поскольку в сети достаточно фотографий, но никогда не понятен масштаб, насколько на самом деле это гигантские памятники.
4. Некрополь в Сремской-Митровице.
Город перешел в 1941 году к марионеточному Независимому Государству Хорватии. Усташи устроили этнические чистки. Подробнее о мемориальном парке я писала в прошлом марте на канале, или в этом январе в Мапе. Важный момент: к моменту проведения конкурса на проект монумента, два Иосипа (Тито и Сталин) уже были в размолвках. Именно с этого памятника начинается уход от сталинского ампира в поисках своего изобразительного балканского языка.
5. Памятник поднятию в Воеводине восстания в городе Зренянин
Тут прекрасно все. Начиная с того, что у города необычное название, так скажем, несвойственное для Сербии. Действительно, до Второй Мировой город вполне логично назывался Петровград. В честь Петра I. Карагеоргиевича, само собой, а не то, что вы могли подумать. В момент немецкой оккупации его переименовали в Бечкерек. А Зренянин — это фамилия партизана, рьяно сражавшегося за независимость вплоть до 1942, пока его не поймали. Забавный факт: Жарко Зренянин родом из Вршаца, города в 100км от того, который увековечил его имя.
Второе — сам памятник. Это стилизованный лемех (та часть плуга, которая срезает траву). Вспомните движения взмаха при покосе травы, через него показывают поднятие восстания. Еще это напоминание, что Воеводина всегда была плодородным краем, где люди занимались сельским хозяйством и виноделием. И отсылка к строкам в Книге пророка Исаии о том, что народы перекуют мечи свои на орала, а копья на серпы.
6. Памятник расстрелянным партизанам в Златиборе.
Эта история напрямую связана с Тито. В 1941 году партизаны теряли свои позиции в Ужице, соседнем с сегодняшнем Златиборе городе. Тито принял решение отступать к Санджаку. Раненых было столько, что их не могли перенести до следующего пункта и поэтому оставили в Палисаде (сегодняшний Златибор). Иосиф полагал, что немцы просто заберут партизан в плен и обработают их раны. Так было прежде. Но брошенным в Палисаде раненным не повезло, их всех расстреляли.
7. Памятник борцам космайского отряда на горе Космай
Вот этот споменик был в моем списке маст си еще в 2017. Но тогда все было неочевидно с транспортом. Поверьте, в день выезда ситуация не поменялась, поскольку только открылся новый автовокзал, который двух девушек по разным причинам чуть не довел до истерики.
Именно на горе Космай в 1941 году состоялось тайное совещание коммунистов. Партизанский отряд рьяно сражался на территории современной Сербии. Притом, частично в Санджаке, который упоминался выше, частично в Ужице, о котором речь будет ниже.
Интерпретации у споменика разные. Пятиконечная красная звезда — один из символов сопротивления Югославии. Создавший памятник скульптор Воин Стоич называй Космай Slobodarska iskra, «искра свободы». Есть еще версия с 5 пальцами на руке — разные партизанские отряды боролись сообща. Мне эта трактовка кажется немного странной, но она интересно перекликается со спомеником в Нише (о нем позже).
В 5-7км от Космая стоит скромная скульптура в память о бойцах Сопота и Ропочево.
9. Мемориальный комплекс Стратиште в Ябуке.
Вспоминаем слова Бёме о 100 смертях за убитого немецкого солдата. Он пошел еще дальше и сказал, что рома, евреи, коммунисты и простые гражданские должны быть взяты в плен и уничтожены, если хоть один солдат погибнет. Комплекс стоит на аутентичном месте казни людей.
В символизме мы видим перекличку с памятником в Зренянине, поскольку там был лемех, а тут части символизируют борозду в земле от плуга.
10. Мемориальный парк Кадиньяча рядом с Ужице.
Это была моя самая сложная поездка до споменика. 3 с лишним часа на поезде, после которого я быстро пересела на маршрутку, ехавшую 40 минут вместо 17. Это были цветочки, ягодки начались, когда транспорта в обратную сторону просто не было. Если во всех остальных случаях я возвращалась обратно пешком, то тут был серпантин с резкими поворотами и без обочин. Вызволила нас пожилая пара сербов, приехавших посмотреть памятник.
Вспоминаем историю с Тито, отходом солдат и отстрелом раненных в Златиборе. Шли они как раз из Ужице. А там они сражались с немцами, чтобы мирное население успело бежать из города.
Композиция представляет из себя высокие бетонные монолиты. В центре две части словно с пулевым отверстием. Я видела множество фотографий в сети и книгах этого памятника, но никогда не обращала внимание, что в рваной дыре монумента человеческие головы. Поняла я это только стоя у памятника. Тогда была зима и в горах выпал снег, но солнечный день его растапливал. С этих голов стекали струи, казалось, что они плачут. Это все производило гнетущее впечатление.
Если в прошлом году большинство памятников было посвящено воинам, то этот начался с памяти о жертвах. Это сложилось случайно. Сначала моя подруга пригласила меня на экскурсию в только что открывшийся мемориальный музей Саймиште, расположенный в бывшем концлагере в центре Белграда. Потом другая моя подруга пригласила меня съездить в Ниш, где находится музей-концлагерь Црвени Крст. Теперь мне кажется правильным доехать до третьего концлагеря в Баньице.
11. «Менора в пламени» в Белграде.
Памятник посвящен всем евреям в Сербии, погибшим от рук нацистов в 1941-1945 годах. В цифрах это примерно 11 000 человек. Белград стал одним из первых крупных европейских городов, в котором немецкие оккупанты объявили Judenfrei, «свободное от евреев пространство».
12. «Три Кулака» в мемориальном парке Бубань в Нише.
Здесь у меня случилось несовпадение ожидания и реальности. Дело в том, что меня никогда не впечатлял этот памятник на фото. А вживую я его увидела после концлагеря Црвени Крст, откуда свозили заключенных в Бубань на расстрел. Стоя под кулаками бы обсуждали с моей подругой Женей наши впечатления и она обронила такую фразу, что места в Нише намного страшнее. Поскольку в остальных местах шли бои партизан и солдат. А тут мирные жители, женщины и дети, должны были как-то не терять надежду и выживать. Еще сказался момент, что в концлагере мы были в начале февраля, как раз примерно в эти дни в 1942 году был совершен массовый побег, после которого нацисты озверели. И вы не представляете, насколько пробирает до костей ужас от мысли, что вот примерно в таких условиях, жутком холоде, люди сидели в бараках.
У трех кулаков может быть разная трактовка. Пострадавшие от рук нацистов сербы, рома и евреи. Отец, мать и ребенок, поскольку в концлагерь заточали целые семьи. Но мне было интересно понять значение самого символа. Оказалось, что перед расстрелом один из заключенных поднял в небо кулак в знак борьбы и свободы. Я вам обещала перекличку с идеей пальцев у Космая. Вот она.
Посмотрите, как эта символика используется в оформлении мемориальных табличек в Црвени Крст:
Выше я упоминала белградские концлагеря Баньица и Саймиште. Там держали евреев, коммунистов и ром. В первое время. Потом нацисты начали по ночам вывозить заключенных в лес Яинцы рыть могилы. Люди их делали для себя, поскольку после окончания работ их расстреливали.
Абстрактная стальная скульптура кажется таковой только на первый взгляд, поскольку на мемориальной табличке на сербском написаны строки из стихотворения поэтессы Десанки Максимович: "Даже если мои руки сломаны, у меня есть крылья, как птица ими я обнимаю горизонт".
Этот стилизованный голубь мира балансирует на бетонном пилоне посреди пустоши. Открытое пространство символизирует брешь. Отсутствие людей. Небытие. Только лишь яркое солнце отражается в полированной стали, да дует разбушевавшаяся и пробирающая до костей кошава.