"Мы становимся на сторону Москвы"
Красный Крым, №50 (84) (6 марта 1921 г.)
Недавно нам пришлось беседовать с одним кемалистом приехавшим из Турции, который рассказывал с каким доверием турки-крестьяне, рабочие и интеллигенция относятся к Революционной России. Члены правительства в Ангоре называются народными комиссарами (1) и по сведениям, которых мы в Симферополе ещё не имели возможности проверить, несколько наркомов кемалистской Турции входят в турецкую коммунистическую партию (2).
Татарская интеллигенция в Крыму всегда была чувствительным барометром настроения соседних с югом России народов Востока. «В споре между Парижем и Москвой мы становимся на сторону Москвы» – вот, насколько помнится, подлинные и только на днях произнесённые слова одного из виднейших представителей местных татарских националистов. Что это настроение претворяется и в дела показывает революция в Грузии (3) и ещё более позиция турецких националистов.
Антанта, главным образом, Англия, на ряду с военным походом против Кемаля, целый ряд дипломатических мер для обезвреживания национального собрания в Ангоре и несколько раз приглашала правительство Мустафы Кемаля на совместные с Константинопольским, послушным Антанте, правительством совещания. Но кемалисты отказывались признать за ставленниками Антанты всякое право на представительство Турции. Дело дошло того, что недели три назад, сам Константинопольский великий визирь упрашивал своих ангорских противников поехать на конференцию в Лондон. Кемаль категорически отказался, но по последним сообщениям, полученным из Москвы, ангорская делегация выехала через Стамбул в Лондон. Признана ли она единственной выразительницей национальных интересов в Турции или ей будут противостоять Антантовские агенты в лице Константинопольского правительства – сведений об этом мы ещё не получили. Но обмен телеграммами между Чичериным и Кемалем, и происходящая сейчас русско-турецкая конференция в Москве, на которой открыто прокламируется общность интересов Советской России и кемалистской Турции могут служить достаточной гарантией московской ориентации Ангорского национального собрания. И это тем вернее, что между Р. С. Ф. С. Р. И территорией этого собрания сейчас нет желто белого грузинского средостения.
Разумеется обольщаться на счет коммунизма в Турции и среди народов Востока мы не должны. Мы можем лишь говорить о борьбэ за Советский Восток, а покуда только лишь о Советской ориентации. Но нам важно сейчас установить единый фронт всех противоантантовских сил.
Народы Востока чем дальше, тем вернее осознают безнадёжность ориентации на капиталистическую Антанту. Чем дальше, тем лучше видят они в Советских Республиках своих единственных и надёжных союзников. Путём самого внимательного отношения к нуждам и интересам народов Востока Советской Россией и вне ее мы сможем ускорить процесс об’единения всего прогрессивного на Востоке вокруг Советского знамени.
А такое об’единение и об’единение, принявшее уже организационные формы, нам важно добиться в ближайшее время, ибо за «органическим» периодом нашей революции, который длится уже почти всю зиму, веднеются контуры нового «критического» периода.
Имея на северо-западе сотни тысяч организованных в компартии пролетариев и активное сочувствие десятков миллионов трудящихся и опираясь на дружественный Восток мы выступим в новую схватку с еще мощным капиталом с несомненными шансами на успех.
(1) Эта информация не подтверждается историческими источниками.
(2) Эта информация не подтверждается историческими источниками.
(3) Под «революцией в Грузии» имеется в виду советизация Грузии, происходившая в феврале-марте 1921 года.
