Единственный в мире бета. 25 глава
Том 1. Часть 4.1. Запечатление.
Как только Дэон открыл входную дверь, в неё вошёл запыхавшийся Дончхоль. Юн Дэон проговорил «да-да», наблюдая, как он заходит, швыряя свою обувь.
− Не могу, ттокпокки остынут. Их нужно есть прямо сейчас.
− Они уже прямо перед нами, не успеет ничего остыть. А вот линолеум в моём доме скользкий, поэтому бегать нел…… Осторожно!
О Дончхоль, со всей серьёзностью относящийся к ттокпокки, поскользнулся на жёлтом линолеуме в доме Юн Дэона. А всё из-за того, что его безупречно белые носки слишком хорошо скользили. Но он едва смог избежать унижения удара затылком об пол.
Потому что Ким Йеджун очень быстро подхватил его за затылок.
− Ешь в меру. Ты капец тяжёлый.
О Дончхоль бурчал, но поставил ттокпокки на стол. Как только он, казалось, восстановил равновесие, Ким Йеджун отпустил его загривок. Дончхоль спешно сел на пол, развернул пакет с ттокпокки и начал накрывать на стол.
− Давайте есть. Сейчас тот момент, когда еда, жаренная во фритюре наиболее хрустящая!
− Пока нельзя есть. Двое ушедших за водой ещё не пришли.
− Э? Всё ещё? Но я проходил мимо универмага на перекрёстке?
Матток был куплен в переулке по другую сторону от универмага на перекрёстке. Из-за чего Дончхоль проходил мимо него на обратном пути. Но не видел даже волосинки от макушек Чон Юнги и Сон Джиха, которые пошли покупать воду и холодный сок.
− Эти двое пошли разными путями, что ли?
− Тёплые чувства между доминантными вышли наружу? Хи-хи-хи-хи.
− Ким Йеджун, рот! Рот! Закрой рот! Разговаривай культурно!
Дончхоль моментально развернулся и ударил по губам Йеджуна, который сидел на диване в гостиной. Из-за чего Йеджун был занят, уворачиваясь от пустяковых по силе, но колких прикосновений.
В этот же момент послышался звонок в старую входную дверь дома Юн Дэона. Что было странным, так это то, что звонок в дверь был не от подъезда, а от входной двери в квартиру. Но домофон в доме Дэона был настолько старым, что экран давно не работал.
− Похоже, сонбэ и Юнги пришли.
Но Дэон не придавал этому большое значение. Однажды, когда он выходил из дома, один из жильцов этой же виллы, проходя мимо проговорил: «похоже, повезло войти». Из-за неисправного домофона Юн Дэон пошёл открывать прямиком входную дверь в квартиру, встречая тех, кто стоял перед ней.
− Вы заходили куда-то ещё? Дончхоль пришёл раньше вас.
По какой-то причине атмосфера между Сон Джиха и Чон Юнги была таинственной. Чон Юнги поспешил войти внутрь, как только снял обувь, словно хотел держаться на расстоянии от Сон Джиха, а второй же, оставшись один, присел на корточки, не обращая на Чон Юнги никакого внимания, и начал снимать обувь.
Рядом с ним стояла упаковка из шести бутылок воды. Сон Джиха аккуратнейшим образом снял обувь и осторожно поставил её у входа.
− Сонбэ, давайте воду. Я отнесу. Ух. Вау, не тяжело было нести это, поднимаясь по лестнице?
Юн Дэон взял упаковку и был поражён тяжестью воды, которую он не покупал так долго, что и забыл вес этой упаковки. Как и ожидалось, тащить шесть двухлитровых бутылок на 4 этаж по лестнице совсем непросто.
Юн Дэон слегка пошатнулся, пытаясь поставить воду на обувной шкаф. Всё из-за того, что упаковка воды, которую он поднял впервые за долгое время, была слишком тяжёлой.
Сон Джиха молча протянул руку, придерживая воду снизу. Благодаря чему вода была поставлена на шкаф без особых усилий. Юн Дэон улыбнулся.
− Сонбэ, вы такой сильный. Выручили, спасибо.
От этой улыбки у Сон Джиха зашевелился кадык, - он сглотнул. Юн Дэон, видимо, подумал, что Сон Джиха проголодался, поэтому спешно жестом пригласил его пройти дальше внутрь.
Наконец, Дэон и Джиха тоже вошли внутрь. Вокруг стола уже собрались три человека. Протягивая одноразовые палочки Юн Дэону и Сон Джиха, О Дончхоль сказал:
− Ттокпокки остынут. Давайте скорее есть.
− Я сделал всё, чтобы ручонка Ким Йеджун не притронулся к еде и он не слопал всё в одну морду. Он такой обжора, представляете?
Дончхоль улыбался, всем свои видом показывая, что ему нравятся ттокпокки. Умелыми движениями рук он начал раскладываться небольшие порции ттокпокки в блюдца, которые заранее расставил перед каждым.
Ттокпокки, которые раздавались по порядку, вскоре дошли и до Юн Дэона с Сон Джиха. В отличие от Юн Дэона, который был очень голоден и уже начал есть, начав с одэна, Сон Джиха даже палочки не поднял, и просто дырявил взглядом ттокпокки. [1] Озадаченный этим, Юн Дэон спросил:
Стоило ему лишь услышать слова Дэона, Джиха медленно зашевелил палочками. Он взял ими длинный тток и откусил небольшой кусочек. Реакция последовала незамедлительно.
Его лицо становилось ярко-красным. Вскоре он сильно закашлялся. Удивлённый, Дэон быстро налил в стакан воды и протянул его Джиха.
− Сонбэ, вы плохо ешьте острое?
Обеспокоенный, Юн Дэон наблюдал за тем, как стремительно вода вливалась в горло Сон Джиха, без слов о том, что ему было остро. То, что только что съел Сон Джиха, было не пятого уровня остроты, а всего лишь первого. Другими словами, ттокпокки, которых мог бы съесть Сон Джиха, не существовало, по крайне мере на этом столе.
Когда кашель Сон Джиха стал настолько сильным, что он кашлял даже пока пил воду, Юн Дэон неловко похлопал его по спине. Наблюдавший за этим Чон Юнги сказал:
− Разве это не значит, что ттокпокки такого уровня вам не подходят?
− Это точно. Джиха сонбэ, не пересиливайте себя, и отдельно съешьте что-нибудь позже.
− Нет времени сходить в магазин, и купить что-то, да? Сонбэ же тогда пропустит следующую пару?
Наблюдавшие за происходящим со стороны, О Дончхоль и Ким Йеджун тоже присоединились к разговору. Конечно, все трое высказывали свои собственные решения проблемы и опасения, увидев как сильно Сон Джиха кашляет, но единственное что услышал Сон Джиха, - «ешьте отдельно».
Его кашель, наконец, утих, с выступившими слезами на глазах, он посмотрел на Чон Юнги. Затем он снова взял палочки в руки.
− Сонбэ, поешьте жаренное во фритюре. Не пересиливайте себя.
− Ранее вы сказали, что они херня.
Дэон, как ни в чём не бывало, повторил ругательство, сказанное Сон Джиха, и положил ему в блюдце несколько кусочков жаренных во фритюре киммари и одэна. Несмотря на это, Сон Джиха взял палочками тток, который он уже откусил и заставил себя положить его себе в рот. [2]
Хоть его лицо и пылало ярко-алым цветом, а глаза были влажными от слёз, он вёл себя странно - продолжал есть, несмотря на то, что его останавливали. Четверо, не считая Сон Джиха, снова продолжили есть.
− Но где ранее запропастились Чон Юнги с сонбэ? Вы припозднились.
− То проблема особых тёплых чувств, говорил же.
− Эй, Ким Йеджун! Я же говорил тебе, что это очень невежливо!
− О Дончхоль, твоя религия - конфуцианство? Ничего мне уже нельзя сказать.
В этот момент Чон Юнги поставил со стуком блюдце перед собой. Ким Йеджун и О Дончхоль одновременно посмотрели на него.
− Нет, это просто шутка. Просто Ким Йеджун говорит абы как, - без разбора……
− Ага, и правда без разбора. – чётко произнёс Чон Юнги, глядя на Ким Йеджуна. Он сморщился, стоило ему только подумать о том, что его связали с Сон Джиха.
− Не связывайте меня, пожалуйста, с этим сонбэ. Я, по крайней мере, нормальный, верно?
− Вау, эти слова..? Хочешь сказать, что сонбэ - ненормальный?
− Ага. Этот человек - ненормальный.
Независимо от того, насколько он был умелым или нет доминантным омегой, но Чон Юнги, который с детства страдает проблемами с феромонной железой, хотя бы был человеком, знающим элементарные правила поведения в обществе. И, конечно, он знал, что открыто называть кого-то «ненормальным» в присутствии этого же человека - очень грубо. Но было тяжело сдержаться.
Услышав это, глаза О Дончхоля округлились, и он спросил:
− Почему? Между вами что-то произошло?
− Тогда почему ты назвал его ненормальным?
Чон Юнги повернулся и взглянул на Сон Джиха, который сидел рядом с Юн Дэоном. Он, в свою очередь, просто уставился на Дэона с «ничего не знаю» лицом. Чон Юнги глубоко вздохнул.
Это произошло ровно 30 минут назад.
− Сонбэ, вы односторонне пометили Юн Дэона?
Чон Юнги, в конце концов, не смог сдержать своего любопытства, и спросил. Только тогда Сон Джиха обратил на него внимание. Честно говоря, до этого момента Сон Джиха даже не помнил имени Чон Юнги. Он его вообще не интересовал.
− Я спросил действительно просто из любопытства. Если вы волнуетесь, я не скажу Юн Дэону. Поскольку вы, сонбэ, тоже доминантный, то, наверняка сразу поняли это, - то, что вы запечатлены.
Доминантные, проницательные и чувствительные к феромонам, быстро понимают, что неосознанно запечатлелись. Они живут всю жизнь в окружении феромонов, но после метки они способны чувствовать феромоны лишь одного человека.
Но Сон Джиха безучастно посмотрел на Чон Юнги, и наклонил голову. А после сказал:
Чон Юнги нахмурился. Это что за реакция такая, он только что осознал это, что ли?
− Неужели вы не знали, пока я вам не сказал? Так вы запечатлели себя на Юн Дэоне? Сонбэ, вы сошли с ума?
Сон Джиха бормотал. Чон Юнги плохо его слышал, поэтому подошёл ближе.
− Фиолетовый? Вы о чём? Нет, что важнее, как вы так просто могли запечатлеть себя? Сонбэ, вы же знаете? Стоит только раз доминантным сделать метку, избавиться от неё уже будет трудно. Операция по удалению такой метки очень опасна.
Хоть он и не понимает его ментальный мир - то, как думает Сон Джиха, но товарищ по доминантному признаку, Чон Юнги, выразил свою искреннюю обеспокоенность.
Односторонняя метка крайне опасна для людей с доминантным половым признаком. Побочные эффекты односторонней метки в два раза серьёзнее, чем, если бы такая метка была у рецессивного, а в последнее время и вовсе, часто появляются новости о доминантных, которые умирают от этих побочных эффектов.
− Поэтому, если получится, лучше сделать операцию по удалению сразу же после того, как поставили метку.
Начиная с этого момента, лицо Чон Юнги начало постепенно коченеть. Потому что он почувствовал что-то странное.
− Как это...... почему. Потому что сейчас всё ещё можно избежать побочных эффектов от односторонней метки.
После этих слов, глаза Сон Джиха изогнулись. Под густыми волосами виднелись ямочки на щеках от улыбки, словно он был чем-то доволен. От этой улыбки по коже пробежали мурашки.
− Эти побочные эффекты тоже принадлежат мне.
Чон Юнги начал побаиваться его. Он задавался вопросом, не сошёл ли тот с ума. Побочный эффект односторонней метки, а именно: если вы не видите того человека, ваши руки трясутся, вас поглощает чувство, что вы вот-вот умрёте, а организм преобразуется так, что вы и правда находитесь на грани смерти - и он говорит, что это всё принадлежит ему?
− ……Я не собираюсь лишаться этого…….
Сон Джиха смеялся сам с собой, словно что-то делало его счастливым.
Сломанные очки в роговой оправе, выброшенный телефон, и любимое одеяло на диване, на которое он вдруг перестал обращать внимание. Сон Джиха наконец-то смог отказаться от всего этого.
Ведь, по крайней мере, эта метка будет целиком и полностью принадлежать ему, пока он не умрёт.
[1] – Одэн* - японский вариант названия «омук», по сути это одно и то же, просто одно слово японское, второе корейское, корейцы используют оба варианта. Омук – это лепёшки (пироги) на палочке из рыбной муки, сваренные в бульоне.
[2] – Киммари* - роллы из водорослей ламинарии (ким) с начинкой внутри (в основном овощи с фунчёзой), жаренные во фритюре в кляре из рисовой муки.