Не заполучишь главную роль - умрёшь. 43 глава
43 глава - Способ поймать крупную рыбёшку. (1)
Мы очень голодны, но ни Леонардо, ни я не были в состоянии сразу же идти на кухню. Я весь в поту, Леонардо весь в крови монстров, да и воняло от нас канализацией.
И в этот момент Витторио быстро предложил:
− Тогда подождите тут. Я разогрею рагу.
Не успев даже остановить Витторио, тот уже направился прямиком на кухню. Он же не обожжётся, зажигая огонь в печи? Поглядывая на кухню из-за волнения, я запереживал о то ли полустоячем, то ли полусидячем Леонардо, и похлопал его по спине.
− Для начала сходи в ванную, принеси воды. Помоешься сразу после еды.
Пока вода закипает, перекусим. Леонардо ответил «хорошо», и пошёл наверх.
Вопреки моим опасениям, Витторио поспешил зажечь огонь и суетился на кухне. Вскоре томатное рагу закипело, а я присел в дверном проёме кухни, помогая Витторио различными советами только тогда, когда они были ему нужны.
− Одну ложку сушёной паприки из маленькой баночки рядом. Эта специя придаёт пикантный вкус, поэтому не нужно класть слишком много.
− Правильно. Теперь разбей три яйца и добавь их. Молодец.
Шакшука, сделанная путём выпаривания оставшегося томатного рагу и добавления ещё парочки ингредиентов, была приготовлена.
Бульон уваристого томатного рагу, с добавлением сушёной паприки изливал в воздух солёный и пряный пар, а яйца всмятку, сваренные в кипящем бульоне обрели блестящий блеск желтка. Изначально это было гораздо более острое блюдо, но с учётом 24-часового голодания, чтобы не изничтожить наш желудок, был приготовлена более мягкая, послабленная версия.
Как раз кстати спустился Леонардо и зажёг огонь, чтобы нагреть воду для ванны. Он разрезал большой кусок ржаного хлеба на кусочки и положил каждому на тарелку, пропитал хлеб соусом, добавил ингредиенты из бульона, положил сверху яйцо и я откусил большой кусок.
− Ты же впервые готовишь? Так вкусно получилось!
У яиц пикантный вкус, но бульон слегка островат, уваристый бульон равномерно проник в овощи и мясо, благодаря чему жуётся легко, придавая блюду трогающий за душу вкус.
Когда я, ярко улыбаясь, похвалил Витторио, уши мальчика покраснели, и он попытался скрыть своё смущающееся лицо. Это лицо говорит о чувстве гордости и облегчения от радости, что смог чем-то помочь.
Это чувство показалось мне несколько знакомым. Чувство облегчения, смешанное с тревогой от того, что эти обязанности выполнил человек, заботиться о котором это мой долг. Нелегко сидеть у кого-то на шее.
А Леонардо же, вместо того чтобы расхваливать еду каким-то богатым словарным запасом или трогательными словами, просто старательно очищал свою тарелку, пряча еду в живот, и три-четыре раза кивал головой в знак согласия каждый раз, когда я хвалил Витторио.
Ощущение сытости, наконец, переполнило лицо Леонардо, когда он доел целую буханку ржаного хлеба размером больше человеческого лица. Что ж, этот парень и правда проделал отличную работу в подземелье.
Поэтому сегодня у меня нет желания смеяться над ним, называя его обжорой из-за того, что он много ест. Даже наоборот, мне стало жаль, что он один понёс такое бремя.
− Малыш, теперь иди спать. Будешь хорошо спать, вырастешь высоким. Да, и я очень хорошо поел, спасибо тебе.
После того, как мы с Леонардо отсыпали свои благодарности Витторио, наконец-то пришло время долгожданного купания.
Хоть и было неудобство, связанное с необходимостью кипятить воду, регулируя температуру воды вручную, но к большому счастью для меня, сама концепция мытья и в принципе гигиены была распространена в мире пьесы.
Это мои личные догадки, но возможно из-за того, что все таинства, проводимые в церкви, основаны на использовании святой воды, представление о том, что «прикосновение воды = добро», распространилось и в народе. Но это лишь предположение.
Леонардо, послушно выполняющий всё, что я ему говорю, даже подогрел воду и на мою долю, благодаря чему я смог принять ванну и успокоить своё ноющее тело, погружая его в чувство сонливости. Запах затхлого подземного водоканала и мерзкие ощущения, которые я насильно там приобрёл, смылись горячей водой.
Желудок насытился, тёплая вода сняла напряжение с тела, а тяжёлая доселе голова наконец-то начала соображать.
Три вещи необходимо срочно сделать в ближайшем будущем.
Плеск воды мягко смачивал мою кожу. Я поднял правую руку и уставился на рану. Так как я использовал её для того, чтобы прийти в себя пока мы находились в подземелье, состояние поражённого участка кожи было не очень хорошим.
«Первое - узнать о персонаже по имени Орлие.»
На столе лежала книга, сделанная из одежды умерших, которую я принёс с собой из тюрьмы на третьем подземном этаже.
«Второе - узнать побольше о них.»
Напоследок я наклонил голову, окунув затылок в воду, и посмотрел оставшееся время назначения сценарного примечания. До следующего сценария времени ещё много. К этому моменту лидер мародёров, должно быть, уже доложил виконту Лопесу о том, что произошло в подземелье, предоставив волосы Леонардо.
«Третье - отправить виконта Лопеса выяснить, кто стоит за графом Вермонтом.»
Ворча, я окунул весь подбородок в тёплую воду. Речь шла о выживании, поэтому я не мог расслабиться даже на немного.
Пока я сидел в ванне, неторопливо переминаясь с ноги на ногу, чтобы убить время, послышался слабый стук в дверь. Хоть и лежал в ванне голышом, я подумал, что пока закрываю рану на руке, не имеет особо значения даже если он войдёт.
Это был Леонардо. Возможно из-за того, что он был военным, его шаги были резкими, и их было легко отличить от лёгких и проворных шагов Витторио.
− Подожди минутку. Я скоро выйду.
− Нет, я всё равно уже заканчивал.
Я вылез из ванны, вытерся и направился в свою комнату. Леонардо безучастно стоял внутри.
Этот вид чем-то напомнил мне жуткую сцену, что я лицезрел в подземелье, когда он стоял один, зарубив своих врагов, поэтому в моменте я вздрогнул, но не настолько, чтобы это стало проблемой. Его грязный и потрёпанный видок стал гораздо более ухоженным и красивым, похоже, он тоже уже помылся.
Взгляд Леонардо задержался на моих мокрых волосах. Увидев, как капли воды с моих волос оставляют мокрые следы на рубашке, которую я поспешно нацепил, чтобы не спалить рану на руке, он велел мне сесть. Затем он выхватил полотенце из моей руки.
Поддавшись, я как попало сел, а парень встал позади меня и начал легонько вытирать влагу с моих мокрых волос полотенцем.
Похоже, его сильно беспокоило то, что я не вытер волосы как следует. В любом случае, он был главнокомандующим, которому нравится быть дотошным и помешанным на перфекционизме. Я и не представлял, что за мной будут так ухаживать.
Леонардо, молча шевеля рукой, в которой было полотенце, небрежным тоном изложил суть дела:
− Я пришёл, чтобы обсудить произошедшее в подземелье.
Его рука медленно скользнула вниз, достигнув моей шеи. Я почувствовал, как рука Леонардо обвила мою шею, собирая волосы, покрывающие затылок.
Рука, собиравшая вместе намокшие пряди, прилипшие к коже, была той самой рукой, которая сегодня слишком переутомилась – с потрескавшейся кожей и выступающими венами.
Поза, при которой меня держат за шею большой рукой, заставляла чувствовать себя пойманной добычей. Температура его рук было особенно холодной, бросающей в дрожь, словно он мылся в холодной воде, а не в горячей.
Это ощущение было немного некомфортным.
Однако, скрыв свой дискомфорт и слегка прикрыв глаза, словно мне нравилось, как он ухаживал за мной, я спросил:
− Просто кажется, я всегда сомневаюсь в тебе. Я спрошу, потому что хочу быть уверенным.
Я полуоткрыл глаза. Не знаю, к счастью ли, или к несчастью, что сейчас передо мной нет зеркала. Я понятия не имел, какое сейчас выражение лица у Леонардо, что стоит позади меня.
− Когда мы столкнулись с имитацией в подземелье, как ты заставил эту тварь раскрыть свою истинную сущность?
Как я раскрыл истинную суть монстра.
Я всё ещё не знаю, что значит «подданный великой империи». Однако ассимилированный расхититель могил №6 был так взвинчен, и взбунтовался, пытаясь сожрать меня. Я прекрасно понимал, что будет трудно справиться с этим просто расплывчатыми оправданиями.
Большой палец Леонардо коснулся моей шеи. Это движение просто попытка вытереть каплю воды. Ощущение скольжения по коже бодрит.
Подняв голову вверх, я столкнулся лицом к лицу с тёмными зрачками парня, который смотрел на меня сверху вниз. Его голос и выражение лица были такими же, как обычно, и нельзя было сказать, делал ли он это намеренно или неосознанно.
Учитывая, что Леобальт был военным главнокомандующим, у него, должно быть, за плечами уже был опыт допроса людей. Но я вообще-то тоже не пальцем деланный и вполне уверен в своей актёрской игре и маскировке.
Не теряясь, я расслабленно улыбнулся. Я примерно прикинул, как сейчас выгляжу в его глазах. Это моя привычка оценивать то, как я выгляжу в глазах других, чтобы действовать соответственно.
− Разве я не говорил, что информация стоит денег?
Леонардо тихо опустил взгляд. И затем, возможно для того, чтобы выгадать мои намерения, он слегка наклонил голову, и приблизился, чтобы присмотреться−
Не слишком ли он близко? Я отодвинул голову назад и тыкнул его в лоб, оттолкнув. Хоть он и мог противостоять этому, но этот малец послушно отодвинулся. Глядя на него, я сказал:
− Ты должен знать. Я не раскрою ничего так покорно.
− Да. Но ещё ты говорил, что информацию можно обменять на информацию. Разве тебе не интересно узнать обо мне побольше? Если хочешь, можешь дать мне знать об этом.
Поэтому давай сейчас обменяемся информацией? Нет, даже если ты мне ничего не скажешь, я и так почти всё знаю. А именно то, что сбежавший молодой господин-отброс «Леонардо» ведёт себя так, будто внезапно поумнел, обращая внимание на своё окружение, потому что на самом деле ты Леобальт. И причина, по которой с помощью способности ты можешь обнаружить и отличить монстров в том, что это привилегия главного героя.
И в нынешней ситуации, если всё, что я и так знаю, будет раскрыто Леонардо, велика вероятность того, что концепт будет нарушен, а вместе с ним моя значимость будет уничтожена. Это мир, в котором если моя значимость разрушится, я тотчас погибну.
Я же с самого начала ощутил на своей шкуре, что сценарная значимость может не только повышаться, но и снижаться. В разгар опасного для жизни кризиса я сильно вспотел, но мой рот усердно старался придумать оправдание.
− Как знать. Думаю, что пока что у тебя нет информации, которая могла бы меня заинтересовать. Мне было бы куда веселее узнавать о тебе самому. Кроме того, невозможно осуществлять такие крупные сделки без глубокого доверия друг к другу. Давай строить доверительные отношения постепенно. Просто будь терпелив, м?
Я вздохнул с облегчением, увидев смягчившегося Леонардо, которого я таки сумел уговорить и успокоить. Пока я был беспечен и невнимателен, он высказал нечто неожиданное.
− Кстати, ты больше не зовёшь меня «Лео»?