Не заполучишь главную роль - умрёшь. 39 глава
39 глава - Бегство. (2)
На земле была вода. Следы течения подземных вод?
Мы присоединились к тем, кто спустился раньше нас, и я высоко поднял фонарь. Свет был настолько ничтожен, что был не в силах разогнать тьму всего 4 подземного этажа, но его хватало, чтобы разглядеть неясные очертания.
Глядя на расстилающиеся бесконечные преграждения лабиринта, лидер мародёров с лёгким недоверием в голосе, спросил:
- Сможем ли мы выбраться отсюда сегодня?
- Не волнуйся. Застрять в центре лабиринта – не наша цель.
Подъёмник, ведущий из подземного святилища в лабиринт, высадил нас посреди лабиринта. Чтобы подняться на 3 подземный этаж, нужно пройти к единственному выходу и входу лабиринта. Группа расхитителей могил крепко схватили гроб Леобальта.
- Предупреждаю заранее, здесь мы можем встретить парочку-другую неприятных друзей. Мы же прямо под церковью! Давайте пожелаем друг другу удачи.
Я оглянулся на своих спутников и улыбнулся. Если бы это был фильм ужасов, я умер бы первым. Самой большой недостаток и то, что сводит меня с ума – на самом деле я понятия не имею, когда что-то появится.
Я пытался создать нужный настрой и предупредил, что может появиться монстр, но из-за того ли, что на 3 этаже они уже испытали на себе пробную дегустацию? Теперь буйной реакции не было.
Для того чтобы быть настороже, мы поделили роли: Леонардо впереди, мародёры, несущие гроб Леобальта в середине, а их лидер на страже сзади. Ну а я проводник, так что, конечно, в авангарде.
Идя впереди, я не мог простодушно озираться по сторонам, поэтому просто отвёл взгляд и оглядел лабиринт.
Стены довольно высокого лабиринта были частично обесцвечены из-за плесков воды, а мокрая поверхность блестела, отражая свет фонаря. Ширина прохода мала по сравнению с высотой стены.
«Если столкнёмся с ними, выбраться будет трудновато»
В лабиринте есть только один путь – вперёд или назад. А это значит, что направления, с которых они могут приблизиться, ограничены, но в то же время, пути отступления также бедны.
Если я хочу спасти свою жизнь в ситуации, когда эти твари могут появиться, мне не остаётся ничего другого, кроме как максимально цепляться за Леонардо. Даже учитывая возможное появление существ, Леонардо всё равно поставили во главе.
Несмотря на то, что он абсолютно неряшливо метнул кинжал, чуть не превратив наше первое появление на сцене в кровавое воскресенье, по крайней мере, он заслуживает доверия, если посмотреть на то, как он ведёт себя с монстрами.
В этот момент Леонардо тихо прошептал:
Как только эти слова достигли моих ушей, воздух наполнился прохладой. Выждав некоторое время, я почувствовал, как что-то медленно приближалось издалека.
Меч Леонардо вышел из ножен, издав дрожащий звук. Все, начиная от лидера мародёров до самих мародёров, доставали оружие.
Вскоре впереди из тьмы вышло оно.
«Оно» прорастало с каждой минутой. Оно выглядело как бурлящий пузырь, искажающийся и булькающий, с тонкой плёнкой, всходящей и вновь увядающей, завлекая внимание людей. Оно блёклое и неоднородное, как лёгкая дымка.
Леонардо не набросился сразу, чтобы сразить его.
Благодаря информации, которую я услышал от Орлие, я догадывался, почему Леонардо не предпринял сию секундных действий. Потому что пока оно не стало полной имитацией человеческого обличия. А до тех пор это лишь бессмертный монстр, который не умрёт, сколько бы вы его не кололи, резали или сжигали.
Тот час оно уставилось прямо на лидера мародёров.
Пузырь лопнул, и наружу выплеснулась грязно-белая мутная слизь.
Соприкасаться с этим мне не очень хотелось, поэтому я рефлекторно отодвинулся назад, в это время из осадка пузыря проросло нечто сверхъестественное. Словно распускающийся цветочный бутон, или созревший к сезону сбора урожая плод.
Это была проросшая голова отощалого человека.
Голова эта была размером с яблоко, но была очень похожа на лидера мародёров. Веки противоестественного лица, прикреплённого к туловищу, забурлили. Дрожащие глазные яблоки вываливались за пределы век, словно ещё были не зафиксированы. Под лицом начали прорастать человеческие руки в форме рыбьих косточек.
В темноте снова послышалось «пум!», и что-то приближалось со звуком расторопных шагов. То, что прояснилось под светом фонаря, было сгустком человеческих конечностей, что неумеренно были кое-как соединены друг с другом. Выглядит, как членистоногое существо.
За исключением того, что у него пять ног и три руки, которые не подходили друг другу.
Оно потеряло равновесие, комично вывернулось и закатило истерику, шевеля своими конечностями. И всё же упорно пыталось проползти сюда.
И тут я обнаружил знакомый шрам на одной из трёх рук, выросших из него.
Эта штука пытается подражать мне. Пытается стать моей имитацией. В этот момент осознание пришло ко мне, словно ударом молнии.
Есть одна страшилка: если вы встретите своего двойника, один из вас умрёт. Чтобы подражатель возродился, став настоящим, оригинал должен умереть. Так что эта штука съест меня.
Вот почему они охотятся и едят людей. Это и значит «ассимиляция» - потребление в пищу, чтобы занять место настоящих людей. Сердце билось, как не в себя, - на меня напала тревога. Я накрепко схватил своё правое предплечье, на котором красовался точно такой же шрам, который я только что увидел.
Под рукавом корочка раны порвалась, выступили капли крови, и поднялась острая боль. Боль реальности вытеснила мои боязные представления, и я внезапно пришёл в себя.
[Монстры страшнее всего тогда, когда остаются бестелесным плодом человеческого воображения.]
Я так старался выжить, не могу же я здесь и сейчас сойти с ума, правда же?
Прежде, чем я успел осознать, оно, идеально имитирующее лидера мародёров, набросилось на нас.
Пока я был напуган, Леонардо, словно выжидая момента, повернул меч лезвием назад, опустился, и, скользнув, мгновенно оказался позади существа.
Меч, удерживаемый назад от себя, из-за отдачи запястья очертил размашистый полукруг. Лезвие порезало лодыжку существа, оставляя за собой длинную серебряную сплошную линию. Леонардо застигнул врасплох голову существа, которое споткнулось и падало, и одним махом сломал ему шею.
Вскоре оно раскрошилось в порошок в его руках. Нам нельзя медлить. Нужно бежать.
Теперь это мы были членистоногими. Используя гроб Леобальта как панцирь, восемнадцать ног девятерых мужчин быстро затопали. Те, кто по глупости прыгнул в глотку монстра, теперь карабкались по его пищеводу.
Я осознал. Этот лабиринт – пищевод монстра. А мы – пища, которая пытается сбежать прежде, чем её переварят. Они – высунутый язык монстра и желудочная кислота, бурлящая, как лава.
В результате мы просто боремся за выживание – есть самим или быть съеденными. Это ничем не отличается от пустяковой и незначительной цепной реакции, которые зачастую происходят в природе.
Леонардо без колебаний разрезал не подходящий друг другу набор конечностей.
Правая рука с до боли знакомым мне шрамом, каталась по полу. Однако у него было ещё две запасных руки, и оно примчалось, ползая по полу на пяти ногах.
Леонардо ударил мечом вниз и по диагонали, отмахнув существо в стену. Бах! Удар был настолько сильным, что оно, прижатое к стене, вывернулось и упало.
А затем…… произошло нечто очень странное.
Сгусток с пятью ногами и двумя руками внезапно неровно выпятился и опал, внешне напоминая сдутый воздушный шарик. Содержимое неопознанного существа вывернулось как рвота, начиная с разжиженной кожи. Пол заполнился вязкой чёрной лужей, напоминающей дёготь.
Наружная кожица абрикосового цвета плавала на поверхности лужи, осталась лишь тонкая оболочка, прямо как пустой стручок гороха, у которого уже изъяли горошины, и, обернувшись пеплом, оно начало рассеиваться. Взгляд Леонардо довольно надолго задержался на удивительном саморазрушении, произошедшем в разгар напряжённой ситуации.
Ясно было сказано, что их нельзя убить, пока они полностью не станут человекоподобными и не завершат свою «мимикрию». Однако эта штука самоуничтожилась при попытке подражать мне.
Я точно не знаю, как они полностью имитируют людей, но я никогда раньше не слышал, чтобы они терпели неудачу. Разве особенность этих тварей не в том, чтобы в совершенстве подражать людям, живым или мёртвым?
Почему не удалось? Если говорить про отличительную черту, ну..
«Это потому, что их объект подражания – не существует в данной истории?»
Не успел я и глазом моргнуть, поток мыслей уже переполнял меня. Мои ноги всё ещё бежали к выходу из лабиринта, но было трудно удержать свою голову от постоянных оборачиваний назад.
Хоть это было лишь на мгновение, почему-то я не могу забыть выражение лица и взгляд Леонардо, когда он смотрел на существо, что самоуничтожилось.