Глава 5, часть 39. Рыцарская честь и опоздавший.
С твёрдым намерением в сердце, после окончания совещания, Субару вместе с Анастасией направились вниз по зданию городской ратуши. Просторная комната, где находился Субару, располагалась на третьем этаже пятиэтажного здания. По всей видимости, изначально она использовалась как конференц-зал.
— Самый верхний этаж сгорел от Драконьего Дыхания. Так что теперь четвёртый этаж — самый высокий. Там мы собрали всех пострадавших от «Похоти» и попросили их подождать, — сказала Анастасия.
— …Если верхний этаж сгорел, что стало с магическим устройством для трансляции? — спросил Субару.
— С ним всё в порядке. Мы его сняли и храним в безопасном месте. Само устройство — это металлический ящик размером с небольшой пьедестал. Он улавливает звук, а другие магические устройства, установленные по всему городу, принимают и передают его, — пояснила Анастасия.
На ум приходили слова «антенна» или «динамик». Получается, магическое устройство состояло из двух частей: металлического ящика и динамиков. То, что и заложников, и устройство удалось вернуть в целости и сохранности, можно считать редкой удачей. Не считая, конечно, сомнительной необходимости использовать устройство и некого внутреннего сопротивления называть заложников «спасёнными».
— Ты сказала, что пострадавшие собраны на четвёртом этаже… — начал Субару.
— Даже превратившись в мух или драконов, они сохранили человеческое сознание. Так что они понимают нас и подчиняются… Хорошо ли это — другой вопрос, — задумчиво произнесла Анастасия.
Субару не мог ответить, хорошо ли то, что сознание осталось. Если разум превращается в насекомое, в существо с совершенно иной природой, то, возможно, это избавляет от страданий по утраченному телу. Но это же и потеря самого себя. Однако, можно ли сказать, что человек, потерявший своё тело, но продолжающий существовать в таком состоянии, не утратил себя? На этот вопрос, вероятно, может ответить только тот, кто пережил подобное.
— Они с трудом контролируют свои тела. Поэтому никто из них не пытался покончить с собой. Всё произошло слишком быстро, они ещё не успели осознать, что случилось… Хорошо, что мы успели их собрать до того, как они пришли в себя, — добавила Анастасия.
— Покончить с собой… ты имеешь в виду самоубийство? Не может быть… — пробормотал Субару.
— Думаешь, не может? — спросила Анастасия.
Субару не мог легко ответить и на этот вопрос. Он лишь понимал, что Анастасия, столкнувшись с этой немыслимой ситуацией, сохраняет хладнокровие и принимает меры гораздо эффективнее, чем он сам.
— Пока живёшь — есть надежда. Но если умирает тело, а тем более душа, надежда исчезает. Нужно жить. В любом состоянии, — тихо сказала Анастасия, не поворачиваясь к Субару.
Эти слова, полные отчаяния, отражали её взгляды на жизнь и смерть, и Субару был с ней согласен.
Нужно жить. Пока жив, всегда есть шанс бороться. И ради этого…
— Анастасия-сама! — Юлиус, первым заметивший спускающихся Субару и Анастасию, обратился к своей госпоже.
Субару лишь мельком видел вестибюль на первом этаже, но даже ему было очевидно, что здесь разыгралась жестокая битва. Следы сражения — зарубки от мечей и магии на столах, стульях, стенах — были повсюду. Размазанные следы крови упрямо напоминали о себе. Юлиус, сожалевший, что «Обжорство» ускользнуло, явно не хотел отставать.
— Как прошла беседа с Субару? — спросил Юлиус.
— Немного затянулась, но всё прошло спокойно. Нацуки-кун, как и мы, не собирается сдаваться. И… — кивнув Юлиусу и слегка поддразнив его, Анастасия перевела взгляд вглубь вестибюля.
Напротив лестницы, у входа, стоял Рикард. Анастасия говорила, что он отправился на разведку, чтобы установить контакт с выжившими, но…
— С возвращением, Рикард. Что там снаружи? — спросила Анастасия.
— Я похож на того, у кого всё прошло гладко, юная леди? Дела плохи. И, скорее всего, будут ещё хуже. Эти ублюдки мастера по части пакостей, — с досадой ответил Рикард, раздражённо взъерошив свои пёсьи волосы. Он жестами отдавал указания членам «Железных Клыков», сновавшие вокруг. Несколько человек вышли наружу, а остальные расселись по углам вестибюля, чтобы отдохнуть.
— Что за пакости устраивают ведьмины культисты? Я понимаю, что сама ситуация — это уже та ещё пакость, но ты имеешь в виду что-то ещё? — спросил Субару.
— Трансляцию, босс. Ту чёртову трансляцию, — сказал Гарфиэль, появившись из-за лестницы. Он раздражённо скрежетал зубами.
— Трансляцию? Ты имеешь в виду ту, где они озвучили свои требования? Что-то ещё было? — переспросил Субару.
— Ничего особенного. Просто они разболтали о том, как легко расправились со всеми, кто пытался отбить городскую ратушу. Та «Похоть», архиепископ греха, здорово постаралась с рекламой, — ответил Юлиус, закрывая глаза.
— Благодаря этому боевой дух во всех известных нам убежищах упал ниже плинтуса. Тяжело заставить людей рисковать жизнью, чтобы вернуть свой город, когда им ткнули в лицо их бессилие, — добавил Рикард, морща нос.
Субару понял, что имелось в виду под пакостями культа ведьм. В своей трансляции Капелла не только озвучила требования, но и сообщила о поражении Субару и его группы, которые первыми попытались атаковать ратушу. Естественно, безоружные горожане упали духом, узнав о поражении тех, кто мог сражаться. А те, кто способен драться, вскоре поймут, почему Субару и его товарищи решили атаковать ратушу так рано. Они поймут, что для этого нужен был немалый боевой потенциал, и что атака, предпринятая со столь значительными силами, провалилась.
Таким образом, трансляция Капеллы была направлена на то, чтобы сломить волю к сопротивлению как у тех, кто мог сражаться, так и у тех, кто не имел такой возможности.
— По записям в ратуше мы узнали, где находятся убежища в городе. Мы начали обходить их одно за другим, начиная с ближайших… Результат, думаю, ты и сам представляешь, — сказал Рикард, изображая пустой взмах рукой.
Это был вопрос морального духа. Субару не хотел винить Рикарда и остальных за провал переговоров. Культисты ведьм просто оказались хитрее.
— Если люди потеряют волю к борьбе и желание сопротивляться, то дальше всё будет ещё хуже, — мрачно произнёс Субару.
— Верно, — согласилась Анастасия, задумчиво потирая подбородок. — Если люди решат, что сражаться бесполезно, то этот вариант просто исчезнет из их головы. И как ты думаешь, что будет дальше?
— Ты же не ждёшь, что я скажу, что они просто впадут в отчаяние и сдадутся? — спросил Субару.
— Если бы они просто сидели сложа руки и тихонько плакали, это было бы полбеды. Но, увы, так не будет. Даже если желание сражаться исчезнет, желание жить никуда не денется. И какие у них останутся варианты?
— …Неужели… — Субару с ужасом понял, к чему клонит Анастасия. Он почувствовал жгучую ненависть к культу ведьм, создавшему эту ситуацию.
Анастасия хлопнула в ладоши, подтверждая догадку Субару.
— Условия спасения уже озвучены. В форме требований. Так что вполне логично, что найдутся люди, которые в отчаянии попытаются выполнить эти требования. Найдутся владельцы «Искусственного Духа» и «Книги Мудрости». А также «влюблённые или супружеские пары», готовые стать жертвами.
— Не все же настолько отчаянны! — воскликнул Субару.
— Конечно, нет. Возможно, кто-то решит, что жизнь ценой чужой жертвы им не нужна, и попытается бежать из города… В любом случае, хаоса не избежать, — ответила Анастасия.
Если паника станет заразной, это хрупкое равновесие рухнет в одночасье. Субару не хотелось даже представлять, что культисты ведьм сделают с городом в таком случае. У каждого из них была абсолютная власть, позволяющая уничтожить всё. У каждого был свой переключатель, способный смыть всё в один миг.
— Нужно успеть до этого объяснить всем, что к чему… разве нет? — предложил Субару.
— Нереально, — ответила Анастасия.
— Но пессимистичный сценарий — это ещё не значит, что он обязательно сбудется! — возразил Субару.
Если люди поддадутся страху, это может привести к массовой панике. Единственное лекарство от этого — вселить надежду.
— Если мы скажем, что готовим контрнаступление, это может помочь предотвратить панику, — предложил Субару.
— Я считаю, что нужно быть готовыми к потерям. Они должны понять, что связываться с нами себе дороже. Иначе эти ублюдки снова сядут нам на шею, — сказала Анастасия.
— Подождите, Анастасия-сан. Мне кажется, мы уходим от темы, — вмешался Субару, чувствуя, что разговор идёт не в том направлении. Анастасия устало вздохнула.
— Твоё нежелание мириться с жертвами благородно, но нереалистично, Нацуки-кун. Мы уже понесли серьёзные потери, и победа без боли и новых ран для нас невозможна. Это очевидно.
— Первая и вторая атаки… да. Но это не значит, что мы должны смириться с будущими жертвами. Это не то же самое, что предотвратить потенциальную опасность, — возразил Субару.
— Если бы это гарантировало нам победу, я бы согласилась. Но это не так. На корабль можно брать только тех, кто готов плыть, даже если он начнёт тонуть. Брать тех, кто утянет нас на дно, — это путь к поражению.
— …Победы и поражения! — начал Субару.
— Если мы проиграем, все окажемся на дне! Если тебе не нравится говорить о победах и поражениях, давай говорить о жизни и смерти! Ты слишком наивен, Нацуки-кун, если думаешь, что можно спасти всех, — повысила голос Анастасия.
Субару хотел было броситься к ней, но Юлиус, шагнув вперёд, остановил его вытянутой рукой. Однако взгляд Юлиуса был направлен не на Субару, а на Анастасию. Встав рядом с Субару, он прищурился.
— Анастасия-сама. Я понимаю ваши чувства. Но я согласен с Субару. Если ваши опасения обоснованы, мы должны предотвратить это. Бессмысленные жертвы среди горожан причинят боль и вам… Это то, чего добиваются культисты ведьм.
— Юлиус… — Анастасия погладила свой шарф.
Юлиус открыто возражал своей госпоже, поддерживая Субару. Это было неожиданно и одновременно воодушевляюще. Если Юлиус, человек, следующий рыцарскому кодексу, согласен с ним, значит, он прав.
— Послушай. Я не хочу никого бросать. Я не думаю, что все в убежищах поддадутся панике и начнут творить безумства. Я говорю лишь о том, что такая возможность существует. Мы не можем реагировать на каждую такую возможность.
— Я не ребёнок, чтобы меня уговаривать. Мы используем все доступные силы и делаем всё, что можем. Мы обязательно утрём нос этим культистам ведьм. Я верну всё, за что несу ответственность. Но чем больше эта ответственность, тем меньше шансов, что я смогу всё удержать в своих руках.
Слова Анастасии, обращённые к Юлиусу, были холодными и безжалостными. И эти слова были адресованы не только ему, но и безрассудству Субару. Конечно, Субару понимал её точку зрения.
Спасти кого-то — это тяжёлая ноша. Даже спасти одного человека — уже непросто. А если речь идёт о многих людях, шансы на успех уменьшаются, а вероятность негативных последствий возрастает. Это простой расчёт, доступный даже ребёнку.
Чем больше палок ты держишь в руках, тем больше вероятность, что они выпадут, что ты споткнёшься, не видя своих ног, что твои руки не выдержат и разжалятся.
— Мы должны обсуждать, как победить. Сейчас не время для капризов. Рыцарская честь не настолько дешева, чтобы этого не понимать, — сказала Анастасия, словно проверяя Юлиуса.
Юлиус крепко зажмурился. Видя сзади, как опускаются его сжатые кулаки и поникает голова, Субару понял, что он отказывается от своих возражений. Однако…
— Отступить сейчас — вот что по-настоящему запятнает рыцарскую честь, — сказал Субару.
— …Нацуки-кун, ты вообще слушал? Так мы ничем не будем отличаться от того, что было в замке. Ты же, как-никак, принял рыцарское звание, — сказала Анастасия.
— Да. Я теперь тоже рыцарь. И как рыцарь, я не могу отступить. Не имею права, — ответил Субару.
Если взять на себя слишком много, неизбежно что-то упустишь. Но Субару, как рыцарь, и Юлиус, как рыцарь, несут в своих руках не просто палки. Они несут нечто гораздо более ценное. Они несут человеческие жизни, которые могут плакать и гневаться.
— Я не собираюсь с самого начала отказываться от кого-то и действовать, исходя из этого. Я ещё не настолько пропитался здешними порядками, — сказал Субару.
— Снова этот твой бред… Когда мы сражались с Белым Китом, а потом с культом ведьм, разве не было жертв? Ты и тогда говорил такие же глупости? — спросила Анастасия.
— Не смей насмехаться, Анастасия. Те, кто погиб в тех битвах, были готовы к этому. Конечно, их смерть — это трагедия, и они не хотели умирать, но они были готовы. Это большая разница, — ответил Субару.
Он понимал, что это удобная для него позиция, возможно, даже нелогичная. Но это был факт. Бывают ситуации, когда приходится рисковать жизнью, и с этим связана готовность к смерти.
— Жители этого города не обязаны быть готовы к такому. Это не их вина, что здесь стало полем боя. Неправильно, что они страдают из-за чужих прихотей.
— Даже если им это не нравится, эти прихоти всё равно обрушатся на них. И что тогда, им тоже нужно быть готовыми? — спросила Анастасия.
— Нет. Тех, кто готов к смерти, должны встречать те, кто тоже готов к смерти. А рыцари должны быть постоянно готовы и защищать тех, кто не готов, — ответил Субару. — Именно этого я жду от рыцарей, и именно так я хвастался перед деревенскими детьми.
Получив рыцарское звание, немного покрасовавшись и поговорив о рыцарстве, Субару сам стал так думать. И видя, как детишки слушают его с блестящими глазами, он старался соответствовать этому образу. Эмилия, которая тоже слушала его, тоже смотрела на него с блестящими глазами.
— Я рыцарь Эмилии. Я хочу сражаться ради неё. Но это не значит, что мне всё равно, что будет с остальными, лишь бы Эмилия была в безопасности. Юлиус — твой рыцарь, Анастасия-сан. Он хочет сражаться прежде всего ради тебя. Но этого ему мало. Рыцари — тщеславные и жадные создания, — сказал Субару.
— Мы будем красоваться до самой смерти, Юлиус тоже. Ведь он — самый выдающийся рыцарь. А значит, самый тщеславный, — сказал Субару, указывая большим пальцем на Юлиуса. Тот слегка смутился. Реакция Юлиуса и ошеломлённый вид Анастасии показались Субару забавными, и он, несмотря на всю серьёзность ситуации, не смог сдержать улыбки.
— Глупо сражаться с тяжёлым сердцем, думая о том, что придётся кого-то бросить, когда у нас есть такая простая и понятная цель — победить злодеев. Мы спасём всех и победим всех. Давайте решим это прямо сейчас, пока не потеряли боевой дух.
Одно дело — изначально решить кого-то бросить, и совсем другое — не суметь спасти в итоге. Легко сказать, что всё это — просто игра для самоутверждения, но…
— Жить ради самоутверждения — пожалуй, самый человечный способ жить. Я согласен с братаном, — раздался голос, до этого не участвовавший в разговоре.
Все удивлённо обернулись к входу в ратушу. Стоявший там человек неловко переминался под градом взглядов.
— Эй, эй, не смотрите на меня так пристально. Я и сам знаю, что не красавец. И уверен, что не оправдаю ваших ожиданий, — сказал мужчина в чёрном шлеме.
Это был Аль, один из его знакомых, которого он не видел с утра, после того как они расстались в гостинице. С прежней невозмутимостью он оглядел вестибюль.
— Это все важные шишки в городской ратуше? Других нет?
— …Наверху Круш и остальные. Где ты был? — спросил Субару.
— Я? Как только началась вся эта заваруха, я смылся и спрятался. А теперь, когда всё вроде бы утихло, решил посмотреть, что к чему. После трансляции я подумал, что в ратуше найду братана или ещё кого-нибудь, кто в курсе дела, — ответил Аль, играя с застёжкой своего шлема. Все, кроме Субару, были недовольны его ответом. Они были раздражены тем, что человек, способный сражаться, предпочёл в этой ситуации позаботиться о своей безопасности.
— Не надо на меня так смотреть. Это я виноват, что опоздал? Мне жаль, что меня не было рядом, но так уж сложились звёзды. И не думаю, что моё присутствие что-то изменило бы, — пожал плечами Аль.
— Эй, босс! Что этот ублюдок себе позволяет? Он что, хочет с нами подраться?! — вскипел Гарфиэль.
Гарфиэль не был знаком с Алем. Когда Присцилла появилась в гостинице и разрушила их идиллию, Гарфиэля там не было. В его глазах Аль был просто незнакомцем, который пришёл после драки и раздаёт советы.
— Погоди, Гарфиэль. Это Аль. Рыцарь Присциллы, кандидата на королевский престол. Я, кажется, не рассказывал тебе, но сейчас в городе все пять кандидатов… — начал объяснять Субару.
— Позволь поправить, братан. Я работаю на Присциллу, но я не рыцарь. Я не настолько высокого мнения о себе, чтобы называть себя этим благородным словом. О, ты же не обиделся, братан? — перебил его Аль, добавляя ещё щепотку сарказма. Гарфиэль, увидев это, окончательно взбесился и уже готов был наброситься на него.
— Стоять! Хватит! Замолчите оба! — крикнула Анастасия, хлопнув в ладоши. Она гневно посмотрела на Аля.
— Ты решил испортить всем настроение с порога? Взял пример со своей хозяйки? Подобное поведение только ухудшит твою репутацию. Прекрати.
— Благодарю за совет, но, к сожалению, это моя натура. Я известен тем, что действую людям на нервы. Выводить противника из равновесия — один из моих способов выжить, — ответил Аль, почесав затылок через прорезь в шлеме.
Анастасия вздохнула и повернулась к Субару.
— Похоже, всё становится ещё сложнее. Но моя позиция остаётся прежней. Мы должны быть готовы к жертвам и разработать план победы, исходя из этого. Если ты, Нацуки-кун, хочешь избежать жертв любой ценой, думай, как это сделать. Я тоже не хочу, чтобы кто-то пострадал.
— Значит, ты не против, если я обойду убежища? — спросил Субару.
— …Я ограничу время. Нам в любом случае нужны боевые силы. Если в каком-то убежище найдутся те, кто может сражаться, мы должны обратиться к ним.
Анастасия неохотно, но согласилась с предложением Субару. Полной поддержки ждать не приходилось. Сейчас не время жаловаться.
— Возьми Зеркало Связи. И чтобы ты был здесь ровно за шесть часов до истечения срока, установленного в требованиях. Мы свяжемся с тобой. И учти, после этого ни одной ошибки, — сказала Анастасия.
— Кстати, я не знаю, каков срок. Когда он истекает? — спросил Субару.
— Сегодня ночью, с наступлением нового дня. Примерно через девять часов, — ответил Юлиус.
Если совещание запланировано за шесть часов до этого, то у него есть всего три часа. За это время нужно убедить Анастасию. А ещё найти способ и силы, чтобы победить культ ведьм до истечения срока. Только тогда город будет спасён. Нет, этого недостаточно. Нужно ещё вернуть Эмилию, вернуть воспоминания Рем и вернуть людям, превращённым «Похотью», их прежний облик. Только тогда это будет настоящая победа.
— Времени мало. У вас есть карта убежищ? — спросил Субару.
— Да. Бери, сколько нужно. И постарайся не пересекаться с Рикардом и его «Железными Клыками», — сказала Анастасия.
Рикард передал Субару карту с отмеченными убежищами, которые он уже обошёл. Субару перерисовал отметки на чистую карту. Похоже, «Железные Клыки» начали с самых дальних убежищ. Учитывая, что Субару придётся передвигаться пешком, это было на руку — ближайшие убежища остались нетронутыми. Словно кто-то специально оставил их для него.
— Субару, я пойду с тобой, — сказал Юлиус.
— Юлиус? Нет, это не лучшая идея. Конечно, чем больше людей, тем лучше, но мы не можем оставить ратушу без защиты.
Субару отказал Юлиусу, ссылаясь на нехватку людей. Рикард тоже собирался продолжить обход, а Субару хотел взять с собой Гарфиэля. Наверху был Вильгельм, но оставлять всё здание на него одного было бы слишком большой нагрузкой. Тем более что сейчас над лагерем Круш сгущались тучи.
Юлиус с досадой кивнул. Он выглядел необычно взволнованным. Субару похлопал его по плечу, а затем кивнул Гарфиэлю.
— Гарфиэль, пойдём со мной. Нужно обойти другие убежища и найти тех, кто может сражаться. И если там распространяется паника, нужно её остановить.
— …Оу, понял. Положись на меня, — ответил Гарфиэль после небольшой паузы.
Субару развернул карту и стал думать, с какой стороны Пристеллы лучше начать обход. В первую очередь нужно было найти союзников… и узнать, что с Райнхардом.
— Давай попробуем обойти убежища вокруг той гостиницы. Вряд ли Присцилла ушла слишком далеко, — сказал Аль, указывая на карту.
— Тогда нам нужно идти через… Погоди-ка, — Субару остановил Аля, который явно пытался направить их к своей цели. Он указал на него пальцем.
— Конечно. Мне не хочется оставаться одному. И если я не найду Присциллу, тоже будет плохо. Если бы я знал, что так получится, не оставил бы её одну, несмотря на её слова. Теперь мне нужно её найти, иначе потом будет хуже, — ответил Аль.
— …Вот это преданность госпоже, — сказал Субару.
Пусть и с такими эгоистичными мотивами, но помощь лишней пары рук была кстати. Гарфиэль, услышав, что Аль идёт с ними, явно был недоволен, но сейчас не время выбирать. Как ни досадно, но Присциллу тоже нужно было спасать.
— Я видел Присциллу в парке в Первом районе за пятнадцать минут до начала этого хаоса. Если она где-то и есть, то в убежищах поблизости.
— Серьёзно? Это очень ценная информация, братан. Тогда начнём оттуда.
Аль обрадовался и похлопал Субару по спине. Субару вышел из ратуши в сопровождении радостного Аля и хмурого Гарфиэля.
Провожая их взглядом, Анастасия сказала:
— Замолчи, шарфовая лиса. Я тоже не дура. …Если Нацуки-кун вернётся и будет настаивать на своём, я подумаю, — ответила Анастасия с уставшим видом. Её шарф слегка дрогнул.
Никто не заметил этого короткого обмена репликами.
https://t.me/rz_arc