Арка 5, Глава 12 — «Гнетущая атмосфера чайной комнаты»
Все собравшиеся в чайной комнате были людьми исключительной важности.
Эмилия: «Даже так, удивительно, что Рейнхард и Вильгельм — родственники. Неудивительно, что они оба искусные фехтовальщики».
Субару: «Естественно, ты не знала, у тебя не было причин знать. Если бы семьи основывались на сходствах, то у людей получились бы довольно большие семьи, Эмилия».
Деревянный пол под длинным столом был покрыт циновками в стиле традиционной японской гостиной. Эмилия и Субару сидели рядом, перешёптываясь ни о чём существенном. Они болтали, чтобы успокоить нервы.
Беатрис: «Беатрис уже настороже и никому не позволит ничего попытаться, собственно говоря. Субару может перестать быть таким настороженным и смотреть на всех этими злыми глазами, я полагаю».
Субару: «Знаешь, я родился со злобным взглядом. Я ни на кого не смотрю с опаской. Кроме того, я знаю, каково это, когда на тебя смотрят холодными глазами, так что, пожалуйста, прекрати».
Беатрис тоже сидела рядом с Эмилией, бдительно наблюдая за происходящим. Эмилия сидела, поджав под себя ноги, Субару скрестил ноги, а Беатрис сидела с прямой спиной. Она приняла такую позу ради Субару, хотя не могла удержаться от лёгкого ёрзанья.
Субару: «В любом случае, Гарфиэль здесь, если что-то случится. И кроме того, никто здесь не стал бы действовать так опрометчиво».
Взгляд Субару переместился с Беатрис, чьи колени дрожали, и направился в угол чайной комнаты, где сидел Гарфиэль. Хотя он заметил Субару и хотел помахать ему рукой, его рука была занята — её держала Мими.
Сейчас несколько ключевых фигур Королевского отбора собрались за столом, в то время как остальные наблюдали за ситуацией из углов комнаты. Другими словами, Гарфиэль и Мими сидели вместе. Хетаро и Тиви также присутствовали, глядя на Гарфиэля с мрачной злобой.
Джошуа тоже сидел в чайной, выглядя крайне неловко.
Рейнхард: «Я очень благодарен за гостеприимство. Фельт-сама, возможно, немного опоздает, так как она сейчас в Пристелле, но скоро должна быть здесь».
Анастасия: «Не надо быть таким официальным, тем более что ты принял моё приглашение так скоро. О, но это странное совпадение, что вы все прибыли так близко друг к другу».
Анастасия мягко подошла к этикету Рейнхарда. Рейнхард поднял голову и посмотрел на Юлиуса, который стоял рядом с Анастасией.
Рейнхард: «Давно не виделись, Юлиус. В последний раз мы встречались лицом к лицу в Торговой палате».
Юлиус: «Ах, это верно. Я прошу прощения за то, что попросил всех прийти в столь короткие сроки. Но мне спокойнее знать, что вы все в безопасности».
Поприветствовав друга, Рейнхард вернулся на своё место в комнате с татами. Если рассадка за столом отражала положение фракций, то Рейнхард сидел на самом низком месте. [1] Во главе стола сидела хозяйка, Анастасия. Рядом с Анастасией сидела Эмилия и её фракция, а Рейнхард, представлявший фракцию Фельт, сидел перед ними. Напротив Анастасии был(а)…
—: «Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как все мы собрались вместе».
Говорившая, с благородной улыбкой, была красивой женщиной с зелёными волосами.
Янтарные глаза, казалось, содержали в себе саму картину гармонии. Одетая в женственное темно-синее платье, она излучала благородство. Хотя, если бы кто-то знал, какой она была раньше, ему было бы трудно увидеть в ней того же человека.
Эмилия: «Мы тоже давно вас не видели, Круш-сама. Вы, кажется, в порядке».
Круш: «Да, это так. Я ранее доставила вам много хлопот, поэтому позвольте мне выразить свою благодарность. Я также слышала о некоторых ваших деяниях. Получив эти новости, я подумала, что это то, что могли сделать только вы».
Эмилия не побоялась обратиться к Круш, которая ответила ей мягким тоном. Её прежняя решительность, казалось, исчезла вместе с памятью, и она ещё не восстановила её. Она больше не была проницательным, храбрым политиком, а всего лишь красивой аристократической леди.
Если бы вышеупомянутые события, в которых участвовала Эмилия, произошли с нынешней Круш, они бы наверняка закончились трагедией.
Феликс: «Ня-я, слышать, как люди так говорят о тебе — удивительно. Истребить Великого Кролика и стать пользователем Духовных Искусств, кто бы мог ожидать такого от Субару-куна?»
Рядом с Круш сидела красивая девушка с кошачьими ушками — нет, женоподобный юноша с застенчивой манерой речи. Это был Феликс, Рыцарь Круш и высший целитель Королевства.
В отличие от своей невероятно изменившейся хозяйки, Феликс ничуть не изменился. Это было обнадеживающе, но в то же время его по-прежнему было трудно понять.
Субару: «Ну, стать тем, на кого люди могут положиться, всегда было одной из самых больших целей в моей жизни. Что касается моего контракта с Беако, ну, это, наверное, тебя раздражает, но в тот момент моя жизнь была в опасности, так что у меня не было выбора, кроме как заключить его».
Феликс: «Даже несмотря на то, что я дал тебе такое серьёзное предупреждение? Врата Субару-куна в конце концов перегрузятся. Без Беатрис-тян они распахнутся с треском, так что тебе придётся быть особенно осторожным, ня».
Субару: «Понял. И нет другого парня, который мог бы сделать Беако такой счастливой».
Хотя оба говорили в шутливом тоне, предупреждение Феликса было серьёзным, искренним советом, поэтому Субару тоже ответил с не менее серьёзным настроем. Опустив руку на плечо Беатрис, чьё лицо покраснело, он посчитал это платой за обучение.
Субару: «И всё же… Я не ожидал, что Круш-сан и её фракция тоже будут приглашены. Я уже был удивлён, встретив Рейнхарда снаружи, но сейчас у меня чуть не пошло носом кровь».
Феликс: «Фу. Это было бы слишком драматично. Но это довольно удивительно, что мы все случайно приехали в один и тот же день, ня».
Вильгельм: «Поскольку конкретная дата и время встречи не были установлены, то, что мы прибыли вместе, стало результатом оценок… Нам редко выпадает шанс собраться всем вместе, так что это наша удача».
Это был последний член лагеря Круш. Рядом с Круш сидел Феликс в женской позе. Рядом с ним сидел старый фехтовальщик Вильгельм, потягивая чай. Он был одет в тот же костюм дворецкого, что и всегда, но он подходил к образу человека, пьющего чай в комнате в японском стиле.
На самом деле, из-за рассадки Рейнхард и Вильгельм оказались сидящими рядом друг с другом. Однако это была самая душераздирающая сцена.
Субару: «Они даже не посмотрели друг другу в глаза…»
Субару прошептал своё наблюдение Эмилии, которая тихо согласилась. Вильгельм и Рейнхард, как дедушка и внук, были прямыми родственниками, но, кроме обмена любезностями, они ещё не признали друг друга.
В чайной комнате царила тишина, и Субару, чувствуя себя неловко, решил обдумать сложившуюся ситуацию. Лагерь Эмилии в основном не умел читать настроение, состоя из легкомысленных членов, которые, будь то из-за своей бестактности[2], природы или просто из-за того, что были подростками или даже детьми, не могли ничего сделать в тяжёлой атмосфере.
Также было трудно забыть, как Джошуа, который вернулся после того, как его вызвали, испуганно вскрикнул «Ваа!», увидев ситуацию.
Семья Астрея. Это имя было настолько известно, что даже Субару знал немного об истории их семьи. «Святой Мечник» — это титул, который передавался из поколения в поколение, и два человека перед Субару, а также предыдущий Святой Мечник, образовали род людей такой огромной силы, что одно их присутствие меняло ход сражения.
Одержимость Вильгельма Белым Китом, очевидно, возникла из-за поражения его жены, предыдущего Святого Мечника. Соединение этих фактов приводит к одному вопросу.
—— Почему Вильгельм решил воспользоваться силой фракции Круш, а не силой своей собственной семьи?
Если продолжить вопрос, то почему Рейнхард не участвовал в битве с Белым Китом?
Вильгельм сказал, что начал преследовать Белого Кита около четырнадцати лет назад. Если это было проблемой с самого начала Королевского Отбора, то Вильгельм не мог сотрудничать с Рейнхардом, который был членом противостоящей фракции. В этом был смысл.
Но Вильгельм начал свою мстительную охоту на Белого Кита в то время, когда Дом Астрея не имел никакого отношения к Королевскому Отбору. Конечно, тогда Рейнхард был ещё ребёнком и не обладал способностью победить Белого Кита. Но, учитывая его более поздний рост, почему Рейнхард никогда не искал Белого Кита?
Субару не имел ни малейшего представления ни о чувствах Вильгельма, ни о мыслях Рейнхарда.
—— Он бы с удовольствием послушал, если бы они когда-нибудь захотели это обсудить.
Однако спрашивать напрямую было бы всё равно, что бессовестно вскрывать старую рану и сыпать соль на струпья. И хотя Нацуки Субару был невероятно любопытен, за последний год он значительно вырос. Он начал понимать, что если будет настаивать на этой теме, люди сочтут его надоедливым.
Рейнхард и Вильгельм, хоть и находились во враждебных фракциях, были ценными, талантливыми людьми, с которыми у Субару были хорошие отношения. И поэтому доверие, которое они ему оказывали, не было настолько дешёвым, чтобы выбрасывать его только из-за любопытства.
Поэтому всё, что он мог сделать, — это надеяться, что кто-нибудь другой поднимет эту тему.
Эмилия: «Кстати, Анастасия-сан, зачем ты всех сюда собрала? Думаю, у тебя была какая-то цель… Верно?»
Не подозревая о беспокойстве Субару, Эмилия обратилась с вопросом к Анастасии, которая с улыбкой наклонила голову.
Анастасия: «Конечно, у меня есть кое-что, что я хотела бы обсудить с каждым из вас, но, отвечая на вопрос Эмилии-сан, мне пришлось изрядно подумать, чтобы придумать что-нибудь, что заманило бы каждого из вас сюда».
Эмилия: «Мы пришли за магическими камнями, но как насчёт остальных?»
Анастасия: «У всех есть всякие заботы и всё такое. Узнать об этом просто… Только есть и такие, где просто не понять, чего они хотят».
Эмилия: «Те, кого ты не можешь понять…?»
Эмилия скрестила руки на груди, на её лице отразилось озадаченное выражение, хотя проблема была не такой уж сложной. В конце концов, были те, кто не присутствовал, что делало ненужным размышлять о том, какой Лагерь был наименее открыт для общения.
Вильгельм: «Присцилла-сама и Ал-доно не были приглашены, не так ли?»
Анастасия: «Эти двое полностью настроены на свой собственный путь, и я даже не знаю, с чего начать выяснять, что они ищут. Если честно, даже Фельт-сан относится к земле и деньгам так, как будто они совершенно не имеют значения».
Рейнхард: «Что касается этого момента, то мы находимся во власти Фельт-сама относительно того, когда она прибудет. Тем не менее, я бы хотел, чтобы она немного больше заботилась об этих вопросах».
Анастасии, которая признала, что относительно легко исключила один из Лагерей, Рейнхард продемонстрировал своё понимание, выразив то же мнение.
Услышав это и согласившись лишь с частью содержания, Эмилия подняла руку и сказала:
Эмилия: «Меня тоже беспокоит, что происходит у всех. Я много учусь, но, учитывая моё высокое положение, это супер-пупер сложно».
Субару: «Кто вообще в наше время говорит «супер-пупер»…»
Эмилия: «Хмф, Субару, ты злюка».
С небольшой задержкой Эмилия надула щёки и ущипнула Субару за правое плечо. Кстати, Беатрис тоже ущипнула его за левое плечо, так что он получил по заслугам.
Во всяком случае, позиции Лагеря Присциллы и Лагеря Фельт были ясны. Тогда оставалось только выяснить причину, возможно, слабость, которая привела сюда Круш.
Круш: «Что касается того, почему мы приехали в Пристеллу, то это потому, что у Анастасии-сама, похоже, есть некоторая информация о Чревоугодии».
Как будто прочитав мысли Субару, Круш ответила.
Слова Круш поразили Субару, как пуля, и это было то, что он не мог игнорировать. Тем временем Анастасия с кривой улыбкой погладила свой шарф.
Анастасия: «Я ничего не скрывала от Нацуки-куна, но есть вопрос приоритетов. В данных обстоятельствах решение проблем Круш должно иметь приоритет. Разве не так?»
Субару: «Гах, гр… шу… фу… Х-хорошо, хорошо».
Юлиус: «Я вижу, ты немного повзрослел».
Субару: «Гад, я уже на грани взрыва».
Продажа тому, кто больше заплатит, — основа принятия решений в бизнесе.
Субару удалось сдержать свою ярость на объяснении Анастасии, что было удачей, так как Юлиус начал выглядеть неловко.
Субару: «Кто вы, мои родители? Кстати, мой отец мог бы избить меня в десять раз лучше, чем ты когда-либо смог бы!»
Феликс: «Э… Ферри-тян боится…»
Субару: «Не трясись так сильно! Ты боишься своей собственной семьи!?»
Субару огрызнулся на Феликса, который прижался к Круш, но он шутил, а не ругал. Что касается его слов об отце, Кенити, то они были правдой, а не смирением или преувеличением.
Причина Анастасии была приемлема. Однако совсем другое дело, если бы информация была предоставлена только Круш, а не Субару. Информация о Чревоугодии имела решающее значение для восстановления Рем, которая всё ещё спала в особняке Розвааля.
Несмотря на то, что он принял причину, он не так легко поддастся на уговоры.
Анастасия: «Хотя ты и делаешь такое страшное лицо, ты почувствуешь себя спокойнее, когда услышишь всю историю».
Субару: «Тогда… Ты говоришь правду?»
Анастасия: «Это не ложь, и я уверена, что фракция Круш не собирается держать её при себе».
Субару повернулся к Круш, которой, казалось, было трудно сохранять спокойное выражение лица.
Круш: «Это естественно. Конечно, чтобы вернуть свои воспоминания, я хочу получить информацию о Чревоугодии. Однако я также знаю, что Субару тоже полон решимости победить Чревоугодие ради той юной девушки. В таких обстоятельствах у меня нет желания монополизировать информацию».
Круш: «Кроме того, чем больше я найду товарищей, которые разделяют мою цель, тем лучше. Чем больше людей будут бороться с неуловимыми грешниками Культа Ведьмы, тем больше вероятность, что мы победим».
Круш, говорившая лёгким тоном, успокоила Субару. Её истинным желанием было, конечно же, восстановить свои воспоминания и исправить свои недостатки. Но это не мешало её доброжелательности по отношению к Субару.
Обладая благородной натурой, которая ничуть не потускнела от амнезии, была эта женщина по имени Круш Карстен.
Субару: «Я благодарен. Спасибо, Круш-сан. Я дорожу возможностью, которую вы мне предоставили. Определённо».
Круш: «Тем не менее, информация — наш приоритет. Мы не уступим в этом».
В ответ на решимость Субару Круш выпрямила спину и встретилась с ним взглядом.
Конечно. Между ними было жаркое соперничество. Но её доброжелательная улыбка была неуместна в данном случае, поэтому они с Субару улыбнулись вместе.
Тем, кто прервал этот момент, был Рыцарь Круш.
Феликс: «Ня-я-ау. Видеть Субару и Круш-сама вот так — действительно раздражает, прекратите. Субару такой жадный человек. Разве двух цветов рядом с тобой недостаточно? Ня-я, правда?»
Круш: «Феликс, это не очень вежливо говорить. Субару не тот, кто поддастся таким соблазнам».
Субару: «Да, не говори так. Конечно, Круш-сан красивая и очень милая, но у меня преданное сердце… Хотя сейчас оно разделено на две части, но—— ойойойой!?»
Беатрис: «Это не очень преданное сердце, собственно говоря. Тебе следует просто помолчать и подумать над тем, что ты только что сказал, я полагаю».
Субару, пытавшийся согласиться с Круш, был пойман за ухо крепкой хваткой Беатрис. Его глаза слезились в знак протеста, но прежде чем он успел пожаловаться, он заметил, что она указывает на Круш.
Следуя за пальцем Беатрис, Субару увидел, что Круш ярко покраснела и смотрит вниз. Вспомнив, какие странные слова он произнёс, он спросил:
Субару: «О нет, Эмилия, я сказал что-то странное?»
Эмилия: «А? Хм, я не уверена. Субару, ты просто говорил так, как обычно говоришь со мной…»
Субару: «Это правда. Тогда что я сделал? Если я подержу тебя за руку, Эмилия, мне будет легче думать, можно?»
Эмилия: «Да, да. Хорошенько подумай».
Субару постучал себя по лбу рукой, которой держал руку Эмилии, и бросил мрачный взгляд. Тем временем Феликс воспользовался случаем, чтобы прошептать Круш:
Феликс: «Видишь, всё именно так. Субару-кун подсознательно чрезмерно дружелюбен ко всем, кого встречает, и всегда старается изображать из себя крутого и красивого. Как будто у него не всё в порядке с головой. Не обращай на это внимания».
Круш: «Да, я буду осторожна. Ха, я была немного шокирована».
Круш со вздохом облегчения положила руку на грудь.
Субару нашёл это женское действие невероятно милым. Круш и Феликс, не подозревавшие о его мыслях, держались за руки, как будто давали друг другу обещание. Любой, кто наткнулся бы на эту сцену, предположил бы, что они подружки.
Теперь все раскрыли свои причины приезда в Пристеллу.
—: «Э-э-э, полный комплект. Судя по словам Рачинса, я должна была просто встретиться с тем старшим братом и леди из Карараги».
Бумажная дверь распахнулась, и за ней показалась девушка.
Это была проворная, миловидная блондинка с большими каштаново-малиновыми глазами и кривой улыбкой. Её маленькое личико было полно озорного шарма, а стройное, но подвижное телосложение казалось немного более женственным. Как и в прошлом, она была одета в одежду, ориентированную на повышение скорости передвижения, которая случайно оставляла открытыми её пупок и ноги.
Фельт: «Что, удивлены, что я всё ещё так выгляжу? Прошёл всего год, знаете ли».
Все опустили плечи, увидев её, и Фельт заметила их разочарование. Рейнхард же встал, чтобы приветствовать свою госпожу, когда она подошла.
Рейнхард: «Я уверен, что оставил сменную одежду в драконьей карете, что случилось?»
Фельт: «Тьфу! Я хотела осмотреть достопримечательности в чём-нибудь удобном. Ты хотел, чтобы я переоделась в отеле, но кто станет носить то, что выглядит таким колючим? Ты же должен знать, что я такая!»
Рейнхард: «Это действительно на тебя похоже…»
Рейнхард приложил руку ко лбу, говоря беспомощным тоном. Фельт, которая таскала сильнейшего героя Королевства, как игрушку, выглядела счастливой, войдя в комнату.
Фельт: «Итак, вот я… Я благодарна за ваше гостеприимство сегодня и надеюсь, что наши обсуждения пройдут хорошо. Вот, всё с приветствиями покончено».
На мгновение Фельт выглядела такой же элегантной, как дочь дворянина. Она озорно улыбнулась и изобразила реверанс без юбки, сразу же вернувшись к своему обычному состоянию.
Субару хорошо осознавал своё несогласие с аристократическим сообществом, но отношение Фельт к ним, казалось, заметно ухудшилось за последний год.
Фельт: «Чувак, это действительно странное здание. Я никогда раньше не видела такого, поэтому мне стало любопытно, и я немного исследовала его, прежде чем прийти сюда».
Фельт села на циновку, которую первоначально занимал Рейнхард, который передвинул другую и серьёзно сел рядом с ней. По случайности Фельт теперь оказалась рядом с Вильгельмом, разделяя дедушку и внука.
Эмилия: «Ну, давно не виделись, Фельт-тян. Как поживаешь?»
Фельт: «Странно, что к моему имени добавлено «тян». В любом случае, у меня всё хорошо. Нээ-тян, ты была… немного слишком оживлённой, не так ли? Я слышала много слухов о действительно страшных вещах».
Эмилия: «Это Субару был оживлённым, а не я. Что касается меня, то мне повезло, что меня спасли труды Субару, вот и всё».
Услышав ответ Эмилии, Фельт вскочила на ноги, хлопнув в ладоши, и её взгляд устремился прямо на Субару.
Фельт: «Я слышала кучу нелепых слухов о тебе, нии-тян[3]. Я просто хочу знать, сколько из этих слухов действительно правда?»
Субару: «Похоже, ты решила, что все они ложные, ещё до того, как спросила меня. Твой уровень веры в меня удручающе низок».
Фельт: «Потому что они все такие дикие! Я слышала, что ты разрезал Белого Кита пополам самостоятельно, раздробил череп Архиепископа Греха голыми руками, и даже Великий Кролик был зажарен и съеден——»
Субару: «Я действительно был причастен ко всему этому, но слухи раздуты в сотни раз!»
Если бы Субару действительно сделал то, о чём говорили слухи, то его провозгласили бы героем Королевства и, вероятно, даже посадили бы на трон. Обладая такой властью, он сделал бы Эмилию королевой, и они правили бы вместе.
Реакция Субару вызвала лёгкий смех у собравшихся. Два источника смеха исходили от людей, сидящих в противоположных концах комнаты, Юлиуса и Вильгельма.
Эти двое, похоже, смутились своей подсознательной реакции, поискали друг друга глазами и расслабились, когда нашли кого-то, кто отреагировал так же. Фельт, чьи глаза в замешательстве метались туда-сюда, спросила:
Фельт: «Почему старик и Рыцарь засмеялись? Я что, сказала что-то странное?»
Субару: «Всё, что ты сказала, было странным! Ты слишком переоценила меня. Если бы я сделал столько, то заслужил бы Нобелевскую премию мира!»
Хотя Субару не совсем понимал, что он заслужил, он знал, что это должно быть символом почёта. Когда ему вручали медали за заслуги, он не до конца понимал их фактическую и символическую ценность, поэтому никогда лично не чувствовал заслуги, которая шла вместе с ними.
На самом деле, медали, которые он получил, были весьма ценны в Королевстве.
Вильгельм: «Вклад Субару-доно был незаменим во время битвы с Белым Китом. Если бы его там не было, я не сомневаюсь, что мы все погибли бы. Это звучит как преувеличение, но это не повод для смеха».
Юлиус: «То же самое относится и к битве с Архиепископом Греха. Никто другой не разрабатывал нашу тактику и не брал на себя командование. Если бы его там не было, я и другие, кто помогал, не смогли бы подчинить Архиепископа Греха».
Потрясающая вера со стороны Вильгельма и Юлиуса.
Их прямая поддержка поразила Субару до глубины души. Оживлённая атмосфера заставила всё его тело гореть от смущения. Его лицо покраснело от уха до уха, и в любой момент из глаз могла брызнуть кровь.
Субару: «Н-нет, перестаньте! Не хвалите меня так сильно! Чем выше вы меня поднимаете, тем больше становится моё эго, разве вы все не должны это понимать!?»
Юлиус: «Нет, совсем нет. Хотя это правда, что ты выставил себя дураком в начале Королевского Отбора, ты снова и снова доказывал свою ценность. Ты более чем компенсировал тот позор. Ты, безусловно, заслуживаешь того, чтобы тебя хвалили до такой степени».
Вильгельм: «Совершенно нет необходимости в смирении. Ты приложил руку к совершению великих дел. Эти успехи никогда бы не произошли, если бы тебя там не было. Я буду гордиться тем, что делил с тобой поле боя до конца своих дней».
До сих пор Субару умирал множеством мучительных, ужасных способов. Однако это была бы самая ужасающая смерть. Быть засыпанным комплиментами.
Субару, смущённый до смерти, посмотрел на Эмилию и Беатрис, моля о помощи. Однако двое людей рядом с ним лишь мило улыбнулись.
Эмилия: «Это правда. Субару очень старался. Я действительно горжусь тем, что он мой Рыцарь».
Беатрис: «Н-ну, это естественно, что он так успешен, потому что он партнер Беатрис, собственно говоря. Он будет становиться всё более и более удивительным, я полагаю. Так что это хорошая привычка — привыкнуть хвалить его, собственно говоря!»
Поскольку ситуация приняла совершенно неожиданный оборот, Субару охватила паника. Затем все по очереди высказались.
Рейнхард: «Удивительно, Субару. Все хвалят тебя за то, что ты сделал что-то удивительное, что-то, что никто другой не смог бы сделать. Я рад называть тебя своим другом».
Круш: «Я бы потеряла так много верных людей без помощи Субару-сама, даже Вильгельма, который поддерживает меня по сей день. Позвольте мне ещё раз поблагодарить вас».
Феликс: «Хотя у тебя нет никаких боевых способностей, ты не пал духом во время битвы с Белым Китом. Это позволило Круш-сама произнести речь, которая изменила ход битвы. Короче говоря, спасибо тебе большое, ня».
Анастасия: «Благодаря информации Нацуки-куна, и я, и бесчисленное множество других бизнесменов больше не страдают от тумана Белого Кита. Мы заработали на этом много денег. Ты заслужил мою благодарность».
Мими: «Ооо! Мы по очереди делаем комплименты онии-сан? Он очень сильный! Он очень красивый! Уступает только Мими! Твоя очередь, Гарф!»
Гарфиэль: «Да, я не знаю, что случилось, но Капитан заслуживает похвалы. Это мой потрясающий брат. Знаешь, типа «слава приходит с правильным поступком» и всё такое».
Люди пользовались моментом и нагружали лестными замечаниями Субару, который краснел от всех тёплых слов ободрения, съёживаясь всё больше и больше. Фельт рассмеялась, обнажив свой клык.
Фельт: «Похоже, что это правда, но… похоже, натура нии-тян не изменилась. Какое облегчение!»
Субару: «Ребята, прекратите! Вы все накинулись на меня!!»
После того, как Фельт подвела итог происходящему фарсу, Субару больше не мог этого выносить и взорвался. Напряжение, которое изначально окутывало чайную комнату, растаяло со звуком смеха.
Субару: «Ах, чёрт, моя жизнь серьёзно сократилась…»
После того, как веселье в чайной комнате рассеялось, измученный Субару ушёл в свою комнату.
Все почему-то осыпали Субару похвалами, прежде чем заняться межфракционными разговорами, как будто забыв о своём противостоянии. Конечно, нельзя сказать, что никто не пытался вникнуть в секреты других фракций, но большинство разговоров были просто праздной, весёлой болтовнёй.
Хотя кандидатки могли в любой момент оказаться в конфронтации, с другой стороны, все они были женщинами примерно одного возраста, поэтому разговоры на темы, не связанные с положением дел в Королевстве, давались им довольно естественно.
На самом деле, Эмилия очень ждала возможности поговорить с другими девушками своего возраста.
Субару: «Ну, можно сказать, что разговор между Эмилией и Беако был бы как раз таким…»
Беатрис: «Не упоминай её настоящий возраст, собственно говоря. Ты хочешь начать войну, я полагаю?»
Беатрис резко одёрнула неосторожного Субару.
Повернувшись, чтобы увидеть источник звука, он обнаружил Беатрис, сидящую на куче стёганых одеял в его комнате, отчаянно пытающуюся облегчить свои онемевшие ноги.
Субару: «Хотя ты и дух, у тебя затекли ноги. Разве у духов должно быть кровообращение?»
Беатрис: «У Беатрис есть кровообращение, собственно говоря. Её тело создано так, чтобы максимально точно имитировать настоящее человеческое тело, собственно говоря. Беатрис будет чувствовать боль, которую могут чувствовать люди, я полагаю. Если слишком долго находиться под водой, я потеряю сознание, собственно говоря».
Субару: «Значит, ты тоже дышишь?»
Беатрис: «Конечно, дышу… Эй, не пытайся понюхать дыхание Беатрис, я полагаю!»
Когда нос Субару приблизился к ней, немного смущённая Беатрис закуталась в одеяла. Субару воспользовался случаем, чтобы щёлкнуть её по онемевшей ноге, которая, казалось, ожила. У Беатрис навернулись на глаза слёзы.
Беатрис: «Больно же, собственно говоря… Беатрис сейчас расплачется, я полагаю… Субару — хулиган, собственно говоря…»
Субару: «Ладно, ладно, моя вина, моя вина. Иди сюда, иди сюда».
Он с кривой улыбкой похлопал себя по коленям, садясь, и Беатрис переместилась с одеял к нему на колени. Поглаживая объёмные косички Беатрис, свисающие с её головы, Субару пробормотал про себя: «Но опять же…»
Субару: «Интерьер делает эту комнату приятной, и похоже, что персонал сделал всё возможное, чтобы она соответствовала остальной части отеля… Но есть некоторые тонкие недостатки».
Вероятно, это было вызвано тем, что технология деревообработки здесь развивалась иначе, чем в его родном мире.
Дизайн Павильона Водяного Оперения был очень похож на дизайн отеля из родного мира Субару, но, несмотря на наличие деревянных балок и бумажных дверей, было что-то, что казалось неправильным.
Кровати, вероятно, создавались после долгих мучительных попыток, прежде чем дизайнеры решили положить звериные шкуры на деревянную кровать. Ощущения были неплохими, просто немного отличались от того, к чему привык Субару.
Субару: «Я действительно не могу согласиться с тем, чтобы не спать на полу только потому, что социальные нормы диктуют, что одеяла должны лежать на кроватях».
Беатрис: «Класть одеяло прямо на пол — это нищета, собственно говоря. Беатрис не может допустить, чтобы её партнер стал человеком без заработка, я полагаю».
Субару: «Я всегда так много работаю на тебя».
Беатрис: «Что это должно значить, собственно говоря?»
Гарфиэль: «О чём это вы тут болтаете?»
Беатрис, которая обменивалась шутками с Субару, подпрыгнула от внезапного появления третьего голоса. Однако её ноги всё ещё были онемевшими, поэтому она потеряла равновесие и упала в кучу одеял на полу. Субару быстро протянул руку и поправил её перевернувшуюся юбку.
Субару: «Гарфиэль? Твои приключения закончились?»
Гарфиэль: «Коротышка наконец-то отпустил меня на свободу, проторчав весь день. Беатрис, чего это ты с ума сходишь?»
Субару: «Она никогда раньше не была так далеко от дома, поэтому она очень взволнована! Ей даже трудно было заснуть, разве она не милая?»
Стоя у входа в комнату, Гарфиэль рассмеялся так сильно, что обнажил свои острые зубы.
Поскольку в гостевой комнате тоже была бумажная дверь, Беатрис не слышала, как она открылась, и испугалась внезапного вторжения. Субару же сидел лицом ко входу, поэтому сразу увидел Гарфиэля.
Субару: «Так что случилось? Ужин?»
Гарфиэль: «Неа, ужин, наверное, будет попозже. Мне нечего делать одному в своей комнате, Капитан, и, кроме того, Отто-бро ещё не вернулся».
Субару: «Ну, Отто не ребёнок, так что тебе не стоит слишком беспокоиться о нём. Даже если у нас здесь возникнут какие-то долги, сомневаюсь, что он создаст нам дополнительные проблемы с их решением».
Отто ушёл несколько часов назад, чтобы уладить долг. Гарфиэль не возражал против этого, так как, в конце концов, он знал, что Отто за человек.
Конечно, когда дело доходило до просьбы о помощи к Отто, в нём было что-то невероятно надёжное.
Гарфиэль: «О чём ты сейчас говоришь?»
Конечно, Гарфиэль привык к частым бормотаниям Субару про себя. Гарфиэль указал подбородком на коридор.
Гарфиэль: «Если у тебя нет никаких дел, можешь немного прогуляться со мной, Капитан?»
Субару: «Прогуляться с тобой? О, ванна? Ванна, верно? Ты имеешь в виду ванну? От купания на свежем воздухе слишком хорошо, чтобы отказываться. Я осматривался раньше и нашёл юкату[4], и одной мысли о том, чтобы увидеть Эмилию в юкате, достаточно, чтобы поднять мне настроение! Оно уже поднято!»
Хотя татами и архитектурный стиль было очень трудно воспроизвести, юката, похоже, была коммерциализирована. Субару мысленно похвалил тех, кто в Карараги был ответственен за распространение японского стиля.
Однако, стоя перед таким возбуждённым Субару, Гарфиэль сохранял серьёзное выражение лица, настолько мрачное, что даже Субару не мог продолжать шутить. На его лице появилось обеспокоенное выражение.
Субару: «Гарфиэль. Что случилось? Ты что-то хочешь сделать?»
Гарфиэль: «Нет, это не так уж важно, но…»
Прикоснувшись к белому шраму на лбу, Гарфиэль на мгновение замолчал. Затем он посмотрел прямо на Субару.
Гарфиэль: «Я просто хотел знать, насколько силён величайший герой мира».
https://t.me/rz_arc_enru