Глава 5, часть 29. Великолепный Тигр.
— Время отматывается на полдня назад, до того, как Гарфиэль прибежал в убежище.
«Ну да! Хетаро там споткнулся и чуть не расплакался, пришлось Мими взять его за руку. А потом Тиби тоже сделал такое грустное лицо, что пришлось взять за руку и его тоже!»
«Ага! А потом, когда мы вернулись, госпожа так обрадовалась!»
Несмотря на равнодушный ответ, миниатюрная девочка, шагавшая рядом, беззаботно хихикала. Яркая оранжевая шерстка, наивные глаза и неподдельная жизнерадостность — эта девчонка-зверочеловек по имени Мими принадлежала к вражескому лагерю, но почему-то постоянно крутилась возле него.
С самого прибытия в Пристеллу… Нет, если подумать, то еще с тех пор, как Мими посетила особняк Розвааля в качестве посланницы, она почему-то прониклась к нему симпатией. Поначалу Гарфиэль подозревал, что это какой-то хитрый план, и она пытается усыпить бдительность сильнейшего бойца лагеря Эмилии. Однако поведение девочки развеяло эти подозрения. Сейчас он просто думал, что она по какой-то причине к нему привязалась.
Вот эта самая «какая-то причина» никак не давала Гарфиэлю покоя, и он только и делал, что недоуменно хмурился.
— Сейчас Гарфиэль и Мими прогуливались по Пристелле незадолго до заката.
Впрочем, никто никого не приглашал. Гарфиэль просто вышел из гостиницы, а Мими увязалась за ним. Он предпочел бы остаться один, но не решался сказать об этом вслух. Мими, казалось, совершенно не умела улавливать такие тонкости, и Гарфиэль, подавленный ее напором, брел по городу, поддерживая этот бессмысленный разговор.
«Гарф, у тебя странное лицо. Что-то случилось? Что-то интересное?»
«Если бы случилось что-то интересное, у меня была бы довольная рожа. Не хочу говорить. Да и не обязан я тебе ничего рассказывать».
«Если будешь говорить о долге и чувствах, то станешь похожим на Йошуа! Нужно быть проще и веселиться! Гарф, ты выглядишь гораздо круче, когда смеешься как дурачок!»
«Что значит «как дурачок», а?!»
Гарфиэль оскалился на такое заявление Мими, и та, вскрикнув «Кья!», бросилась наутек. Она пробежала немного вперед, остановилась и, словно забыв о предыдущем разговоре, лучезарно улыбнулась, ожидая его. Гарфиэль вдруг ощутил, как нелепо он себя вел.
Всего час назад, под предлогом разминки перед ужином, он вызвал на поединок мечника Рейнхарда.
Сильнейший в королевстве, а возможно, и во всем мире — вот какой титул носил нынешний Святой Мечник.
Еще до личной встречи Субару рассказал ему о силе Рейнхарда. Друг, благодетель, и человек, с которым Субару расстался на несколько натянутой ноте. Неожиданная встреча с ним была настоящей удачей.
Судя по всему, Субару удалось развеять неловкость в разговоре с Рейнхардом. И раз эта проблема решена, Гарфиэлю больше не нужно было сдерживаться.
Для Гарфиэля слово «сильнейший» имело особый смысл.
Быть сильнейшим. Стремиться к этому. Стать им.
Гарфиэль свято верил, что это — цель, стоящая перед каждым мужчиной с момента его рождения.
Все, ступая на длинный жизненный путь, хоть раз мечтают о титуле сильнейшего, но в конце концов забывают об этом. Однако Гарфиэль никогда не забывал.
Он постоянно думал об этом, стремился к этому. Титул сильнейшего был для него вершиной, к которой он должен был стремиться, будучи мужчиной. Необходимым условием для защиты всего, что ему дорого.
Поэтому, стоя перед человеком, считающимся сильнейшим, Гарфиэль не мог сдержать зуд в клыках и когтях.
Субару удалось уговорить Рейнхарда на поединок.
Святой Мечник оказался на удивление мягким и дружелюбным. Казалось, он совершенно не похож на человека, достигшего вершин боевого искусства. Он не производил впечатления «сильнейшего», и казалось, что Гарфиэль мог бы сломать его одной рукой.
Однако Гарфиэль знал, что чем сильнее человек, тем лучше он скрывает свою силу. Не говоря уже о нем самом, который постоянно излучал угрожающую ауру, все известные ему сильные мира сего, будь то Розвааль или Субару, в обычной жизни ничем не выделялись. Рейнхард, судя по всему, был из той же категории.
— Поединок решили провести во внутреннем дворе гостиницы, вымощенном гравием.
Гарфиэль предложил выйти за город, опасаясь разрушений, но Рейнхард настоял на поединке во дворе. Причем с условием «не повредить двор».
Это было ничем иным, как унижением. Пусть он и вершина боевого искусства, но это уже слишком. Гарфиэль собирался заставить его пожалеть об этом пренебрежении и вытащить за пределы гостиницы.
Стоя во дворе и ожидая сигнала Субару о начале поединка, Гарфиэль скалил клыки, представляя, как врежет этому Красному Герою по наглой рыжей морде.
Эта мысль исчезла в тот самый момент, когда прозвучал сигнал.
Облик мужчины напротив мгновенно изменился.
Мягкий и дружелюбный юноша исчез, и на его месте возникло нечто, похожее на пламя или отточенное лезвие.
Обычный человек даже не заметил бы этой перемены.
Тот, кто хоть немного разбирался в боевых искусствах, рухнул бы от ужаса перед этой сокрушительной силой.
Однако Гарфиэль не был ни тем, ни другим.
Он, по крайней мере, был достаточно силен, чтобы сразиться со Святым Мечником.
Он ощутил эту перемену и содрогнулся, но все же, подавив страх рыком, бросился на Рейнхарда.
Это был учебный бой, без серьезных травм, — но Гарфиэль забыл об этом условии и попытался вцепиться острыми когтями в горло противника.
В тот момент, когда его атака прошла мимо, а тело потеряло равновесие, Гарфиэль осознал разницу в их силе.
После этого он атаковал под всеми возможными углами, но Рейнхард мягко уклонялся, парировал и блокировал каждый удар.
И все это, не сдвинувшись с места ни на шаг.
Гарфиэль был полностью разгромлен, вложив всю свою силу в атаки на верхнюю часть тела Рейнхарда.
Когда его подбросили в воздух, воспользовавшись промахом в размашистом ударе, и кулак Рейнхарда остановился прямо перед его лицом, Гарфиэль признал поражение.
Он проиграл Святому Мечнику, не заставив того вытащить меч, в кулачном бою, который считал своей сильной стороной. Полный разгром.
Он почти не помнил, что говорил после этого Рейнхард и что говорил Субару.
Он только помнил, что кое-как выдавил из себя несколько слов и вышел из гостиницы, сумев сохранить остатки гордости и не скатиться до жалких оправданий.
Он не мог понять, что за чувство бурлило внутри него.
Подавленный этим непонятным чувством, Гарфиэль бродил по городу в предзакатных сумерках в поисках ответа… вернее, собирался бродить.
«Гарф! Гарф! Смотри! Смотри! Закат отражается в воде, так красиво и красно! Вот это да! Красиво!»
Подбежавшая Мими носилась вокруг него, дергая за рукав, за волосы, повисая на плече — совершенно без стеснения.
Из-за нее у него даже не было времени побыть одному и погрустить.
«Ты, достала уже, эй. Потише можешь быть?»
Мими схватила его за руку и начала кружиться, пытаясь заставить его вращаться вместе с ней. Гарфиэль, увлеченный ее неожиданно сильной хваткой, невольно закружился на месте.
Он подумал, не стряхнуть ли ее и не убежать ли со всех ног, но физические возможности зверочеловека Мими были неизвестны. Вполне возможно, она легко догонит его.
Слишком выделяться в городе тоже было нежелательно.
Перед отъездом из особняка Фредерика и Рам очень строго предупредили его об этом. Он не мог допустить, чтобы его странности создавали проблемы Эмилии или Субару. Проблемы мог создавать только Отто. Он старший брат и мастерски все улаживал.
«Ототото. Что случилось, Гарф? У тебя какие-то… про… пробле…мы?»
«Ты хотела сказать «проблемы?»
«Ага, ПРОБЛЕМЫ! Есть какие-то? Расскажи, расскажи!»
Мими, так и не сумев выговорить слово, протянула к нему кулачки, словно уговаривая поделиться. Гарфиэль почувствовал, как уходит напряжение, и тихонько щелкнул клыками. Он отвел взгляд к каналу и прищурился.
«А… Да, и правда красивый вид».
Гарфиэль ответил Мими невнимательно, но, взглянув на канал, освещенный закатным солнцем, он и правда был поражен красотой пейзажа. Мир окрашивался в оранжевый цвет, а на поверхности воды играли желтые и белые блики, создавая потрясающую картину.
Незаметно для себя Гарфиэль сел на краю канала и, наблюдая за проходящими мимо людьми и лодками, погрузился в раздумья.
Мими села рядом с Гарфиэлем, болтая ногами и напевая. Казалось, она не могла молчать, но сейчас, ограничившись напеванием, вела себя относительно спокойно. Она держалась за плечо Гарфиэля в рубашке с коротким рукавом и покачивала головой.
Гарфиэль взглянул на ее радостный профиль и вдруг заметил, что цвет ее шерсти был таким же оранжевым, как и закат. Он невольно протянул руку и погладил ее по голове, и Мими довольно прижалась к нему.
«Мягкая? Мягенькая! Госпожа тоже часто гладит меня. Говорит, что это успокаивает».
«А, ну да, приятно на ощупь. Это вот «успокаивает» — командир тоже иногда говорит. Вроде понимаю, что это значит, но не совсем».
«Это уже совсем другой смысл получается!»
Мими непонимающе склонила голову, и Гарфиэль невольно рассмеялся.
Тяжесть в груди отступила, и он почувствовал себя жалким. Поражение и унижение превратились в чувство протеста.
«…Нельзя же сразу стать сильнейшим. Я еще на пути к вершине».
«О, по этой длинной-длинной дороге к вершине!»
«Хех, неплохо соображаешь. Именно так, это путь к вершине».
В ответ на поднятый кулак Мими Гарфиэль провел пальцем по белому шраму на лбу.
Хоть это и раздражало, но ее слова приободрили его. Если бы он остался один, то, вероятно, еще долго бы хандрил. Хорошо, что Мими пошла за ним.
«Надо бы тебя отблагодарить. Эй, мелкая. Хочешь, к лавкам зайдем? Я угощу…»
Гарфиэль поднялся, собираясь предложить Мими перекусить, но тут она указала на что-то через канал. Гарфиэль проследил за ее взглядом и прищурился.
На противоположном берегу канала отвязалась веревка, удерживавшая одну из лодок, и та поплыла по течению. Но проблема была не в этом.
Мими громко крикнула, указывая на то, куда направлялась лодка. Там, в другой лодке, играли пятеро детей.
Дети не заметили приближающуюся лодку. Если бы лодки столкнулись, дети могли бы упасть в воду.
На крик Мими обратили внимание и другие люди. Хозяин лодок бросился к берегу, но было уже поздно.
Дети, услышав крики, наконец заметили приближающуюся лодку, испугались и запаниковали.
«Эй, мелочь. Поблагодарите вон ту девчонку-кошку, что первая заметила».
Гарфиэль одним прыжком преодолел канал и, почти не качнув лодку, приземлился на ней. Для детей он, должно быть, возник словно из ниоткуда.
Дети застыли от ужаса при виде оскалившегося парня с злыми глазами и золотыми волосами. Воспользовавшись их оцепенением, Гарфиэль подхватил всех пятерых и снова прыгнул.
Он приземлился на набережную, отпустил детей, и тут же лодки столкнулись, и та, на которой были дети, перевернулась.
Гарфиэль ловко схватил веревку, соединяющую лодки, предотвратив цепную реакцию.
Он остановил перевернувшуюся лодку и первую, которая плыла по течению, тем самым сведя ущерб к минимуму.
Прочно закрепив веревку, Гарфиэль завершил свои действия, и толпа разразилась аплодисментами.
Хозяин лодок, который должен был следить за ними, кланялся и благодарил его, но Гарфиэль, смущенно почесывая голову, отмахнулся.
«С… Спасибо вам, старший брат».
Спасенные дети хором поблагодарили Гарфиэля.
Они больше не выглядели испуганными, как в лодке, а смотрели на него с восхищением.
Гарфиэлю стало приятно, он потер нос и сказал:
«Да не за что. Просто случайность… Да, случайность. Случайность, закат и влажный ветер подсказали мне. Этот город окружен водой… Если кто-то прольет слезы, канал выйдет из берегов».
Раздались редкие, неловкие хлопки. Однако дети отреагировали совсем иначе.
«Круто!» «Так здорово!» «Он рисковал собой ради слез!» «Не сдается! Не зазнается! Не отступает!»
Гарфиэль довольно кивнул на восторг детей.
Щелкнув клыками, он улыбнулся, и один из детей спросил:
«А как вас зовут, старший брат?»
«Меня не за что называть. Но, если уж вам так интересно… Я — тигр. Золотой тигр. Люди зовут меня… Великолепный Тигр!!»
Гарфиэль вытянул руки по диагонали вверх и, наклонившись, принял позу.
Дети, сияя глазами, повторили его движения.
Мими, подбежав к нему с сияющими глазами, крикнула:
Смех детей, Мими и Гарфиэля разнесся над каналом в сумерках.
— Аплодисменты стихли, и только хозяин лодок, с натянутой улыбкой, одиноко наблюдал за ними.
Гарфиэль, прихватив с собой детей, угостил их сладостями в лавке и теперь шел, гордо расправив плечи.
«И тогда я сказал: «Дальше ни шагу, молокососы! Вы в ловушке, у меня в животе!»
«Круто! Так здорово!»
«Вау! Как в кино!»
Пристелла окрасилась в цвета заката, и Гарфиэль рассказывал свои истории, а Мими и белокурый мальчик восторженно слушали.
Сейчас он рассказывал об одном из самых запоминающихся событий прошлого года — «Охоте на земляных пауков».
Это была история о том, как Субару, Гарфиэлю и Отто пришлось сражаться с полчищами земляных пауков в одной деревне. Благодаря хитрости Субару и Отто, а также боевой мощи Гарфиэля, все закончилось благополучно.
С удовольствием слушали его Мими и один из спасенных мальчиков лет шести-семи с золотистыми волосами.
У него было милое лицо и обаятельная улыбка. Казалось, он вырастет знатным сердцеедом. Но сейчас он был просто мальчиком, очарованным подвигами и образом жизни Гарфиэля, стоящим на опасном пути заблуждения.
Проводив остальных детей по домам, Гарфиэль, чувствуя ответственность за последнего малыша, шел вместе с ним к его дому.
«Кстати, вы довольно далеко забрались, мелочь. Не опасно ли это?» — нахмурился Гарфиэль, заметив, какое расстояние они уже прошли.
Дети играли на лодках почти на границе Первого района, где находилась гостиница, и Второго, где располагалась Торговая Компания «Мьюз». Он и сам, задумавшись, забрел довольно далеко, но для таких малышей это было слишком большое расстояние.
Дом мальчика находился еще дальше, в Третьем районе.
Даже если идти напрямик, ребенку потребовался бы почти час, чтобы добраться туда.
«Иногда в Первый район приезжает певица. Мы пошли посмотреть на нее».
«Певица… это та, про которую командир говорил, что у нее потрясающий голос? Я что-то сомневаюсь».
Гарфиэль потер нос, не соглашаясь с мальчиком.
Он видел певицу Лилиану лишь мельком в Торговой Компании «Мьюз». Но даже за это короткое время она произвела на него сильное впечатление. Своеобразная девчонка. Однако ее «своеобразие» совершенно не вязалось с образом непорочной певицы.
«Гарф, ты не слышал, как она поет? Это было что-то!»
«Ага! Я не уснула! Я молодец! Похвали меня!»
Гарфиэль небрежно погладил Мими по голове, когда она подставила ее ему. Мими радостно закричала «Ура!» и убежала, а Гарфиэль, переведя взгляд на мальчика, спросил:
«Нет, не успели. Немного опоздали. Но раз уж мы пришли в Первый район…»
«Решили поиграть на реке. Хорошо, что я успел».
Мальчик поднял руки к небу, и Гарфиэль повторил его жест.
Но, опустив руки, мальчик вдруг вздохнул. Гарфиэль удивленно посмотрел на него.
«Что случилось? Не вздыхай, счастье спугнешь».
«Просто… когда вернусь, сестра меня ругать будет».
Гарфиэль бурно отреагировал на слова мальчика о страхе перед сестрой. Он поспешил успокоить дрожащего малыша:
«Ладно, ладно. Но почему она тебя ругать будет?»
Похоже, мальчик отправился в эту авантюру без разрешения сестры. И теперь боялся грозы, которая ждала его дома.
Гарфиэль понимал его чувства. Сестра — это непреодолимая преграда для младшего брата.
Даже после десяти лет разлуки и того, что он стал крупнее ее, это так. А страх мальчика, который каждый день видел сестру и теперь даже уступал ей в размерах, был гораздо сильнее.
Мальчик удивленно посмотрел на Гарфиэля, который стукнул себя в грудь.
Гарфиэль, оскалив клыки, ободряюще улыбнулся.
«Я знаю, какие страшные бывают старшие сестры. Помогу тебе. Если твоя сестра начнет ругаться, я тебя защищу».
Растроганный мальчик обнял Гарфиэля. Гарфиэль обнял его в ответ, и тут же к нему сзади прижалась Мими.
Обнимая детей, Гарфиэль решительно направился к дому мальчика.
Солнце почти село, и он явно опаздывал к ужину в гостинице. Но сегодня можно было сделать исключение.
Он еще не настолько оправился, чтобы спокойно сидеть за столом рядом с Рейнхардом. Но одной ночи должно хватить.
И все благодаря детям, которые называли его Великолепным Тигром, и Мими, которая каким-то непостижимым образом вселяла в него бодрость.
Высокий голос прорезал мысли Гарфиэля.
Он поднял голову и увидел, как к ним бежит девушка. Развевая длинные золотые волосы, она не отрывала глаз от мальчика, обнимавшего Гарфиэля.
Мальчик поднял голову, посмотрел на девушку и открыл рот.
«Ты хоть представляешь, как все волновались?!»
Девушка с разбегу нанесла мальчику мощный удар ногой в грудь, и тот отлетел назад.
Идеальный удар с разворотом — Гарфиэль невольно залюбовался им и не успел среагировать на девушку, которая грациозно приземлилась.
Она грозно посмотрела на него и топнула ногой.
«Этот подозрительный тип! Что ты собирался сделать с моим Фредом?!»
«Больно… не было, но убери ногу, мелкая».
Гарфиэль спокойно ответил на выпад девушки. Она, видя, что ее атака не возымела эффекта, отступила.
Возможно, она решила, что Гарфиэль разозлился, но это было не так. Он все еще был удивлен.
Он не ожидал, что сестра сходу ударит брата ногой.
Кстати, Мими успела подхватить летевшего мальчика до того, как он упал на землю, и аккуратно опустила его.
Сейчас они оба, поднявшись, отряхивались от пыли.
Вздохнув, Гарфиэль посмотрел на них, и девушка сказала:
«Что это за поведение? Х…хочу сказать, что с Фредом и со мной ничего не случится… я… я, когда злюсь, очень страшная!»
«Во-первых, это недоразумение. А во-вторых, не стоит применять такие мощные приемы против брата, который даже кувыркаться не умеет. Он мог серьезно пострадать. Понятно?»
Присев на корточки, Гарфиэль спокойным тоном объяснял девушке.
Сестра мальчика тоже была еще ребенком, лет десяти. В таком возрасте хочется казаться взрослее. Ее первоначальная бравада улетучилась, и, слушая спокойный голос Гарфиэля, она готова была расплакаться.
Внешность Гарфиэля, мягко говоря, была не самой дружелюбной, и девочка, должно быть, собрала всю свою храбрость, чтобы напасть на него. В каком-то смысле она пострадала больше, чем если бы он на нее накричал.
«В… Великолепный Тигр… не ругай сильно сестренку», — сказал Фред, выглядывая из-за спины сестры, видимо, не выдержав ее дрожи. Сестра посмотрела на него с уязвленным видом, но продолжала защищать его от взгляда Гарфиэля. Начало было так себе, но сейчас, кажется, все шло к мирному разрешению конфликта.
«Меня-то за злодея принимают, вот что мне непонятно».
«Злодей! Злодеи — это плохо, Гарф! Великолепный! Тигр!»
Вернувшаяся Мими подпрыгнула и шлепнула Гарфиэля по голове. Не больно, но как-то обидно.
Казалось, что эта бессмысленная перебранка будет продолжаться вечно.
На мягкий женский голос дети как по команде повернули головы. Затем они бросились в сторону, откуда раздался голос. Гарфиэль, округлив глаза, наблюдал за ними.
Дети побежали за угол дома. Оттуда вышла женщина, и дети бросились к ней.
Женщина с золотыми волосами, вероятно, их мать, поймала их в свои объятия.
«Мама!»
«Мама! Тут подозрительный тип, какой-то Великолепный… он хотел сделать что-то с Фредом!»
Мальчик со слезами на глазах жался к матери, а девочка пыталась убедить ее в своей правоте.
Женщина, обнимая детей, смущенно улыбнулась.
Гарфиэль, наблюдая за этой семейной сценой, покачал головой.
Не хватало еще, чтобы сюда вызвали городскую стражу. Он облегченно вздохнул, что появился кто-то, с кем можно спокойно поговорить, и шагнул вперед, чтобы все объяснить…
…но замер, увидев женщину, которая, обнимая детей, с улыбкой смотрела на него.
«Гарф?» — удивленно спросила Мими, видя, как он застыл.
Но Гарфиэль не мог ответить. Он был слишком потрясен и растерян.
«Извините, кажется, мои дети доставили вам хлопот. Не могли бы вы рассказать, что случилось?» — мягко, без тени подозрения или упрека, спросила женщина.
Она сделала шаг вперед и остановилась прямо перед ним. Гарфиэль, дрожа, смотрел на нее, а женщина удивленно склонила голову.
Ее выражение лица, ее манера держаться, ее голос… все это перевернуло мир Гарфиэля.
«— Мама?» — хрипло прошептал он.
https://t.me/rz_arc