Глава 5, часть 24. Итог Льда и Пламени.
Сириус, объятая багровым пламенем, ревущая от ярости, походила на демона. Даже сквозь бинты чувствовалось, как ее лицо искажает безумная, всепоглощающая страсть. Ее обычно ясные, светло-красные глаза, в которые можно было провалиться, как в бездну, теперь пылали жаром, подобным огню, сжигающему ее руки. Наполненные ненавистью, они смотрели на Субару и остальных. Нет, это не совсем верное описание. Ведь…
— Воняет. Воняет, воняет, воняет, воняет, воняет, воняет! Шлюха…!
В глазах Сириус, изрыгающей проклятия, не было и тени Субару. Ее взгляд, полный яростной ненависти, был прикован к двум фигурам перед ним — Эмилии и Беатрис.
— Что с ней? Она совсем не такая, как раньше…
Субару не мог скрыть своего беспокойства, глядя на разъяренную Сириус. За короткий промежуток времени он трижды сталкивался с ней — ну, если это можно назвать нормальным состоянием. В прошлые встречи, пусть и не здравомыслящая, но она не была настолько охвачена яростью. Она была скорее безумной фанатичкой, рационально отстаивающей свои бредовые идеи.
Но сейчас… Сириус явно потеряла самообладание, ее поглотила необузданная ярость. Она выглядела в точности так, как и подобает воплощению «Гнева».
— Как тараканы, сколько ни жги, все лезут и лезут… Какая у вас ко мне ненависть, а?! Мне даже погоревать по нему, носить траур не дают?!
— …Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Эмилия бесстрашно ответила на бессмысленные обвинения Сириус. Ответ Сириус был жесток, но Эмилия не дрогнула. Она направила острие своего ледяного меча на толпу, столпившуюся за спиной Сириус.
— Если ты злишься на меня, я готова выслушать. Напали-то первыми мы, так что твой гнев понятен. Но остальные здесь ни при чем. Отпусти их.
— Не указывай мне, что делать! Если хочешь, чтобы я уступила, покажи это своим поведением!! Гнев понятен?! Тогда извиняйся! Извиняйся, кайся, ползи на коленях, рыдай, моли о прощении! А потом я засуну тебе в задницу огонь и выжгу все твои внутренности!
— Мне не хочется, чтобы мне жгли живот. — Поэтому давай сделаем так, чтобы нам было легче поговорить.
Разъяренная Сириус, услышав, как голос Эмилии понизился, склонила голову. В следующее мгновение Эмилия слегка наклонилась вперед и бросилась в атаку. Ее белые руки с легкостью взмахнули длинным ледяным мечом, будто он ничего не весил. Острое лезвие, сверкнув на свету, устремилось к плечу Сириус.
Вскрик изумленного Субару совпал со щелчком языка Сириус. Перед взмахнувшим мечом Сириус инстинктивно подняла левую руку, пытаясь противостоять ледяному клинку бушующим пламенем. Однако…
— Не надо так часто это повторять. Это некрасиво.
Ледяной меч Эмилии не растаял, даже облитый пламенем, от которого испарялась ее слюна. Голубовато-белый клинок пронзил левую руку Сириус, окутанную пламенем… Но ту защищали плотно обмотанные вокруг нее цепи.
Раздался резкий скрежет, ледяной меч и пылающая рука столкнулись в вспышке маны. После мгновения противостояния ледяной меч Эмилии разлетелся на куски.
Взглянув на оставшуюся в руке рукоять, Сириус с торжествующим видом ударила Эмилию рукой. Цепи на ее горящей руке были способны выжигать и разрывать раны противника. Прекрасное лицо Эмилии вот-вот должно было быть изуродовано… но в последний момент…
С неуместным для этой ситуации криком рука Сириус была отброшена снизу вверх. Это сделал… бывший ледяной меч Эмилии.
— А, ааа! Ааааа! Как же бесит!
Сириус закричала и скрестила горящие руки над головой. Между ними она блокировала удар Эмилии. Из рукояти ледяного меча теперь торчал ледяной молот. Сириус, стиснув зубы, отступила под тяжестью удара, а Эмилия тут же бросилась в преследование.
— Э-эй! Тэ-эй! Йа! Так! Ур-ря! Ур-ря, ур-ря!
— Твари! Полукровка! Личинки! Насекомые! Как же вы меня достали, бесите!
Эмилия демонстрировала неожиданно высокий уровень ближнего боя, используя центробежную силу и ловкие движения. Сириус только и могла, что отбиваться, разбрасывая вокруг пламя, под градом ударов ледяного молота. Наблюдая за тем, как Эмилия давит на противника, Субару понял, что если так пойдет и дальше, она победит. Понял, но…
— Мне тоже нельзя бездельничать! Эмилия, стой!
— Субару, сейчас нельзя отвлекаться!
Субару крикнул, понимая, что как только Эмилия победит Сириус, «смерть» распространится на всех вокруг. Но Беатрис осудила его поспешное решение. Субару удивленно посмотрел на нее и, следуя за ее взглядом, понял, в чем дело.
Перед ними предстала толпа людей с красными лицами, смотрящих на Субару с безумной ненавистью. Они ругались и проклинали его, словно копии самой Сириус. Можно было с уверенностью сказать, что они полностью разделяют ее «гнев». И сейчас вся эта ярость вот-вот обрушится на Субару и его спутников.
— Она не просто делится своими эмоциями, но еще и промывает им мозги, чтобы использовать как пешек?
— Не время разглагольствовать! Пока мы не придумали, как с этим бороться, нам остается только бежать!
Как только Субару закончил фразу, Беатрис запрыгнула ему на спину. Субару поддержал ее легкое тело руками, и они бросились бежать от надвигающейся толпы. К счастью, лишенные здравого смысла, люди двигались очень неуклюже. Они тянули к Субару руки, бессмысленно выкрикивая слова, полные гнева, почти как зомби. Разница была лишь в том, что у них сохранялось сознание, и они хотели не съесть Субару, а разорвать на куски.
— Если мы протянем время, кто-нибудь заметит неладное…
— Даже если кто-то и придет, это бессмысленно, пока мы не знаем, как все это остановить. А если появится Райнхард, тогда нам всем конец.
— По крайней мере, нам не стоит беспокоиться, что его прямо сейчас позовут.
В конце концов, Латин, который мог бы позвать Райнхарда, сейчас, весь красный, с энтузиазмом преследовал Субару. Он распихивал остальных людей, демонстрируя завидное упорство. Возможно, на него повлияло его отношение к Субару до того, как он попал под влияние Сириус.
Субару инстинктивно пригнулся, когда чьья-то рука чуть не схватила его сбоку. Он нырнул под руку нападавшего, подставил ему ножку и с силой пнул упавшее тело вперед. Безрассудно наступавшая толпа наткнулась на катающегося по земле человека и с грохотом повалилась на землю. Глядя на их пустые, лишенные мыслей головы, Субару покачал головой.
— Они так разъярены, что совсем не думают.
— Но и твой метод не самый лучший. В такой атмосфере они могут запросто затоптать друг друга насмерть.
Субару не хотел жертв. Именно поэтому он так упорно боролся. Конечно, он понимал, что не всесилен. Он хотел защитить многих, но его возможности были ограничены. Это было естественно для Нацуки Субару, который не был всемогущим.
— Но я не собираюсь сам устанавливать эти границы!
— Вот это и есть Субару, которого любит Бетти!
Получив самую горячую поддержку со спины, Субару вытащил свой любимый кнут, спрятанный за поясом. Он хотел спасти как можно больше жизней, поэтому придется потерпеть небольшой ущерб. Кнут Субару со свистом рассек воздух, целясь в ноги наступающей толпы.
Раздался звук, похожий на удар небольшой молнии, и на мостовой под ногами толпы побежали трещины. Пусть кнут и не был смертельным оружием, но при полной силе он мог лишить противника способности сопротивляться. Субару надеялся, что, увидев его мощь, толпа испугается и отступит, но…
Тогда ничего не поделаешь. Субару тут же дернул кнут обратно и прицелился в человека, стоящего впереди. Среднего роста и телосложения, с светло-голубыми волосами и пронзительным взглядом. Это был… Латин. Знакомый. Даже у Субару защемило сердце.
— Больно, но все же лучше, чем незнакомец! Извини, Чин!
Субару захлестнул кнутом ноги инстинктивно крикнувшего Латина и резко дернул на себя. Латин, перевернувшись в воздухе, с грохотом упал на землю, поваля за собой несколько человек. Субару быстро отпрыгнул влево, чтобы упавшие не попали под ноги остальным, и направил толпу в другую сторону.
— Поскольку они лишены разума, я могу протянуть время…
… хотел было сказать Субару, но в тот же миг его пронзил холодный озноб. Это ощущение напоминало ему назойливого соседа, с которым он хоть и не хотел видеться, но всякий раз, когда они встречались, тот давал ему полезный совет. Сложные отношения. Иными словами, это было предчувствие «смерти».
С ужасающим свистом над головой Субару пронесся большой меч. Это был зверочеловек, который выпрыгнул из толпы и пытался одним махом отрубить Субару голову. У него были острые собачьи уши, выступающий нос и пасть, но, присмотревшись, Субару заметил, что его хитрое лицо похоже на лисье. Зверочеловек вздернул пушистый белый хвост и, не смутившись промахом, продолжил атаковать Субару.
В прямом столкновении он лишился бы рук и ног за пять секунд. Мгновенно оценив разницу в их силах, Субару крикнул имя Беатрис. Она сразу поняла, что он имеет в виду, и накрыла лицо зверочеловека Шамаком. Высокая худощавая фигура с большим мечом исчезла в черном тумане, мгновенно лишившись боеспособности.
— Теперь связь с остальными должна быть разорвана!
— Не чувствую никакого эффекта! Шамак лишил его силы, но связь не разорвалась! Похоже, проклятие действует, пока эта извращенка жива!
Оставалось только положиться на Беатрис. Все, что мог сделать Субару, — это дать ей время на размышления, отвлекая на себя разъяренную толпу.
Субару обеспокоенно посмотрел на Эмилию, которая сражалась с Сириус один на один. Он знал, что за прошедший год она много тренировалась, и ее боевые навыки значительно превосходили его собственные. Он знал о ее упорстве и силе воли. И все же он волновался. Дело было не в том, кто из них сильнее. Субару был мужчиной, а Эмилия — женщиной. И это было главным.
Эмилия, все еще выкрикивая странные звуки, продолжала натиск на Сириус.
Она развернулась и с силой обрушила на Сириус два ледяных меча. Сириус с проклятиями отбила атаку, вращая раскаленные цепи. Ледяные мечи разбились с резким звоном, разлетаясь на осколки, но Эмилия, пригнувшись, тут же выбросила вперед руки с ледяными копьями, и их острые концы с силой отбросили Сириус назад.
Созданные с помощью огромного запаса маны Эмилии, ледяные оружия были недолговечны. Этот боевой стиль, который Субару назвал «Искусство Ледяного Клинка», был похож на танец феи — хрупкая красота разбивающегося льда создавала иллюзию чего-то нереального.
Осколки разбитого льда напоминали о жестокости схватки между Эмилией и Сириус. На этой импровизированной сцене, усыпанной ледяными осколками, две воительницы продолжали свой смертельный танец со льдом и пламенем в руках.
Преследуя отлетевшую Сириус, Эмилия размахнулась ледяным копьем. Сириус ловко увернулась от удара в воздухе, схватила копье за древок и резко дернула на себя.
— Кипящий жар! Трепет сердца! А, ааа! Аааа! «Гнев»!
С криком Сириус плюс и минус тепловой энергии поменялись местами. Ледяное копье Эмилии мгновенно превратилось в огненное, и она невольно выпустила его из рук. Сириус, вооруженная огненным копьем, приземлилась на ноги и перешла в наступление.
— Фиолетовые глаза, соблазняющие мужчин! Голос, подобный звону колокольчиков, соблазняющий мужчин! Мягкие серебряные волосы, соблазняющие мужчин! Белоснежная кожа, соблазняющая мужчин! Милое личико, соблазняющее мужчин! А, распутница! Шлюха! Отвратительная! Мерзкая! До такой степени хочешь одурманить мужчин! До такой степени хочешь украсть его у меня! Эта воровка! Полукровка-воровка!
Эмилия, щурясь от пронесшейся рядом волны жара, снова создала в руках ледяные мечи. Они с крестом блокировали трехзубое огненное копье Сириус. Раздался скрежет, и две фигуры — монстр, скалящий зубы, и Эмилия с решительным взглядом, — замерли, глядя друг другу в глаза.
— Эти глаза, этот голос, эти серебряные волосы! Все это такое же, как у человека, которого я люблю! Как у самой замечательной женщины в мире! И ты смеешь говорить об этом такие гадости! Я разозлилась!
— Разозлилась?! Разозлилась?! Ты шутишь! Это мое! Это драгоценный подарок, который он мне дал! Эта роль, это имя — все это его дары! А ты пытаешься… нагло… эгоистично… отобрать это у меня… Перестань! Перестань, перестань, перестань, перестань, перестань, перестань, перестань, перестань, переста-ань!
Крик Сириус, становившийся все более отчаянным и полным боли, донесся до самого конца. Монстр сломал свое огненное копье и начал наносить удары оставшимися обломками. Эмилия парировала их, создавая ледяные мечи. Однако, похоже, крик Сириус затронул и ее. Выражение лица Эмилии смягчилось, и та решимость, с которой она сражалась до этого, почти исчезла.
Субару интуитивно почувствовал, что ситуация принимает дурной оборот. Он не мог объяснить почему, но был в этом уверен. Изменение в выражении лица Эмилии означало изменение ее отношения к Сириус. Какой бы доброй она ни была, она не могла так легко поддаться чувствам во время боя. Тем более, что их разговор вообще не предполагал никаких эмоциональных излияний. И тем не менее, ее реакция могла означать только одно:
— Эмилия попадает под влияние Сириус.
Но она еще не сломлена. Эмилия продолжала сражаться, хоть и перешла к обороне. Она не потеряла здравый смысл, как толпа, и все еще оставалась прежней. И хоть эта мысль и пришла ему в голову слишком поздно…
— Почему ни я, ни Эмилия, ни Беатрис с самого начала не подпали под влияние Сириус?
Возможно, у Эмилии и Беатрис, как и у Райнхарда, был иммунитет к способности Сириус. Можно было бы долго спорить о том, насколько этот иммунитет индивидуален. Райнхард устоял, потому что он Райнхард, но и он не стал ввязываться в драку. Но если была другая причина… то она и была ключом к разгадке.
И тот факт, что Субару, трижды попавший под действие способности Сириус, сейчас мог ей сопротивляться, тоже был важен. Если в этом и был ключ…
В тот момент, когда он хотел поделиться своей догадкой, до него донесся полный отчаяния крик. Субару резко повернул голову и увидел, как Эмилия упала на мостовую, а над ней нависла Сириус, подняв горящие руки.
— Растет! Растет! Извержение «Любви»! Количество — это сила! Сила единства! Один за всех, и все за одного! Люди должны любить друг друга и быть единым целым! Разделять мысли и желания, радость и горе! И этот финал неизбежен! Полукровка, не знающая, что такое «Любовь», сдохни здесь, как насекомое!
Эмилия, которая сначала имела преимущество, постепенно его утратила. То ли Сириус стала сильнее, то ли Эмилия ослабла. Глядя снизу вверх на Сириус, Эмилия с сожалением произнесла хриплым голосом:
— Что-то… что-то не так. То, что ты говоришь, звучит правильно, но кажется неверным… Почему?
— Потому что ты не способна постичь истину! Потому что ты грязная распутная полукровка, которая живет и умрет, не зная, что такое «Любовь»! Само существование полукровок — грех! То, что ты родилась, то, что твои родители встретились, — все это было ошибкой! История о том, как дерьмо скрестилось с насекомым, и появилось на свет чудовище… на этом все заканчивается!
Невыносимые оскорбления заставили цвет глаз Эмилии измениться. Даже ее доброе сердце не могло простить такие слова. Сириус оскорбила не только ее, но и ее родителей.
Стиснув зубы, Эмилия вскочила на ноги и бросилась на Сириус. Из-под нее вверх устремился голубовато-белый свет.
Синяя вспышка клинка пронеслась в воздухе, слегка задев плащ Сириус. Эмилия, пылая гневом, хотела развивать наступление. Она занесла руки с ледяными мечами для решающего удара…
… и замерла, увидев девочку, которую Сириус прятала под своим плащом.
Золотоволосая девочка, связанная цепями, как и Русбел, плакала, и из уголка ее рта текла кровь. Она была крепко привязана к худощавому телу Сириус. Субару вспомнил ее имя — Тина.
— … Этот «Гнев» тебе не нужен.
Ярость охватила и Субару, узнавшего девочку, и Эмилию, увидевшую ее слезы. В этот момент Сириус зловеще усмехнулась, и волна пламени, еще более мощная, чем прежде, с невероятной силой отбросила Эмилию назад.
Раздался взрыв, и Эмилия с дымом пролетела по воздуху. Она не смогла сгруппироваться и, несколько раз ударившись о мостовую, распласталась на площади.
Эмилия застонала от боли, еле дыша. Сириус, наблюдая за ней, сложила руки над головой, и пламя, до этого окутывавшее только ее руки, взметнулось высоко в небо, став видным издалека.
— Не смей испытывать столь сладостные чувства, насекомое. Меня тошнит.
— Ну вот и все. Спасибо. Прости.
Вихрь пламени вокруг Сириус стал еще страшнее. Этот адский огонь, способный расплавить железо одним прикосновением, мог стереть Эмилию с лица земли, не оставив даже тени.
Нужно было немедленно что-то предпринять. Спасти Эмилию и убраться отсюда. Субару понимал это, но…
Ноги Субару дрожали, словно парализованные страхом. Это началось в тот момент, когда он увидел глаза девочки, привязанной к Сириус. Даже Беатрис, сидящая у него на спине, не могла пошевелиться. Обмен чувствами действовал и на духов. Невероятно. Сейчас не время об этом думать…
Его сжатое горло издало дрожащий звук, но он даже не смог произнести имя возлюбленной. Этот звук вряд ли донесся бы до Эмилии.
О чем думала Эмилия, беспомощно лежа на мостовой, глядя на приближающийся адский огонь?
… Никто этого не узнает. Все звуки были заглушены треском огня.
Страшная жара раскалила мостовую, и волна тепла, словно ударная волна, окрасила мир в золотой цвет. Субару, стоя на коленях перед этим почти мистическим зрелищем, дрожал всем телом.
Беатрис с трудом произнесла его имя.
Он не мог ей ответить. Субару опустил голову, не в силах противостоять всепоглощающему страху, и продолжал отказываться смотреть на реальность.
Если он сейчас поднимет голову, если увидит место, где был огонь, он поддастся страху.
Нет, его сердце, уже сломленное, разлетится на куски.
Если он увидит обугленное тело Эмилии, исчезнувшей из этого мира…
Но Беатрис продолжала отчаянно звать его по имени.
Субару, чьим разумом овладел страх, только и мог, что трясти головой, боясь даже этого.
Это было невозможно. Даже если бы перед ним стоял монстр, Субару…
Но как только этот голос достиг его ушей, сердце Субару охватил еще более жуткий
страх — страх неизвестности. Он поднял голову и посмотрел в сторону голоса… туда, где должна была быть Эмилия.
Посреди обугленной мостовой, от которой все еще поднимался черный дым, раздавался треск раскаленных камней.
Там, посреди всего этого хаоса, спокойно стоял мужчина.
…была девушка, которую он считал погибшей в огне. Она была без сознания, с закрытыми глазами, но ее тело было целым и невредимым. Она потеряла сознание от накопленного урона и ужаса перед неминуемой гибелью, но Эмилия была жива. Она выжила.
Субару дрожащим голосом обратился к спине мужчины, внезапно появившегося и спасшего Эмилию. Его сердце, парализованное ужасом, отказывалось поверить в ее спасение. Мужчина обернулся.
— Я пришел за ней. Как хорошо, что я успел.
— …Разве не естественно взять за руку женщину, которая станет твоей женой?
Субару онемел от неожиданных слов. Затаив дыхание, он застыл на месте. Беловолосый мужчина, глядя на него, слегка улыбнулся.
— Я — Греховный Архиепископ Культа Ведьмы, представляющий «Алчность». — Регулус Корниас.
Он произнес это просто, как само собой разумеющееся.
— Как и обещал… я сделаю ее моей семьдесят девятой женой.
https://t.me/rz_arc