Петеяровое масло: Старая крепость. Русский шансонье в степи молдаванской

25 сентября 2013 г.

Друзья! Сегодня на площадке Ривера прольётся первая капля «Петеярового масла». Именно такое название дал собственной колонке молодой и любознательный журналист, вступивший в наши ряды — Макс Кирьязов. Его орудие — остро наточенный и беспощадный русский язык, секрет его интеллектуальных способностей — чрезмерное употребление грецких орехов, ночные телесеансы 24_DOC, несбалансированное питание мозга Википедией, а журналистский принцип — лютая беспринципность. А какой смысл, собственно, сокрыт в названии рубрики, вам лучше спросить у самого колумниста. Первый материал для Ривера Макс написал в преддверии дня рождения Бендер, и он о старинном госте этого города, ярком и противоречивом представителе своей эпохи — Александре Вертинском.

Когда Тирасполь сравнивают с Москвой, а Бендеры – с Питером становится как-то не по себе. Масштабы и эмоциональный фон городов совершенно несопоставимы. Хотя Бендеры на роль приднестровского Питера всё же подходят. Это город с особой историей, шармом и стилем. И он вполне достоин отдельной ветви в моём юном блоге. В первую очередь, потому что я в нём родился. Во вторую – потому что готовится к юбилею. Ещё чуть-чуть, и Бендерам 605.

Старая крепость. Русский шансонье в степи молдаванской

Вертинский в те годы был кем-то вроде Стаса Михайлова сейчас: отсутствие голоса и яркой артистической внешности не мешало ему кромсать сердца барышень старше 34 лет. А ещё устраивать продолжительные гастрольные чёсы. Понятия «корпоратив» тогда не было, но Вертинский регулярно выступал на подобных действах. Правда, от шансонье XXI века по имени Стас он отличался, причём в выгодную сторону. Во-первых, наличием стиля и вкуса. Никакой тебе волосатой груди, расстёгнутой до пупка рубахи и огроменного креста. Во-вторых, качественным репертуаром. Никаких «с тобою повстречались мы, родная женщина моя». Песни Вертинского отличались вменяемыми, а иногда ещё и высокохудожественными стихами. Многие из них писал он сам. И это понятно — тогдашняя публика была куда более взыскательной, чем теперешняя. Всякие «рассветы и туманы, моря и океаны» попросту не прокатили бы.

Вертинский оставил миру более сотни песен, роли в кино, занимательные мемуары и двух дочерей. Одну красивую, другую не очень. Младшая из них, Настенька, стала настоящим секс-символом советского кинематографа, в 17 лет снявшись в экранизации «Человека-амфибии». В период начала игры гормонов я смотрел эту картину по черно-белому бабушкиному телевизору и вожделел Настеньку ничуть не меньше, чем Бритни Спирс с яркого плаката, висевшего над кроватью.

Четверть века Вертинский провёл в эмиграции. В разные промежутки времени он жил в Турции, Франции, США, Китае. И гастролировал, гастролировал, гастролировал. Трижды судьба заносила его в Бендеры – в 1925, 1929 и 1931 годах. Колеся по Бессарабии, артист отчаянно ностальгировал по России. В Бендерах не раз ходил к Днестру смотреть на левый берег. Русский берег. Здесь он сочинил одну из своих самых известных песен – «В степи молдаванской». Там есть такие слова:

Звону дальнему тихо я внемлю У Днестра на зеленом лугу. И российскую милую землю Узнаю я на том берегу.

Выступал Вертинский в здании «Бомонда». Находилось оно возле нынешнего кинотеатра Горького. Здание не сохранилось. Совсем неподалеку была и одноэтажная гостиница, в которой остановился артист. Приезжий гастролёр вспоминал, что к гостинице приходили со всего города глазеть на него через окно. Наверное, преувеличивал.

Бессарабское турне Вертинского активно освещала пресса. Для русскоязычного населения он был не просто певцом, а посланцем России. Немного высокопарно, конечно. Но самому Вертинскому этот образ очень нравился. И он охотно признавал, что ему устраивают демонстративные овации не из-за высокого мастерства, а из-за песен о России.

В 2008-м в год 600-летия Бендер городские власти принялись в спешном порядке штамповать памятники и мемориальные доски. В некрофильском угаре стали вспоминать о тех, кто имел к городу и прямое, и косвенное отношение. Вертинского чаша сия не миновала. В сквере возле кинотеатра установили плиту с оповещением, что здесь будет стоять памятник шансонье.

Но годы шли, памятника так и не появилось. По инсайдерской информации, часть средств на его установку поступила из Москвы в русскую общину «Добрыня». Но в общине денежки безжалостно распилили. А может быть, не распилили, а потратили на празднование Масленицы или организацию психоделических фольклорных концертов в местном ДК.

И напоследок:

Лучше возить говно в бочках, чем быть на моём месте. Артист Александр Вертинский о своей профессии

Автор: Максим Кирьязов