Саммари. Истоки морали
Истоки морали
Автор: Франс де Вааль
Введение
Если в обществе снижается роль религии, значит ли это, что вместе с религией из нашего общества уходит и мораль? Существует мнение, что лишь религия удерживает человека от возвращения к животными инстинктам? Но действительно ли религия — первоисточник моральной составляющей нашей жизни?
Франс де Вааль отвечает на этот вопрос по-своему, изучая мир животных. Общественные животные, к которым относятся некоторые млекопитающие и птицы, так же как и человек, подчиняются нормам своей социальной группы. Наибольший интерес представляют шимпанзе и бонобо — ближайшие родственники нашего вида. Эксперименты и полевые исследования показали наличие у этих животных эмпатии, необходимой для формирования межличностной морали. Шимпанзе и бонобо живут в иерархических обществах и обладают необходимыми для выживания в таких обществах способностями: осознанием последствий своих действий, самоконтролем, способностью к планированию.
Яркий пример проявления этой способности: в одном из зоопарков жил шимпанзе, который каждое утро готовился к встрече с посетителями, собирая по вольеру камушки.
Необходимость кооперации привела животных к социальным правилам, которые могли стать источником формирования морали. Таким образом, мораль — это не порождение религии или философской мысли, а нечто врожденное, что было заложено в человека природой и что мы можем наблюдать у человекообразных обезьян.
Франс де Вааль не принадлежит к «новым атеистам», яростно критикующим и отвергающим религию, а придерживается, скорее, гуманистической позиции. Признавая вклад религии в нашу цивилизацию, де Вааль выступает за снижение ее роли и за большее использование человеческого потенциала. В то же время он напоминает нам, что грубое отрицание и подмена религиозной догмы другой, идеологический или научной догмой, — лишь повторение пути, которым идет большинство религиозных течений. Пути в никуда, уводящем человечество от раскрытия истинных секретов мироздания.
1. Человекообразные обезьяны
До второй половины XX века эволюционные деревья строились исходя из анатомических сходств и различий, однако открытие структуры ДНК и накопление генетической базы данных упростили задачу — сравнивая геномы, ученые могут определить время расхождения видов. Гоминиды разошлись с человекообразными обезьянами не позднее 5,4 млн лет назад: с гориллами и орангутангами пораньше — больше 7 млн лет назад, а нашими ближайшими родственниками являются шимпанзе и бонобо. Поэтому изучению этих приматов ученые уделяют больше внимания, однако не следует считать, что наши предки выглядели как шимпанзе или бонобо, за последние пару миллионов лет эти виды тоже эволюционировали, хотя и в разной степени — шимпанзе испытали большее эволюционное давление, так как в свое время покинули привычную среду обитания.
Датировки на эволюционном дереве регулярно уточняются — появляются новые находки, секвенируются геномы других видов. На данный момент родословная человекообразных обезьян недостаточно изучена. Актуальные датировки можно найти на здесь. (
http://antropogenez.ru/catalog-hominids/
)
Существует стереотип, что гоминиды до появления вида Sapiens — грубые глупые существа, однако датировки возникновения некоторых умений — от прямохождения до обработки камня и творчества — постоянно сдвигаются назад. Сложнее зафиксировать у гоминид примеры сострадания, однако известно, например, что неандертальцы заботились о слабых и больных людях. Не в пользу человека и физиологическое сравнение: объем мозга у неандертальцев был больше, а размер префронтальной коры, отвечающей за эмоции, у современного человека достаточно типичный для приматов.
Сам по себе объем мозга не является показателем развития, у слонов мозг большой, а у воронов крошечный, хотя последние умеют, например, считать. Поэтому правильнее говорить об относительном объеме мозга и относительных объемах некоторых его частей. Абсолютный размер префронтальной коры человека больше, чем у других приматов, однако относительный размер находится на том же уровне.
Когда бонобо впервые попали в поле зрение ученых, их посчитали просто карликовой разновидностью шимпанзе, однако различия между этими двумя видами приматов серьезнее, чем размеры особей.
С одной стороны, человек имеет больше общего с самцами шимпанзе, борющимися за статус и власть, чем с бонобо, практикующими свободную любовь. Однако в плане эмпатии бонобо более чуткие, чем шимпанзе, и здесь они к ближе к человеку. Еще одно сходство можно проследить на физиологическом уровне — у бонобо обнаружены веретенообразные нейроны, которые ученые связывают с наличием самосознания.
В настоящее время веретенообразные нейроны обнаружены не только у бонобо, но и у других человекообразных обезьян, слонов и китообразных.
2. Кооперация
Социальная экономика
Бонобо и шимпанзе — групповые животные, они ценят социальные связи. Можно говорить о существовании целой социальной экономики у приматов: утренний груминг влияет на распределение пищи во второй половине дня, а отказ от поддержки в схватке одного из самцов может привести к более тяжелым последствиям, чем поражение в этой схватке.
Приматы также обладают социальными инстинктами, например, после конфликта следует примирение — с грумингом и сексом. Если сам-цы не хотят примирения, то самки могут их потащить мириться насильно, отбирая оружие.
Просоциальный выбор
Приматы проявляют просоциальное поведение — поведение, которое приносит пользу другим членам общества. Группа де Вааля усовершенствовала эксперимент на просоциальный выбор (устранила отвлекающие факторы), и он дал новые результаты. В ходе эксперимента две обезьяны, разделенные сеткой, хорошо видят действия друг друга. У одной обезьяны есть ведро с фишками двух цветов, она достает по одной фишке и дает экспериментатору. В зависимости от цвета фишки награду получает одна обезьяна или обе. В итоге в парах шимпанзе просоциальные фишки (дающие награду обеим обезьянам) выбирались два раза из трех. При этом дело вовсе не в страхе — более просоциальное поведение проявляли высокоранговые особи. Для сравнения: дети в аналогичном эксперименте выбирали просоциальные фишки в 78% случаев.
Неприятие неравенства
Приматы знакомы с понятием справедливости. Классический пример на неприятие несправедливости выглядит следующим образом. Одна из обезьян получает за свою работу огурец, другая за те же усилия — виноград. Видя это безобразие, обезьяна, получающая огурец, отказывается от вознаграждения и начинает всячески выказывать недовольство. Что, казалось бы, иррационально, ведь огурец — это лучше, чем ничего. Кроме того, ученые зафиксировали неприятие несправедливости второго рода: обезьяна с виноградом, видя, что вторая особь получает огурец, также начинает отказ��ваться от вознаграждения.
3. Эмпатия
Физиология эмпатии
Эмпатия — это эмоциональное сопереживание, в основе которого лежит стирание границ между собой и другим существом. Эмпатия к тем, кто нуждается в помощи, побуждает к альтруизму. Сострадание, утешение, отзывчивость — это тоже грани эмпатии.
Проявление эмпатии отмечают у многих животных — от слонов и приматов до лоренцовых гусей, как в полевых условиях, так и в ходе экспериментов. При этом отсутствие доказательств тестируемых способностей у животных не является доказательством отсутствия этих способностей, потому что проблема может крыться в самом эксперименте, например, в его слишком антропоморфном дизайне.
В силу того, что эмпатия встречается у большого количества видов животных, возможно, эта способность была и у наших общих пресмыкающихся предков.
Считалось, что проявление эмпатии требует когнитивных усилий, однако она может работать на бессознательном уровне. Благодаря зеркальным нейронам, мы считываем телесные сигналы другого человека (в том числе выражение лица, голос) и можем поставить себя на его место. Аналогичным образом на нас действует искусство. Зеркальные нейроны обнаружены не только у человека, но и у других приматов и животных. Таким образом, эмоциональные сопереживания животных схожи с человеческими.
Зеркальные нейроны в целом отвечают за способность к имитации, необходимую для обучения и адаптации.
Эмпатия пристрастна. В экспериментах с заражением зевотой приматы реагировали только на тех особей, с которыми были знакомы. В аналогичных экспериментах люди также быстрее реагировали на родственников и друзей, чем на незнакомых людей.
Уровни эмпатии
Сопереживать можно пассивно, однако более высокий уровень эмпатии — это переход к утешению. Особи шимпанзе и бонобо, потерпевшие поражение в схватке, имеют большие шансы на утешение в основном со стороны друзей или родственников.
Следующий уровень эмпатии — целевая помощь. Наш первый эмоциональный порыв проходит через когнитивные фильтры, после чего мы принимает решение: действовать или бездействовать. Как и человек, способный вытащить из горящего дома другого, потерявшего сознание, так и бонобо может оттащить менее опытного сородича от ядовитой змеи.
Случаи альтруизма у приматов фиксируются постоянно: от помощи попавшему в воду сородичу и ухода за больным животным до усыновления неродных детей. Альтруизм проявляют не только приматы, но и другие млекопитающие, например, слоны. Описан случай, как одна слониха помогала перемещаться своей слепой подруге, издавая звуки и тем самым указывая свое местоположение, при этом слонихи не были родственниками.
Истоки альтруизма
Согласно так называемой «теории лакировки», человек, в силу своей природы, необузданное животное, а мораль — тонкая пленка сверху, которая сдерживает наши порывы. Теория лакировки не проистекает из теории эволюции, а является ее неверной интерпретацией. На самом деле Дарвин признавал врожденную склонность человека к добру и отмечал эмпатию у животных.
Поведение животных, в том числе проявление альтруизма, в популярных источниках часто сводят к естественному отбору: если животное помогает сородичу, значит, это нужно для выживаемости вида. Однако группы животных, в частности приматов, могут не иметь генетического единства, а значит, к ним нельзя применить эволюционные сценарии. То есть корректнее говорить о групповом отборе или о кин-отборе — отборе внутри близких родственников.
Автор явно намекает на Ричарда Докинза и его «Эгоистичный ген». К этой же полемике относится протест де Вааля против рассмотрения в одном дискурсе случаи социального поведения у насекомых и у млекопитающих. Геноцентричный взгляд на эволюцию получил широкое распространение, однако замечу, что Франс де Вааль занимается приматологией больше сорока лет и является членом нескольких академий наук, а Ричард Докинз — автор книг и обладатель премий за популяризацию науки.
Эксперименты с приматами и маленькими детьми показали, что выбор в пользу доброго поступка делается на эмоциональном уровне, и только затем в голове формируется рационалистическое объяснение. Таким образом, человек по природе склонен к кооперации. Еще одно важное открытие — помощь другим стимулирует в нашем мозгу зону вознаграждения, а природа связывает с удовольствием только самые необходимые вещи. При этом причина, по которой у некой особенности возникла связь с зоной удовольствия, может отличаться от ее применения в настоящее время. В качестве примера можно провести аналогию с сексом.
4. Социальный кодекс
Социальный кодекс у приматов регламентирует все сферы жизни: как и -с кем спариваться, как распределять пищу, как воспитывать малышей и как относиться к чужой собственности. Этот кодекс определяется, с одной стороны, иерархией, а с другой — моральным законом, который основывается на эмпатии.
Иерархия
Когда человек ведет себя некрасиво, не сдерживая свои инстинкты, ему говорят, что он ведет себя как животное, однако это несправедливо по отношению ко многим животным.
1. Животные могут осознавать последствия своих действий и это влияет на их поведение.
2. Многие животные, в том числе бонобо и шимпанзе, живут внутри строгой иерархии, что является сильным сдерживающим фактором для их импульсов. Чем более иерархичны животные, тем больше они боятся последствий. Например, молодые самцы шимпанзе могут серьезно пострадать, если начнут привлекать внимание самок, находясь в поле зрения доминантных самцов.
Знаменитый «зефирный тест», исследующий отсроченное вознаграждение, проводился и на приматах, при этом результаты по времени были похожи на эксперименты с детьми. (
)
Когда человек стыдится, наши рефлексы (съежиться, закрыть лицо руками) напоминают о позе подчинения, характерной для сообществ со строгой иерархией. Единственная особенность, которая есть у человека и которая не наблюдается у других приматов, — способность краснеть. Когда мы краснеем, мы сигнализируем о том, что понимаем, к чему привели наши поступки.
Мораль и эмпатия
Мораль возникает на эмоциональном уровне и тесно связана с эмпатией. Мы моральны по своей природе, человек не может просто так сделать больно другому, потому что на бессознательном уровне ставит себя на его место.
Некоторые случаи социального поведения нельзя списать на боязнь наказания со стороны доминантных самцов. Например, когда старый шимпанзе отдаляется от общества из-за смерти своего друга.
Человек — групповое животное, поэтому в нем развилась чуткость по отношению к другим людям. В нас зашита способность искать компромиссы.
Эволюция морали
Новый уровень межличностной морали — общественный интерес. Человек не мусорит на улице и делает это в надежде на аналогичные действия со стороны других людей, чтобы жить в чистом городе. Такое поведение иначе можно назвать просвещенным эгоизмом. В некоторых случаях мы можем говорить об общественном интересе и репутации у приматов (когда самки разнимают драку, чтобы улучшить атмосферу в своей колонии), однако в человеческом обществе эти понятия, конечно, больше развиты. Наказывая людей, которые серьезно нарушают правила, наши предки исключали из генофонда людей, не способных к кооперации.
Моральный закон не является универсальным и отражает особенности общества, в котором он действует. Нельзя математически вывести универсальные правила — что отличает человеческую мораль от морали животных. Те предписания, которые претендуют на универсальные нравственные законы — заповеди, золотое правило этики, утилитаризм, — не дают ответа на большое количество моральных дилемм.
5. Религия
Происхождение религии
Согласно одной гипотезе, религия возникла для того, чтобы человек мог справиться со страхом смерти. Однако приматы тоже имеют представление о смерти — это проявляется в том, как они реагируют на смерть других членов группы и как они с ними расстаются. Они знают, что обратного возврата к жизни не будет. Еще одни животные, которые осознают смерть, это слоны. Они могут возвращаться на место, где умерли их сородичи, чтобы подержать их кости.
Другая гипотеза связывает появление религии с опьянением и измененными состояниями сознания — в эпоху отсутствия нормальной медицины алкоголь оказывал на организм благоприятное воздействие. В наши дни между здоровьем и религиозностью также есть положительная корреляция, но это, возможно, связано с тем, что посещение церкви порождает социальные связи, которые, в свою очередь, укрепляют иммунную систему.
Скорее всего, имеется в виду, что не было лекарств для борьбы с болезнями, переносчики которых содержались в воде, а алкоголь обладает обеззараживающими свойствами.
Следующая гипотеза возникает, когда встречается наш страх перед неконтролируемыми природными явлениями с нашим природным суеверием. Ученые наблюдали, как шимпанзе, отчаявшиеся спрятаться от дождя, встали на обе ноги и начали исполнять странный танец. Если бы конец танца совпал с окончанием дождя, могло бы это послужить началом какой-нибудь анималистической религии?
Самый известный эксперимент на ложные ассоциации (и формирование суеверий) — это голуби Скиннера. Ученый выдавал корм птицам через разные промежутки времени, вне зависимости от их поведения, однако голуби пытались увязать получение пищи со своими действиями и начинали повторять то из них, которое предшествовало получению еды.
Наконец, религия могла возникнуть из-за необходимости в надзоре. Когда люди жили в небольших группах, где все друг друга хорошо знали, было достаточно межличностной морали. Когда группы разрастались, то, как говорил Вольтер, «Бога стоило бы придумать». Конечно, функцию надзора может выполнять не только религия. Эксперименты показали, что просто изображение глаз на стене, упоминание религии или светского суда до начала тестирования может сделать выбор человека в ходе эксперимента более моральным.
Наука vs Религия
В наши дни популярно мнение, что, отказавшись от Бога, общество тут же станет аморальным, — следствие господствующей долгое время «теории лакировки». Это мнение настолько распространено, что политикам-атеистам пока не стоит рассчитывать на высокие посты.
Вместе с тем становятся громче голоса «новых атеистов» и их последователей. Лидеры «новых атеистов» (к которым относятся в том числе Кристофер Хитченс и Ричард Докинз) считают религию абсолютно иррациональ-ной и ре-гулярно в своих выступлениях нападают на различные конфессии (попутно оскорбляя большое количество верующих людей). Однако фанатизм сторонников науки и их избирательный подход к фактам приводит к тому, что старая религиозная догма подменяется новой научной догмой, при этом игнорируется факт, что прежде всего нужно отказаться от самого догматичного мышления.
В какие-то периоды религия поддерживала развитие науки, а научный подход, напротив, оправдывал чудовищные поступки (вспомните нацистские эксперименты над людьми). Ученые, как и все мы, подвержены когнитивным искажениям, а прорывные научные открытия встречали сильное сопротивление. Де Вааль не является защитником религии, но призывает видеть в истории полутона, а не только черное и белое. Без религии наше общество и наша этика, безусловно, были бы другими.
История показала, что совершать преступления можно и во имя религии, и борясь с ней. Однако общества, связанные религиозной идеологией, живут дольше, чем общества без нее. Принадлежа какому-либо сообществу, связанному одной целью, люди чувствуют себя лучше. Значит ли это, что религиозность — естественное состояние человека и появление религии было неизбежным? Идеологии, которые приходили на смену религии, -со вре-менем приобретали ее черты. Если мы попытаемся моментно заменить религию таким неестественным понятием, как наука, то какой в этом случае станет наука? Одна наука не сможет ответить на все вопросы и заполнить пустоту, образовавшуюся на месте религии.
Религия и мораль
Мораль — не порождение высокоразвитого человеческого общества, она могла зародиться и на уровне наших общих с приматами предков. Приматы чувствуют состояние сородичей и обладают эмоциональным самоконтролем. Понимание честности и справедливости есть не только у при-матов, но и у других животных, например собак. Мораль на более высоком уровне — сопереживание в ситуациях, которые нас напрямую не касаются (и не только нас, но и нашей группы), требует более высокого уровня абст-ракции и доступна только высшим приматам.
Один духовный лидер использовал в дебатах такой аргумент: семьи не заботились бы о детях с синдромом Дауна, если бы не религия. Однако известен случай с макакой-резусом, которая также родилась с лишней хромосомой. Она сильно отставала в развитии и социальных навыках (например, могла задирать альфа-самца), однако не была отвергнута обществом и умерла естественной смертью.
Заключение
1. Ближайшие родственники человека — шимпанзе и бонобо, наши эволюционные ветви разошлись не позднее 5,4 млн лет назад.
2. У шимпанзе большую роль играет иерархия в колонии, а борьба за власть напоминает политические игры человека и может проходить с жестоким кровопролитием. Бонобо же ближе к человеку в плане эмпатии, их общество иерархично, но столкновений меньше, чем у шимпанзе, — бонобо предпочитают решать конфликты (и не только конфликты) с помощью секса.
3. Можно сказать, что у бонобо и шимпанзе развитые социальные отношения. Они осознают важность связей в группе и необходимость корректировать свои действия исходя из нужд других особей.
4. Ученые обнаружили у приматов и у некоторых других животных поведение, которое ранее приписывали только человеку, в том числе эмпатию, отзывчивость, альтруизм. Приматы восприимчивы к несправедливости, способны думать о будущем, планировать, осознавать последствия своих действий и имеют представление о смерти. Все эти качества необходимы для жизни в группе.
5. Если моральные правила можно сейчас наблюдать у многих млекопитающих, то, вероятно, они были и у наших общих предков.
6. Мораль и эмпатия имеют физиологические основы — мы ставим себя на место другого человека бессознательно. Зеркальные нейроны отвечают за необходимую для возникновения эмпатии способность к подражанию. Альтруизм стимулирует в мозге зоны вознаграждения.
7. Мораль не навязывается сверху. Если бы у нас не было моральных инстинктов, нам бы пришлось тратить огромное количество когнитивных усилий, постоянно сверяясь с правилами. Мораль основывается на врожденных ценностях и эмоциях.
8. Мораль зародилась у предка человека из социальных взаимодействий до появления религии и укрепилась, потому что давала эволюционные преимущества жизни в группе. Религия, в свою очередь, поддерживает нравственные правила, которые уже были в нас заложены.
9. Мораль как свод законов — исключительно человеческое понимание морали. Нельзя сформулировать однозначные и окончательные моральные правила, разрешающие все жизненные ситуации. Мораль неоднородна и зависит от эволюции конкретной социальной группы.
10. Обществу необходимо снижение роли религии и церковных иерархов, однако не стоит отрицать роль религии в развитии культуры и пытаться полностью подменить ее наукой. В противном случае адепты науки начинают приобретать черты религиозных фанатиков.
=========÷==========