Любовь во времени 2

Мел задумчиво взглянула на Эверарда, но решила: откровенность сейчас лишь навредит. Назвать свое настоящее имя? Ни в коем случае. Это только усугубит положение. А если дело примет серьёзный оборот, её сразу же доставят к ректору. Она на миг представила его старческое лицо, искажённое разочарованием, с каким он обычно взирал на провинившихся студентов, и тут же отмела эту мысль. Нет, сама разберется.
К удивлению, тело, в котором она оказалась, вовсе не ощущалось чужим. Наоборот, Мел словно надела привычный, идеально сидящий костюм, сшитый по собственным лекалам. Она сосредоточилась, пытаясь коснуться границ сознания, выудить воспоминания. И как ни странно, действительно нащупала к ним доступ. Место в голове походило на библиотеку с длинными ящиками, полными документов и дел, которые можно было перебирать. Одни страницы читались легко, другие перекрывал толстый слой чернил. В воображении перед ней открылась временная линия: в местах детства и последнего года зияли провалы, но всё, что касалось учёбы, озарялось яркими всполохами.
Мел решила рискнуть.
— Как легко тебя провести, — усмехнулась она, упирая руки в талию. — Забавно. Я всегда могла тебя одурачить.
Эверард прищурился, скрестил руки на груди. Дождь заморосил сильнее, но никто из них не потянулся к зонтику. Мел поддерживала игру, хотя не отказалась бы сейчас оказаться в главном зале у камина.
— Правда? И где мы, позволь узнать?
— О, типичный Эверард Ашфорд, — Мел закатила глаза, точно происходящее её начало утомлять. — Мы в Коллегиуме, выпускной курс. Доволен, зануда?
Плечи юноши слегка расслабились.
— Ладно, а какая у Регора фамилия?
Мел задумалась, пытаясь выудить ответ из глубин памяти, и её внутренние ящики захлопали быстрее.
— Бекингтон, конечно же! — выпалила она, стараясь скрыть облегчение. Она и сама едва верила, что смогла найти правильный ответ.
Улыбка смягчила напряжение в тёмных глазах Эверарда.
— Хорошо, последний вопрос: какой сейчас год?
Мел почувствовала, как её лёгкая уверенность растаяла. Она замешкалась и выпалила первое, что пришло на ум:
— Семьдесят девятый.
Эверард напрягся, и его глаза вновь сузились. Но в следующую секунду он кивнул, успокаивая себя:
— Тебя ведь не было год. Вполне объяснимо, что путешественники во времени немного дезориентируются. Всё в порядке.
Тем временем дождь усилился, и Эверард, не раздумывая, открыл зонт, пригласив Мел под его укрытие. Они поспешили к зданию Коллегиума.

— Провела, Церера, как всегда. Кстати, идёт восемьдесят второй. Могла бы и посчитать, раз уже помнишь про выпускной.
Коллегиум возвышался, как воплощение древней мудрости. Массивные стены из камня, украшенные изысканными барельефами и арками, стояли словно исполины, выдерживающие любые бури. Мел, выглядывая из-под зонта, задумчиво подумала: «Он совсем не изменился. Спустя двадцать лет в моем времени он останется таким же».
Высокие шпили устремлялись в низкое серое небо, пробивали облака, как копья водную бочку. Узорчатая крыша, покрытая зелёной патиной, сливалась с кронами елей, что окружали Коллегиум, делая его частью великого леса. Под шуршание дождя, они дошли до массивных деревянных дверей, окружённых туманом.
Переступив порог, Мел сразу уловила знакомую вибрацию в солнечном сплетении — магия времени, тонкой сетью, пронизывала здание. Она чувствовала, как невидимые нити струн переплетаются в воздухе, проходя через коридоры, поднимаясь к чердакам и опускаясь в подвалы. Чем дольше жил здесь, тем острее становилось тайное зрение, способное уловить малейшие колебания времени. В Коллегиуме, как объяснял профессор Морд, соединялись все параллельные миры, но только здесь он выполнял свою основную роль — обучение.
Коридор был обманчивым, как и всё в этом здании. Первокурсники часто попадали в ловушки, не зная, на какие плиты лучше наступать. Один неверный шаг — и мгновение растягивалось до часа; а те, кто понимал, как с ним обращаться, могли за одно движение преодолевать огромные расстояния.
Эверард жестом пригласил её идти вперёд, точно проверяя, насколько хорошо она помнит здешние ловушки. Мел, полагаясь на память тела и интуицию, весело улыбнулась и пробежала по трём плитам, мгновенно оказываясь в конце коридора.
— Первый раз вижу такой ход, — признался Эверард, догоняя её с чуть сбившимся дыханием. Ему пришлось пересечь шесть плит, одна из которых, вероятно, оказалась зыбучей и притянула его, словно песок. На его лице осела белая пыль. — Откуда?
Мел лишь ухмыльнулась и, не удостоив его ответом, двинулась дальше.

Когда они вошли в главный зал, пространство вокруг пульсировало в такт дыханию Коллегиума. Время здесь дышало — его нити вились вокруг, касаясь их волос и одежды, волос Хроноса, могущественного и ужасного, пронизывал каждую пядь зала. У камина виднелись призрачные силуэты, принимающие облики бывших студентов и преподавателей, давно ушедших в иной мир. Они то появлялись, то исчезали, задерживаясь на втором ярусе, паря под потолком или застывая где-то между полом и подвалами. Никто из проходящих не обращал на них внимания.
Мел невольно задумалась. В её время призраков уже не было. Значит ли это, что двадцать лет назад Коллегиум обладал куда большей магической силой?
Они подошли к широкой лестнице, и Мел привычно повернула наверх, пока её не остановил удивлённый оклик Эверарда, который уже шагал вниз. Ах да, спальни аристократов. Конечно, официально их так никто не называл. Это было её собственное прозвище для тех, кто возомнил себя выше остальных. Для Мел они оставались аристократами даже если в их жилах вместо синей крови текла вода.
В Коллегиуме не было общих спален. Комнаты студентов располагались на трёх ярусах. В подвалах господствовало прошлое, на средних этажах — настоящее, а в башнях — будущее. Всё определялось жребием: случай и само время решали, где именно окажется студент. Так сложилось, что все четыре года Мел жила в башнях, и лишь на выпускной курс ей выпало спуститься на средний ярус.
Теперь же ей предстояло спуститься туда, куда не заводило ее даже любопытство.
Комнаты в этом крыле не просто хранили древность — они буквально были её частью. Время здесь текло иначе, искажаясь и перетекая из одного века в другой. Тени прошлого и отголоски давно забытых событий оживали в этих стенах. На Мел это место действовало странно: грудь её сжимала дрожь, но тело расслабилось, словно возвращаясь домой. В этом доме, поняла она, часть её души чувствовала себя свободной, но другая часть протестовала, опасаясь, что возвращение несёт за собой угрозу.
Она остановилась. Эверард замедлил шаг, настороженно подошёл к ней.
— Что? Ловко я завёл тебя в западню? — с лёгкой насмешкой спросил он.
Мел вздрогнула и всмотрелась в его лицо, пытаясь понять, шутит он или нет. Эверард оставался бесстрастным, когда неподалёку открылась одна из дверей, и оттуда вышел долговязый юноша с рыжеватыми вьющимися волосами, которые он безуспешно пытался собрать в хвост. Полы его рубашки небрежно свисали, а в одном ухе поблескивало золотое кольцо. Завидев их, он ухмыльнулся, сжимая в зубах резинку.
— Опять любуешься Церой, Эв? Оставил бы ты её в покое, — усмехнулся он.
— Она вернулась, Регор, — спокойно сказал Эверард, не сводя глаз с Мел. Та поёжилась.
— Отличная шутка к ужину, — фыркнул Регор, завязывая небрежный хвост. — Впрочем, чую запах жареного окуня из кухни… Ммм…
— Я не шучу, — чуть громче повторил Эверард. — Только я не уверен, что это наша Церера.
Мел невольно затаила дыхание.